Закон, оставшийся мёртвой буквой. Алексей Хотеев

Фото: Ивье. Памятник четырём мировым религиям

Терпимое отношение к традиционным религиям провозглашается основой государственной политики Республики Беларусь. Терпимость сродни терпению – она воспитывается испытаниями, порой болезненными. Чтобы приобрести черту религиозной терпимости в народном характере белорусам пришлось пройти через тяжёлые испытания нетерпимостью в Речи Посполитой Польской. Усвоить эту истину необходимо уже со школьной скамьи, только тогда будет понятно, как много пришлось пережить ради установления мира между конфессиями на белорусской земле.

Немаловажно, как в учебниках по белорусской истории трактуются аспекты религиозной политики. Сначала отмечается период языческого многобожия, утверждение и господство христианской веры в виде православного вероисповедания на землях западной Руси, последующее проникновение католичества в Великом княжестве Литовском (ВКЛ) и закрепление его привилегированного статуса, затем непродолжительное распространение протестантства в среде шляхты и наступление контрреформации, потом принудительное насаждение унии и стеснение православия в период Речи Посполитой. Эти религиозные перемены далеко не всегда носили мирный характер.

Определяющими для белорусской истории стали взаимоотношения православия и католичества, ведь вплотную к землям Белой Руси подступила конфессиональная граница между двумя этими вероисповеданиями, которая с течением времени не оставалась неизменной. Поскольку на территории ВКЛ проживали разные народы с разными верами, то благоразумным принципом регулирования их взаимоотношений была бы религиозная терпимость, учитывающая количественное соотношение представителей народов и их вер. Однако с переходом литовского князя Ягайло в католичество в 1386 г. и удержанием за его потомками одновременно литовской и польской короны политика стала отступать от принципа веротерпимости, связывая приобретение привилегий с принадлежностью к «римской вере». Это не устраивало православную знать Литовской Руси, которая добивалась равных сословных прав с католической литовской знатью. Частичная уступка в этом отношении была сделана великокняжеской грамотой в 1434 г., а полное уравнение прав сословия «рыцарского и шляхетского, как литовского, так и русского народа, одно бы были веры христианской» наступило с изданием Виленского привилея в 1563 г.

С образованием Речи Посполитой (1569 г.) вопрос о веротерпимости поднялся с новой силой. Это было время наибольшего распространения протестантизма в Польше и Литве, когда протестантская шляхта и вельможные магнаты, взирая на жестокую конфессиональную вражду в Западной Европе, резонно опасались агрессивных действий со стороны католиков. При выборе нового короля в 1573 г. на сейме в Варшаве был принят документ о поддержании спокойствия в государстве между разделёнными в христианской вере (Варшавская конфедерация). Этот акт был полностью включён в текст Третьего Литовского Статута 1588 г. (Раздел III, артикул 3). Соответственно, он приобрёл статус государственного закона, что дало повод некоторым современным белорусским историкам говорить о передовом характере «белорусско-литовского» законодательства, то есть об официальном закреплении веротерпимости и даже о «свободе вероисповедания» в ВКЛ ещё до издания первых аналогичных западноевропейских правовых актов.

Статут 1588 г.

Однако следует внимательно вчитаться в текст Статута, чтобы внесённый в него акт Варшавской конфедерации предстал в истинном свете. Для начала необходимо различать свободу вероисповедания от веротерпимости. Первая предполагает право на религиозный выбор человека и защищает его от санкций со стороны государства, а вторая только закрепляет определённые права за конкретным вероисповеданием. Например, во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. говорилось: «Никто не должен испытывать стеснений в выражении своих мнений, даже религиозных, поскольку это выражение не нарушает общественного порядка, установленного законом». Такого разрешения исповедовать любую веру Варшавская конфедерация не содержит, в ней даётся присяга хранить мир между разделёнными в христианских догматах, иными словами – обещание терпимо относиться к возникшим разногласиям, чтобы из-за этого «в церквях крови не проливать и не наказывать отсуждением имущества, лишением чести, тюремным заключением и изгнанием».

Говоря о разделённых в вере, документ не конкретизирует сами вероисповедания и вообще не упоминает протестантов, хотя споры поднялись именно из-за них. Для их веры не оговариваются какие-либо права строить собственные молитвенные здания, открывать школы и открыто совершать богослужения. С точки зрения обеспечения прав Варшавская конфедерация знает только «римское вероисповедание» и «греческую веру». По сути, данный акт защищает лишь личные и имущественные права одного шляхетского сословия от возможных преследований за уклонение в протестантство в результате приговоров со стороны духовных судов католической церкви. Сословный характер «веротерпимости» определённо выступает в следующих словах документа: «Через ту конфедерацию нашу никакого верховенства над подданными их как чинов духовных, так и светских не уменьшаем, и нисколько повиновения подданных против их панов не портим, а наоборот, если бы таковые беспорядки под видом богослужения произошли, как всегда было, будет можно теперь каждому пану подданного своего непослушного как в духовных, так и светских делах, в соответствии со своим мнением наказать». Фактически таким правилом все подданные предавались произволу своих господ не только в делах светских (что было и прежде), но и в вопросах веры. Перешёл пан в кальвинизм – за ним пойдут и его подданные, вернётся он в католичество – они опять последуют за ним. Ни о какой свободе вероисповедания здесь не может быть и речи.

Иудеи и татары, жившие в ВКЛ, могли придерживаться своей веры, согласно данным ранее грамотам великих князей литовских, ноо Статут 1588 г. запрещал им обращать в свою веру христиан: «А который посмел бы иначе сделать и было бы это о нём доказано, тогда без малейшего милосердия таковой смертной казнью через огонь должен быть наказан» (Раздел XII, артикул 9).

Вполне по средневековому трактовало литовское законодательство положение иудеев. Статут 1566 г. предписывал евреям носить на голове жёлтую шапку или накидку, чтобы видно было различие христианина от еврея (Раздел XII, артикул 4). Следующий Статут 1588 г. отменил это правило, но оставил запрещение носить евреям золотые и серебряные украшения кроме кольца с печатью и одного перстня (Раздел XII, артикул 8).

С учётом таких положений Литовский Статут оставался характерным памятником своего времени, не более того.

Акт Варшавской конфедерации с печатями

Акт Варшавской конфедерации обязывал соблюдать относительную веротерпимость внутри господствующего шляхетского сословия. Однако против этого обязательства поднялся сильный протест католического духовенства, который со временем только усиливался. Есть основания полагать, что именно желание убрать из Статута 1588 г. статью с Варшавской конфедерацией было первой причиной организации комиссий о его исправлении. Даже в таком умеренном виде этот артикул не устраивал представителей шляхетского народа, напитанных идеями контрреформации. На практике мир между разделёнными в вере многократно нарушался католической стороной, и виновные оставались без наказания. Ярким подтверждением тому являются многочисленные жалобы православных на принуждение и насилия после провозглашения Брестской церковной унии в 1596 г.

Вот что читаем, например, в «Палинодии» киевского архимандрита Захарии (Копыстинского) о насаждении унии в Белоруссии (1620-е гг.): «Начали священников иных лишать имущества, других в оковы и тюрьмы заключали, а которых через насилие не одолевали, тех судебными приговорами преследовали, издавали против них решения об изгнании, закрывали церкви, а потом хватали их вязали или выгоняли с приходов. Мещан – также: одних от лавы в ратуше отстраняли, других от цехов, иных арестами и жестоким заточением без всякой милости, сначала в Бресте, в Пинске, в Красном Ставе и других местах, а затем дошло до Вильни, Полоцка, Витебска, Орши, Могилёва и других мест белорусских».

Одно, что можно отметить, так это то, что шляхта была ограждена от прямых преследований за веру актом Варшавской конфедерации, поэтому гонения пали на православное рядовое духовенство и горожан. О крестьянах и говорить не приходится: они были крепостными рабами своих господ.

Так что можно сказать о распространённом убеждении в «прогрессивности» статутового законодательства, в частности, о религиозной терпимости? Это очередной пример «патриотического» преувеличения, некритического отношения к фактам прошлого, которое, к сожалению, воспитывается со школы.

Источник: ФСК