Неудобное христианство. Анастасия Краснова, священник Михаил Воробьев

Практически любой современный человек обязательно слышал о наборе очень непростых для исполнения христианских истин. Каждая из них является по-своему преградой, очень уж большой и даже непреодолимой кочкой на пути к возможной жизни в Церкви, особенно для молодых людей. Ну, например, как можно сегодня соблюсти все далее перечисленное: вступить в брак единожды и на всю жизнь, сохранять целомудрие до самого похода в загс, отвергнуть для себя всякую возможность так называемого гражданского незарегистрированного брака и соблюдать посты чуть ли не большую часть года?

Ведь невозможно не понимать, что если ты становишься православным не просто по некоему «называнию» (большинство жителей нашей страны считают себя православными), а именно по образу жизни, то эти истины придется применять в собственной жизни. Но как? Неужели сегодня и вправду есть люди, которым удается соблюсти все заповеди? Или жизнь современных христиан и состоит из уступок своей слабости?

Наверное, людям семейным в определенном смысле уже проще влиться в церковную жизнь, когда все оплошности молодости остались уже позади. Но насколько же трудно подступиться к христианству молодому современному человеку. Абсолютно всё вокруг – строй жизни окружающих людей, их идеалы, жизненные ориентиры – всё кричит о другом. Живи как тебе удобно, радуйся жизни, бери от нее как можно больше, пока молодой – и разве в этом, действительно, нет рационального зерна? Где тот противовес, на основании которого можно от всего этого отказаться? Ведь жизнь человека довольно коротка, и, конечно, хочется как можно больше успеть и попробовать. Более того, лишенными рационального зерна как раз выглядят порой христианские ценности. Разве молодые люди, начав совместную жизнь еще до брака, не имеют возможности лучше узнать друг друга и понять, смогут ли они прожить вместе всю жизнь? Или если люди ошиблись, не поняли по молодости лет, что не предназначены друг для друга, неужели им нельзя развестись, а нужно всю жизнь мучить себя и близкого человека, лишь бы не нарушить правило о невозможности разрыва брачных уз? И разве семейная пара, родив только двоих детей, не имеет больше возможности окружить их теплом, заботой, уделять им больше внимания, а также достойно обеспечить их материальные потребности, нежели люди, в семье которых будет столько детей, сколько Бог даст?

Просто не очень ясно, как строить и выбирать свой жизненный путь. Жизнь без Бога пуста. Но дорога к нему оказывается практически закрытой, невозможно всю жизнь плыть против течения, идти наперекор всем принципам нашего общества, прилагая для этого неимоверные усилия. В итоге, оставшись без «большого смысла», современный человек придумывает себе огромное количество псевдосмыслов, которыми можно как-то наполнить свое существование. Кто-то защищает диссертации, не очень понимая для чего, кто-то собирает коллекцию фарфоровых собачек со всего света или высаживает уже пятидесятый по счету сорт редких цветов на участке при загородном доме. Все это замечательно и даже интересно по-своему. Но человек как существо духовное не может удовлетвориться лишь таким наполнением своей жизни. Но как привнести духовную составляющую в свое существование, где ее искать, если дорога в Церковь настолько вся испещрена «кочками», что становится непроходимой. Кочками из многочисленных «того не делай, туда не ходи», которые чаще вызывают лишь раздражение и недоумение у большинства современных людей. Стать христианином наполовину, что-то себе разрешив, а что-то нет, не совсем честно (какой же ты тогда христианин?), жить лишь идеалами общества потребления – не очень удовлетворяет потребностям думающего человека. Где выход? Очень хотелось бы узнать, как Церковь смотрит на эту проблему, и какой путь может она предложить современным людям?

Анастасия Краснова

Верую, Господи, помоги моему неверию!

Хотеть быть верующим человеком и быть им в действительности – далеко не одно и то же. Противоречие между желанием быть христианином и невозможностью жить по-христиански существует только для того, кто стоит на дальних подступах к вере. Ведь для действительно верующего человека грех становится непривлекательным, так же, как для ценителя серьезной музыки непривлекательна так называемая «попса».

«ВСЕ ВОЗМОЖНО ВЕРУЮЩЕМУ!»

Очень точное определение веры дает апостол Павел: Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11, 1). Для действительно верующего человека грядущее Небесное Царство осуществилось или осуществляется в его индивидуальной жизни. То есть, находясь во времени, человек, по сути, живет в вечности, подчиняясь принципам веры, которую исповедует, а не господствующим вокруг нравам и обычаям.

Тот, кто только хочет быть верующим, может недоумевать: «Как можно сегодня соблюсти все далее перечисленное: вступить в брак единожды и на всю жизнь, сохранять целомудрие до самого похода в загс, отвергнуть для себя всякую возможность так называемого гражданского незарегистрированного брака и соблюдать посты чуть ли не большую часть года?». Но действительно верующий человек знает, что это вполне возможно и, в общем-то, не трудно. Ведь Сам Христос говорил: Если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему (Мк.9, 23). Ведь даже ложная вера, то есть вера в мнимые ценности, иногда наделяет необыкновенной силой. Одного героя гражданской войны, помнится, в паровозной топке сожгли, не сумев заставить отказаться от своих убеждений. А уж какие истязания выдержали новомученики Русской Православной Церкви в застенках НКВД, и помыслить невозможно.

Разумеется, и верующий человек совершает грехи. Но не от того, что без греха прожить невозможно, а от невнимательности, рассеянности ума и воли, от того, что помимо воли Божией в мире действуют еще и бесовские происки с бесчисленными искушениями и соблазнами. При этом, даже согрешая, верующий человек никогда не будет оправдывать себя обстоятельствами места и времени, не будет перекладывать свою вину не только на других людей, но даже и на нечистую силу. Виноват! А повинную голову и меч не сечет.

Журналист, сетующий на «некомфортабельность» христианства, называет нравственные заповеди «кочками». Словцо это очевидно двусмысленно. Если идти по приятной, ровной дороге, то кочка – это обидное препятствие, которое затрудняет путь. Но если пробираться к цели через топкое болото, замаскированное изумрудной, прекрасной для глаз травкой, то кочка становится спасительной опорой, позволяющей сохранить жизнь и двигаться вперед. По болоту так и идут: от кочки до кочки. Для христианина «неудобные» заповеди – это именно такие жизненные ориентиры, позволяющие определить, где тебя подстерегает опасность, где можно потерять себя, растворившись в пустоте бессмысленного существования.

Для верующего человека «неудобные» заповеди не так уж неудобны. Трудно соблюдать пост? Но как приятно одерживать победу! А победа над собой – самая трудная и самая радостная. Трудно соблюдать целомудрие до венца? Но если по-настоящему любишь девушку, то разве не побоишься оскорбить ее преждевременной настойчивостью в изъявлении чувств? Трудно жить с постылой да еще сварливой женой? Но ведь, когда ты на ней женился, она не была такой. Когда же исчезла любовь, и не сам ли ты в этом виноват? Да и будет ли тебе радостно, если эта опостылевшая жена, оставшись одна, примет еще большее страдание?

НЕПРИЯТНО ГРЕШИТЬ

Так что все эти «кочки» не так уж непреодолимы. Трудно другое. Жить не по лжи, не допуская нравственных компромиссов. Любить ближнего, когда твоей любви едва хватает лишь на самого себя. Нести свой крест, веря, что все испытания и страдания Господь попускает для твоего же блага. Христианин знает: Бог, имя Которому Любовь, не испепелит его за лишнюю выпитую рюмку, выкуренную сигарету и даже за более серьезный грех. Но именно поэтому он и не будет сознательно грешить. Ему просто неприятно грешить. Неприятно обманывать Того, Кого любишь, Кто любит тебя. Кто ради тебя принял крестную смерть.

Христос в притче сравнил Царство Небесное с незримо растущим семенем (см.: Мк. 4, 24–26). Душа верующего человека медленно созревает, постепенно достигая нравственного совершенства. Но условием того, что это вообще происходит, является вера. Крепкая или слабая, твердая или ветром колеблемая, но реальная вера. Когда она есть, уже не рассуждаешь, легко ли жить по заповеди и нужно ли? Это становится само собой разумеющимся.

Закон христианской жизни состоит в том, что вера не является результатом благочестивых размышлений и праведной жизни. Напротив, праведность и благочестие, настоящие, прочные и надежные, являются результатом веры.

Сначала вера, потом добродетель! Хотя и это суждение очень условно, потому что веры без добродетели не бывает. Но первым толчком и основанием нравственного преображения человека является все-таки вера.

Наивно полагать, что стать верующим можно, что называется, «от головы», сопоставляя преимущества, которые она дает, и то, от чего с сожалением придется отказаться. Кажется, именно этот способ предлагает журналист: сократите посты, поставьте скамейки в храмах, смягчите требования к личной нравственности, и тогда мы, так и быть, станем православными. Однако вера утверждается в сердце человека совсем не так. Она может быть обретена отнюдь не в комфортной, а только в трагической, экзистенциальной ситуации, когда весь белый свет становится не мил, когда, кроме как на Господа, надеяться не на кого, когда рука непроизвольно складывается в троеперстие, а губы сами по себе произносят еще непривычное: «Господи, помилуй».

И когда это происходит, тогда уже не до размышлений, «удобно» или «неудобно» христианство. Оно есть и занимает весь горизонт личного бытия. Тогда у души появляются крылья, и жизнь наполняется реально ощутимым смыслом.

Поэтому человеку, ищущему подлинного существования, следует молиться об обретении веры. Такая молитва, молитва неверующего об обретении веры, как это ни парадоксально, возможна. Молиться так же, как молился один из самых счастливых людей из тех, о ком рассказывает Евангелие: Верую, Господи, помоги моему неверию! (Мк. 9, 24).

Священник Михаил Воробьев,
настоятель храма в честь Воздвижения Креста Господня г. Вольска