В первый раз я оказалась здесь года четыре назад. Приехала не сама, хотя слышала об этом месте не однажды, даже видела кое-какие аннотированные фотографии в газетах: Патриарх Алексий совершает службу на полигоне в Бутово, рядом лица знакомые – священники, настоятели московских храмов.
Но представление мое ограничивалось тогда какими-то обрывками фраз: «Бутово – место массовых расстрелов», «закладка камня», «и еще что-то про поклонный крест»…
Привезла меня в Бутово знакомая, монахиня одного из московских монастырей. Было нас с ней тогда человек десять. Для матушки же это место особое: на этом клочке земли в одной из братских могил лежит ее отец. Он не был священником, нет. Он был обыкновенным служащим. Просто оказался среди тех, кто попал в «черные списки», был арестован и уже не вышел из тюрьмы. Только много лет спустя, когда были рассекречены архивы, прояснилась его судьба, и стало известно место, где был расстрелян этот человек. Детские воспоминания о событиях, с этим связанных, удержали жуткую сцену: когда после ареста отца за ними с матерью приехал «воронок», соседи, нарушив негласное правило молчания, устроили скандал, и так и не отдали, «отбили». Первое время прятались, скитались по чужим углам, и, благодаря этому, выжили. И вот, мы едем в Бутово.