Общий раздел

Валерий Николаевич Ганичев для беседы пригласил меня в Дом Писателей на Комсомольском проспекте. Большой кабинет с иконами. На одном из столов – печатная машинка, журналы и книги. Впрочем, книги здесь повсюду. Тут время как будто остановилось. В левом углу – большая картина: Валерий Николаевич изображен в кресле на фоне иконы святого праведного Феодора Ушакова, чье имя русский писатель и прославил. И снова оно прогремело, и снова не только на всю Россию, но и на весь мир. Его боялись враги, им восхищались современники, его любили подчиненные и ненавидели трусы и карьеристы, которых и тогда, в XVIII веке было не меньше, чем сегодня.

Валерий Ганичев – автор книг «Росс непобедимый», «О русском», «Слово. Литература. Отечество», «Ушаков». Материалы о жизни адмирала он собирал в течение многих и многих лет, чтобы они стали не только книгами, но и основанием для прославления Феодора Ушакова в лике святых.

Нужно ли христианину светское искусство? Разве не достаточно ему того духовного богатства, которое явлено в творениях отцов Церкви и православных подвижников, в иконописи, церковной архитектуре и музыке? Тем более что светское искусство не всегда благочестиво, если не напрямую богохульно, как, например, современное, а жизнь многих мирских художников далека от христианских идеалов. Да, конечно, с этим трудно поспорить. Но… На светское искусство можно посмотреть и с другой точки зрения. Об этом размышляет Дмитрий Владиславович Менделеев, читающий в Сретенской семинарии будущим пастырям курс «Искусство, литература и культура как тема для миссии». Он убежден: «Любой художник в своем высоком творчестве молится Богу».

Так чем полезно искусство христианину? Почему появляется искусство кощунственное и отвращающее? Как пригодилось апостолу Павлу знание поэзии? И зачем герой К. Льюиса Аслан пел, сотворяя Нарнию?

В самые страшные и трагичные моменты истории наш народ обращался к Пресвятой Богородице с мольбой о заступничестве и неизменно получал помощь.

Если мы такие верующие, то почему нам так плохо

«Христианство — это когда ты делаешь добро и тебе от этого плохо». Такую емкую формулу современного христианского самоощущения вывел один человек, крестившийся в перестроечные годы, и всю свою последующую жизнь проведший в Церкви. Я услышал ее однажды в случайном разговоре, и вдруг с ужасом понял, что это ведь и про меня тоже.