Зачем Константинополь занялся рейдерством на Украине. Сергей Худиев

Как пишет греческое издание «Ромфея», усилия украинских властей по изгнанию Украинской православной церкви из Киево-Печерской лавры связаны с планами передачи этого исторического монастыря Константинопольскому патриархату. Обсуждение этих планов, как утверждается, предполагалось во время встречи Владимира Зеленского с патриархом Варфоломеем.

С одной стороны, главный монастырь Украины может показаться «лакомым куском». Это как-никак главный религиозный объект страны. С другой, принять такой «подарок» – значит получить тяжелое пятно на репутации. В дополнение к уже имеющимся пятнам. Соучастие в разорении главного монастыря страны (и готовность воспользоваться добычей от такого разорения) будет резко расходиться с притязаниями Константинополя на главенство над всеми православными. Но вспомним о самих притязаниях. Главной причиной церковного конфликта между Константинополем и Москвой являются разные взгляды на полномочия константинопольского патриарха.

С точки зрения Москвы, православные патриархи равны, каждый распоряжается на своей традиционной канонической территории, и ни один из них не имеет права вмешиваться во внутренние дела другого. С точки зрения Константинополя, его патриарх обладает статусом «первого без равных» и является главой всего православного мира, распоряжаясь во всех его частях, как у себя дома. Создание по просьбе светских властей «Православной церкви Украины» было для Фанара (это район современного Стамбула, где находится резиденция константинопольского патриарха) как раз проявлением таких властных притязаний.

Властолюбие Константинополя уже давно получило наименование «восточного папизма». С одной стороны, этот термин верен, с другой – нет.

Древние каноны (церковные правила) определяли «первенство чести» (не власти!) за епископом Рима, вторым за ним следовал епископ Константинополя. Согласно мнению фанарских богословов, после раскола с Римом первое место осталось за патриархом Константинопольским, а полномочия, которые они приписывают этой кафедре, во многом аналогичны притязаниям римских пап. Но есть и существенные различия.

Папство не носит национального характера. Папа римский может быть любой национальности (последние три – поляк, немец и аргентинец), избирают его кардиналы, представляющие весь католический мир. Константинопольская патриархия – исключительно греческая, более того, националистически греческая структура, подчеркивающая «превосходство» эллинизма. Как сказал сам патриарх Варфоломей, «наши братья славяне не могут терпеть первенство Вселенского патриархата и нашей нации в православии». Патриарх Константинопольский может быть только греком, избираемым довольно узким кругом других греков. Если бы мы принимали такое представление о Церкви, согласно которой у нее есть один «первоиерарх», то нам следовало бы сделаться римо-католиками, потому что притязания Рима в таком случае гораздо лучше обоснованы, чем притязания Константинополя.

Второе и, возможно, более важное отличие в том, что возвышение папства было связано с борьбой между Церковью и светскими властями, которые пытались подмять ее под себя. Например, властные формулировки папской буллы Unam Sanctam 1302 года отражают острое противостояние между папой Бонифацием VIII и королем Франции Филиппом IV. Папы жестко отстаивали интересы Церкви от покушений со стороны мирских правителей.

С патриархом Константинопольским ситуация обратная – он охотно выступает на стороне светских гонителей Церкви. Порошенко, Зеленский и особенно Демократическая партия США ему гораздо более свои, чем епископы Украинской православной церкви. Несмотря на приторные речи про то, что Константинополь – «церковь-мать для всех православных Украины». Для православных «Константинополь» – это дорогое слово, связанное с историей православия, с именами множества святых. Статус патриарха Константинопольского создавал для Варфоломея огромные возможности, которые он мог бы использовать во благо Церкви.

Действуя рассудительно и человеколюбиво, он мог бы поднять свой авторитет и приобрести благодарность и уважение православных. Он мог бы проявить заботу о Церкви, на глобальное управление которой претендует, выступить в защиту православных против мирских притеснителей, проявить мудрость и понимание, приличествующие человеку, занимающему такую древнюю и почтенную кафедру. Он мог бы выступить в защиту гонимой Украинской православной церкви и привлечь к себе сердца людей. Это было бы особенно важно с учетом того, что Киево-Печерская лавра – не просто комплекс исторических зданий, а важнейший центр духовной жизни, молитвы и христианского общения. Это не только здания и исторические реликвии – это, прежде всего, люди, монахи, священники и миряне.

Этот духовный светильник угашают, этих людей разгоняют – и человек, претендующий на статус главы всех православных мира, не только не хочет высказаться против, но и выглядит активным соучастником. Мы видим трагическое несоответствие между великой историей константинопольской кафедры и личностью человека, который занимает ее сейчас.

Если он примет в подарок лавру, вырванную из рук тех, кто ее восстановил и в ней молился, это еще раз с предельной резкостью подчеркнет это несоответствие.

Источник: Взгляд