Григорий Распутин

Г. Е. Распутин. 1914 год. Автор рисунка: Е.Н. Клокачёва

В ночь на 18 декабря 1916 года, которое приходится на 31 декабря по григорианскому календарю, в Петрограде, во дворце князя Ф.Ф. Юсупова-Сумарокова-Эльтона, расположенном на Мойке, был убит Г.Е. Распутин. Через два месяца после этого убийства Российская империя прекратила существование.

В прошлом году исполнилось 95 лет со дня убийства Григория Ефимовича Распутина, но и поныне о его личности не утихают споры. Для одних он - «святой чорт, распутник, хлыст, злой гений слабого царя, знамение погибшего царства». Для других — невинно оклеветанный, святой старец, мученик, ближний друг царской семьи. Видимо, настала пора абстрагировавшись, sine ira et cura - «без гнева и пристрастия» исследовать феномен Распутина, опираясь на тезис Лаппо-Данилевского об источнике, как продукте психологической деятельности, зеркале чужой одушевленности. И прежде всего, вспомнит знаменитое декартовское: «Все подвергай сомнению».

В последние годы имя Григория Ефимовича Распутина, всесильного старца, пользовавшегося исключительным вниманием и любовью семьи последнего русского императора Николая II, определявшего назначения министров и архиереев, вмешивавшегося во все вопросы внутренней и внешней политики России, стало вновь привлекать к себе пристальное внимание. Полярность оценок его личности чрезвычайно велика.

В 2012 году на экраны выходит российско-французский фильм о Распутине с Жераром Депардье в главной роли. За неполные сто лет, прошедшие со дня смерти «старца», его образ претерпел кардинальные изменения. Тот, кого в 1912 году выставляли «мистическим распутником», сегодня изображается человеком драматической судьбы, а подчас и вовсе святым. Какой же из образов ближе к истине?

Введение

 Идейная суть «царебожничества», называемого еще и учением о русской теократии, состоит в обожествлении статуса русского самодержца, а иногда — русских православных правителей в целом[1]. Это, в свою очередь, выражается в сакрализации фигуры того или иного монарха и в его идеализации, как правило, с искажением исторических фактов, с целью создания необходимого образа. Идеализации подвергается не только монарх, но и часть его окружения. В случае с императором Николаем II это прежде всего все члены семьи императора, но также и «друг семьи» Григорий Распутин, канонизации которого сегодня также добиваются царебожники.

4 октября 2002 года в Международном фонде славянской письменности и культуры состоялась "общественно-церковная конференция исследователей истории, архивистов и писателей на тему \\\\\\\'Исторические мифы и реальность"", которая, как сообщили организаторы, была проведена "по благословению, данному незадолго до своей кончины приснопамятным протоиереем Николаем Гурьяновым". По результата работы конференции ее участники направили Предстоятелю Русской Православной Церкви Патриарху Алексию II Обращение, в котором предлагается рассмотреть возможность канонизации царя Иоанна Грозного и Григория Распутина.

Среди наиболее печальных явлений современной церковной жизни можно отметить распространение т. наз. внутрицерковного сектантства. Как показывает практика, для членов внутрицерковных сектантских групп характерен элитаризм, притязание на обладание особой "истиной", которая пока еще недоступна для осознания священноначалием и церковным большинством. В качестве такой "истины", консолидирующей сектантскую группу и противопоставляющей ее Церкви, могут выступать превратно понятые учение о последних судьбах мира (напр. отождествление ИНН с "печатью антихриста"), учение о спасении (напр., почитание "царя-искупителя", иконы-"спасительницы России") или создание альтернативного культа "святых" (Иоанна Грозного, Григория Руспутина и др.), прославление которых принципиально невозможно в канонической Церкви.

За последние 10-15 лет интерес к личности Григория Ефимовича Распутина существенно вырос. Причин тому несколько. Во-первых, глобальные идеологические изменения в стране, позволившие по-иному, чем в советские времена, взглянуть на русскую историю XIX - начала XX в., в частности, на ставшие стереотипными уничижительные характеристики последнего царствования.

Во-вторых, в постсоветское время появилась возможность начать серьезное изучение церковной истории, вне контекста которой феномен Распутина понять трудно. В-третьих, специальных работ о сибирском страннике в советское время не существовало, хотя о его влиянии на церковные и государственные дела империи отечественные ученые, разумеется, писали.