Святейший Патриарх Кирилл: "Церковь должна выйти из гетто"

Однако новые условия возлагают на Церковь и особую ответственность. Мне уже приходилось говорить о том, что психология многих наших священников, воспитанная в течение нескольких поколений, исключала участие в жизни общества, потому что Церковь находилась в гетто.

Из этого гетто нельзя было выйти, а если священник выходил, то подвергался репрессиям. Мера репрессий зависела от эпохи, но в любом случае либо порицание, либо изоляция от общества, либо даже смерть всегда стояли на страже, защищая общество от влияния Церкви; и это привело к тому, что у многих священнослужителей атрофировалось само восприятие мира как поля для пастырской деятельности. Многим казалось, а иногда и сейчас кажется, что полем их деятельности являются те люди, которые приходят в храм. Они забывают, что 80% нашего населения крещены в православной вере, но ведь не 80% присутствуют в храме!

А где же паства? Она там, за стенами храма. И для того чтобы достучаться до сердец, мало звонить в колокол, как это делали наши предки: звонили в колокол, и все вставали и приходили в храм (отсюда и слово «приход»» — место, куда приходят люди). Священнику достаточно было позвать ударами в колокол, и люди шли сами. Сейчас можно в колокола бить, из пушек стрелять — а люди не придут. И задача Церкви заключается в том, чтобы идти навстречу людям, идти с умным и добрым словом, идти с открытым сердцем — не высокомерно, глядя на паству с высоты своего положения, а со смирением, в простоте сердца неся людям реальное утешение в скорбях, помогая ориентироваться в сложных жизненных обстоятельствах, помогая сохранить базисные ценности бытия.

Поэтому я бы хотел, обращаясь к нашим священнослужителям, сказать: прошло время, когда служение священника связывалось только с совершением богослужений и треб. Время прошло, потому что перед нами другой народ. Время прошло, потому что перед нами другие задачи. Кому-то еще кажется фантазией, что на каждом приходе, более или менее крупном, где есть некоторые материальные возможности, должна быть организована работа с молодежью, работа в области образования, социальная работа. Кто-то еще улыбается про себя, думая, что новый Патриарх, а вместе с ним его единомышленники фантазируют — все это пройдет и все останется, как было. Не пройдет и не останется!

Сегодня нужно перестраиваться самым принципиальным образом. Священник должен осознать свою ответственность за то, что происходит в обществе — за количество абортов, за количество разводов, за уровень преступности. Если мы проникнемся этой ответственностью, то мы будем совершенно иначе воспринимать свою паству. И я говорю эти слова, обращаясь, конечно, не только к духовенству Московской областной епархии, но и к духовенству всей нашей Церкви.

Другого пути я не вижу — его просто нет. Другой путь — это пребывание в гетто, в пензенской пещере. Некоторые до сих пор от нас этого требуют, некоторым до сих пор поперек горла все то, чем занимается Церковь, и, развивая псевдодуховные идеи, они толкают нас на то, чтобы мы остановились в нашей миссии в современном обществе.

Трудно представить, что бы произошло, если бы кто-то из святых апостолов сказал своим собратьям: «Не надо никуда уходить из Галилеи. Давайте здесь останемся, здесь так хорошо. Мы же спасаемся, мы же малое стадо. Пускай этот римский мир погибает, пускай иудейский народ погибает — мы-то спасемся, и вокруг нас всегда будут мироносицы и наши друзья, которые вместе с нами будут спасаться». Но тогда не было бы Церкви Божией от восток солнца до запад (см. Мал. 1, 11). Церковь возникла как всемирная духовная сила именно потому, что святые апостолы пошли навстречу языческому миру, вступив не только в греко-римскую, но и во многие иные культуры, в том числе, как свидетельствует пример святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и в культуру славянских народов, преобразуя ее.