Византинист Жан-Клод Шейнэ об иконоборчестве

Победа 718 года укрепила власть узурпатора Льва III Исавра, но ситуация оставалась сложной, так как арабы продолжали продвигаться в глубь Анатолии и в 727 году чуть не овладели Никеей, столицей Опсикия - азиатской фемы, прикрывающей столицу. Землетрясение на Санторине, за которым последовало разрушительное цунами, привело к убеждению, что божественный гнев продолжает изливаться на христианскую империю. При этом все ереси были истреблены еще в то время, когда императоры отказались от монофелизма. Свято веря в справедливость Бога, император все чаще задавался вопросом о том, что же в религиозной практике византийцев могло вызвать его гнев.

Почитание икон уже давно вызывало неприятие части духовенства, ссылавшейся на библейский запрет изображать Бога. В то же время поклонение иконам получило негласное одобрение церкви, поскольку считалось, что именно Богоматерь защищала город, когда в критические для Константинополя моменты устраивались процессии с иконами Пресвятой Девы. Тем не менее, Лев III, который, как и все его современники, был глубоко религиозным человеком, заметил, что этот культ принимает крайние формы: пыль на иконах считалась исцеляющей, а иконы святых выбирались в качестве «крестных отцов» детей. Искореняя крайности иконопочитания, граничащие с идолопоклонничеством, император надеялся умерить гнев Господа. В 730 году во время торжественного собрания во дворце император официально осудил этот культ, положив начало процессу, которым сегодня называют иконоборчеством.

История первого периода иконоборчества (буквально - разбивания икон, то есть всех изображений Христа, Богоматери и святых, выполненных с помощью любых материалов) остается плохо изученной, так как при ее исследовании основываться можно только на полемических писаниях сторонников культа икон (иконопочитателей): они уничтожили все тексты, содержащие точку зрения исаврийских императоров-иконоборцев. Первая реакция на декрет Льва III была умеренной. Патриарх Герман сложил с себя сан и мирно удалился в монастырь, папа Григорий II протестовал, так как отношение к иконам на Западе отличалось от того, каким оно было на Востоке. На Западе изображения Бога и святых выступали в качестве простой иллюстрации к Библии, призванной просвещать верующих, в массе своей неграмотных. Папство было еще более задето, когда Лев III отнял у римской церкви Иллирию вместе с Фессалониками и присоединил ее к константинопольскому патриархату, тем самым совместив религиозные и политические границы. Незадолго до своей смерти в 740 году Лев III вместе со своим сыном Константином V одержал блестящую победу при Акроиноне над значительными арабскими силами. Этот триумф укрепил положение Византии, тем более что еще одним результатом этой победы стала междоусобная война Омейядов и Аббасидов.

Иконоборчество приняло воинствующий характер лишь при Константине V, сильном теологе, который лично осудил культ Пресвятой Девы и почитание мощей, а также начал преследование монахов, приверженных иконопочитанию. Желая подчеркнуть правильность своего решения, император ссылался на собственные победы, одержанные над болгарами и арабами. С тех пор изменения в отношении к иконам были тесно связаны с внешней политикой империи: победы императорских армий означали, что Бог поддерживает Византию. В 754 году на соборе во дворце Иерии недалеко от Константинополя большинство византийских епископов поддержали позицию Константина V. Однако папский Рим отверг решения собора.

Иконопочитатели яростно обрушились на исаврийских императоров. Льва III обвиняли в том, что он следует доктрине иудеев и мусульман, которые были традиционными противниками изображения божественного. Константина V обвиняли в осквернении купели в то время как его крестили, в результате чего он получил прозвище Копроним, а его военные успехи считали спорными. Религиозное противостояние мало отличалось от политического мятежа и закончилось казнью некоторых противников (хотя говорить о массовых гонениях было бы преувеличением). Самой известной жертвой стал Стефан Новый, растерзанный константинопольской толпой и солдатами в 765 году.

В 787 году императрица Ирина, невестка Константина V и регентша, созвала собор, который состоялся в Никее, а не в столице из-за протестов солдат, верных своему прежнему императору Константину V. Впервые решения 754 года были осуждены, а иконопочитание стало официальной доктриной церкви, чему способствовали произведения Иоанна Дамаскина. Живя в принадлежащем мусульманам Иерусалиме, этот богослов имел возможность опровергнуть обвинения иконоборцев. Поворот к иконопочитанию произошел прежде всего потому, что Ирина стремилась избежать зависимости от преданных Константину V сановников. Для этого она заручилась поддержкой монастырской партии в Вифинии, состоящей из старой константинопольской аристократии, которая избегала столицы и, подобно хронисту Феофану Исповеднику, превратила гору Олимп в Святую Гору.

После 787 года императоры потерпели ряд военных поражений. Гарун аль-Рашид, пока еще наследник багдадского престола, отправился в поход, дошел до Малагины в Вифинии и сжег императорские конюшни. Никифору I пришлось уплатить Гаруну аль-Рашиду, к тому времени ставшему халифом, унизительный выкуп за себя и своего сына. Болгары нанесли поражение Константину VI, затем в 811 году разбили Никифора I, который погиб на поле боя, а в 813 году болгарский хан Крум осадил Константинополь. Эти поражения побудили армию возвести на престол стратига Анатолии Льва V Армянина, который был призван покончить с поражениями Византии и освободить столицу. Исполнив эту миссию, Лев V принял на синоде 815 года решение вновь придать законную силу постановлениям собора в Иерии, несмотря на сопротивление патриарха Никифора, которого поддерживала партия митрополитов, и противодействие Феодора Студита, игумена самого знаменитого монастыря Константинополя, происходившего из знатной константинопольской семьи.

Последним императором, поддержавшим иконоборчество, был Феофил, который всячески пытался подражать своему предшественнику Константину V. Однако его походы против мусульман окончились ужасным поражением: в 838 году арабы взяли Аморий, колыбель династии и тогдашнюю столицу фемы Анатолии. И вновь женщина, на этот раз Феодора, вдова Феофила, быстро и решительно положила конец второму периоду иконоборчества: позиции обоих лагерей стали ближе. Иконопочитание было окончательно восстановлено 11 марта 843 года, в первое воскресенье Великого поста, ставшее в восточной традиции днем «Торжества Православия».

Вопрос о значении иконоборчества ставился многократно. В нем видели желание императоров заручиться расположением малоазийского населения, которое традиционно не почитало иконы, но представляло собой главный оплот Византии в борьбе с мусульманами, в то время как на Балканах и в Италии сложилась благоприятная для иконопочитателей обстановка. Однако интересным фактом является то, что сторонники культа икон нашли прибежище в Малой Азии, в то время как на Западе, например, в Неаполе, обнаруживаются следы иконоборчества. Теория, согласно которой распространение иконоборчества объясняется поддержкой императоров, имеет некоторое преимущество. Армия, сформированная Константином V, естественно, следовала за своим императором и в религиозных предпочтениях. Вероятно, следует учитывать противостояние солдат (чаще всего выходцев из провинций, даже если их гарнизон находился в Константинополе), которые стали по преимуществу иконоборцами, и столичной аристократии, больше расположенной к иконопочитанию. Возможно также, что в связи с характером дошедших до нас источников мы склонны преувеличивать значение этого раскола, а на самом деле он волновал лишь аристократию, поскольку у большинства населения были другие приоритеты: прежде всего безопасность. В итоге победа иконопочитателей кладет конец стремлению императоров вмешиваться в определение церковных догматов; торжествует точка зрения Феодора Студита, настроенного против императорского вмешательства в дела церкви.

Отрывок из книги Жан-Клода Шейнэ «История Византии» — М.: АСТ; Астрель, 2006 — С. 70-76

Источник группа Сакральные тексты