ВЕЛИКОЕ ТАИНСТВО ЕВХАРИСТИИ. СХИИГУМЕН АВРААМ (РЕЙДМАН)

Тайной трапезе, в страсе приближившеся вси,
чистыми душами хлеб примем, спребывающе Владыце:
да видим, како умывает ноги учеников,
и сотворим, якоже видим, друг другу покаряющеся.

В Богослужении этого дня воспоминаются важнейшие события, предварившие шествие Спасителя на вольные страдания: совершение Иисусом Христом последней пасхальной вечери, на коей было установлено таинство Евхаристии; умовение Господом ног учеников и предательство Иуды. Разнообразию воспоминаемых в этот день изумительных Евангельских событий соответствует и обильность трогательных чувств и мыслей, изображаемых в церковных песнопениях этого дня. Созерцая Спасителя уже в последние перед страданием минуты, святая Церковь в своих песнопениях глубоко соскорбит и сострадает Ему. Зная, Кто этот Страдалец, зачем и за кого Он идет на смерть, не менее места Церковь дает и чувству благоговейной любви и благодарности.

Прославляя бесконечную любовь Спасителя, подъемлющего всю тяжесть грехов человеческих, и невыразимое смирение Его, умывающего ноги рабам Своим, Церковь благоговеет пред Чашею жизни вечной, предложенной Создателем, славословит кровавую Гефсиманскую молитву Спасителя, подающую и нам святой, высокий урок — именно в молитве искать утешения и укрепления среди скорбей в несении нашего жизненного креста и в час приближения смерти.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Сегодня, в Великий Четверток, мы совершаем воспоминание Тайной вечери и всех тех событий, о которых мы слышали в сегодняшнем Евангелии. Обширность, многозначительность, содержательность этих событий не поддается краткому объяснению. Евангельское и апостольское чтения, как и каноны, и стихиры сегодняшнего богослужения, сами по себе достаточны для проповеди. Все богослужение в совокупности является самой лучшей проповедью, составленной, о чем можно судить по самому тексту, богодухновенными святыми отцами. И надо иметь великое дерзновение, чтобы попытаться добавить к этому еще что-либо полезное, назидательное. Можно было бы, как мы это делали при чтении канона Андрея Критского, взять тот или иной тропарь канона и истолковать его, что было бы весьма полезно и поучительно. Но я выскажу несколько мыслей об учреждении Господом Иисусом Христом Таинства Евхаристии, которое сегодня мы вспоминаем.

Я прочту только несколько стихов сегодняшнего евангельского чтения, относящихся к Таинству Евхаристии, совершенному Господом нашим Иисусом Христом в первый раз. «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26, 26–28). Так об этом говорит Евангелист Матфей. В других Евангелиях есть слова: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22, 19). В тех храмах, где богослужения совершаются ежедневно, каждый день вспоминается вся жизнь Господа Иисуса Христа. Литургия построена таким образом, что является символическим изображением жизни Спасителя: от тайного Его Рождества, воспоминанием которого начинается проскомидия, до Его Вознесения, которое вспоминается, когда священник выносит Чашу, благословляет ею народ со словами: «Всегда, ныне и присно и во веки веков» и относит ее на жертвенник. Советую вам прочесть толкования литургии; самое простое из них — толкование И. Дмитриевского, более научное — архимандрита Киприана (Керна). От чтения вы получите, конечно, гораздо больше пользы, чем от моих скромных и убогих слов. Но все же я хочу привести несколько интересных изречений о Таинстве Евхаристии, принадлежащих разным подвижникам и святым отцам.

Архимандрит Софроний (Сахаров) говорит, что литургия — это та же самая Тайная вечеря, которая в древности была совершена Господом Иисусом Христом. Мы по своей немощи, маловерию и, как следствие, малой благодати, не осознаем этого. Тем не менее и мы так же участвуем в Тайной вечере, как участвовали в ней и апостолы. Нам кажется удивительным и странным то, что иногда даже во время литургии нас искушают всевозможные, иногда самые отвратительные, греховные помыслы, и, может быть, сильнее, чем в другое время (бывает и такая брань). Но вспомним, что говорит евангелист Иоанн: когда Господь Иисус Христос дал Иуде Искариотскому хлеб, омоченный в солило, то в него вошел диавол. Он уже и до этого искушал Иуду, который действовал по его наущению, а здесь совершенно им овладел. Мы видим, что рядом со Спасителем и Его учениками (не каким-либо священником или архиереем, но Самим Сыном Божиим) во время совершения Им столь великого Таинства дерзает присутствовать диавол. И того, кто невнимателен к себе, неискрен, скрытен (в этом, с аскетической точки зрения, состояла ошибка апостола Иуды Искариотского), он искушает и губит. Другие же непостижимым образом освящаются, хотя понятно, что и они недостойны сего Таинства. Конечно, кто дерзнет сказать, что он достоин принять в себя Сына Божия? Только человек безумный. Однако, ощущая свое недостоинство, сохраняя веру, благоговение, преданность Спасителю, все истинные христиане во все времена, как когда-то апостолы, освящаются настолько, что становятся христоподобными.

Одно из толкований евангельского повествования объясняет, почему Иуде Искариотскому понадобилось на Христа указать, хотя Он и был на виду в течение трех с половиной лет, и все Его знали. Толкователь говорит, что апостолы, причастившись Тела и Крови Христовых, стали Христоподобными. Конечно, черты их лица сохранились, но внутренний свет, действующая в них благодать, непостижимым образом проявившаяся и во внешности, сделали их неразличимыми для людей, недостаточно хорошо знавших Спасителя. И поэтому Иуда — тот, кто очень хорошо знал Спасителя, должен был своим предательским поцелуем указать на Него воинам и народу, которые пришли с оружием и кольями схватить Господа Иисуса Христа как разбойника. Вот как велика сила Таинства, хотя мы ее не осознаем или чувствуем лишь в малой степени!

Некий подвижник спрашивал бесноватых, а правильнее сказать, бесов, в них находящихся, чего они больше всего боятся. И те говорили ему: «Больше всего мы боимся причащения Тела и Крови Христовых. Если бы вы умели хранить ту благодать, которую при этом получаете, то мы не смели бы к вам подступиться».

Доказательством того, что наша литургия является той же самой Тайной вечерей, которая была совершена Спасителем, приведу дерзновенные и мудрые слова святителя Симеона Солунского. Он сказал, что престол, на котором совершается литургия, — это рука Господа Иисуса Христа. Своим апостолам Спаситель преподал освященный Хлеб собственной рукой, сказав: «Возьмите, вкусите: это есть Тело Мое», так и ныне Он Сам, а не мы, священники, подает этот Хлеб. Священник является, скорее, свидетелем, соучастником Таинства, а совершает Преложение хлеба и вина таинственным, непостижимым образом Сам Господь Иисус Христос. Хлеб и вино на святом престоле священник благословляет рукой, изображающей имя Иисуса Христа, чем показывает, что освящает Дары Сам Господь. Престол символизирует связанного и распятого Господа Иисуса Христа. При полном чине освящения храма престол обматывается веревкой, что символизирует пленение Спасителя; крышка престола прибивается гвоздями — символ Распятия. Престол омывается сначала водой, затем смешанным с благовонной водой вином — этим символизируется пролитие Крови Спасителем. Таким образом, престол — это мистическое, символическое обозначение присутствия Господа Иисуса Христа. Он Сам предстоит во время Таинства, Сам его совершает, Сам преподает нам Свои Пречистые Тело и Кровь.

Мы — немощные, маловерные, но Господь снисходит нашему маловерию. Святые отцы ради укрепления нашей веры постановили совершать воспоминание знаменательных событий, имеющих отношение к нашему спасению. Это великие двунадесятые праздники: Рождество, Благовещение и другие. Ради укрепления нашей веры святыми отцами установлен и богослужебный чин Великого Четверга, внимая которому, мы вспоминаем о Тайной вечере и чувствуем ее значимость для нашего спасения. Задумайтесь над словами: «Тайная вечеря». «Тайный праздничный ужин» — так мы сказали бы повседневным, невозвышенным языком. Выразимся так для того, чтобы понять, что она собой представляла. Ужин был тайным, ради того чтобы враги не знали о нем и раньше времени не пленили Спасителя. Даже ученики не знали, где должна была совершиться Тайная вечеря. Спаситель послал Петра и Иоанна и сказал им: «Вот вы встретите человека, несущего сосуд. Идите за ним и скажите хозяину дома: где Мне совершить Пасху с учениками Своими?» (см. Мк. 14, 13–14; Лк. 22, 10–11). Иуда в то время уже имел намерение предать Спасителя, и нужно было найти возможность совершить Тайную вечерю и установить на ней Евхаристию, что в переводе означает «благодарение». Это высшее благодарение Богу, на какое мы только способны. Таким образом, совершаемая теперь Евхаристия — это не символическое, но самое действительное воспоминание Господа Иисуса Христа, при котором мы вкушаем Его истинное Тело и истинную Кровь.

Необычно для нас и даже дерзновенно говорит о Причащении в своих Божественных гимнах преподобный Симеон Новый Богослов. Он был делателем умной молитвы и преуспел в этом монашеском занятии необычайно: до такой степени, что, когда его рукополагали во пресвитеры, на него сошла благодать в виде Божественного света, он увидел, что алтарь наполнен светом. При этом он сказал сам себе: «Господи, что это?» И услышал ответ: «Я — Господь Бог Дух Святой, Я всегда так сходил на пророков, апостолов и всех рабов Божиих». С тех пор преподобный Симеон Новый Богослов, когда совершал литургию, всегда был в Божественном свете.

После Причащения он, взирая на свое тело, изумлялся тому, что в каждом его члене — даже и в тайных удах (не знаю, как это могут воспринять современные люди; он же был необыкновенно чистый и благодатный человек) — присутствует Христос. С нами происходит то же самое, но мы не видим этого из-за своей безблагодатности. Если бы мы ревновали об очищении своего ума и сердца так, как это делали преподобный Симеон и другие подобные ему подвижники, то и мы бы видели то, что видел он. Например, если подслеповатый человек каким-то образом восстановит свое зрение, то он ясно увидит, как прекрасен мир, сотворенный Богом. Так и мы увидели бы, познали то, что происходит с причастниками Тела и Крови Христовых всегда.

Святитель Димитрий Ростовский рассказывает, что когда он причащал простых людей, крестьян, то видел, что у иных, после того как они брали с лжицы частицу Тела и Крови, лица начинали светиться и неким образом внутренне изменялись. Я думаю, что он говорит о свете не в каком-либо переносном смысле — иначе это было бы недостойно внимания, — но в самом точном и буквальном.

Некоторым людям было открыто, что преподобный Сергий служил, весь окутанный огнем, перед Причащением этот огонь нисходил в Чашу, и так Преподобный причащался.

И в заключение перескажу пример, приведенный святителем Игнатием (Брянчаниновым). Некий человек, воспитанник пажеского корпуса, причащавшийся Тела и Крови Христовых один или несколько раз в году по обязанности, перед литургией рассказал своему товарищу, что не верит в действительность этого Таинства, то есть не верит, что хлеб и вино — это Истинные Тело и Кровь Христовы. Может быть, он и имел некоторую веру, но в его душу уже проникли рационализм, растление, и в действительность именно этого Таинства он не мог поверить, о чем и сказал откровенно близкому другу. И, когда этот юноша причащался, он почувствовал, что у него во рту вместо частицы — камень, который, конечно, невозможно было проглотить. Произошло это потому, что за свое неверие он был недостоин принимать Таинство Причащения. Священник, заметив, что лицо причастника изменилось, отвел его в алтарь и с частицей во рту юноша исповедал свой грех. Священник прочитал разрешительную молитву, после чего частица приняла обыкновенный вкус и он смог ее проглотить. Известен случай, когда одна женщина, усомнившаяся в том же, по принятии Таин почувствовала, будто бы держит во рту камень, и тоже не могла проглотить частицу, пока не исповедала свой грех хулы и неверия.

Бывало и так, что люди чувствовали во рту вместо хлеба и вина плоть и кровь, и это также происходило из-за маловерия. За всю историю Церкви было еще много великих знамений, удостоверяющих подлинность великого Таинства Евхаристии. И мы должны эту благодать, эту веру, данную нам сегодня через воспоминание Тайной вечери, укрепить в себе, укоренить, сохранить на весь год и даже на всю нашу жизнь. Сохранить с тем, чтобы на каждой литургии понимать, что мы причащаемся истинного Тела и Крови Христовых, что Сам Христос совершает это Таинство, что Сам Христос нам его преподает — во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь.

27 апреля 2000 года

http://www.sestry.ru/church/content/confessor/amvonn/p/str_sed/02/2/html...