ТОРЖЕСТВО ПРАВОСЛАВИЯ. Протоиерей Игорь Аксёнов

В грядущее воскресенье, после первой, особенно строгой по воздержанию недели Великого Поста, Вселенская Православная Церковь будет праздновать день Торжества Православной Веры. Исторически этот праздник связан с окончательной победой над ересью иконоборчества, которая более столетия терзала православный мир.

Это было время, когда, по требованию византийских императоров-еретиков и, поставленных и возвеличенных ими таких же еретиков-архиереев, из православных храмов выносились и осквернялись иконы, закрывались и разрушались монастыри, которые были центрами Православной Веры и оппозиции иконоборческой ереси. Множество православно-мыслящих архиереев было сослано в ссылку, тысячи православных претерпели различные мучения, многие из них за свои православные убеждения поплатились не только покоем и благополучием, но и своей жизнью.

Однако, спрашивается, неужели Православная Церковь вступила и героически вела эту столь длительную и изнурительную борьбу, которая длилась более столетия, только ради права украшать свои храмы иконами и росписями с изображением Спасителя, Божией Матери и святых Божиих? Ведь любой православно-верующий христианин отчетливо знает, что мы, при необходимости, можем открыть свое сердце в молитве к Богу, не обязательно перед иконами в храме, но находясь, например, в лесу, или в море, или во время полета на самолете, или даже в общественном транспорте по дороге на работу.

Так что же тогда защищала Православная Церковь со столь непоколебимым упорством, и почему Торжеством Православия именуется победа именно над ересью иконоборчества, а не какой-либо другой ересью, каковых было множество и до иконоборчества, и после него?

Ответ состоит в том, что иконопочитание и Православие не могут мыслиться друг без друга, но являются одним целым. Иконопочитание является универсальным критерием Православия, оно выражает его суть. Можно даже сказать, что иконопочитание наиболее полно выражает его суть. Всякая попытка оспорить иконопочитание является попыткой оспорить само Православие. И наоборот, любое отклонение от Православия немедленно отражается на отношении к иконам.

Иконоборцы утверждали, что Бога изобразить нельзя. Православные же отцы, защищая предание Церкви, ставили почитание икон в теснейшую связь с самыми основами христианства. Да, действительно, Бог - непознаваем, невыразим и неизобразим. Но, Тот, Кто выше всякого человеческого слова, благоволил родиться как человек. Тот, Кто невидим, стал видимым через принятие человеческой природы в Рождестве Христовом, и потому Боговоплощение сделало возможной икону.

"О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, - ибо жизнь явилась, и… Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца" (1 Иоан.1:1,2; Ин. 1:14), - пишет о воплотившемся Сыне Божием, Господе Иисусе Христе, Его Апостол и Евангелист Иоанн Богослов. А Апостол Павел прямо говорит о Спасителе, что "в Нем обитает вся полнота Божества телесно (Кол. 2:9)".

И потому, после Рождества Христова, после Боговоплощения быть православным, и молиться Богу, не имея по каким-либо причинам икон, вполне можно. Но, отвергая иконы, православным оставаться уже нельзя. Потому что, как сказал один из самых ярких защитников иконопочитания - прп. Иоанн Дамаскин, "с тех пор, как Слово Божие воплотилось, вещество стало достохвальным". И тот, кто не признает возможность иконы, отрицает самые основы христианского свидетельства о Боге, ставшем человеком.

Дело в том, что суть Православной Веры состоит в том, что Бог стал человеком, чтобы, через восприятие падшего в грехопадении человеческого естества, спасти его от власти греха и привести к обожению. Ради этого произошло подлинное, не мнимое, соединение полноты Божественного естества с полнотой человеческого естества в Ипостаси, т.е. в Лице Сына Божия.

Эта суть Православной Веры прекрасно выражена в словах Соборного послания Апостола Иоанна Богослова, где он, обращаясь к соборной полноте Церкви первого века, говорит: "Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире. Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире" (1 Иоан. 4:1-3).

Все без исключения ереси пытались оспорить эту истину Боговоплощения. Суть всех ересей в том, что, либо соединение Божественного и человеческого естества не было подлинным, но мнимым, либо с Божественным естеством соединилось не все человеческое естество, а лишь какая-то его часть. И потому другая его часть осталась вне спасения, потому что, по известному богословскому принципу, что из человеческого естества осталось не воспринятым Божественным естеством, то осталось неуврачеванным от греха.

Действительно, если мы рассмотрим первую из больших ересей, которые вышли из недр Церкви и носили богословский характер - арианство, то увидим, что оно полностью соответствует данной нами выше характеристике ереси. Арианство, проповедуя, что Христос не был единосущен Отцу и имел сотворенную, и, следовательно, низшую, чем у Отца, природу, тем самым угрожало возможности исцеления человеческого естества, которое оказывалось соединенным с естеством не вечного Бога, но сотворенного Сына Божия.

Современный арианству аполлинаризм учил, что Христом не был воспринят человеческий "ум", который был заменен "умом" Бога Слова. Таким образом, человеческий ум (который в ту эпоху означал нечто большее, чем в современном словоупотреблении, а именно высшую степень в иерархии человеческой природы - то, что в иудейской традиции называлось "сердцем"), пребывая в падшем состоянии, оставался вне спасения.

Далее, несторианство, против которого собирался Третий Вселенский Собор, учило, что во Христе Бог Слово сосуществовал вместе с "высоким человеком" Иисусом. Несторианство отвергало соединение двух природ Христа, - Божественной и человеческой, - в одном Лице Бога Слова, но проповедовало соединение двух лиц - Сына Божия и человека Иисуса. Это означало, что соединение природ во Христе не было подлинным, но, как выражались Отцы, "поверхностным", "мнимым". Это было даже не соединение, а лишь "соприкосновение" двух природ, в результате которого падшая человеческая природа опять не могла получить спасения.

Далее, монофизитство учило, что человеческое естество после соединения с Божественным изменилось, утратило свои свойства, как бы "растворившись" в Божественном естестве Христа. Из-за этого плоды соединения двух природ во Христе, а именно спасение и обожение, остались для нас недостижимыми.

Ересь иконоборчества с неизбежностью приводила к такому же разрушению нашего спасения в единении Божественной и нашей человеческой природы в Лице Богочеловека Господа Иисуса Христа. Согласно православному вероучению, мы изображаем Христа в силу того, что Он стал подлинным человеком. Подлинность Его человечества и реальность соединения в Нем Божественного и человеческого естества как раз и позволяют нам изображать Его на иконах.

Он - истинный и неизобразимый Бог, стал "изобразим", по выражению Святых Отцов, в силу того, что стал подлинным человеком. Ненависть иконоборцев к иконам питалась ненавистью диавола к Спасителю и тому спасению, которое открылось для нас в Его Боговоплощении, где две природы, Божественная и человеческая, по слову свв. Отцов IV Вселенского Собора, соединились в Ипостаси Сына Божия "неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно".

Еще одна серьезнейшая ересь, которая возникла в XIV веке, и нашедшая себе выражение главным образом в учении калабрийского монаха Варлаама и Константинопольского ученого Акиндина, тоже была направлена на то, чтобы воздвигнуть преграду между Божеством и человечеством, и не допустить их спасительного, для человеческого естества, соединения. Учение варлаамитов о сотворенности благодати Святого Духа именно это и предполагает. Дело в том, что спасительные плоды Боговоплощения члены Церкви получают через действие Господа Бога Духа Святого, который изливается на них в Таинствах Церкви.

Если благодать Духа Святого тварна, как учил Варлаам и его единомышленники, тогда ни человеческая природа Христа не смогла обожиться после своего соединения с Божественной природой, ни мы в результате этого не можем в подлинной и спасительной для нас мере приобщиться Божественной природы.

Таким образом, как мы видим, все ереси на самом деле являются одной ересью, которая лишь меняет свои формы. Будучи опровергнутой под одной личиной, она, по действию отца лжи, меняет свою маску и вновь вступает в схватку с правой и спасительной Верой. Таким образом, можно сказать, что на протяжении всей истории Церкви, вплоть до наших дней, Православию противостоит одна и та же Ересь, которая лишь меняет свои личины. Суть этой ереси в том, что не произошло подлинного соединения полноты Божественного и полноты человеческого естества в ипостаси Бога Слова, а цель ее в том, чтобы лишить наше отпавшее от Бога человеческое естество спасения, которое оно получает через приобщение к Божественному естеству.

Как уже было сказано в начале, наиболее полным критерием Православия является иконопочитание. Кто почитает иконы, тот тем самым исповедует подлинность Боговоплощения, а именно, что полнота человеческого естества соединилась с полнотой Божественного естества в Ипостаси Бога Слова. И кто отвергает иконы, тот отвергает подлинность такого соединения. Можно сказать также наоборот, что всякое уклонение в учении о Боговоплощении тут же, как на лакмусовой бумажке, отражается на отношении к иконам.

Потому не случайно день торжества иконопочитания стал днем Торжества всего Православия.

Не случайно и то, что днем Православия названо первое воскресенье Великого Поста. Этот день венчает собой неделю особых молитвенных трудов. Как отметил в своем слове в Санкт-Петербургской Духовной школе в Неделю Православия 1991 года приснопамятный Святейший Патриарх Алексий, греческое слово "ортодоксиа" означает и "правильное величание" и, одновременно, "правильное учение", то есть его можно перевести на русский язык не только как "Православие", но и как "Правоверие". И замечательно, что в славянские языки вошло именно первое значение этого слова: "Право-славие".

Потому что, славословие, по учению Святых Отцов, есть высшая ступень молитвы, ибо являет чистую и бескорыстную радость души о своем Господе. Весь смысл духовной жизни заключается в том, чтобы научить человека не просто правильно богословствовать, но и правильно молиться Богу, потому что молитва есть общение с Богом.

При таком, литургическом понимании Православия, как умения правильно славить Господа, правильно строить свою духовную жизнь становится понятным, почему день Торжества Православия приходится именно на Великий Пост.

Но Православие невозможно и без Правоверия. Тем более, что и Господь на Тайной Вечери сказал:"Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа" (Иоан. 17:3). Т.е. жизнь вечная, по слову Господнему, напрямую связана с неложным знанием Единого Триипостасного Бога, и того спасения, начало которого открылось для нас в Боговоплощении, т.е. Рождестве по плоти Второй Ипостаси Пресвятой Троицы - Сына Божия.

История Церкви показывает, что там, где нарушалась правая вера, начинает разрушаться и духовная жизнь. Ведь в зависимости от того, как люди мыслят о Боге, они создают свои представления о спасении, об отношениях Бога и человека. И если учение о спасении, о конечном предназначении человека окажется ошибочным или неполным, то и духовная жизнь человека окажется урезанной и неполноценной.

Потому в догматических спорах речь идет не о формулировках и не о теоретической правоте. Речь идет о понимании самой сути отношений Бога и человека, и, в конечном счете, о понимании самого человека. И потому нельзя нам забывать слова Апостола: "Я знаю, в Кого уверовал" (2 Тим. 1:12). И: "…К стыду вашему скажу, некоторые из вас не знают Бога" (1Кор.15:34).

Сегодня нам чрезвычайно важно знать нашу Веру, ибо, по сказанному Господом, "многие лжепророки восстали, чтобы прельстить многих" (Матф. 24:11).

Одни уверяют себя и нас, что Православие - это некая национальная идеология. Мы же должны знать, что Православие - это поиск жизни в Боге и странствие в наше истинное Отечество, в Град Небесный Иерусалим, и что всякое государственное и национальное устроение жизни для нас преходяще.

Другие говорят, что Православие - это культура, некое "культурное наследие". Мы же должны знать, что Православие - это не музей этнографии или славянского религиозного фольклора, а открытая дверь в Царство Божие, в которую каждый усилием духовной жизни призван и может войти.

Третьи утверждают, что Православие - лишь одна из исторически сложившихся форм христианства и что она должна быть превзойдена в слиянии всех христианских конфессий. Мы же, действительно желая соединения всех христиан, хотим достигнуть его не на минимальной основе нашей общей веры, которая на деле окажется максимумом безверия протестантского мира, а на той предельной полноте Богоданного Откровения, выраженного как в Священном Писании, так и в Священном Предании Церкви, которое сформировано писаниями Святых Богоносных Отцов, и соборными определениями Вселенской полноты неразделенной Церкви.

Приходят еще некие и говорят, что Христос - это один из "учителей человечества", такой же, как Будда, Конфуций или Кришна. Как будто не сказал Господь, что "все, сколько их ни приходило перед Ним, суть воры и разбойники" (Иоан. 10:8). Но мы должны знать, что Христос - не просто учитель или пророк, Он - Сам Бог, ставший человеком, чтобы спасти людей от смерти обезбоженного бытия. И спасает Он нас не Своей проповедью, а Воплощением, Распятием, Воскресением, славным Вознесением в нашей человеческой природе, и освящением нас через Сошествие Святого Духа в день Пятидесятницы.

Если отвечать на вопрос в чем сущность христианства, то, как говорит профессор МДА А.И.Осипов, следовало бы ответить: В самом Христе. Христианство целиком вписывается в одно слово - Христос. Но что это значит? Это та жертва, которую совершил Христос ради рода человеческого. Это восприятие на себя всего естества человеческого, всего нашего повреждения, всего искажения, которое постигло Адама, а затем всех его потомков в силу отпадения от Бога. В этом самое существенное, что отличает христианство от всех прочих религий.

Итак, если мы хотим выразить существо христианства не просто одним словом - Христос, то скажем так: оно состоит в Кресте Христовом и Его Воскресении, через которые человечество, наконец, получило возможность нового рождения, возможность возрождения, восстановления того падшего образа Божия, носителями которого мы являемся.

Поскольку, по так называемой естественной природе мы были не способны к единению с Богом, ибо ничто нечистое и поврежденное не может быть причастно Богу, то для единения с Богом, для осуществления Богочеловечества необходимо было воплощение Бога, восприятие Им поврежденной человеческой природы, и соответствующее воссоздание ее. И тогда, Единородный Сын Божий, Вторая Ипостась Святой Троицы, Сам во всем совершенный Бог, воспринимает природу человеческую в Рождестве по плоти от Девы Марии, и послушанием Отцу Небесному даже до смерти на древе Крестном, восстанавливает в Самом Себе поврежденную некогда у древа райского непослушанием Адама человеческую природу, и становится новым Адамом для всех верою и любовью принявших Его Жертву. И далее, Господь Иисус Христос, воскреснув, как совершенный Бог, имеющий жизнь в Самом Себе, но воскреснув по воспринятой Им нашей человеческой природе, даровал и нам вхождение в будущий век Его Царства через воскресение из мертвых.

Поэтому Церковь Христова в самом начале ежегодного пути Великого Поста, пути крестного обновления в нас исказившегося образа Божия; пути, целью и окончанием которого является Пасха Господня, день Светлого Христова Воскресения, которым, как уже было сказано, открылось для нас Царство Божие через воскресение из мертвых; так вот, в самом начале этого пути, в первое воскресенье Великого Поста, Православная Церковь, празднуя победу над ересью иконоборчества, как Торжество своей Веры, снова и снова утверждает истинность и полноту восприятия нашей поврежденной человеческой природы в лице Единородного Сына Божия, Господа Иисуса Христа. И Церковь свидетельствует об этом, изображая на святых иконах нашего Спасителя - Богочеловека Иисуса Христа. 

http://www.na-gore.ru/articles/aks_tor_prav.htm