Ступени греха. Архимандрит Клеопа (Илие)

Первая ступень греха

Грех, когда входит в ум наш, мал, как муравей. Ибо первая ступень греха — когда делают доброе дело с плохим намерением. Потому что доброе дело, совершенное с плохим намерением, не имеет награды, оно засчитывается на стороне намерения и погубляется. Душа и жизнь доброго дела — это его намерение. Потому и сказал божественный отец Максим: «Есть такое девство, и милостыня, и бдение, и пост, и подвиг, которые суть мерзость пред Богом, ибо совершаются не с правым намерением»![1]

Если доброе дело совершено с плохим намерением, оно переходит на сторону намерения и становится таким же, как оно. Намерение — это душа и запах доброго дела.

Если бы мы трезвились умом, совершая доброе дело, то должны были бы видеть, совершаем ли мы его с намерением угодить Богу, спастись или наш ум повернут в другую сторону. Божественный отец Ефрем говорит: «Когда ум оставляет цель — благочестие, то есть благоговение, все добрые дела уже не идут на пользу»[2].

Ибо целью является или славолюбие, или страх, или любостяжание, как говорит святой Иоанн Лествичник. Послушай, что он говорит, объясняя, как мерзко даже отречение от мира со злой целью: «Кто ради любостяжания совершил отречение от мира, тот подобен мельничному жернову, в котором всегда вращается одно и то же»[3], — говоря о трех видах отречения от мира.

И о иной цели: «Кто из страха совершил отречение от мира, тот подобен фимиаму, который вначале благоухает, а затем дымит»[4]. Эх! Это сказал святой Иоанн Лествичник! Там, на Синае, его именуют святым Иоанном Синаитом. Мы его именуем Лествичником по его книге, называемой «Лествица».

И что же он говорит? «Кто из любви к Богу совершил отречение от мира — то есть из любви Божией, — тот к желанию прилагает желание и огонь к огню, воспламеняясь любовью Божией, служа Богу со страхом и трепетом»[5]. Таковой любит Бога до конца!

И вот ум наш, трезвясь вниманием, должен наблюдать не только за помыслами, которые приходят, но и за целями, с которыми мы подвизаемся и следуем Богу. Может получиться, что мы подвизаемся, а в конце останемся ни с чем, если цель наша будет другой. Итак, целью добрых дел всегда да будет слава Божия. Ибо и великий апостол учит нас: «Едите ли, пьете ли или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10: 31).

Итак, если человек трезвен умом, он убивает грех, когда тот еще муравей!

Если бы Пресвятой Бог помог нам быть трезвенными умом и умерщвлять грех, пока он еще муравей! Ведь потом, на следующих ступенях, грех делается львом, и мы уже не можем его одолеть!

Вторая и третья ступени греха

Итак, первая ступень греха — делать доброе дело с плохим намерением. Вторая — делать не полностью, не совсем доброе дело. Вот один пример: подаешь милостыню, но из краденого! И говорит святой Иоанн Златоуст: «Кто приносит Богу жертву от чужих трудов, тот таков же, что и приносящий в жертву вонючего пса». Так что это делается не как должно!

Третьей ступенью греха является приманка (прилог). Приближается к уму помысл, но без страсти. Женщина, скажем, или слава, деньги. Возьмем для примера только эти три. Но ничего из названного не плохо, ибо Бог вначале сотворил всё хорошим: и женщину, и славу, и деньги.

Как плющ и хмель цепляются к любому растению, оказавшемуся поближе, так и к простому помыслу о вещи прицепляется страсть. И именно в этом состоит борьба человека трезвящегося — мы ведь о трезвении внимания говорим здесь! Это самая зоркая (проницательная) брань ума христианина и монаха.

Все мы боремся за спасение. Но нужно отделять простые помыслы о вещах от сцепленных с делом! Не грех мне думать о женщине, ведь и в Евангелии сказано, что «кто смотрит на женщину» — не чтобы видеть ее, а — «с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5: 28). Как только рядом с женщиной возникла похоть — всё! Это прелюбодеяние! Я, если посмотрел на нее, не помышляя со страстью, не прелюбодей. Я могу видеть миллион женщин! Но если похотел одну из них в сердце своем, то я тут же стал прелюбодеем.

Потому и говорит божественный Ефрем: «Не вводите меня в нерадение, братия мои, о грехах помышлением, будто они малы»! Если бы они не были велики, не нужно было бы, чтобы праведный Иов за 1850 лет до пришествия Христа приносил жертву за грехи помышлением своих детей, и премудрость Божия не вменяла бы в прелюбодеяние вожделение женщины и в убийство — ненависть к брату. Помыслом человек является убийцей и прелюбодеем во всякое время. Потому и говорил святой Ефрем Сирин: «Не вводите меня в нерадение!» Помысл вошел в ум, и человек переходит к воображению; с помысла начинается всякий грех.

Вся борьба наша и каждого из нас, желающих спастись, в том, чтобы различать простые помыслы греха от сцепленных с делом. Ибо ранит нас не простой помысл, а тот, который соединяет нас с грехом. И тогда бесы, видя, что мы приняли греховный помысл, который есть прилог простого помысла, ведут нас дальше, на следующую ступень греха.

Четвертая и пятая ступени греха

Четвертая ступень греха — это сочувствие. Наша душа согласилась побеседовать с простым помыслом! Поговорить с помыслом немножечко: «Да ну, а что это такое?» И всё! Мы на четвертой ступени греха! Это состояние беседы души с грехом.

На пятой ступени начинается брань: «Этот помысл нехорош; он приходит ко мне со страстью!» И брань ведется на всех дальнейших ступенях греха вплоть до отчаяния и смерти. Ум начинает бороться. «Этот помысл нехорош! Он ввел в мою душу страсть! Ты посмотри, я желаю женщину!» — или денег, или чина, или ненавижу брата. Или кто знает, какого еще оттенка будет грех в каждой из трех составных частей души. И тогда я должен быть внимателен, ибо мы говорим о трезвении. «Ну, диавол, хватит! Ты меня довел до такого!» А отсюда начинается борьба!

И в борьбе этой, я говорил вам, нам надо взывать: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…» Ибо слышишь, что говорит Писание? «Не выходи, Израиль, без Меня на войну, ибо будешь поражен!» Ты видел, как они пострадали от аморреев. И говорили евреи: «Господи, мы пали!» — «А разве Я не говорил вам, чтобы вы не выходили на войну без Меня?» Так и мы в борьбе с грехом будем призывать имя Господне. Как бы ты ни трезвился умом и каким бы великим мудрецом ни был, бесы погубят тебя, если ты не призываешь Христа: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…»

Трезвение внимания и молитва ума связаны между собой, как душа связана с телом. Трезвиться, противиться греху и призывать: «Господи Иисусе Христе…» — это духовное любомудрие! Вот такая связь существует между хранением ума, или трезвением внимания, и молитвой ума.

В этой борьбе с грехом ум наш начинает войну. В эту войну вступают умы трех видов: ум диавольский, ум ангельский и ум человеческий. Человек должен трезвиться и призывать Господа Иисуса. «Пребудьте во Мне, и Я в вас, ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15: 4-5)! И если в этой брани христианин призывает Иисуса — он победитель! Если же полагается на себя и ленится, забывает призывать имя Господне, победителем выходит грех.

Шестая ступень греха

На шестой ступени возникает сомнение: «Ну, а что будет, если я чуточку соглашусь с помыслами зла, греха?» Если ты тверд и стяжал трезвение внимания, то можешь посомневаться немного, чтобы вызвать грех на борьбу, как говорится в «Невидимой брани». Ты поступаешь с ним, как кошка с мышью. Отпускаешь его и снова хватаешь. Позовешь его еще раз, затем скажешь: «Господи Иисусе Христе…» — и ты его поразил. Позовешь во второй раз, как говорится в «Невидимой брани»: «Кто трезвен умом, тот призывает грех». Вызывает его несколько раз и убивает его. Ибо бесы боятся: «Этот ум трезвен; он зовет меня, но убьет с помощью “Господи Иисусе Христе…”» И бес больше не приходит какое-то время. А немного погодя говорит: «Оставь его, сейчас он не побежден забвением; оставь его сейчас в покое! А когда задремлет умом, тогда мы и придем; не тогда, когда он зовет нас. Теперь он вызывает нас на борьбу, ибо он с Иисусом и не боится. А когда уснет, мы тогда придем!» Ибо диавол не устает, он не обливается потом.

Так говорится и в «Патерике»; как разбойники, карауля дом, если услышат, что в нем разговаривают, говорят: «Они не спят. Мы не можем туда войти, ибо сейчас не сможем грабить», — так и с разбойниками-бесами. Если бесы видят, что душа находится в беседе с Христом — то есть имеет внутреннюю молитву, — они не могут войти, ибо Христос там и пожжет их! А если не слышно никакого лепета в сердце, никакой беседы со Христом, тогда они входят!

Итак, в этой борьбе душа, если уступит немного, угождает на шестую ступень греха — согласие[6]. «Соглашусь. Ну и что, что побеседую с помыслами блуда, или гнева, или ненависти, или тщеславия?» И это согласие проистекает, как показывает святой Иоанн Пустынник, из самолюбия. Оно — матерь и корень сосложения и всех зол! Лишь бы всё время услаждать падаль[7], хотя бы в мыслях.

Из самолюбия рождается прежде всего саможаление, а затем самощажение, за которое Спаситель назвал Петра сатаной. «Будь милостив к Себе, Господи!» — сказал Петр. «Отойди от Меня, сатана! Жалеть Себя? Я для того и пришел, чтобы пожертвовать Собой, а не чтобы щадить Себя!» (См.: Мф. 16: 23).

За самощажением приходит самооправдание. «Ну и что? Но я же не могу; но я же немощен, ведь я тоже человек! Надо же и мне позволить себе что-то человеческое! Оправдай себя, человек!»

За самооправданием приходит удовлетворенность собой. «Благодарю Бога, что я только на грех помышлением соглашаюсь, а не совершаю греха прямо на деле».

За самооправданием приходит удовлетворенность собой и затем самодовольство. Какова его цель? Святой Максим Исповедник говорит: «Сделать душу сытой добродетелями»! Наш внутренний фарисей что говорит? Как тот в храме: «Благодарю Тебя, Господи, что я не таков, как прочие люди, и не как этот мытарь» (ср.: Мф. 18: 11)… Удовлетворенность собой говорит: «Благодарю Бога, что я только соглашаюсь с помыслом, а другие ведь совершают грех на деле!»

И что это такое?

Ты видел, какой диавол философ? Какой он богослов? Чтобы заполучить тебя этой удовлетворенностью и чтобы ты сказал, что грех твой, если он дошел только до сосложения или сочувствия, — это ничего! А об этой удовлетворенности, когда душа довольна своим состоянием, вот что говорит Евангелие: «Блаженны алчущие и жаждущие правды» (Мф. 5: 6). Во всякий час эта жажда и алкание добродетели! А удовлетворенность собой есть грех, ветвь самолюбия, ибо делает человека сытым добродетелью. Благодарю Тебя, Господи… Внутренний фарисей изнутри говорит ему: «А все-таки что-то в тебе есть! Ты все-таки не самый плохой человек!»

Из удовлетворенности собой человек тотчас начинает трубить о себе. Ибо диавол выставляет его добродетели напоказ: «Ты сделал так-то и так-то!» А потом самохвальство, а потом самодовольство. Он доволен своим состоянием. А из самодовольства рождается самомнение: «Да, я нечто!» А из самомнения он начинает воображать о себе. Воображает, будто он нечто!

Из воображения о себе рождается самоуважение. Он уважает себя. «Я! Да ты что? Не трогай меня, а то я разобьюсь! Ты что, тронул меня?» Из уважения к себе рождается надменность. За надменностью следует самопочитание: «Мне положено, потому что я нечто!» За самопочитанием приходит уверенность в себе, затем опора на свои силы, затем самонадеянность, а затем возникает нечувствие и окаменение сердца, которое есть смерть души, — и у меня нет времени, чтобы рассказать вам обо всех них.

Вот как воздействует на нас самолюбие. И это происходит именно тогда, когда ум спит и не имеет трезвения внимания. Ибо когда трезвится, он всегда произносит: «Господи Иисусе Христе…» или размышляет об иных духовных вещах. И тогда он смиряется, ибо познаёт свою немощь. А тут что происходит?

При сосложении ум наш согласился с помыслом, полученным от диавола, который находится там. Он видит, что ум теперь или блудит, или грезит о тщеславии, или мечтает о деньгах или о чем-нибудь еще. Душа, если она согласилась, беседует с любым грехом.

Завершая эти немногие слова, помолимся Преблагому Богу и Всещедрому Спасителю нашему, да ниспошлет Он нам Свою милость и щедроты, всем нам, живущим здесь, и всем право верующим, внимательно проводящим свою жизнь. Не будем забывать Его Божественных слов, убеждающих нас всегда трезвиться и бодрствовать, как написано в Святом Евангелии: «Чтобы, придя внезапно, Он не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мк. 13: 36–37)!

Перевела с румынского Зинаида Пейкова

[1]Ср.: Максим Исповедник, преподобный. Четыре сотни глав о любви. Вторая сотница. § 35 // Добротолюбие: В 5-и т. М., 2003. Т. 3. С. 200.

[2]Ср.: Ефрем Сирин, преподобный. О добродетелях и страстях. Телесные страсти // Ефрем Сирин, преподобный. Творения: В 8-и т. М., 1994. Т. 3. С. 393.

[3]Ср.: Иоанн, игумен Синайский. Лествица. Слово 1. § 13. Сергиев Посад, 1908. С. 5.

[4]Ср.: Там же.

[5]Ср.: Там же.

[6]Или сосложение, по выражению святых отцов.

[7]Или труп, то есть тело.

http://www.pravoslavie.ru/put/48915.htm