Зачем жить по заповедям? Или три заблуждения о христианской жизни. Юрий Максимов

К сожалению, о христианской нравственности среди людей, неблизких к Церкви ходит немало ложных стереотипов. И часто такие невежественные стереотипы мешают человеку понять, что же в действительности представляет собой жизнь христианина, что она не исчерпывается хождением в храм и проставлением свечек.

А человек, который захочет жить христианской жизнью, не понимая смысла и принципов её, рискует совершить ошибку. Например, бывает так, что человек, не знающий смысла христианской жизни, попробовав походить в храм и следовать заповедям, потом разочаровывается и отходит от Церкви.

Тут можно вспомнить из нашей истории «картофельные бунты» – когда крестьяне сажали только что появившуюся в России картошку, но не знали, что нужно употреблять в пищу её клубни, и пытались есть ядовитые картофельные плоды, – что приводило к отравлениям. Тогда они гневались на картошку и на правительство, которое её ввезло, и категорически отказывались её сажать.

В такое глупое и опасное положение ставит людей невежество и ошибочные представления о том, чего они не знают! Но когда невежество было удалено и они разобрались, как нужно относиться к этому растению, картошка стала едва ли не самым излюбленным блюдом в русских семьях.

Чтобы избежать подобных ошибок, разберём вкратце три основных заблуждения о христианской жизни, которые встречаются чаще всего.

Заблуждение первое

Многие люди ошибочно воспринимают христианскую нравственность только как некий свод правил. Рассматривая её так, они любят говорить, что этот свод правил, пусть даже и красив, но совершенно невыполним.

Ведь по нашим временам даже ветхозаветные заповеди «не убивай», «не прелюбодействуй» и «око за око» для иных кажутся неподъёмными, что же говорить про заповеди Христовы, которые, по всеобщему мнению, задают гораздо более высокую планку требований: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду… Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем… Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 6:21-22; 27-28; 38-39).

И если нецерковный человек соразмеряет эти заповеди со своими силами, то такие правила многим кажутся совершенно неподъёмными.

Ошибка состоит в том, что эти люди не учитывают самого главного, а именно, что чадам Церкви Бог даёт не только заповеди, но и силу для их исполнения.

Некоторые люди думают, будто евангельские заповеди неисполнимы в принципе, и что будто Бог дал их людям не для того, чтобы они их исполняли, а как некий идеал, к которому можно стремиться, но которого никогда нельзя достигнуть, и чтобы от осознания невозможности достижения этого идеала люди осознавали своё ничтожество, и таким образом стяжали смирение.

Но подобный взгляд не имеет ничего общего с истиной, он извращает сам смысл христианства.

Евангелие означает в переводе «благая весть», или, если совсем по-современному, «хорошая новость» – но что же может быть хорошего в новости о том, что люди ничтожны и не годны ни на что, кроме осознания своей ничтожности? И разве можно назвать добрым господина, дающего приказы, которые заведомо невозможно выполнить, но при этом выполнение их ставится условием для спасения?

Такие люди уподобляют Бога фашистскому офицеру из фильма «Лабиринт Фавна», который перед допросом арестованному партизану-заике говорит: если ты сможешь сосчитать до трёх, ни разу не заикнувшись, мы тебя отпустим. А если не сможешь, – будем пытать. И партизан старается, выговаривает «один», «два», а на «три» заикается. И офицер разводит руками, мол, видишь, сам виноват…

Нет, истинный Бог, повелевающий «солнцу Своему восходить над злыми и добрыми» (Мф. 5:45) и «дающий всем просто и без упреков» (Иак. 1:5), Бог, «Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2:4), – совсем не таков.

Для отражения реального положения вещей уместнее другое сравнение – отец, который увидел, что сын свалился в глубокую яму, он сбрасывает ему верёвку и даёт заповедь: встань, возьмись за нижний конец верёвки, и я тебя вытащу. Как видим, спасает всё равно отец, но если сын не исполнит полученной заповеди, то не спасётся.

И по-настоящему добрая весть Евангелия состоит в том, что из ямы греха, проклятия и смерти действительно можно выбраться, что больше нет преграды между человеком и Богом, что во Христе Иисусе нам стало возможно «быть неукоризненными и чистыми чадами Божиими» (Фил. 2:15), «ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса» (Гал. 3:26). И чтобы верующему, крестившемуся человеку стать чадом Божиим, ему нужно удалить из себя единственное, – личные грехи и порождающие их страсти, что как раз и достигается соблюдением заповедей. Всё равно что встать и взяться за конец сброшенной верёвки. И это тоже стало возможным для каждого, и в этом также состоит добрая весть Евангелия.

Благодаря тому, что вочеловечившийся Бог совершил две тысячи лет назад на кресте, абсолютно каждый человек теперь может исполнить все заповеди, и тем уподобиться Тому, Кто призвал: «будьте святы, ибо Я Господь, Бог ваш, свят» (Лев. 20:7). Каждый может стать святым. И заповеди – это не мираж, которым можно любоваться лишь издали, а конкретные инструкции по достижению подлинной святости.

И если относиться к ним как к практической инструкции, то легко увидеть, что Христовы заповеди даны вовсе не для усложнения, а для облегчения борьбы с грехом, поскольку объясняют, как добиться совершенного исполнения заповедей, данных в древнем законе.

Если Ветхозаветный закон предостерегал, главным образом, от внешних проявлений зла, то Господь Иисус Христос научил определять и отсекать сами корни грехов. Своими заповедями Он открыл, что грех зарождается в нашем сердце, и потому надо начинать борьбу с грехом с очищения сердца от дурных желаний и мыслей, так как «из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 15:19-20).

И Он, повторим, не только объяснил, как это делать, но и даёт силы это делать. Даже апостолы, услышав впервые Христовы заповеди, удивились их кажущейся неподъёмности, но услышали: «человекам это невозможно, Богу же возможно всё» (Мф. 19:26). И для того, кто соединяется с Богом, уже не остаётся ничего невозможного. «Всё могу в укрепляющем меня Христе» – свидетельствует апостол Павел (Фил. 4:13).

Это важнейшее и краеугольное отличие христианской нравственности от всякой другой.

Любая иная нехристианская и даже внерелигиозная нравственность, как раз является не более чем списком правил, чем-то отличающихся, а в чём-то совпадающих.

Но само по себе внерелигиозное воспитание и внерелигиозная нравственность не дают человеку силы стать хорошим. Они лишь дают информацию о том, что считается хорошим в данном обществе. И у каждого человека, который получает такую информацию, есть выбор: либо стать хорошим человеком, либо выглядеть хорошим человеком.

У каждого человека сохраняется свобода воли, так что он искренне может стараться стать хорошим человеком, но по-настоящему добиться этого без помощи свыше у него не выйдет. Как говорил преподобный Макарий Египетский, «душа может противиться греху, но победить или искоренить зло без Бога не может»[1].

И тогда остаётся либо выглядеть хорошим человеком, тщательно скрывая свои несовершенства от других, – как душевнобольной, сознающий свою болезнь, может стараться на людях скрывать её проявления, но здоровым от этого не становится, – либо сократить число нравственных требований до такого минимума, который по силам падшему человеку, – как, например, прыгун с шестом, безуспешно пытающийся на тренировке побить мировой рекорд, может подойти и снизить планку до своего уровня, после чего успешно перепрыгнуть, но этот жалкий самообман не сделает его чемпионом.

Всякая иная нравственность как свод правил по сути есть то, о чём говорил апостол Иаков: «Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: «идите с миром, грейтесь и питайтесь», но не даст им потребного для тела: что пользы?» (Иак. 2:15-16)

Но православная нравственность иная. Потому что в Церкви человеку даётся не только совет: «делай», но и, посредством таинств, силы к тому, чтобы сделать. И даётся абсолютно каждому человеку, который захочет такую силу взять.

Заблуждение второе

Это заблуждение связано с тем, что некоторые люди не понимают суть христианской нравственности и смысл исполнения заповедей. Они думают, что их нужно исполнять потому, что это традиция нашего народа и наших предков, или потому, что исполнение заповедей послужит оздоровлению жизни общества. Или же просто говорят: «это нужно делать, потому что Бог так сказал», не пытаясь понять смысл того, что нам предписано и почему Бог это нам предписал.

Такие ответы не являются удовлетворительными, потому что по существу ничего не объясняют, и не дают ясного представления о том, почему нужно исполнять заповеди.

Тогда как смысл этот есть, и он очень глубокий.

Бог даровал людям свободу воли. И у каждого человека есть два пути: быть с Богом, или быть против Бога. Выбор стоит именно так: «Кто не со Мною, тот против Меня» (Мф. 12:30), третьего не дано. Бог любит каждое Своё творение и хочет, чтобы все люди были с Ним, но никого не принуждает. Смысл этой земной жизни – определиться и сделать выбор. Пока жив человек, ещё не поздно выбрать, но после смерти – всё, уже ничего нельзя изменить или исправить. Как говорил преподобный Варсонофий Великий, «касательно знания о будущем – не заблуждайся: что здесь посеешь, то там и пожнешь. По исходе отсюда, никому нельзя уже преуспеть… здесь делание, – там воздаяние, здесь подвиг, – там венцы»[2].

И для тех, кто отвечает Богу «да», исполнение заповедей обретает глубочайший смысл – оно и становится этим ответом и способом соединения с Богом.

Ведь мы, на самом деле, почти ничего не можем принести Богу, почти ничем не можем ответить Ему «да» – мы созданы Им, и всё, что у нас есть, получили от Него – таланты, имущество, семью, и даже само наше бытие, «ибо мы Им живем и движемся и существуем» (Деян. 17:28).

Единственное, что мы можем дать Богу сами от себя – это добровольное исполнение Его заповедей, совершаемое не из-за страха и не ради корысти, а по любви к Нему. Сам Господь свидетельствует об этом: «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Ин. 14:15).

Так что каждый раз, когда мы добровольно и сознательно соблюдаем заповедь Божию, даже самую маленькую, мы тем самым свидетельствуем о нашей любви к Богу; мы отвечаем Ему «да».

Исполнение заповедей – это всегда только то, что происходит между человеком и Богом. Если человек не крадёт или не убивает из-за того, что боится попасть в тюрьму, он не может сказать, что исполняет Божии заповеди «не убивай» и «не укради», ибо то, «что делается по страху человеческому – не угодно Богу»[3]. Заповедь дана Богом и исполнение заповеди есть то, что добровольно и непринуждённо делается человеком ради Бога.

Исполнение заповедей – не вынужденное удовлетворение какой-то внешней необходимости, а проистекающее из внутреннего волевого решения дело любви к Богу. «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин. 4:16), «если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей» (Ин. 15:10).

Когда сын старается не шуметь, чтобы не разбудить уставшего после работы отца, или когда отец в голодное время отдаёт свой ужин сыну, или когда юноша покупает цветы, чтобы подарить их любимой девушке, – они делают так не потому, что их к этому понуждает общественная необходимость, или долг следования традиции предков, или даже какой-нибудь свод воспринятых ими правил, а просто по любви.

И поступая так, они совершенно свободны, поскольку действуют не по принуждению; все такие поступки суть вольные проявления любви.

Так и тот, кто соединяется с Богом в любви, становится подлинно свободным, творить заповеди для него так же естественно, как дышать воздухом.

Именно непониманием этого во многом объясняется расхожий стереотип неверующих и нецерковных людей, гласящий, что будто бы «жить по заповедям – это жить несвободно, а жить во грехах – это свобода».

Тогда как на самом деле всё наоборот.

В этом способен убедиться всякий, заглянув в себя. Как может зло приносить свободу, если после него так тяжело на душе? Как может ложь приносить свободу, если она не успокаивает сердце, которое жаждет истины?

Сказано: «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32). «Я есть Истина» – свидетельствует Господь Иисус Христос (см. Ин. 14:6). Познание Христа и соединение с Ним в любви даёт подлинную «свободу славы детей Божиих» (Рим. 8:21). Как говорит апостол Павел, «все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1Кор. 6:12).

А тот, кем что-то обладает, и кто не в силах отказаться от того, что ему неполезно, разве может быть назван свободным? Сколько людей испортили себе жизнь из-за того, что не могли отказаться от нездоровой пищи, хотя знали, что она не полезна для них, пытались отказаться, но проиграли в битве с чревоугодием.

Разве это свобода?

Нет, это настоящее рабство! Именно так, потому что «всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8:34), «ибо, кто кем побежден, тот тому и раб» (2Пет. 2:19).

В одной старой шутке рассказывается, как алкоголик, подходя к винному магазину, подумал: «вот, жена говорит, что я совсем спился, не могу даже пройти мимо винного магазина, чтобы не зайти туда. Это не так!» Идёт мимо входа, затем ещё несколько метров, и говорит: «ну вот, я доказал, что запросто могу пройти мимо. Значит, никакой зависимости у меня нет. Это стоит отметить» – и возвращается в магазин, чтобы купить бутылку.

В этом – вся «свобода» грешников.

Конечно, у опустившегося алкоголика тоже есть своя «свобода» – к примеру, при выборе, купить ли одеколон «Гвоздика» или одеколон «Русский лес», – но никто из находящихся в здравом уме не поставит на один уровень такую «свободу» с подлинной свободой от алкогольной зависимости.

Так и «свобода» выбора между разными видами греха ни идёт ни в какое сравнение со свободой от греха.

И каждый, на самом деле чувствует это, и понимает, что подлинная свобода лучше. Это, например, видно по тому, что часто даже нецерковные и неверующие люди с большим уважением относятся к известным им православным подвижникам, старцам. Их восхищает и притягивает святость, достигаемая только жизнью со Христом и во Христе. Их души обоняют аромат свободы, любви и благой вечности, источаемый душами тех, кто добровольным исполнением заповедей отвечает Богу «да».

Заблуждение третье

У многих людей, к сожалению, представление о христианской нравственности и средствах к её достижению сводится исключительно к списку отрицаний – не делай того и того; нельзя то и это.

Видя такой список, человек нецерковный мысленно применяет его к своей жизни, вычитает из неё всё, поименованное в списке, и задаётся вопросом: а что же, собственно, тогда от моей жизни останется и чем заполнить образовавшиеся в ней пустоты?

Отсюда, кстати, во многом проистекает такой общественный стереотип, что будто бы жизнь нравственного человека непременно скучна и пресна.

В действительности же скучна и тосклива как раз жизнь человека безнравственного. Грех, как наркотик, лишь временно помогает забыться и отвлечься от этой тоски. Неудивительно, что грешник, мысленно представивший собственную жизнь без этого наркотика, понимает, что столкнётся тогда с зияющей пустотой и бессмыслицей, которую она и представляет собой на самом деле, и страшится этого, и снова бежит ко греху, как «пес возвращается на свою блевотину, и вымытая свинья идет валяться в грязи» (1 Пет. 2:22). Приходят на память слова преподобного Исаака Сирина, – он сравнивал грешника с псом, который лижет пилу, и, пьянея от вкуса собственной крови, не может остановиться[4].

Но Господь в Священном Писании предлагает гораздо большее – «уклонись от зла и сотвори благо» (1 Пет. 3:11). Иногда в разговорах о нравственности акцент ставится на первой, «отрицательной» части этой заповеди, тогда как вторая, раскрывающая положительную перспективу новой полноты жизни, не менее важна.

Некоторые думают, что это предписание имеет хронологическую последовательность, то есть, сначала нужно уклониться от зла, а уже потом приступать к творению добра, но на самом деле это вещи взаимосвязанные – творение добра помогает уклоняться от зла, и уклонение от зла оставляет больше возможностей творить добро.

Заповедь «сотвори благо» показывает, что у Бога есть для каждого человека перспектива изобильной, насыщенной, интересной и благодатной жизни. Совершаемое ради Бога добро делает жизнь осмысленной.

Как человеку, погрязшему в грехах, почти некогда заниматься доброделанием, так и человеку, ради Бога и с Богом творящего благо, становится уже не до греха. Не потому, что он каждую минуту сидит и трясётся: «ох, как бы не согрешить, как бы не сделать того, как бы не впасть в это», а потому, что чем больше добродетель и благодать Божия вливается в его сердце, тем меньше места в нём остаётся для греха.

Конечно, и христианин, серьёзно вступивший на духовный путь, и даже опытный подвижник, может впасть в грех. Однако, как замечал святитель Игнатий (Брянчанинов), «величайшая разница – согрешить намеренно, по расположению к греху, и согрешить по увлечению и немощи при расположении благоугождать Богу»[5].

Конечно, и живущий на помойке бомж – грязен, и человек, вышедший из своего дома в новом костюме, но споткнувшийся и упавший в лужу, – тоже грязен, но всем понятно, что разница между тем и другим велика, поскольку для одного быть грязным – обычное состояние и образ жизни, а для другого – досадная оплошность, которую он хочет и может немедленно исправить.

Если человек сделал выбор быть с Богом и начал свидетельствовать об этом выборе своими делами и своей жизнью, его уже ничто не сможет сбить или поколебать, как обещал Сам Господь: «всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф. 7:24-27).

Таково великое значение исполнения заповедей Божиих. Без этого одно лишь словесное именование себя христианином и даже признание Христа Господом, не спасают, как Он Сам сказал – «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Мф. 7:21)

Воля же Отца Небесного не сокрыта от нас, она выражена в данных Им заповедях. Если мы творим их, то «ни смерть, ни жизнь…, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 8:38-39).

Необходимо ещё подчеркнуть, что сами заповеди, данные Богом, не случайны и не произвольны. Хотя заповеди даны в определённое время, они открывают путь к добродетелям, которые вечны. Именно потому их исполнение позволяет стать человеку святым, что эти заповеди указывают на вечные свойства Божии.

Например, если человек соблюдает заповедь «не прелюбодействуй» (Исх. 20:14), сохраняя верность супруге, то он тем самым уподобляется Богу, ибо «Бог верен» (Рим. 3:4), если человек соблюдает заповедь «не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» (Исх. 20:16), то он тем самым уподобляется Богу, ибо «Бог истинен» (Ин. 3:33), и так всякая заповедь восходит к тому или иному свойству святого Бога.

Поэтому чем более человек укрепляется в их добровольном исполнении, тем более становится святым, и соединяется с Богом.

Поэтому на вопрос, почему именно такие заповеди дал людям Бог, существует единственный ответ – потому что именно таков Он Сам, и эти заповеди даны для тех, кто желает уподобиться Богу и через то стать «богом по благодати».

Итак, христианская нравственность и жизнь по заповедям – это истина, любовь, свобода, чистота и святость. Кто может понять это, тому легче сделать главный выбор своей жизни – быть с Богом или против Бога.

[1]Цит. по: Добротолюбие. М., 1895. Т. I. С. 188.

[2]Преподобных отцов Варсануфия Великого и Иоанна Руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников. М., 2001. С. 513.

[3]Симфония по творениям святителя Тихона Задонского. Приложение к магистерской диссертации: «Святитель Тихон Задонский и его учение о спасении» доцента архимандрита Иоанна Маслова. Загорск, 1981. С. 2003.

[4]Преподобного Исаака Сирина слова подвижнические [слово 85]. М., 2002. С. 627.

 [5]Свт. Игнатий (Брянчанинов). Отношение христианина к страстям / Аскетические опыты, I.

Источник: Православие и современность