Кто "заказал" митр. Илариона (Алфеева)?

часть - 1

часть - 2

«Русская народная линия». К тому, что этот сайт размещает у себя нападки на видных иерархов и богословов, думаю, все уже привыкли. Я почти не удивился, когда они стали поддерживать прот. Анатолия Чибрика в конфликте с о. Андреем Кураевым. Не особо, но удивился, потому что так они очень сильно подставили самих себя. Потому как толпа «матроновцев» «требовавшая покаяния» у о. Андрея чуть не под угрозой смерти – это уже слишком. Мне так казалось. Они решили, что это нормально и именно так и нужно было поступать.

Но вот теперь это «загогулина» публикует крайне нелепый и полностью несостоятельный опус про митр. Иллариона (Алфеева) за подписью Андрея Рогозянского. Кроме того, клирик Константинопольского Патриархата о. Дмитрий Назаров в ЖЖ Кирилла Фролова признался, что другой пасквиль на митрополита Илариона "Влапсовец из ОВЦС" написал он вместе с "парой греческих монахов", видимо, фанариотов (http://kirillfrolov.livejournal.com/1079287.html). Однако, вернемся к опусу Рогозянского. более поверхностной, необоснованной и дилетантской статьи я не читал с тех пор, как перестал получать нацболовскую «Лимонку». Честное слово, ему бы там публиковаться. И в формат бы попал. Много лозунгов, самоуверенности, позы, никакой объективности. Зато столько партийной солидарности и ненависти к тем, кому повезло быть в другой «партии», чем он сам. Именно повезло, потому как распространять эту графоманскую писанину с претензией на общецерковное учительство и знание всех ответов на все вопросы для меня было бы малоприятным. Скажу больше. Даже если бы я был солидарен с «линией» и публиковался на ней, после такой публикации для меня было бы позором, что моя фамилия стоит через запятую с этим партийным агитатором дворового пошиба.

Но перейдем к содержанию самой статьи. Начинается она со слов «немного предыстории». «Немного» это, правда занимает почти треть статьи. Но что это за «немного». Это типичный «черный пиар». Если кто-то не верит, то может поискать у себя какую-нибудь газетку про кандидата N без выходных данных и сравнить. Стиль подачи материала абсолютно тот же. Правда, если посмотреться повнимательней, то окажется, что даже в этом наипростейшем журналистском жанре автор с задачей не справился и смог доказать лишь, что никакого компромата на Владыку Иллариона нет.

Что же он приводит? «Двадцати шести лет, только освоив заочно программу Московской Духовной Академии, он пишет свой вариант лекций по православному догматическому богословию (вошли в книгу «Таинство веры»). Из Оксфорда везёт обещающую прорыв по ряду богословских направлений, неизвестную науке и открытую профессором Себастьяном Броком книгу сочинений Исаака Сирина. Молниеносно приобретает репутацию маститого сиролога и мастера переводов. Неофициально оспаривает решения Вселенских Соборов и полуофициально призывает перестать считать еретическими некоторые несторианские церкви Востока». Очень интересно получается. Что это за оспаривание решений Вселенских Соборов? Какого? Где? Когда? Где и когда он писал, что неправильно осуждение Нестория, Евтихия или Оригена? Что монофизитство или несторианство – частные мнения. Никаких ссылок на тексты самого Владыки он не приводит. И вот почему. У митр. Илариона действительно есть рассуждения о хиротонии преп. Исаака Сирина у несториан. Но у него есть и обоснования этого из конкретных исторических источников. Означает ли это, что митр. Иларион оправдывает несторианство? Вывод более чем странный, потому как в той же книге «Духовный мир преп. Исаака Сирина» у него есть глава о христологии этого святого отца, в которой четко показано, что несторианином он не был. В конце концов, свят. Василий Великий был рукоположен полуарианами-омиусианами и до самой смерти не имел общения с единственной строго православной тогда Поместной Церковью – Римской. Не через покаяние, ни как-то еще он ей в общение не принимался. И не он один. И что? Назовем свв. Григория Богослова, Григория Нисского, Ефрема Сирина – арианами, а всех современных церковных историков запишем в защитники арианства? Наконец, церковный историк, патролог всегда занимается немного не тем, чем катехизатор или богослов-догматист. Его задача – рассказать о жизни и учении святого (или любого церковного автора или даже ересиарха) предельно объективно. Изложить то, чему на самом деле учил этот человек, как раскрывал те или иные темы, как жил. И если свят. Кирилл Александрийский писал про «единую природу» Христа, это не делает, например, Болотова или Карташова монофизитами. Наконец, если кто-то пишет, что у такого-то автора была такая-то позиция, например, по поводу всеобщего спасения, это не означает, что он с этой позицией во всем согласен. Он, как объективный исследователь, пишет, что это так. И это норма любой гуманитарной науки. Если юрист пишет диссертацию по Плеве, то он также излагает его взгляды, не всегда давая им свою оценку. И то, что автор статейки этого не знает, говорит лишь о том, как страшно далек он от любой науки. Рогозянский называет тексты «несторианским псевдоэпиграфом», а восторги оксфордских ученых – «натяжкой и следствием увлеченности учёнейших оксфордских кафедр богословием экуменизма и всепрощения». И… не дает ни одной ссылки, где об этом можно было бы почитать. Словом, то ли Рогозянский с Семенко, то ли Назаров с греческими монахами сами объявили их «подделкой», а знаменитый Оксфорд чуть не в присуждении фальшивых диссертаций. Не могу назвать это иначе, чем образованщиной, возомнившей себя величайшими учеными.

Второе обвинение касается книги «Таинство веры. Введение в догматическое богословие». О ней Рогозянский пишет, что коллеги богословы книгу эту категорически не приняли и ссылается на мнения нескольких достаточно известных специалистов. Что тут можно сказать? Во-первых, стыдно не знать, что ученые постоянно и непрерывно между собой спорят. Порой – очень жестко. Скажем, некоторые историки считают своим учителем и наставником Л.Н. Гумилева, а другие видят в нем чуть не предшественника Фоменко. В любом институте есть разные мнения о книгах одного и того же автора. Скажем, в МДС один преподаватель может рекомендовать читать Тальберга, а другой сказать: «Я его как историка не воспринимаю». Это совершенно обычные вещи в научной дискуссии. Не менее парадоксально и обвинение в том, что в книге: «Стилистика, промежуточная между наукой и популяризаторством». Очевидно, о существовании научно-популярного жанра автор статьи никогда не слышал и даже научно-популярных книг никогда не читал. Да и какой там еще может быть жанр, если это не монография, а учебник для семинарии. Но почему он вызвал такую полемику? А потому, что в богословской науке есть направление консервативное и традиционалистское. Признаюсь, это мое деление и оно несколько условно. Если утрировать, то суть консервативного направления в мысли, что абсолютно точно православное учение записано в «Катехизисе» свят. Филарета и «Догматическом богословии» митр. Макария (Булгакова) и ничего больше исследовать здесь не надо, ничего больше православному знать не обязательно. Но обе эти книги (правда, вторая больше, чем первая) написаны под сильным влиянием западноевропейской протестантской и католической схоластики. Против засилья ее выступал и митр. Антоний (Храповицкий), и патр. Сергий («Православное учение о спасении») и св. Иларион Верейский. Именно они закладывали основы того «движения к отцам», которым прославился Свято-Сергиевский институт. И «Таинство веры» лежит полностью в канве этой второй традиционалистской богословской «школы». В МДС есть представители и той, и другой, отсюда и такие конфликты. И такой спор, по каким учебникам и кому преподавать.

Следующий «компромат» - печальная история в Сурожской епархии. Печальная, потому что конфликт двух богословов, миссионеров не может не быть печальным. Особенно, когда его инициатором оказывается кто-то третий. Чтобы не писать подробно об этом конфликте, дам ссылку на описание его самим митр. Иларионом: http://hilarion.ru/2010/02/26/1240. И доверять ему гораздо больше оснований хоть потому, что его оппонент, бывшие еп. Василий (Осборн) в итоге сначала ушел в юрисдикцию Константинопольского Патриархата, а потом и вовсе попросил лишить себя сана в связи с… вступлением в брак. Такая вот печальная история.

Заканчивает свою предысторию он жалобой на то, что никто до сих пор подробно не разбирал взгляды митр. Илариона с намеком на то, что именно он, Рогозянский и даст такой анализ. А не случилось этого потому, что митр. Иларион якобы задавил всех административным ресурсом. Конечно, очень интересно, как он мог сделать это, когда был Венским епископом. Скорее уж речь здесь идет о богословском авторитете. И дело тут в том, что новые поколения духовных школ не так часто порождают талантливых богословов. А те, которые появляются, не всегда востребованы в должной мере. Особенно, в провинции.

Собственно, и сам Рогозянский, при попытках говорить на богословские темы очень ярко это подтверждает. Чего стоит один такой пассаж: «Святость догмата, Предания отступает перед идеей о святости организации, «императивности» административной субординации». Да! Даже символ веры автор не смог осилить до конца. Не верует он в то, что Церковь «святая». Если попытается толковать «святость» Церкви, как не относящуюся к Церкви земной, то он не верует в «единую» Церковь. И речь не об «экуменической церкви антихриста». Это слова из православного Символа Веры и они отрицаются Рогозянским. Хорош борец за чистоту православия. Почему это так? Потому, что если Церковь не свята, то она не может участвовать в нашем освящении. Как может не освященное служить таинствам? Никак. Епископ может не быть святым (на практике, в принципе – должен, как мы все должны быть святыми), но епископство священно. И через недостойного епископа или священника может совершаться таинство. Это такие азы, о которых и говорить-то не удобно. А приходится, потому как за критику священноначалия у нас берутся не прочитав даже «Закон Божий». Но как мы спасаемся, если не в Церкви и через Церковь? Через личные отношения с Богом? Но это – ересь мессалинианства, возрожденная в радикальном протестантизме. Не из-за общих ли заблуждений Рогозянский предлагает сотрудничать с баптистами вместо католиков?

И на этом фоне очень лицемерно звучит заверение, что бороться и митр. Иларионом Рогозянский и не собирался. Если бы это было так, то уж, наверное, не стал бы он все перетолковывать в худшую сторону. Вот как он характеризует манеру поведения Владыки: «Внешняя ровность, бесстрастность, закрытость, контроль над эмоциями составляют, конечно, залог стремительного иерархического возвышения из одноименной среды. Такая бесстрастность случается, если человек нападает на интересующий след и устремляется по нему резко вперед. Суть аппаратного метода, запах власти были точно схвачены в своё время иеромонахом Иларионом. Но это же делает маловероятным вырастание в будущем митр. Илариона в публичного лидера, ибо здесь требуется всегда больше открытости, непосредственности, личной воодушевленности проповедуемыми идеями». Я не знаю лично Владыку Илариона, поэтому мне трудно говорить о степени «внешности» этого бесстрастия и т.п., но уже то, что автор отказывает ему в праве на внутренний мир, действительное бесстрастие, духовную глубину и мистическую жизнь говорит об одной характерной черте всей «линии» - хамстве. Если мы не знаем тайну внутреннего, душевного состояния другого человека, то судить можем только по внешним проявлениям. Но именно внешних проявлений гордыни даже сам Рогозянский привести не может. А они неизбежно бывают, когда человек всецело охвачен страстью. А именно таким властолюбцем Владыка и предстает в этой статье.

Но гораздо интересней, для чего это делается. А делается это для того, чтобы столкнуть его со Святейшим Патриархом Кириллом: «Мало-помалу он выступает из тени Патриарха, продолжая считаться его человеком, но отнюдь уже не его alter ego. С течением времени всё более ясно обозначается ситуация, когда общественные дискуссии локализуются не где-нибудь, а вокруг тезисов председателя ОВЦС». В этой фразе дело предстает так, словно митр. Иларион тайно от Патриарха захватывает информационное пространство и чуть не оттесняет самого Святейшего на второй план. И именно после этих слов следует процитированный перед этим текст про властолюбие митр. Илариона. Но провокация эта шита даже не белыми, а какими-то серо-буро-малиновыми нитками и просто очевидна!

Как очевидна и полная бессмысленность всех этих рассуждений, что Владыка человек: «без комплексов романтизма или правдоискательства, без своих сильных личных привязанностей к чему бы то ни было». Как, с помощью каких научных методов это выяснили? А никак. А никаких. Если кто-то не согласен с Семенко, то он не может не быть сволочью. Вот и весь пафос этой цитаты. Как и намеков на предательство, сотрудничество с «Саюдасом». А в чем оно было? В том, что он, будучи иеромонахом, призвал войска не нападать на мирных граждан, чем помешал захватить телецентр. Но ведь СССР-то развалился не из-за этого. И Прибалтика не из-за этого ушла. В той ситуации он не дал пролиться бессмысленной крови и, может быть, предотвратил локальную гражданскую войну, которая при том политическом руководстве не могла происходить иначе, чем по сценарию первой Чеченской или Сербской Краины. Да и вообще. Сначала Рогозянский пишет, что «Непонятно, правильно или нет митр. Илариона сторонние наблюдатели относят к лагерю политических либералов и западников», а потом всю остальную статью строит именно на том тезисе, что Владыка – либерал и западник.

Но самое удивительное в статье идет дальше. Рогозянский просто обрушивается на политический прагматизм. Мол, ничего нельзя планировать, нельзя верить разуму, а нужно следовать только каким-то идеальным представлениям. Он даже говорит о «более тонкой диалектике». Но сам, увы, ничего диалектического не демонстрирует. Ведь диалектика говорит, в частности, о синтезе, как итоге противопоставления тезиса и антитезиса. Мы легко увидим в размышлениях Рогозянского два таких тезиса. Первый – политику нельзя делать, исходя только из прагматизма. Второй – в политике нужно руководствоваться принципами. Оба они, в принципе, верны. Но какой здесь может быть синтез – он не замечает. А синтез довольно простой. В политике прагматизм, рациональное мышление должно подчиняться принципам, а не отметаться. Грубо говоря, монархист может не ходить на выборы, потому что в России не монархия. Это подход принципиальный, но не прагматический. Он может сказать, раз в России не монархия, то взгляды нужно оставить в стороне и вступить в правящую партию. Это подход прагматический, но это означает поступиться принципами. А можно создать монархическое движение, дорастить его до уровня партии, пойти на выборы. Это пример принципиального, но прагматического мышления. Когда к идеальной цели путь выстраивается через реальные, наиболее вероятные или хоть потенциально возможные средства.

Весь проект «другой Евопы» митр. Иллариона, на мой взгляд, пример именно такого синтеза. Когда идеальная стратегическая цель достигается с помощью продуманных, осмысленных ходов. Рогозянский не понимает замысла этой идеи. Или сознательно ее упрощает, искажает. Ну, нет никакого противоречия во взаимодействии с внешним миром и отстаиванием права жить по своей вере. Это взаимодействие может и должно быть подчинено цели, защите права на свою веру, свои религиозные убеждения. А иначе что? Закрыться в гетто? Но в век информационных технологий это даже технически не возможно для миллионов православных людей. Разве что для какой-то секты. И если пойти по этому пути, то мы и станем сектой, замкнутой на самой себе вроде молокан 19 века и «Свидетелей Иеговы». В лучшем случае, будут ходить «православные» бабушки с журнальчиками «Благодатный огонь» и «Вестник ИРПЦ». Но и это гуру с «линии» запретят, как «нетрадиционную форму миссии» и модернизм. Из внешнего мира у нас взято очень много. Наши гласы песнопений восходят к дохристианским греческим мелодиям, наша богословская терминология связана с античной философией, которую изучало большинство святых отцов от свят. Василия Великого и блаж. Августина до свят. Филарета Московского и священномученика Илариона Верейского. Наши богослужебные облачения в значительной степени переняты из светского мира поздней античности. Список можно продолжать. Но самое главное, история доказывает, что Церковь может победить мир в этом взаимодействии. Христос победил мир, а, значит, Церковь всегда может победить секулярное государство, и только однажды Церкви предопределено Богом поражение, когда самому антихристу будет дано «вести войну со святыми и победить их» (Откр. 13:7). Мы не знаем, о дне том и часе, а потому не можем сдаваться. Лучше сказать, даже зная о том, что борются с последним антихристом, «зверем», христиане будут бороться. Что это за борьба? Прежде всего, богословская, миссионерская, борьба за души людей. В крайнем случае – и война, как на Куликовом поле в России или на Косовом поле в Сербии. Когда не остается ничего другого – мученичество. И именно потому, что Церковь пережила «воинствующий атеизм» в России так удивителен страх перед западным развращенным светским обществом. Кто мог подумать, что через триста лет на трон развратника Калигулы и первого гонителя Нерона сядет равноапостольный император? Но это случилось. Князь Владимир из мужа 700 жен стал примером целомудрия. Даже Содом Бог до последней возможности призывал к покаянию. В толковании преп. Ефрема Сирина или беседы Иоанна Златоуста. Даже у них был выбор! А вспомните покаяние Ниневии, описанное в книге прор. Ионы? А, зная все это, имеем ли мы право оставлять на вечную погибель несчастных, заблудившихся европейцев? Нет. Потому что тогда их погибель будет на нашей совести. И эта статья Рогозянского не приведет ли тогда его к вечному осуждению и муке?

Диакон Андрей Белоус

http://andrej-belous.livejournal.com/345241.html