Православие и харизматизм. Часть 1. Диакон Павел Сержантов

Пять волн харизматизма породили немало тоталитарных сект и секты, отрицающие основы христианства, такие как вера в Троицу. Интересно, что отступники не утратили «даров» харизматизма, потому что «дары» эти — нехристианские. Пятидесятников спрашивали: почему у вас обнаружились духовные дары? В свое оправдание те выдвинули эсхатологическое учение о позднем дожде. Бог (Иоил. 2, 23–28) обещал излить Духа в дожде раннем и позднем, что будет сопровождаться дарами пророчества и мистических видений.

На Апостолов сошел дождь ранний (Деян. 2, 17), потом была долгая засуха. Дождем поздним сошли пятидесятнические дары предантихристова века. Неопятидесятники до некоторой степени унаследовали от предыдущей волны апокалиптичность. Они усмотрели признак скорого Пришествия в возникновении массового харизматизма. В 70-х  у неопятидесятников заметно снизилась активность. Появились лидеры, такие как пастор Д. Уилкерсон, пробуждавшие «харизматов» с помощью апокалиптической «Божией шоковой терапии». Действительно, эсхатологизм всегда придает харизматизму дополнительную энергию, что выливается в сектантские смуты вплоть до религиозных войн.

Благодатное преемство.Христос наделил Апостолов исключительными духовными дарованиями. Например, Петру простилось отступничество (Ин. 21, 3–17), даже тень его исцеляла больных (Деян. 5, 15); он созерцал нетварный Свет Преображения. Сравниваешь свою скудную духовную жизнь с жизнью Церкви апостольских времён — и хочется полноты духовной. Такое желание может привести к самообольщению и бесовскому обольщению: если упорно искать чудес и найти их в переживаниях на молитве и в сбывающихся сновидениях, то легко счесть себя особо облагодатствованным и не подозревать о своём духовном неблагополучии.

Это состояние прелести. Есть явление, с нею связанное, но к ней не сводящееся: когда прелесть перестаёт быть уделом одиночки, распространяется на группу; передаётся от наставника к ученику, то есть организуется в традицию ложного мистического опыта. Эти традиции прелести я буду называть харизматизмом. Появился он давно: апостолы осуждают симонию — харизматисткую практику Симона волхва и его последователей (Деян. 8, 9–24). Харизматизм превращает жажду благодати в идеологию групп потребителей, нацеленных на скорое приобретение сверхъестественных способностей, которые обеспечат здоровье, достаток, уважение, чувство эйфории, знание будущего — так подобные группы понимают благодатные дары. Их получают для комфортной жизни с помощью разных обрядов и психотехник. Апостолами небесные дары понимаются иначе: они умножают любовь к Богу и людям, служат средством общения с Богом и людьми.

Гонения начали эпоху мучеников, когда век Апостолов ещё не закончился. Христос предрекал Апостолам благодать мученичества: Когда же поведут предавать вас <...> что дано будет вам в тот час, то и говорите, ибо не вы будете говорить, но Дух Святый (Мк. 13, 11). Апостол Стефан в час мученичества исполнился Духа и созерцал Христа в Его нетварной славе (Деян. 7, 55).

Конец гонений в IV в. породил новое религиозное движение. Ответом на обмирщение христиан было монашеское движение — подвиг бескровного мученичества тех, кто стремился жить по Евангелию. К цепи благодатного преемства прибавилось новое звено: апостольство — мученичество — монашество. Духовное средоточие монашеской жизни составляет исихастский подвиг. Влияние его не ограничилось монахами; каждый призывается к нему в свою меру. «Христианин должен быть подвижником»,— говорит архимандрит Софроний (Сахаров). Быть, а не выглядеть.

Преподобный Иоанн Лествичник описал путь стяжания Святого Духа в виде ступенчатого восхождения от земли до Бога. Ступени соответствуют различным образам жизни христианской, точнее, различным образам соединения действий подвижника с действием Бога. Будучи предметом изменчивым, действия (энергии) с трудом поддаются описанию. И все же нужно хоть как-то знать всю последовательность духовного восхождения. Бывает, что искатель духовности прекращает восхождение, думая, что достиг предельной высоты; переставая восходить, он скатывается вниз. Ни одна ступень не достигается раз и навсегда, на ней нельзя остановиться, перестав действовать. Бывает, что христианин летит на небо через несколько ступеней, хорошо, если опытный подвижник вовремя остановит его. Сверхбыстрого восхождения на пути незаконного подвига ищут харизматисты. И это побуждает нас, не вникая в нюансы, проследить основные ступени духовного восхождения с присущими им дарами.

Ступени с первой по третью. Начинается всё с поворота: отвращения от греха (до ненависти к нему) и обращения к Богу (до самозабвенной любви к Нему). Жизненный путь переориентируется. Цель жизни видится уже не в достижении мирских целей (власть, удовольствия), а в прямом общении с Богом, обожающим человека до обожения. Покаяние есть и 1-я ступень, и одновременно бесценный духовный дар [Старец Силуан Афонский. М., 1996]. «Лучше тот, кто был удостоен видеть самого себя (покаянным самопознанием — д. П. С.), чем кто был удостоен видеть ангелов» (авва Исаак Сирин). В полноте покаяния печаль по утраченному из-за грехов Богу всегда сменяется радостью по Богу, приходящему освободить от грехов: «Благодать покаяния есть восхищение души к Богу» (архимандрит Софроний). Покаянием делают первый шаг на земном пути, где покаянию нет конца: конец означал бы полноту обожения. Бог наделяет кающегося дарами памяти смертной (она стимулирует частую молитву — память Божию) а также чувств сокрушения (составляет ядро покаяния) и страха Божия (изгоняет малодушную боязливость). Покаянием познаётся истина и отвергается прелесть. «Все виды бесовской прелести <...> возникают оттого, что в основание молитвы не положено покаяние» (святитель Игнатий Брянчанинов). Харизматисты часто сужают покаяние до тривиального сожаления о некоторых поступках. Католичество принижает покаяние, считая сокрушение более радикальным средством. Сокрушение культивируется, оно принимает самые острые формы, на грани истерик и неврозов. Иллюстрацией нам послужит харизматистское движение флагеллантов (XIII в.), где сокрушение связывалось с публичным кровавым самобичеванием.

Покаяние выводит на 2-ю ступень — борьбу со страстями. Здесь своя стратегия и тактика (см. Лествицу). Основные страсти: чревоугодие, блуд, сребролюбие, печаль, гнев, уныние, тщеславие, гордость. Силу страсти может набрать любой повторяемый грех, ставший жизненной потребностью, второй натурой. Побороть страсть означает побороть себя и демоническую силу, разжигающую страсть для того, чтобы через неё порабощать человека. Борьба со страстями связана с исполнением заповедей Божиих, ревностный исполнитель получает дар смиренномудрия. «Чем больше смиришь себя, тем большие получишь дары от Бога» [Там же]. Исполнение заповедей исихасты трактуют не в привычных нам западных стереотипах: «Воздаяние бывает не добродетели (этический стереотип — д. П. С.) и не труду ради неё (юридический стереотип — д. П. С.), но рождающемуся от них смирению. Если же оно утрачено, то первые будут напрасны» (авва Исаак Сирин). Заповедь есть энергия Бога, её исполнение соединяет человека с Богом. Исполнение заповедей приводит к смирению перед Богом, в нём — не слабость, а сила для сражения с бесами. «Вся война идёт за смирение. Враги пали гордостью, и нас влекут в погибель тем же <...> смиренная душа обретает покой и мир» [Там же].

3-я ступень — безмолвие или исихия (это понятие дало название исихастской духовности) предоставляет аскету временный покой, затишье после жарких боев невидимой брани. Брань не кончается, а как бы переходит на недоступный прежде уровень. Безмолвник не только борется с грехами делом и словом, он очищает ум от дурных помыслов. Греховный помысел не есть мысль, но неотчетливое настроение, побуждение, мелькнувшая картинка... Помыслы могут подсовывать бесы. Подвижник хранит ум от помыслов не беседой с помыслом, что опасно, а безмолвнической молитвой к Богу.

Харизматисты предлагают иные пути. В XVI в. протестантизм порождает харизматистское анабаптистское движение. В г. Мюнстере анабаптисты ввели тоталитарный режим. Правила сектантского режима заменяли исполнение заповедей (борьбу со страстями). Анабаптист Мюнцер исповедовал: «Пророческий дух — ждать видений и доверяться им». Православие судит иначе: из-за хитрости сатаны и нашей неопытности поставлено «законом не принимать никаких видений и не доверяться им» (святитель Феофан Затворник). Лжепророческая ненависть к людям вместо заповеданной ненависти к страстям сделала Мюнцера вождём и идеологом Крестьянской войны; вместо мирного безмолвия пролились реки крови.

Ступени с четвертой по седьмую. Хранение ума чистым от помыслов готовит безмолвника к получению дара, стабилизирующего духовную жизнь — сведению ума в сердце. Сердцем аскеты называют сердцевину нашей природы, средоточие всех действий человека — волевых, интеллектуальных, эмоциональных, физических. Ум уводится из головы в сердце, уходит с периферии человеческой жизни в центр её. Действие ума становится более направленным. Усиливается внимание ума, что бесценно; молитва без внимания мертва. На 4-й ступени живая молитва углубляется, хранение ума переходит в хранение сердца от помыслов. Это дар радикального переустройства человека, поэтому его именуют экстазом (исступлением). Ум, оставляя трудно управляемый поток сознания, молитвой ступает за обычные пределы, но не в область безумия, а в сердце. Харизматистской альтернативой 4-й ступени является безумный экстаз, в который впадали пророки из секты монтанистов. Так они получали откровение «Духа», которое ставили на порядок выше Евангелия. Экстаз монтанистов типичен для язычества (шаманизм и пр.); при Апостолах не было умоисступлённых пророков [Святитель Феофан Затворник. Письма о духовной жизни. Уроки из деяний и словес Спасителя. М., 1998].

Сведённый в сердце ум исихаста творит молитву и, если Бог благословит, человек восходит на 5-ю ступень, которая именуется непрестанной молитвой (1 Фес. 5, 17). Здесь образуется устойчивое взаимодействие внимания и молитвы, оно служит подвижнику при восхождении как бы двигателем. Непрестанная молитва продолжается и во сне, ей не мешает общение с людьми. Такое чудо стало возможно благодаря краткословной молитве. В отличие от продолжительных, краткая молитва не нуждается в повышенном внимании и лучше укореняется в ум и сердце. Распространена практика краткой Иисусовой молитвы: Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. Предельно краткий вид её: Господи, помилуй. Молитва служит барометром духовной жизни. Типу молитвы соответствуют ступени восхождения.

На 3-й и 4-й ступени выдвигается задача хранения благодати (хранение ума и хранение сердца). Двигаясь по ступеням, подвижник принимает благодать на благодать (Ин. 1, 17). 6-я ступень называется стяжанием благодати Божией, синергией. Здесь аскет получает великую благодать. Мало кто её получал, еще меньше тех, кто сумел её сохранить. Стяжание благодати сочетает действия человека (стяжание благодати) и Бога (стяжание благодати). Благодать — благо, данное Богом. Высшее благо, благодать — это Сам Бог, это действие Божие. Гармонию действий человека и Бога на 6-й ступени зовут синергией, совместным действием. Стяжание благодати соединяет с Богом не посредством слова, мысли, чувства, но непосредственно энергией, бытием Божиим, подвижник в доступной ему мере живет жизнью Бога. Православное учение о благодати отметает всякий харизматизм, который предлагает способы форсированного овладения даром Божиим: завоевание (во францисканском движении спиритуалов некоторые, ища визионерства, шантажировали Бога), покупка (кружок Симона волхва), заслуга и истовый труд (пустынножительство мессалиан).

Соработник Бога восходит к 7-й ступени (бесстрастию) нечеловеческой Силой. Здесь победа над страстями гораздо решительней, чем на ступени безмолвия. Навык подвижника творить волю Божию набирает силу, какую имеет страсть у одержимого страстью. Страсти паразитируют на силах человека; силы бесстрастного человека высвобождаются. Происходит переориентация сил: злопамятство, обращённое на людей, ослабляло молитву, а злопамятство, переключённое на демонов, обеспечивает безопасность от их прилогов (авва Макарий). На пути к Богу страсть является самой серьёзной преградой, значит, освобождение от страстей означает небывалое общение с Богом и бесстрастие воспринимается «как полнота любви Божией» (архимандрит Софроний). Но свобода от страстей не окончательна, положение меняется в зависимости от действий бесстрастного.

Псевдомонашеская харизматистская ересь мессалиан предлагала альтернативную непрестанную молитву и бесстрастие [См. Сидоров А. Преподобный Макарий Египетский и проблема “Макарьев­ского корпуса” // Альфа и Омега. 1999. № 3(21)]. Первая выливалась в отказ от работы и не совершалась во сне, второе переживалось как ощутимое вхождение «Духа» в аскета, после чего он мог без греха... сожительствовать с женщинами. Православие не числит блуд делом духовно безразличным для некоей благодатной элиты. Исихасты отказывались выделять безгрешную элиту: до кончины никого не ублажай, и до смерти ни в ком не отчаивайся. Православное бесстрастие является не совершаемым совершенством (Лествичник). Оно не совершаемое, то есть неокончательное: выше что-то есть, но оно - совершенство, то есть не просто новая ступень за 7-й: им завершается определенный ряд ступеней.

Высшие ступени и вопросы духовной безопасности. Путь восхождения делится на два ряда ступеней. Первым рядом идёт аскеза, то есть духовные упражнения, делание; в аскезе преобладают действия человека при воздействиях Божиих. Второй ряд составляет мистика, то есть созерцание Бога; преобладают действия Божии. Активность исихаста здесь преобразуется в бдительность, но не в пассивность. Аскеза и мистика по отдельности немыслимы: аскеза без мистики лишена цели, мистика без аскезы чревата прелестью. Иногда в аскезе могут присутствовать мистические события, но лишь отчасти.

Сердце подвижника очищается на нескольких ступенях подвига — в покаянии, в борьбе со страстями, в безмолвии и в бесстрастии. Чистое сердце бесстрастного зрит Бога на 8-й ступени чистой молитвы (см. Мф. 5, 8), которая выше молитвенного делания, потому что на 8-й ступени «не молитвою молится ум». Здесь молитва не разворачивается в молитвословие, выходит из потока времени. Созерцательная чистая молитва подводит к 9-й ступени — созерцанию нетварного Света. Бог приходит к исихасту Светом, то есть нетварной энергией, которая совершает обожение человека.

Восхождение к высшим ступеням даётся очень непросто даже Божиим избранникам. Преподобный Силуан на Афоне принес глубочайшее покаяние за всю жизнь (1-я ст.). Господь простил его, непрестанная молитва вошла в его сердце (4–5-я ст.). Ещё неискусный в хранении от помыслов (3–4-я ст.), монах созерцал странный свет. Пришёл помысел: прими, это благодать. Силуан недоумевал, сокрушение отступило в нем настолько, что на молитве пришёл смех. Он ударил по лбу кулаком, смех пропал, но дух покаяния не возвратился. Тогда он осознал себя в прелести. Силуан месяц за месяцем устрожал аскезу, непрестанно молился (5-я ст.). Внезапно Христос восхитил его в созерцание Бога вне образов мира (8–9-я ст.), но авва не нашёл разума и сил понести дар; для этого потребовалось ещё 15 лет подвигов. Трезвение (3-я ст.) и хранение сердца непрестанной молитвой (4–5-я ст.) привили ему рассуждение о действиях помыслов, он смирялся, отсекая свою волю (6–7-я ст.). И прямо посреди борения с бесами Христос явился старцу второй раз и указал путь к чистой молитве (8-я ст.). Итак, мнимо благодатный свет поверг Силуана в прелесть, но он опознал и поборол её, а после удостоился взойти на высшие ступени [Старец Силуан Афонский].

В другой судьбе созерцание мнимо благодатного света обернулось больше чем прелестью. Обратившись в Православие, Сергей Журавлёв в 1988 г. созерцал прельщающий свет и положил этот опыт в основу своей духовности. Несколько лет служил настоятелем храма, а потом организовал псевдоправославную неопятидесятническую секту. Подчеркнем: опыт, порождающий харизматизм, исихастами был испытан лично и выбракован как мнимая духовность.

О следующих за 9-й ступенях восхождения размышлять невозможно, дальше следуют события эсхатологической действительности: святость, преображение, воскресение. Заметим, что на всех девяти ступенях не ставятся и остаются в стороне харизматистские установки на чудотворство (видения, пророчества, исцеления, изгнания бесов). Но даже восхождение исихаста постоянно находится под угрозой. Безопасность начинается на ступени чистой молитвы (святитель Феофан). Таким образом, гарантии духовной безопасности даже при законном подвиге нет вплоть до высшей ступени. И не удивительно, что по ходу церковной истории встречается харизматизм — в кругах энтузиастов, в сектах и в религиозных движениях. Поворотным пунктом здесь является Реформация, с её помощью харизматизм превратился в массовое явление. Протестантизм порушил остатки системы духовной безопасности, упразднил хранилище аскезы — монашество. Подмена аскезы протестантской этикой сильно ослабила духовный иммунитет. А ведь протестанты, читая Новый Завет, собирались восстанавливать жизнь древней Церкви. Подъём на мистические вершины апостольства без аскетической подготовки превращал протестантов в харизматистов уже в XVI в. (анабаптистское движение), но главное оставалось впереди.

Генератор волн харизматизма. Англиканин Дж. Уэсли создал неопротестантскую общину методистов. Он искал методично организованной жизни на трех ступенях духовного роста: 1. Обращение. 2. В результате нравственной жизни — возрождение. 3. Освящение возводит человека по степеням совершенства.

Методистское учение о 3 ступенях и практика собраний вне церковных стен сыграли ключевую роль в популяризации харизматизма. XVIII в. открыл новую эру харизматизма, когда американцы организовались в движение за духовное возрождение — ревивализм. С этого харизматистского движения началась серия харизматистских волн. На смену ревивализму в середине XIX в. пришло движение святости. Следом за ним выросла волна пятидесятничества (начало XX в.). 1960 годом запущена волна неопятидесятничества. Двадцать лет спустя возникла волна пауэр-ивэнджелисма [Пауэр-ивэнджелисм — от англ. power ‘сила, мощь, ткж власть’ и evangelism ‘евангелизация, изложение Евангелия’. — Ред.]. Каждая последующая волна пыталась поднять уровень харизматизма, восстановить гаснущую энергию предыдущей, опиралась на нее и делила ее на два полюса: поспокойнее и повозбужденнее. Возбужденные вливались в новую волну, но и сравнительно спокойные не избегали ее влияния. Современное харизматистское движение образует силовое поле, многократно превышающее возможности самых крупных отдельных сект, оно оказывает большое влияние на общины, которые сектами не назовешь. Границы этого движения, подобно границам шторма, трудно установить. В нем участвуют по разным оценкам от 120 до 300 млн. исповедающих себя христианами. Число их растет.

Миссионерский успех ревивализм имел благодаря кэмп-митингам (собраниям на природе). Духовная атмосфера кэмп-митинга культивируется и в последующих четырех волнах. Опишем ее словами Феофана Затворника: народ «вздыхает или вскрикивает, или делает жесты, руки и глаза поднимает быстро к небу, или падает ниц стремительно, или искривляет черты лица и т. п. Эти движения и в домашней молитве нехороши, а тем более <...> в церкви». Святитель предупреждает: конвульсии и падения не суть дары Божии, а неврологические феномены; бурное непроизвольное проявление чувств, входя в привычку, совершается для возобновления их или для показа чувств, которых нет. В итоге выходит фиглярство, а не духовное возрождение. Мистика ревивалистов, основанная на воображении духовных видений, слывет у исихастов кумиротворением.

На кэмп-митингах боролись с бесконечными случаями блуда. Опытный пастор-организатор митингов замечает тут сложность: «Религиозная страсть заключает в себе все другие страсти; вы не можете возбудить первую, не расшевелив вместе с тем и других». Связь с блудной страстью обнажает корни прелести у ревивалистов: один из двух видов прелести происходит от сладострастия, бес непотребства представлет прельщаемым лица и слова святых, внушает лжепророческое слово (преподобный Григорий Синаит).

Движение святости сделало важное открытие: оказывается «освящение» (высшая ступень, согласно Уэсли) мгновенно достижимо через переживание внутреннего кризиса. Это многим открыло доступ к высотам нездоровой мистики. Отдельные «святые» переживали освящение как «крещение Духом Святым» и говорили языками, именно этот опыт лег в основу следующей волны. Пятидесятники сделали общеобязательной традицией опыт «крещения Духом», непременно подтверждаемый знамением (чаще всего говорением на языках). Согласно святителю Игнатию Брянчанинову, желающие совершать знамения движимы страстями, хотя бы и считали, что руководятся ревностью к делу Божию, в таком же состоянии самообольщения находятся и те, которые хотят видеть знамения. Апостолы говорением на языках проповедовали Христа иностранцам, а пятидесятники миссионерствуют с помощью переводчиков. Говорение языками у них выливается в безумный экстаз, он достигается психотехниками, вроде тех, которые практикуются у спиритов.

Пятидесятническая волна создала традицию получения чуда, чем была запущена цепная реакция харизматизма. Неопятидесятники (они же «харизматы») поставили чудотворение на конвейер и завалили чудотворческой продукцией разные христианские исповедания: неопротестантов (баптистов и др.), протестантов («харизматы» духовно разрушили англиканство) и даже католиков. Уже через несколько лет после своего возникновения «харизматы» молились о православных, чтобы «Дух охватил эту Церковь так  же, как он охватил католическую». И не только молились. Архимандрит Евсевий (Стефану) 40 лет проповедует харизманию православным американцам. Отметим, что для неопятидесятников «обновить Духом» христианскую общину важнее, чем присоединить часть ее к своей секте. «К сожалению, оказалось, что Православная Церковь не обладает абсолютным иммунитетом против неопятидесятничества <...> в ближайшем будущем мы можем столкнуться с феноменом неопятидесятничества и в Православной Церкви», — признает А.Дворкин. Судите сами: сейчас в России 300 тыс. пятидесятников и «харизматов». Большинство из них по своим корням — православные.

Ведущие «харизматы» берут на вооружение духовный опыт движения Нью эйдж (из псевдоиндуистских и псевдобуддийских источников), а нью­-эйджеры обращаются за энергетической подпиткой к «харизматам». «Харизматы», как и положено, гнушаются языческими религиями за их связь с демонами, но применяют их способы связаться с духовной реальностью — обращаясь не открыто к падшим духам, а к «Духу Святому». Среди действий «Духа» неопятидесятники, помимо говорения языками и исцеления, числят «святой смех» (тот самый смех на молитве, который отверг старец Силуан) и «слово знания» (ясновидение). На первый план выдвинулась теология процветания, согласно которой дары Божии гарантируют христианам преуспевание в земных делах. Радикальные теологи процветания доходят до самообожествления, издеваются над крестным обнищанием Господа, изгоняют «духа бедности» из банкротов, как будто финансовый неуспех — это признак действия бесов.

Пауэр-ивэнджелизм базируется на том, что все духовные дары принадлежат общине верующих и находятся в распоряжении каждого, а проповедь знамением действеннее, чем проповедь словом. Меж тем у Апостолов «знамения свидетельствовали о силе и значении слова. Существенный деятель — слово <...>. Слово действует непосредственно на ум и сердце; знамения действуют на ум и сердце посредством телесных чувств» (святитель Игнатий). На чувства плотского человека и ориентирован харизматизм, у духовного человека знамение не стоит на первом плане.

Эсхатологические ожидания плюс харизматизм. Пять волн харизматизма породили немало тоталитарных сект и секты, отрицающие основы христианства, такие как вера в Троицу. Интересно, что отступники не утратили «даров» харизматизма, потому что «дары» эти — нехристианские. Пятидесятников спрашивали: почему у вас обнаружились духовные дары? В свое оправдание те выдвинули эсхатологическое учение о позднем дожде. Бог (Иоил. 2, 23–28) обещал излить Духа в дожде раннем и позднем, что будет сопровождаться дарами пророчества и мистических видений. На Апостолов сошел дождь ранний (Деян. 2, 17), потом была долгая засуха. Дождем поздним сошли пятидесятнические дары предантихристова века. Неопятидесятники до некоторой степени унаследовали от предыдущей волны апокалиптичность. Они усмотрели признак скорого Пришествия в возникновении массового харизматизма. В 70-х у неопятидесятников заметно снизилась активность. Появились лидеры, такие как пастор Д. Уилкерсон, пробуждавшие «харизматов» с помощью апокалиптической «Божией шоковой терапии». Действительно, эсхатологизм всегда придает харизматизму дополнительную энергию, что выливается в сектантские смуты вплоть до религиозных войн.

С 1974 г. на потребительском рынке вводится штрих-код. Неопятидесятники вскоре получают «откровение», что в коде скрыта печать антихриста. Испуганные люди бросаются к «пророкам»: как выжить при антихристе?! Их утешают; вот как выход из опасного положения предлагает Уилкерсон: «Это — вопрос жизни и смерти. Если в вас нет свидетельства Духа в эти последние дни, то <...> подпадете под власть грядущего духа Антихриста!». Каждодневное свидетельство Духа может иметь лишь тот, кто «крещен Духом». На откровении о штрих-кодах строится миссионерская программа, и походит она на рекламную стратегию: человека пугают жуткими перспективами, и он покупает, что велят рекламщики. Да, шоковая рекламная стратегия и неопятидесятнический «Дух» породили апокалиптическое движение против кодов (ДПК).

Среди пророков ДПК особо надо отметить неопятидесятницу Мэри Рэлф (Relfe). Ее труды сделали ДПК массовым явлением. Как это произошло? «Святой Дух» открыл Рэлф: в штрих-коде зашифровано 666, покупающий товары с кодом принимает печать антихриста. В 1980 Рэлф пригласили читать курс лекций, «Бог» дал название ее курсу. Он же побудил Рэлф выпустить на основе курса книгу «Когда ваши деньги теряют смысл, 666». Книга прогремела взрывом в 1981. На следующий год вышел второй бестселлер — «Новая финансовая система, 666». Рэлф описала апокалиптическую картину: нельзя покупать и продавать без начертания с числом зверя (см. Откр. 13, 16–17), то есть штрих-кода. Начертание ставят на товары и скоро поставят на людей. С обложки первой книги смотрит лицо, похожее на президента со стодолларовой купюры. Лоб его украшает штрих-код. Читателю объясняется: система 666 заменит оборот наличности на безналичные компьютерные расчеты. Для убедительности приводятся цитаты из ученых и библеистов, хотя не с их монографий, а с мистики все началось. Книги Рэлф вызвали лавину похожих мистических триллеров, обличающих антихристовы технологии.

В первых рядах читателей Рэлф оказались заинтересованные православные, ее откровения попали на Афон, к «зилотам» (так мягко называют греческих ревнителей Православия, доходящих в своем ультраконсерватизме до расколоучительства). Святогорский монах Парфений выпустил перевод обеих книг «харизматички» под общим названием «Тревожные знамения времен». Парфений хотел, чтобы побелевшие нивы (греки) были пожаты — пришли в духовное движение. Хотя он и сомневался: не в прелести ли Рэлф? Согласно воспоминаниям греческого митрополита Мелетия, после публикации Рэлф вспыхнул бушующий и поныне пожар страстей. Появилось православное ДПК. Откровение о штрих-кодах в 80-е распространялось среди православных греков, с начала 90-х — по России и Украине. Из ранних публикаций ДПК у нас большое влияние оказала царебожная книга «Россия перед Вторым Пришествием». Книга пересказывала Рэлф, опираясь на греческое ДПК.

Почему ДПК нашло живой отклик у греков и у нас? Думается, потому, что Византийская и Российская империи многими видятся как оплот вселенского Православия, их падение переживается как горе апокалиптическое. Кроме того, у нас семя ДПК упало на почву, подготовленную тремя апокалиптическими движениями, отмеченных духом харизматизма. Это возникшие в XVII в. старообрядческое и хлыстовское движения и пришедшее после революции как бы на смену хлыстам «истинно-православное» движение. Меж собой эти движения причудливо переплетаются. Отечественное ДПК использует ресурсы трех своих предшественников. В его арсенале имеются старообрядческие вставки в тексты Зиновия Мниха, «истинно-православный» текст «Явление Спасителя». Один из ведущих авторов ДПК Н. Козлов борьбу православных с хлыстовством называет гонениями Синода на истинно-верующих христиан. Православное крыло ДПК и вживую контактирует с близкими ему по духу старообрядцами и «истинно-православными».

Характеристика общая и по частям. Противников штрих-кода резонно именовать новым религиозным движением (НРД — безоценочное понятие). Число участников его на сегодня шестизначное. Вглядимся в пестрый состав ДПК.

Во-первых, в нем участвуют сектанты. Несколько слов о «харизматичке», книги которой зачитаны православными до дыр. М. Рэлф возглавляет «Лигу молитвы», ее девиз - непрестанно молитесь. Рэлф сравнивает себя с Девой Марией и Неемией. Согласно ее пророчеству, в 1999 г. должно было произойти второе Пришествие. В 1985 г. она получила неопятидесятнический дар — «слово знания», которое сопровождалось указом сотрудничать с пастором Йонгги Чо (он возглавляет крупную корейскую секту «Йоидо Церковь Полного Евангелия»).

Пришествие Христа будет 28 октября 1992 г. — так пророчила «Церковь Тами» из корейского НРД «Хье-го» (в пер. «Восхищение на небо»). Эти «харизматы» оклеили Москву листовками с изображением, где у мужчины отпечатан на лбу штрих-код. Внизу подпись: «Меченный лазарем [лазером] <...> будет подвержен посланию в ад». Идеи ДПК проповедует такое оскандалившееся на почве псевдомистического разврата порождение неопятидесятничества, как секта «Семья», пресловутая нью-эйджевская секта «Белое братство», псевдокатолическая секта «Орден святого Шарбеля». Группы активистов ДПК обретаются у баптистов, пятидесятников, мормонов...

Во-вторых, ДПК составляют раскольники. Например, старообрядцы под руководством «Патриарха Московского и всея Руси Александра» (бывшие беглопоповцы). Есть и новообразовавшиеся раскольничьи общины. Община Петра Кузнецова («схимонаха Максима»), называющая себя «истинной Русской Православной Церковью», ушла в пещеры дожидаться конца света, о котором получила откровения, пригрозила в случае вмешательства властей самосожжением. Разве они не обещают гарь в духе старообрядцев? не повторили «истинно-православные» уходы в раскол? Кузнецов перед телекамерой читает Апокалипсис, глядя в книгу: «Время близко. Иоанн семи церквам, находящимся в Расии». Не в Асии (Откр. 1, 3–4), но в Расии! Увидевший в Библии то, чего нет, он комментирует увиденное: «Апокалипсис дан только россиянам». Телерепортеры не задумываются: верно ли Кузнецов цитирует православное Писание? У них задача — подать сенсацию: РПЦ порождает бесчеловечные секты и не может помочь в борьбе с «православным сектантством»... Из прочих раскольничьих мест ДПК назову «Русский Эсфигмен иеросхимонаха Николая (Ускова)» — автора газеты «Русь православная» и бывшего игумена Василиска с его «истинно-православным монастырем» под Пятигорском.

В-третьих, с ДПК связано царебожническое движение. По Русской Церкви, как отметил Патриарх Алексий, распространяются учения, где «искупительный подвиг императора приравнивается к Искупительному подвигу Христа Спасителя. Это ересь». Царебожие распространяется благодаря ДПК, а самому ДПК оно дает идеолого-мистическую базу. Радеющий «за чистоту Православия» епископ Диомид в документальном фильме «Духа не угашайте» открыто исповедует ересь царебожия. По православным киоскам продаются записи царебожницы Ж. Бичевской. Среди царебожников сформировались лжеправославные секты (тоталитарную секту «Опричное братство» возглавляет ветеран царебожия, известный под псевдонимом Николай Козлов [См. о его секте подробную статью А. Дворкина: http://iriney.ru/sects/oprichn/001.htm]).

В-четвертых, ДПК поддерживают обыкновенные православные люди. Чувство всемирного неблагополучия побуждает их доверять ДПК, о харизматистских истоках которого они и не догадываются. Среди них не только простые прихожане. Например, митрополит Мелетий в своей книге 1987 г. поддержал ДПК, а потом убедился, что ни в Библии, ни у Отцов нет учения о предсуществовании печати антихриста, оно появилось у сектантов. Митрополит издал в 1997 книгу, где признал свою ошибку. Диакон Андрей Кураев тоже ошибался насчет кодов и признал свою неправоту. С раскаянием признаю, дважды (в газете и на кабельном телевидении района) и я, не понимая сути ДПК, высказывался против штрих-кодов. Жалко, что не всем приходит мысль о проверке ДПК. Это оттого, что ДПК подается в приспособленном для православных виде. Особо мешают людям разобраться две легенды об истоках ДПК.

Собрание легенд. Первая легенда: прозорливым старцам пришло откровение об электронной печати антихриста, они и начали ДПК. Именем афонского старца Паисия (Эзнепидиса) набирало силу греческое ДПК. Самая ранняя беседа схимонаха Паисия об электронной печати относится к 1987 г., когда он посетовал иеромонаху Христодулу Святогорцу: «В Америке уже начертывают имя "зве­ря" лазером». Паисий тогда вынес из кельи и «показал книгу американки М. S. Relfe». Через считанные дни после беседы Паисий написал выступление против кодов; назвал созвучно американо-греческим публикациям Рэлф — «Знамения времен: 666».

Исихастский опыт безмолвия учит осторожно относиться к помыслам. Преподобный Силуан замечал: «Мудрость в том, чтобы не принимать помысла». Помысел о штрих-коде шел от прельщенных неопятидесятников. Его надо было отвергнуть, Паисий, увы, его принял. А когда помыслу Паисия пытались придать статус частного мнения, он протестовал: «Я не выражаю своего собственного мнения, а <...> мнение Церкви». По словам Паисия, он спрашивал на молитве об электронной печати и получил ряд откровений. Митрополит Мелетий рассуждает о ДПК так: «Если с г-жой Рэлф говорил не Святой Дух, то, значит, какой-то другой дух, — а какой именно, можно узнать по плодам». Плоды такие — помысел ДПК стал «запугивать народ и наносить вред Церкви» [Митрополит Мелетий. Печать антихриста в православном Предании. М., 2001].

Вторая легенда: инженеры натолкнулись на зашифрованное в компьютерной программе число антихриста и подняли тревогу. Легенду обслуживает растиражированное выступление инженера К. Сандерсена, который проектировал подкожные чипы. Летом 1993 Сандерсен выступил против микрочипов, он буквально заявил: «Бог мне сказал: "Посмотри на число 666". И я сказал: "Господи, я же не знал об этом"». Итак, инженер узнал о 666 не из технической документации, а из беседы с «Богом», точнее, из «слова знания». Отечественные публикаторы харизматизм Сандерсена замаскировали, чтобы не отпугнуть православных. Однако и в их искаженной публикации видно, как этот «христианин библейской веры» заканчивает выступление серией цитат из Д. Уилкерсона (он возглавляет неопятидесятническую «Церковь на Таймс Сквер»).

Все попытки обосновать текстами старцев и технической документацией откровение о кодах появились в православном ДПК на втором десятилетии его жизни. Они сделаны задним числом. ДПК началось не со старчества, не с инженерии, а с харизматизма. Православное крыло ДПК регулярно печатает новости «харизматов» из ДПК, избегая ссылок на конфессиональную принадлежность своих источников. Тут, по наблюдению диакона Андрея Кураева, проявляется странный экуменизм. Странность экуменизма в том, что православные из ДПК считают экуменизм всеересью и признаком последних времен. Почему же они распространяют откровения иных исповеданий и даже религий? Думаю, потому что они уверены в непременном содействии им Духа истины, Который не допустит им обмануться, то есть они настроены харизматистски.