Яко да Царя всех подымем

Мы продолжаем беседы о православном богослужении, о Божественной литургии. В прошлый раз наш постоянный собеседник заведующий кафедрой библеистики СПДС, автор учебного пособия «Устав православного богослужения» Алексей Кашкин рассказал о второй части Божественной литургии — Литургии оглашенных  («Время сотворити Господеви»). Сегодня мы приступим к рассмотрению Литургии верных.

— Еще в начале 90‑х годов после «Елицы оглашеннии, изыдите, да никто от оглашенных, елицы вернии» можно было заметить людей, покидающих храм: некрещеные знали, что им нужно уйти. Сейчас этого не стало: то ли все уже крещены, то ли просто перестали значение этому придавать. А для ранних христиан это было принципиально — чтобы при принесении бескровной жертвы присутствовали только те, кто родился уже во Христе?

— Полагаю, да. Более того: в греческих храмах той эпохи оглашенные могли пребывать только в специальном притворе, не там, где совершалась Евхаристия. И, когда она совершалась, диаконы закрывали двери основной части храма, чтоб никто из оглашенных не вошел. Отсюда (забежим немного вперед) возглас диакона «Двери, двери, премудростию вонмем», говорящий о том, что сейчас происходит священнодействие и присутствовать должны только верные.

— В начале Литургии верных звучит Херувимская песнь — таинственная, волнующая, трогающая даже тех, кто очень мало еще знает о смыслах богослужения. Почему ее поют именно в этот момент?

— Уточним: Литургия верных начинается двумя небольшими ектениями, первая из которых — «…да никто от оглашенных, елицы вернии, паки и паки миром Господу помолимся». Вторая представляет собой мирную ектению в сокращенном виде, содержит четыре ее начальных и два заключительных прошения. А Херувимская— довольно древний гимн, датируемый примерно VI веком. Почему он поется именно в начале Литургии верных? Потому что в нем говорится о том духовном состоянии человека, которое необходимо для участия в Таинстве Евхаристии. Не все знают, что Херувимская песнь в чинопоследовании Литургии разделена на две части. А чтобы понять смысл первой части — «Иже херувимы тайно образующе и Животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение…», нужно знать, что «херувимы» здесь — вовсе не подлежащее. Слово «херувимы» стоит в винительном падеже, который в данном случае совпадает с именительным. Подлежащее в этой фразе скрыто, а смысл ее таков: мы, таинственно изображая херувимов и воспевая трисвятую песнь Троице, дающей жизнь, отложим теперь всякое житейское попечение. Вторая часть Херувимской песни говорит о том, ради чего мы должны отрешиться от житейского: «Яко да Царя всех подымем», чтобы принять Царя всех. Профессор Николай Дмитриевич Успенский, разбирая глагол «подымем», приходит к выводу, что наиболее точный перевод его — примем Царя всех. Но вторая часть поется, уже когда священник, предваряемый диаконом, входит в алтарь и предложение Честных Даров помещается на престол.

— А что происходит в алтаре и затем на солее храма, когда поется первая часть Херувимской?

— Диакон отворяет царские врата и совершает каждение всего храма и алтаря. Священник в это время тайно читает молитву Херувимской песни «Никтоже достоин» (подробнее на тайных священнических молитвах мы остановимся в отдельной беседе). Оба священнослужителя трижды поклоняются с молитвой «Боже, очисти мя, грешнаго». Затем диакон и священник вместе читают тот же тропарь — «Иже херувимы». Во время чтения священник воздевает руки (напомним, это ветхозаветная храмовая традиция), а диакон поднимает орарь. Затем священник берет у диакона кадило и, покадив предложение, со словами «Возмите руки ваша во Святая и благословите Господа» снимает с Даров воздУх и полагает его на левое плечо диакона. Затем он берет дискос с предложением и поставляет его на голову диакона. Диакон, держа дискос обеими руками, выходит северной дверью на солею, а за ним выходит священник с Потиром — Чашей.

После первой части Херувимской, когда священнослужители выходят на солею и становятся лицом к народу, происходит поминовение Святейшего Патриарха и правящего архиерея «и всех вас православных христиан». Считается, что эта традиция возникла из древней практики: в раннехристианскую эпоху Дары приготавливали в отдельном помещении, которое так и называлось — предложение, и сразу переносили в алтарь храма (Великий вход таким образом совершался сразу после проскомидии). Духовенство с Дарами шло через весь храм, а собравшиеся люди просили священнослужителей помолиться о них, и они отвечали каждому: «Да помянет тебя Господь». Позже эти прошения соединились в такое вот общее поминовение всех, начиная с Патриарха и архиерея, которое произносится на амвоне, прежде чем духовенство внесет предложенные Дары в алтарь.

— Итак, совершается Великий вход — перенесение предложения Честных Даров с жертвенника на престол. Хор поет вторую половину Херувимской песни: «Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми». Здесь есть трудное для понимания слово «дориносима» — что оно означает?

— С одной стороны, это возвращает нас к Ветхому Завету, из которого мы знаем, что Господь восседает на херувимах, с другой — это слово как бы наполовину переведено с греческого: дориносима — копьеносима. В богослужении на Крестопоклонной неделе Великого поста это слово так и звучит — копьеносима. Образ взят, возможно, из римской традиции, когда победителя-полководца вносили в город на щите, водруженном на копья воинов. Ведь Христос — Победитель! Впрочем, в греческом языке глагол «дорифоро» употребляется в значении «сопровождать в качестве телохранителя», так что можно здесь представить Царя Христа, грядущего со Своей свитой — Ангелами.

— Что происходит в алтаре, у престола, когда диакон, а вслед за ним священник с Дарами предложения подходят к нему?

— Диакон, держа дискос на голове, входит в алтарь и становится перед престолом на одно колено: он ждет входа иерея, который снимет дискос с его головы и поставит на престол. Когда священник входит в алтарь, диакон вполголоса говорит ему: «Да помянет Господь Бог священство твое во Царствии Своем». Священник отвечает: «Да помянет Господь Бог священнодиаконство твое во Царствии Своем всегда, ныне, и присно, и во веки веков». Затем иерей ставит Чашу на престол — на антиминс, в который, напомним, вшиты частицы мощей святых мучеников — снимает с головы диакона дискос и ставит его рядом с Чашей.

— Удивительно то, что при этом читаются тропари Страстной Седмицы…

— Да, тропарь Великой Субботы «Благообразный Иосиф, с древа снем Пречистое Тело Твое», и затем, когда снимается покровец с дискоса — «Во гробе плотски, во аде же с душою яко Бог» и «Яко Живоносец, яко рая краснейший» — это уже из Пасхальных Царских часов. Почему так? Об историческом происхождении Великого входа мы уже сказали, а что касается символического значения — многие литургисты, начиная с Симеона Солунского (XIV век), рассматривают Великий вход как шествие Христа на Голгофу. Ведь Евхаристия — это бескровная жертва. Возможность соединяться с Ним во Святом Причащении появилась у нас только потому, что Он пошел на «вольную страсть» — добровольные страдания. После того как духовенство входит в алтарь, закрываются царские врата и завеса — это символизирует закрытый Гроб Господа. И далее в алтаре происходит такой диалог между священником и диаконом. Священник: «Помолися о мне, брате и сослужителю». Диакон: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя». Священник: «Той же Дух содействует нам вся дни живота нашего».— «Помяни и мя, владыка святый».— «Да помянет тя Господь во Царствии Своем всегда, ныне, и присно, и во веки веков».

— Далее, после просительной ектении «Исполним молитву нашу Господеви» мы слышим волнующее и вместе с тем ко многому нас обязывающее: «Возлюбим друг друга да единомыслием исповемы»…

— В древней Церкви в этот момент происходило всеобщее целование — отдельно, конечно, женщины с женщинами, мужчины с мужчинами. В наши дни от этого обычая осталось лишь целование в алтаре — при соборном служении, т. е. если в алтаре находится несколько священников. Целование сопровождается словами «Христос посреди нас — есть и будет». Но и сегодня возглас «Возлюбим друг друга…» означает единение христиан, единство Церкви как Тела Христова, невозможность совершения Евхаристии вне заповеданной Им любви. Хор продолжает «Отца и Сына и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную». Любовь к ближнему неотделима от любви к Богу — Пресвятой Троице. Священник же в это время трижды поклоняется перед Святой трапезой, произнося слова «Возлюблю Тя, Господи, Крепосте моя, Господь, Утверждение мое и Прибежище мое».

— О происхождении и  смысле возгласа «Двери, двери…» мы уже сказали, а вот в чем значениеСимвола веры, который, по традиции, поется всеми собравшимися на Литургию христианами?

— Напомним, что совершается Литургия верных — верные и исповедуют свою веру. Мы не пассивные слушатели и зрители — мы участники богослужения, все, что совершается, имеет самое непосредственное отношение к нам. И все это совершается не просто так, а в определенной вере. Во время общего пенияСимвола веры священник про себя читает его и веет воздУхом над предложенными Дарами. Это священнодействие совершается в знак скорого сошествия Святого Духа на Дары: как в день Пятидесятницы сошествию Духа на апостолов предшествовал сильный ветер, так и теперь это грядущее сошествие предвосхищается веянием воздУха над Дарами.

— Диакон, возгласив «Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое возношение в мире приносити», уходит в алтарь. А в чем смысл следующего песнопения «Милость мира, жертву хваления»?

— Эти слова можно рассмат­ривать в связи с известным библейским изречением Милости хочу, а не жертвы (Ос. 6, 6, Мф. 9, 13, 12, 7). Мы приносим Богу милость от лица всего мира и жертву словесную, жертву, состоящую из хвалебных песнопений: тут нужно помнить, что само слово «евхаристия» означает благодарение, да и начальные молитвы Евхаристического канона по содержанию являются славословием.

И вот, мы стоим перед вершиной Божественной литургии — перед Евхаристическим каноном. Но о нем — в одном из следующих номеров нашей газеты.

Газета «Православная вера» № 3 (527)

http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/yako-da-carya-vsekh-podymem