4. Третий член.

Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с небес, и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы, и вочеловечшася.

Тогда как второй член Символа веры говорит о Сы­не и Его онтологической и предвечной связи с Отцем, третий говорит о Его Воплощении.

Новозаветное откровение торжественно провозгла­шает, что ожидаемый Израилем Мессия — воплотивше­еся Слово Божие — есть одновременно и совершение и преодоление Ветхого Завета. Пророки ясно предвозвес­тили, что наступит новая эра с приходом Мессии, то есть Посланника Всевышнего. Даже образ этого Мессии четко ими определен: так, в книге пророка Исаии начер­тан образ униженного и оскорбленного Раба (Ис. 53). С другой стороны, оставаясь верным строгому монотеиз­му, еврейское богомыслие провидело некую персонализацию Божественной Премудрости (Притч. 8—9; Еккл. 1 и 24), но никогда не сближало личность Мессии-осво­бодителя с воиспостазированной Божественной Премудростию. Кроме того, в последние века до нашей эры сре­ди евреев расцвел экзальтированный национализм с от­тенком ксенофобии, который затемнял древнепророческое универсальное видение Мессии. Для многих ожида­емый Мессия был Тем, Кто восстановит еврейское госу­дарство. Даже апостолы, вплоть до Пятидесятницы, не могли освободиться от подобных представлений (Деян. 1, 6).

Третий член Символа веры — отголосок евангель­ского утверждения: «и Слово плоть бысть и вселися в ны» (Ин. 1, 14). Церковь всегда с особенной силой защи­щала учение о Воплощении от тех, кто отрицал или искажал эту истину, обосновывающую уверенность в наше спасение. При разборе предыдущего члена Символа мы подчеркнули, сколь ревностно Церковь возвещала о Ии­сусе Христе, как истинном Боге и истинном Человеке. Православие вело жестокую борьбу против докетов, ко­торые в своем мистическом дуализме, отрицали реаль­ность Воплощения. Именно этих еретиков и имеет в ви­ду в своем первом Послании святой Иоанн Богослов, когда пишет: «Духа Божия узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога. А всякий дух, который не испове­дует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста» (1 Ин. 4, 2—3). В своем втором Послании он также пишет: «многие обольстите­ли вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, при­шедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист» (2 Ин. 7, 8). Тем самым Священное Писание предостерегает нас не только от ереси докетов, но равно и от всякого псевдоспиритуализма, не ставящего в центр своего учения Иисуса Христа, воплотившееся Слово Божие.

Воплощение — это событие, не имеющее себе равных в истории спасения. Это — то событие, которое в корне преобразовало историю, потому что Воплощени­ем Слова отношения между Богом и человеком совер­шенно изменились. В христианском учении понятие времени линейно, а не циклично, то есть у времени есть начало, ознаменованное сотворением мира, и конец, знамением которого станет последний Суд. И в одном месте эта прямая прерывается Воплощением. Апостолам и христианам первых веков был, несомненно, понятен решающий смысл Воплощения, в котором они справед­ливо видели начало эсхатологической эры, предвозве­щенной пророками (см. Деян. 2, 14—36, отметим ссылку на Иоиля 3, 1, 5). Святой Ириней Лионский, вели­кий учитель и свидетель Предания конца II века, назы­вал эру, наступившую с Воплощением, "novissima tem-pora" — наиновейшие времена, то есть времена послед­ние (Против ересей, 3. 24, 1).

Очевидна простота терминологии Символа веры и сжатость догматических разъяснений. Здесь также надо помнить о том, что было сказано в комментарии на пре­дыдущий член Символа: о сознательном отказе от вся­кого умозрительного богословствования.

О причине Воплощения кратко сказано так: «нас ра­ди человек и нашего ради спасения». Никчемным и пра­здным рассуждение о том, что совершилось ли бы Во­площение и Искупление не будь первородного греха, в правиле веры нет места. С другой стороны, формулиров­ка этого члена Символа веры в соответствии с ясными словами Писания — «ибо это хорошо и угодно Спасите­лю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спас­лись и достигли познания истины» (1 Тим. 2, 3—4) — предполагает всеобщность спасения, данного человече­ству. Вряд ли нужно добавлять, что выражение Симво­ла «нас ради человек...» относится не только к этому члену, но и ко всем следующим, где говорится о домо­строительстве (икономии) воплотившегося Слова.

Слова «сшедшаго с небес», конечно, не имеют значе­ния чего-то грубо материального: они указывают на без­граничное Божественное снисхождение в Воплощении и подчеркивают всю реальность этого события, таинствен­ное величие которого так правдиво и прекрасно выраже­но в догматическом письме святого Софрония (VII в.):

«Воплотился Тот, Который бесплотен; принимает наш зрак Тот, Который по Божественной своей Сущности не имеет зрака внешнего или видимого, обретает тело, по­добное нашему. Тот, Который бестелесен; становится воистину Человеком, непрестанно пребывая Богом; видят Его во чреве Матери Его, пребывающего в лоне Превечного Отца; Он, вневременный, получает начало во вре­мени — всё это не по Своему произволу, но действитель­но и истинно уничижив Себя всецело, по воле Отца и Своей воле; Он принял на Себя всё наше человеческое естество, взял плоть, единосущную плоти нашей, разум­ную душу — подобную нашей душе, ум — подобный на­шему уму, ибо это есть состав человека (Догмат, пись­мо. РО, I. 87, col. 3160 и 3161). Надо отметить, что сле­дует правильно толковать заимствованное у апостола Павла (Флп. 2, 7) слово «уничижив», потому что со­влекся в Воплощении Христос не Божественной Своей природы, но славы. Которую Он имел до Своего земного существования, и Которую Он лишь однажды явил в Преображении. Воплощение Слова не повлекло за собой никакого изменения единой Божественной Природы. Эта истина веры отражена в Lex orandi Церкви. Так, в одной из литургических молитв святого Иоанна Злато­уста мы читаем: «Но обаче неизреченного и безмерного Твоего человеколюбия, непреложно и неизменно был еси человек, и архиерей наш был еси».

Церковь исповедует, что Господь наш «воплотился от Духа Святого и Марии Девы» и это соответствует то­му, о чем подробно говорит Евангелие (Мф. I, 18—25;

Лк. 1, 26—38). Упоминание Пречистой Девы Марии подчеркивает всю реальность человека в Спасителе на­шем, Мессии из рода Давидова, о Котором возвещал Ветхий Завет. Воплощение совершилось не только по предвечному совету Пресвятой Троицы (1 Пет. 1, 17— 20), но также и по согласию Пресвятой Девы (Лк. 1, 38). В этом доверчивом послушании слову Божию церковное Предание видит ответ на ослушание Евы. Святой Иустин в первой половине II века пишет: «Мы понимаем что Христос стал человеком через Деву, чтобы ослуша­ние по наущению змия кончилось тем же путем, как и началось. Действительно, Ева, девственная и непороч­ная, вняв словам змия, породила ослушание и смерть;

Дева Мария, познав веру и радость, когда в благовестии Ей архангела Гавриила узнала; что Дух Господень снидет на Неё и сила Всевышнего осенит Ее, так что Рож­даемое- Ею Святое наречется Сыном Божиим, ответила:

«Да будет мне по слову твоему». Итак, Он родился от Нее, Тот, о Ком столько говорит Писание... Через Него Бог сокрушает царство змия и тех ангелов или людей, которые ему уподобились, и избавляет от смерти тех, кто кается в своих грехах и верует в Него» (РО, I. 6, col. 712). Этот, столь близкий поколению апостолов, отец с большой догматической точностью открывает перед на­ми те основы, на которых зиждется христианское почи­тание Пресвятой Девы Марии. Через Воплощение Хрис­тос становится по своей человеческой природе во всем подобным нам, кроме греха (Евр. 2, 17; Рим. 8, 3; Флп. 2, 7).4-й член.