Страшный Суд – это маяк для души

Неделя о Страшном Суде – одна из нескольких, в череде подготовки к вступлению на поприще Великого Поста. Установленные особым образом подготовительные недели помогают верующему человеку постепенно настроиться на вхождение в Великий Пост не «скоропостижно», как иногда бывает, даже, в среде тех, кто считает себя православным, но неспешно проводя его через стяжание особого душевного и телесного настроя воспоминаниями о «Мытаре и фарисее», о «Блудном сыне», о «Страшном Суде»... Через пример смиренного мытаря и гордого фарисея (Лк.18;9-14) мы можем научиться осознанию своих недостатков, грехов, которые мешают жить нам и окружающим нас людям. Через пример «пришедшего в себя блудного сына» (Лк.15; 11-32) получаем от Бога обетования прощения всех наших грехов при условии надлежащего покаяния, и возвращения нам сыновства нашему Творцу. Через воспоминание образов Страшного Суда получаем основание для духовного бодрствования, вращаясь в мирских заботах и, часто, губительной для души суете.

Мне приходилось слышать выражение недовольства со стороны некоторой части людей, которые упрекают Церковь в «нагнетании обстановки», в том, что Церковь «стращает бедных людей», «угрожая им вечными муками». Мне же, в данном случае, приходит на ум несколько примеров о том, что государство «стращает» нас в гораздо большей степени, чем Церковь. Ну, например, Уголовное Законодательство, со своими статьями «от 3-х лет до пожизненного». Или, например, «запугивания» некоторыми врачами своих пациентов словами о том, что «если вы будете кушать и пить то-то и то-то, то скоро умрете». А если говорить о родителях, которые «пугают» своих детей рассказами о «черных бабайках» или «сереньких волчках», нанося тем самым «непоправимый вред неокрепшей детской психике». Не в большей ли степени те же полиция, медицина, образование во главе с Государством запугивают нас несчастных своими ограничениями и предупреждениями, нежели Православная Церковь?

Мы может много жаловаться на то, то нас «запугивают». Однако, если здраво рассудить, то для, например, поддержания жизнедеятельности организма и для сохранения его здоровья необходимо воздерживаться от определенных продуктов. И, даже если «очень хочется» – уметь сказать себе «нет». Также и с Уголовным Законодательством. Найдется ли кто-то трезвомысленный и рассудительный, который «ради любви и всепрощения» уберет из него статьи за насилие, убийство и разбой? Ну, если только себе во вред, в первую очередь. Как и родители, не ради страхов и запугиваний говорят детям о «бабайках», не ради превращения их в безвольных рабов, но ради ограждения непоседливого и непослушного чада от великих бед, которые очевидно могут явиться в его жизни по причине непослушания и дерзости. Но, если рассказы о «бабайках» – всего лишь мифология, то образы Страшного Суда куда более чем реальны.

Церковь, словами Самого Господа Иисуса Христа, устами Святых отцов приводит нам в пример образы Страшного Суда по любви к нам. Человек удобоприклонен к греху, и гораздо легче совершает преступление, нежели доброе дело. Вся наша природа – ум, воля, чувство расстроены грехом настолько, что нам жизненно необходимы «ограждения» и «пограничные столбики», чтобы не свалиться в пропасть греха и не забрести на территорию, где можно «подорваться на мине». Картинами Страшного Суда Церковь не запугивает православных христиан и тех, кто только еще желает обрести мир с Богом и общение с Ним. Страшный Суд – это маяк для души, способный выяснить в кромешной тьме те скалы, рифы, препятствия, с которыми человек, переплывая в своей лодке море жизни, может столкнуться и даже погибнуть, так и не достигнув далекого, заветного берега. Мир не жесток, но мир во зле лежит (1Ин. 5;19), и это зло часто воспринимается человеком, даже, как добродетель. Но яд, в какой бы упаковке, и с какой рекламой его ни подавали бы, останется отравой, и чтобы не приобщиться смертельного вещества «раз и навсегда», необходимо уметь различать первые признаки этого яда.

Что же это за «пограничные столбики», «ограждения», ориентиры и маяки, которые подаются нам в образах Страшного Суда, и которыми Церковь старается оградить нас от преступлений против Бога, человека и окружающего мира? Явившись во всей Своей Славе, собрав всех праведников и грешников, Господь обратится к нам с простыми словами: когда Он был голоден, мы накормили Его? Когда Он жаждал, мы напоили Его? Когда Он был раздет, мы Его одели? А когда был болен, мы посетили Его, или когда Он был в тюрьме, мы пришли к Нему? (Мф. 25; 31-46) И вот, тут, мы своими ответами определим, какого качества будет Страх этого Суда. Будет ли он для нас свидетельством нашей лени, жадности и лукавства, или он обнаружит в нас жертвенность, щедрость, трудолюбие, благодарность, снисходительность… Не будет Бог нас судить за то, что мы неправильно молились, постились, крестились или, даже, каялись. Он будет нас судить не за то, что мы чего-то не могли сделать в силу тех или иных обстоятельств, а за то, что мы сделать могли – но не исполнили.

А разве не так бывает в повседневной жизни? Разве нет вокруг нас тех, кто в нас нуждается? Нищих – полно, малоимущих – более чем достаточно. Больных, убогих, осужденных, заключенных, немощных, недоедающих, полураздетых – в изобилии. И чтобы им помочь, оказывается, не нужно ехать в Турцию, Египет и на Мальдивы, бездарно растрачивая силы, здоровье, нервы и деньги. Достаточно, оказывается, проявление малейшего сострадания, сочувствия, сопереживания на расстоянии «вытянутой руки», как говорят, «в шаговой доступности», чтобы явить в этот мир добро, и чтобы уподобиться в этом добре Начальнику и Виновнику всякого добра – Богу, Который «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми» (Мф. 5; 45), невзирая на лица.

Не за грехи Бог будет судить нас, так как нет у человека власти устоять в добродетели, и мы непрестанно согрешаем, а за отсутствие покаяния, которое есть изменение своего сознания, своего мировоззрения по образу ума Божьего. Образы Страшного Суда напоминают каждому из нас о нашем призвании быть человеком (Чело, ум, сознание, устремленные в Вечность, а не во временную землю), взращивая в себе добродетели, которые невозможно воспитать без добрых дел, без трудов милосердия жертвенных, самоотверженных ради ближних – тех, кто в нас нуждается.

Иеромонах Даниил (Плотников), руководитель отдела по тюремному служению Архангельской и Холмогорской епархии

http://ruskline.ru/news_rl/2013/03/11/strashnyj_sud_eto_mayak_dlya_dushi/