Зеленскому вместо Церкви нужно бюро религиозных госуслуг. Сергей Худиев

Верховная рада Украины приняла в первом чтении закон № 8371, получивший неофициальное название «закон о запрете УПЦ».

Сделать это порывались уже месяцами – но тут, похоже, поглощенность общего внимания конфликтом на Ближнем Востоке создала благоприятный момент. «Мировому сообществу», которое и так не слишком беспокоилось о судьбе Украинской церкви, сейчас точно не до нее.

Закон запрещает деятельность религиозной организации, если она «аффилирована с организацией, зарегистрированной на территории государства-агрессора». При этом факт такой «аффилированности» будет определять специальная «религиоведческая экспертиза», выводы которой, увы, вполне предсказуемы.

Правда, с учетом того, что каждая церковная община УПЦ – отдельное юридическое лицо, и сам процесс ликвидации может оказаться утомительным. Однако несомненно, что власть предпринимает упорные усилия для уничтожения Украинской православной церкви как религиозного сообщества.

Причем оправдание таким действиям, которое предлагают сами власти – борьба со сторонниками России – не выглядит правдоподобным по множеству причин. Говорить о заметных промосковских настроениях в Украинской церкви сейчас, в условиях трагического военного противостояния, трудно. Да и преследуют-то не по признаку как-либо выявленных настроений – а именно по признаку принадлежности к религиозной общине.

Как на это уже много раз обращали внимание, если все епископы, священники и верные УПЦ – «московские агенты», то переподчинив их государственной ПЦУ, власти просто получат ПЦУ, полную этих самых агентов. С точки зрения консолидации общества в условиях конфликта такой шаг явно контрпродуктивен и выглядит чистым безумием.

Когда государство указывает членам крупнейшей религиозной общины страны, что не признает их за своих – это явно не делает его сильнее.

Почему украинские власти идут на такие явно нелепые шаги? Причин можно назвать несколько.

Неблагоприятная ситуация на фронте обычно порождает легенды об «ударе в спину» и усиленные поиски «предателей», на которых можно было бы возложить ответственность за неудачи. Направить общественное недовольство против какой-то легко выделяемой группы сограждан – очень старый и безотказный прием манипуляции обществом.

В Германии после Первой мировой войны такой группой были назначены евреи, на Украине в «агенты врага» записали членов Украинской православной церкви.

Другая причина – для идеологического государства Церковь допустима только в качестве обслуги.

Как заметил украинский философ Андрей Баумейстер, «это попытка создать бюро государственных религиозных услуг. В церкви проповедуют патриотизм, национальную идею, тем самым она становится заменой партийной идеологии».

Есть два взгляда на веру и Церковь – условно говоря, «снаружи» и «изнутри». Взгляд политика – это взгляд «снаружи», его интересуют политические, мирские проявления религии. Он ни минуты не задумывается о том, существует ли Бог, какова Его воля и каков указанный Им путь вечного спасения. В его картине мира не существует ни Бога, ни вечной жизни – и религия есть феномен чисто психологический и социальный.

Хотя религиозная картина мира предполагается ложной, религия очень важна – она может объединять, мотивировать, ободрять, воспитывать людей. За религиозными символами в таком представлении не стоит никакой реальности, герои нации, разумеется, мертвы и истлели в земле – но национальная религия должна говорить об их вечной жизни, чтобы воодушевлять новых героев на битву.

Святые, если и жили когда-то, давно и безвозвратно мертвы, но их имена можно приспособить для воспитания в массах патриотизма. А для этого четко отделить «национальных» святых от «вражеских».

Как и марксисты, современные политики верят в то, что религия – это инструмент, при помощи которого элиты манипулируют массами, но, в отличие от марксистов, не собираются этот инструмент отбрасывать. Они только хотят проследить, чтобы этот инструмент был именно в их руках.

И вот Украинская православная церковь плохо подходит на роль такого инструмента. И не потому, что она «промосковская» – а потому, что она подлинная, настоящая. В ней много людей, которые всерьез верят в Бога и вечную жизнь, она является носительницей подлинной исторической традиции. Консервативность Церкви как института, ее укорененность в вечности мешает ей бежать с подносом и спрашивать «чего изволите».

На еще одну причину указывает глава информационно-просветительского отдела УПЦ митрополит Климент: «Я бы не рассматривал это событие исключительно как локальную борьбу против Украинской православной церкви со стороны ее антиподов. Это глобальный процесс дехристианизации украинского общества. Уверяю вас, что вы увидите, как те, кто требует запрета УПЦ якобы в интересах государственной безопасности, те, кто упорно лоббирует во власти ПЦУ, завтра единогласно проголосуют за введение на Украине однополых браков, а послезавтра у меня даже фантазии не хватит, куда будут двигаться границы их законотворчества».

Власти заинтересованы в том, чтобы подчеркнуть свою преданность нынешней государственной идеологии Запада – начиная с «однополых браков» и далее везде. Крупная религиозная община, которая придерживается традиционных библейских взглядов на брак и сексуальность, явно не вписывается в этот тренд. Хотя мы не знаем, долго ли этот тренд продержится на самом Западе и как вообще будут развиваться события.

Как сказал архиепископ Кировоградский и Новомиргородский Николай,
«что бы вам ни говорили, знайте: нас гонят не потому, что мы не украинцы или не такие украинцы – нас гонят за Христа и Его Церковь, которая на нашей святой земле Украины есть, была и будет от князя Владимира и до Второго Пришествия Господа и Бога нашего Иисуса Христа».

Церковь укоренена в вечности и существует столетиями – и она видела много князей и ханов, генсеков и президентов, княжеств, империй и республик. Все они исчезли – и исчезнут – а Церковь пребудет до конца этого мира. Если история чему-то и учит, так именно тому, что людям невозможно запретить их веру.

Источник: Взгляд