Протоиерей Андрей Ткачев

Станем добре, христиане, станем со страхом! Станем благоговейно в доме Бога нашего перед гробом Спасителя, как перед раскрытой книгой.

В Гефсиманском саду Христос назвал его другом.

На иконах Страшного суда его часто изображают в виде ребенка на коленях у диавола в нижнем правом углу. Любимое дитя Сатаны, за предательский поцелуй принимающее огненные лобзания.

Он носил ящик для денежных пожертвований и, значит, был кем-то вроде бухгалтера в маленькой апостольской общине.

            — Библию переписывало множество людей. Где гарантия того, что в ней не исказилось сказанное Богом или апостолами?

Итак, мы пропости́лись первые дни Великого поста, первую седмицу. Субботы и воскресенья Великого поста не считаются постными ради божественной Литургии, которая будет служиться в субботу и воскресенье. На столе не должно быть мяса, молока, яиц и прочего, но постными, в полном смысле, эти дни считать нельзя, поскольку служится полноценная Литургия. Таким образом, нам даётся понять, что мы — люди литургического сознания, что мы меряем праздники и будни наличием или отсутствием Литургии. Как говорил Господь в ответ на вопрос: «Почему фарисеи постятся строго, а ученики Твои не постятся?» — «Разве могут поститься сыны чертога брачного, пока с ними Жених? ...Когда отнимется у них Жених, и тогда будут поститься в те дни».

«Политика – дело грязное, а Церковь должна быть чистая». Простая фраза, с которой трудно спорить. Между тем, если вы съедите ее, словно конфету, вам придется заодно съесть и начинку. А начинка вот какая: «Влиять на жизнь Церковь права не имеет. Марш в красный угол под иконы молиться, и чтоб из угла не вылезать!» И поскольку начинка явно отравленная, стоит разобраться с самим лукавым тезисом о «тотальной грязности политики» и невозможности для Церкви пачкаться делами земными.

Среди нравственных наставлений, рассыпанных в текстах богослужений и поучениях учителей Церкви, есть много слов о духовном смысле поста. О том, что пост требует языка обуздания, с ближними примирения, сердца сокрушения, творения добрых дел усердного и проч. То есть проводится совершенно справедливая мысль о необходимости вывести пост далеко за рамки диеты и превратить его в школу творения добродетелей. Об этом говорил Исайя (раздроби алчущим хлеб, введи в дом путника, разорви долговую расписку своего должника). Об этом гремели святые уста Златоуста. «Хочешь поститься угодным Богу постом  –  вместе с чревом сдержи язык, раздай милостыню, среди ночи встань на молитву».