Все успехи ЛГБТ держатся на тактике морального давления. Сергей Худиев

Школьный расстрел в американском Нэшвилле, жертвами которого стали трое девятилетних детей и трое взрослых – это, увы, не единственное происшествие такого рода. Однако его выделяет два обстоятельства. Личность убийцы – это была трансгендер (женщина, считающая себя мужчиной) и личности убитых – это были ученики и сотрудники христианской школы.

Консервативные комментаторы говорят, что преступление было совершено именно трансгендерной активисткой по мотивам ненависти к христианам. Их либеральные оппоненты – что эта особенность убийцы тут случайна, а все дело, как всегда, в доступности оружия, против которой консерваторы все никак не хотят принять давно необходимые меры.

Но один из побочных эффектов этой трагедии – она показывает, что вся радужная повестка строилась (и строится) на недобросовестной манипуляции.

У нас в самом деле нет оснований полагать, что люди, страдающие расстройством половой идентификации, или активисты, действующие от их имени, отличаются особенной склонностью к убийствам. Делать обобщающие выводы из одного случая неверно – каким бы кричащим этот случай не был. Вернее, именно с выводами из кричащих случаев надо быть особенно осторожным. Криминология – серьезная наука, подменять анализ эмоциями не стоит.

Но обобщающие выводы из кричащих случаев как раз и были главным риторическим инструментом всей радужной повестки. Политический успех этой идеологии, ее превращение в ряде стран Запада в идеологию государственную, был связан с определенной тактикой морального давления.

Вся борьба за пересмотр законодательства (и переформатирование культуры вообще) велась под знаменем борьбы с «ненавистью», а в качестве примеров «ненависти» как раз и предъявлялись преступления против представителей ЛГБТ.

Классический пример – дело Мэтью Шепарда, гомосексуалиста, убитого в 1998 году двумя гопниками. По одной (официальной) версии – потому что гопники смертельно обиделись на его заигрывания, по другой (менее распространенной) – из-за чисто криминальных околонаркотических разборок. Гопники еще намеревались ограбить его дом, но не успели – их схватили. Это преступление послужило поводом к грандиозной – и продолжающейся до сих пор – политической кампании, которая полностью изменила культуру и законодательство США. Про несчастного юношу писались колонки, пьесы, поп-песни и произведения классического жанра, где упор делался на то, что он не просто жертва преступления, а именно «гомофобии», поскольку гопники, по мнению общественности и суда, действовали именно из ненависти к гомосексуалистам. И это не просто уголовщина, а «преступление ненависти».

Преступления такого рода использовались для разгона мощной кампании по борьбе с «ненавистью», причем проявлением этой «ненависти» считалось любое неодобрение радужной повестки.

Любые противники идеологии клеймились как haters (злыдни, ненавистники) и bigots (злобные фанатики), а активисты выступали от имени жертв – людей, которые совершенно ни за что подвергаются притеснениям, травле, избиениям и убийствам.

Вы же хотите выглядеть добрым, цивилизованным, сострадательным человеком? Вы же не хотите иметь что-то общее с этими гомо- и трансфобными злыднями, наследниками нацистов и ку-клукс-клана? Тогда поддержите наше дело – дело любви и терпимости против злобы и ненависти!

Вот священники и пасторы у себя в церквях проповедуют, что брак – это союз между мужчиной и женщиной, а извращения – грех. Даже если они лично никого не убивают и не призывают к этому, они создают «атмосферу ненависти», которая приводит к тому, что кто-то идет и убивает бедного Мэтью Шепарда. Этим проповедникам должно быть стыдно! Кровь у них на руках! Они должны немедленно переменить свое вероучение, поклясться в верности ЛГБТ-повестке, начать «венчать однополые браки» и вообще делать все, что от них потребуют.

Поскольку против радужной повестки могут выступать только очень-очень плохие люди, пособники и вдохновители убийц, их справедливо публично травить, изгонять с работы, или, как в случае с Адольфо Мартинесом, посадить на 15 лет за сожжение радужного флага.

Это создало парадоксальную ситуацию, когда люди, которые любого, кто как-то их заденет, могут вышибить с работы, подвергнуть судебным преследованиями или даже посадить на огромный срок, громко жалуются на то, что они являются угнетенным и замученным меньшинством. Причем чем больше становятся их возможности притеснять других, тем более горькими становятся их жалобы.

Все успехи ЛГБТ-движения обусловлены именно этой тактикой морального давления – докажите, что вы не убийцы бедных геев и трансгендеров! Вот жуткий, кричащий случай жестокого преступления – докажите, что вы с жертвами, а не с убийцами!

Что было бы, если бы христианский пастор убил трех взрослых и трех детей в каком-нибудь прогрессивном собрании – например, там, где трансвеститы, как это принято в ряде американских школ и библиотек, читают детям книжки?

Никто не стал бы говорить, что это случайность, а на самом деле вся проблема в доступности оружия. Этот инфоповод был бы отработан по полной.

Но вот происходит обратный случай – трансгендер совершает массовое убийство в христианской школе. Какова реакция?

Пресс-секретарь Белого дома Карин через несколько дней после этого заявила (правда, по другому поводу): «Это позорно, это беспокоит, и наши сердца болят за транс-сообщество, которое прямо сейчас находится под ударом».

Либеральные СМИ пишут про то, что расстрел в Нэшвилле «используется для нападок на геев».

Можно подумать, что это не трансгендер расстреляла христиан, а они ее. Жертвы – это в любом случае ЛГБТ.

Еще раз заметим, что трансгендер-убийца христиан ничего не сообщает нам обо всех трансгендерах. Нельзя строить общую картину на единичных случаях.

Но тогда нужно признать всю риторику ЛГБТ-движения, которая как раз на таких случаях и строилась, ложной. И происходящее вокруг этой трагедии еще раз демонстрирует ее абсурдность.

Источник: Взгляд