Стенограмма парламентских слушаний на тему: "Законодательное обеспечение практики внедрения ювенальных технологий в деятельность судов общей юрисдикции и комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав"

Председательствует заместитель Председателя Государственной Думы Н.В.Герасимова

 

Председательствующий. Уважаемые коллеги, я прошу всех присаживаться. И прошу прощения, что мы задержали сегодня наши с вами парламентские слушания.

Вы знаете о том, что сегодня в Кремле мы находились на Послании президента и поэтому ещё некоторые не подъехали. Но я полагаю, что мы не будем ждать, начнём нашу работу. И мне, конечно, очень приятно видеть здесь столько заинтересованных участников наших парламентских слушаний и особенно приятно, что сегодня тема, которая нас волнует, законодателей, и всё гражданское общество, называется так: "Законодательное обеспечение практики внедрения ювенальных технологий в деятельность судов общей юрисдикции и комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав в Российской Федерации".

Я хочу вам сообщить о том, что в парламентских слушаниях у нас принимают участие не только депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации, но также представители федеральных министерств и ведомств, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, и судов субъектов Российской Федерации, законодательные и представительные органы исполнители государственной власти субъектов Российской Федерации, научных учреждений, общественных объединений, религиозных конфессий, международных организаций.

 

Я предлагаю следующий порядок работы нашей сегодняшней встречи. На доклад участникам предлагается по 10 минут, на выступления - от 5 до 7. уважаемые коллеги, у нас очень много записавшихся. Поэтому всем, кто желает, конечно, я не смогу дать возможность выступить, но я прошу всех, кто имеет какие-то предложения, кто хотел бы выступить, дать в письменном виде или в электронном, как вам удобно, дать нам эту информацию и мы будем по результатам, конечно, готовить ещё рекомендации, проект которых у вас есть на руках. Но тем не менее мы с учётом ваших сегодняшних выступлений и мнений будем редактировать рекомендации и точно так же будем готовить сборник. И, конечно, нам очень важно сегодня услышать вашу позицию по этому главному вопросу сегодняшнего дня. И поэтому все предложения, конечно, будут рассмотрены и учтены.

Мы понимаем, что они могут быть разными, и это тем более хорошо. Потому что, я полагаю, что в споре рождается истина. И мы сейчас как раз решаем с вами вопросы, связанные с изменением нашего российского законодательства.

 

Я напомню вам, что наши парламентские слушания проходят в преддверие знаменательных событий. Напомню, что 22 января 2010 года исполняется 100 лет со дня открытия в России первого детского суда, суда о несовершеннолетних, который был открыт в городе Санкт-Петербурге.

Ну и все знаете о том, что 20 ноября 2009 года отмечается 20-летие принятия Конвенции Организации Объединённых Наций о правах ребёнка. А в прошлом году, год назад, мы с вами вместе отмечали 90 лет со дня создания комиссии по делам несовершеннолетних, специально которые были созданы для рассмотрения дел о несовершеннолетних, совершивших общественно-опасные деяния.

Вот такие мероприятия были не так давно. Но тем не менее одной из ключевых проблем сегодняшнего современного российского общества и государства остаётся проблема подростковой преступности.

Несмотря на то, что, уважаемые коллеги, я не буду останавливаться на этих цифрах, думаю, что докладчики, наверное, вам скажут, но тем не менее за полугодие 2009 года по сравнению с тем же периодом 2008 года у нас значительное количество преступлений сокращено. Но тем не менее, значительно, вот одну только цифру назову, тем не менее совершено несовершеннолетними за первое полугодие 2009 года 48 тысяч 919 преступлений, в прошлом году было 62 тысяч 270 преступлений, достаточно, считаю, значительное сокращение.

 

Но сколько бы мы не говорили, даже одно совершённое несовершеннолетним преступление нас не должно сегодня успокаивать. Мы должны добиваться того, чтобы наши дети жили в хорошем, здоровом обществе и не совершали никаких правонарушений.

К сожалению, в законодательстве Российской Федерации правосудие, предусматривающее специализацию по делам несовершеннолетних, как самостоятельной подсистемы, нет. И многие органы законодательной и исполнительной власти Российской Федерации остаются при осуществлении судопроизводства неудовлетворёнными.

Но тем не менее хочу сказать, что в настоящее время в более чем в 30 субъектах Российской Федерации имеются судами общей юрисдикции при рассмотрении уголовных дел о преступлениях и правонарушениях несовершеннолетних, используются ювенальные технологии.

И, наверное, здесь будут говорить и о положительных моментах работы, может быть, и о каких-то ещё других проблемах, которые считают, что не решены, но тем не менее приведу тоже один только пример по Липецкой области.

 

Преступность в целом по области в 2008 году снизилась на 14,7 процента, а за первый квартал 2009 года она уменьшилась на 16,8 процента. Количество преступлений, совершённых в состоянии опьянения уменьшилось с 19 до 9 процентов, поскольку там работают, используются ювенальные технологии.

 

Создание специализированной судебной системы по делам несовершеннолетних является реализацией обязательств Российской Федерации по применению общепризнанных принципов и норм международного права. Прежде всего, Конвенции Организации Объединённых Наций о правах ребёнка, минимальных стандартных правил ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, руководящих принципов Организации Объединённых Наций для предупреждения преступности среди несовершеннолетних.

Именно в сфере судопроизводства по делам о преступлениях несовершеннолетних апробируются ювенальные технологии, направленные на защиту прав и интересов детей.

Мы очень надеемся, что участники парламентских слушаний, обсудив сегодня проблемы, связанные с формированием ювенальной юстиции, основанные на правах человека, учитывающие базовые ценности общества в законодательном обеспечении внедрения ювенальных технологий в деятельность судов общей юрисдикции и комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав, поделятся опытом внедрения ювенальных технологий, выработают конструктивные рекомендации, способствующие оздоровлению семейных отношений, совершенствованию системы воспитания детей и снижению преступности среди несовершеннолетних.

 

Скажу, уважаемые коллеги, о том, что сегодня Дмитрий Анатольевич Медведев - президент нашей страны обратил особое внимание на судебную систему в Российской Федерации и дал ряд поручений, связанных с тем, чтобы мы и дальше шли по совершенствованию уголовного законодательства в отношении не только, конечно, детей, но и взрослых, и вносили изменения, может быть, и в послаблении по некоторым статьям, и в ужесточении.

 

Поэтому судебная система в Российской Федерации не стоит на месте, она меняется.

И сегодня оттого, какое будет ваше мнение, какие у вас будут предложения, я надеюсь, что мы сможем также внести изменения в ряд законодательных актов нашей страны или, по крайней мере, поставить в известность не только сегодня Правительство Российской Федерации, но и президента нашей страны о том, что рекомендуют сегодняшние парламентские слушания.

 

Итак, у нас Елена Борисовна Мизулина чуть-чуть задержалась, потому что, я ещё раз говорю, она так же, как и я, была на Послании президента. И я сейчас ей, Елене Борисовне - руководителю комитета, председателю Комитета по вопросам семьи, женщин и детей даю возможность выступить с вступительным словом.

Пожалуйста, Елена Борисовна.

Мизулина Е.Б. Уважаемая Надежда Васильевна, уважаемые участники парламентских слушаний!

Цель сегодняшних парламентских слушаний - профессиональное и комплексное обсуждение темы, связанной с необходимостью выработки в России эффективной системы органов и процедур, которые позволяли бы, учитывая особенности личности ребёнка, рассматривать дела в отношении самого ребёнка, либо дела, в которых интересы ребёнка затрагиваются, с тем, чтобы минимизировать возможный вред, который при отсутствии таких процедур бывает достаточно высок.

Цель такого рода технологий и системы органов и процедур как раз в том и состоит, чтобы сохранить для ребёнка благоприятную среду. Устранить возможные конфликты, которые возникают между родителями, другими взрослыми людьми по отношению к ребёнку и минимизировать вред в тех ситуациях, когда ребёнок сам является правонарушителем. С тем, чтобы сама процедура рассмотрения, она жёсткая, затратная, психологически очень тяжёлая даже для взрослых, чтобы такого рода процедура была для ребёнка не просто процедурой, где уже наступает момент ответственности наказания, но и воспитывающей процедурой, такой, которая позволила бы в последующем избежать повторения нежелательного поведения со стороны ребёнка.

В рамках сегодняшних парламентских слушаний обратите внимание на проект рекомендаций. Мы предложили, внесли набор предложений по совершенствованию законодательства, над которым сейчас идёт работа в экспертной группе при комитете. И будем признательны, если вы дополните этот набор предложений или его уточните с тем, чтобы по итогам парламентских слушаний мы могли говорить о том, что мы некоторым образом систематизировали на сегодня существующие предложения по совершенствованию законодательства в части применения ювенальных технологий, совершенствования и координации деятельности существующих органов рассматривающих дела в отношении несовершеннолетних, либо дела, в которых затрагиваются интересы несовершеннолетних.

Мы хотели бы обратить внимание, комитет, на то, что неоднократно в рамках парламентских слушаний связанных, например, с деятельностью комиссии по делам несовершеннолетних, парламентских слушаний, связанных с разработкой концептуальных подходов к современной семейной политике российского государства. Мы затрагивали вопросы ювенальных технологий, ювенальной юстиции. И комитет исходит из того, что ювенальные технологии это не только и не столько ювенальные суды. Это достаточно гибкая система, должна быть именно система, а не фрагментарные, не эпизодические, не случайные какие-то моменты, в одних субъектах есть, в других что-то есть, даже ювенальные суды, в других нет ничего.

 

Мы полагаем, что нужно, во-первых, учитывать тот опыт, который уже есть в регионах, не уничтожая его, опираясь на него. А опыт в субъектах есть удачный и ювенальных судов. Есть очень удачный опыт комиссий по делам несовершеннолетних. Те, кто здесь присутствует, помнят, наверное, о том опыте, которым с нами делились представитель города Чайковский Пермского края. Сбрасывать со счетов деятельность комиссий по делам несовершеннолетних, особенно районный, городской уровень. Потому что районные, городские комиссии по делам несовершеннолетних в соответствии с Кодексом об административных правонарушениях на самом деле являются сегодня ни чем иным, как органом, который правомочен рассматривать дела об административных правонарушениях и назначать административное наказание. Но, к сожалению, статус комиссий сегодня очень размыт. Они не вписаны в общую систему органов, которые фактически могут быть отнесены к органам ювенальным. И естественно, что нужно эту систему выстроить и учитывать и их опыт тоже.

Мы исходим из того, что очень важен и опыт тех судов общей юрисдикции, это, как правило, многосоставные суды, где имеют место сложившиеся специализации судей. Отрицать и учитывать в общей системе создание ювенальных технологий в России, отрицать и этот опыт существующие специализации судей, тоже было бы неправильно. И естественно, что это тоже должно стать частью системы использующих или учитывающих особенностей несовершеннолетних при разрешении разного рода споров, конфликтов, дел в отношении несовершеннолетних или с участием несовершеннолетних.

 

И, конечно, мы полагаем, что в современных условиях, особенно в условиях преодоления последствий финансово-экономического кризиса, когда сложно рассчитывать на то, что могут появиться деньги на какие-то структурные изменения, в том числе в судебной системе, а только что сейчас озвучивал в своем Послании Дмитрий Анатольевич Медведев предложения по совершенствованию судебной деятельности и на будущий год поставлена задача о распространении или введении апелляционных инстанций по гражданским делам на определенных уровнях судебных инстанций. Естественно, что это очень затратно, учитывая большое количество гражданских дел и вряд ли можно рассчитывать на то, что могут повсеместно появиться ювенальные суды.

Кроме того, я думаю, специалисты здесь буду говорить об этом, не всегда и оправданно и не везде необходимо создание такой сплошной системы ювенальных судов. Нужно взвешивать и нагрузку и количество такого рода дел, и насколько эффективно работают другие институты, которые на уровне региона существуют. Например, те же самые комиссии по делам несовершеннолетних или институт Уполномоченного по правам ребенка в 23 субъектах. Нам нужно учесть в этой системе, сегодня мы будем обсуждать, в этой системе и возможности Уполномоченного по правам ребенка федерального и, естественно, региональных.

 

Мы знаем, что сейчас есть пожелание создавать такого рода институты во всех субъектах Российской Федерации. Это тоже очень мощный потенциал, от которого отказывать тоже было бы ошибочно, лучше подумать о том, каким образом их полномочия Уполномоченного по правам человека Российской Федерации и возможности создания ассоциации уполномоченных по правам ребенка Российской Федерации использовать в том числе и по разрешению ситуаций, связанных с защитой прав несовершеннолетних, рассмотрением дел в отношени

 

ях несовершеннолетних или затрагивающих права и интересы несовершеннолетних.

Ну, и конечно, еще один момент, который комитет считает очень важным, это совершенствование административного законодательства в части процедур или административно-процессуального законодательства и уголовно-процессуального законодательства. Эти возможности еще не исчерпаны, мы вообще в самом начале пути. И мы полагаем, что здесь можно, здесь очень серьезное поле для работы и с этого, может быть, и можно было бы начать, с усовершенствования работы комиссий по делам несовершеннолетних, вычленив специально уровень, который наделен сегодня уже законом полномочиями по рассмотрению дел об административных правонарушениях, затрагивающих права и интересы несовершеннолетних, возможно расширив их полномочия, особенно на полномочия, связанные с предварительным, досудебным рассмотрением такого рода дел. Сегодня они очень ограничены, подавляющее большинство дел идет сразу на рассмотрение суда общей юрисдикции, а зачем, может быть, имело бы смысл расширить возможности по такой, скажем, предварительной, досудебной, досудебному рассмотрению этих дел именно в комиссиях по делам несовершеннолетних. Но для этого надо сделать очень многое, в том числе применительно к организации деятельности таких комиссий, сроку их полномочий, статусу членов комиссии, то есть обеспечив и достаточную их самостоятельность, их самостоятельность.

 

И, конечно, мы будем очень признательны, если сегодня нам удастся выработать такой пакет предложений. Для сведения всех участников могу сказать и заверить, что комитет обязательно учтет те предложения, которые здесь прозвучат в работе над законопроектом, который мы сейчас готовим. Он называется, это закон фактически о пересмотре 120 закон об основах системы и профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, готовится комплекс поправок к нему. И цель этого закона, как в самом заголовке, в целях повышения эффективности системы профилактики безнадзорности несовершеннолетних. Но у нас здесь есть только один серьезный принципиальный момент.

 

Мы обсуждаем вопрос о том, следует ли ограничиваться только детской безнадзорностью, или брать шире и опираться на то, что сегодня используют и регионы в повышении эффективности и в создании единой системы профилактики семейного неблагополучия. Ибо и безнадзорность, и правонарушения, они вытекают из семейного неблагополучия. Неслучайны и ювенальные суды, и комиссии по делам несовершеннолетних эти дела, как правила, рассматривают, как бы они относятся к одной подведомственности, скажем так, и в отношении родителей, законных представителей детей, и в отношении самих детей.

 

И ещё раз хочу пожелать удачи в нашей сегодняшней совместной работе. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Елена Борисовна.

Для приветствия предоставляется слово Головань Алексею Иванович, уполномоченному при Президенте Российской Федерации по правам ребенка. Кто не знает, давайте поприветствуем.

Головань А.И. Спасибо, уважаемые коллеги. Я бы хотел очень коротко высказаться в приветственном слове в связи с тем, что запланированы очень серьезные и интересные выступления. И я хотел бы сказать о том, что когда я размышляю о ювенальных судах, о ювенальной юстиции, о ювенальных технологиях, я, прежде всего, думаю о том, что вот эти технологии, эти суды, они позволяют реализовать одно из основополагающих прав ребенка, право доступа к правосудию, к справедливому, к открытому, доступному и так далее. Это право, оно закреплено и в Конституции Российской Федерации, и в Конвенции ООН "О правах ребенка". Безусловно, мы как страна-участница Конвенции не можем игнорировать, например, заключительные замечания общего порядка Комитета ООН по правам ребенка, которые касаются права детей в рамках правосудия, и там изложена позиция комитета, то есть это, по сути дела, позиция ООН. И вот в совокупности все эти документы говорят о том, что в принципе мы, видимо, должны двигаться в этом направлении, другого пути у нас просто нет.

Вот не стихают обсуждения о том, нужны ли нам ювенальные суды, нужно ли нам использовать ювенальные технологии, готовы ли мы к ним. И поэтому я хотел бы на вопрос о том, нужны ли нам ювенальные суды, поставить его так: а обеспечивают ли суды общей юрисдикции в настоящее время обеспечение тех гарантий, тех прав, основополагающих прав, которые закреплены в Конвенции "О правах ребенка". Право на дискриминацию, например. Имеют ли, например, дети из разных семей, с разным уровнем достатка, одинаковый доступ к правосудию, и одинаково ли эти дети защищены нашими судами?

Второй принцип. Обеспечивается наилучшее обеспечение интересов ребенка нынешними судами общей юрисдикции? Обеспечивается ли право ребенка на жизнь, выживание и развитие? Допустим, нам достаточно вспомнить то колоссальное количество решений, связанных с выселением детей в последнее время на улицу, детей не собственников. Или право ребенка быть заслушенным в рамках судебного судопроизводства, не формальное право, а реальное право, которое позволяет выявить позицию ребенка. И позволяет ли наша судебная система в настоящее время реализовать право ребенка на достоинство, закрепленное в статье 40 Конвенции "О правах ребенка".

Вот у меня совершенно однозначный ответ, что нет. К сожалению, нынешняя наша система правосудия все эти права, которые закреплены Конвенцией, не обеспечивает. Тогда возникает вопрос: а как нам быть? Может быть, необходимо какое-то небольшое ретуширование, чуть-чуть что-то подправить, разъяснить, допустим, со стороны Верховного Суда, и проблема будет закрыта. Ну, отчасти, да. Мы какого-то эффекта сможем достигнуть. Но кардинального эффекта в рамках действующей системы судов общей юрисдикции, которые работают в определенных рамках, которые нацелены на достижение определенных результатов, показателей и так далее, мы всех этих, вот того результата, на который мы хотели бы рассчитывать, мы достигнуть не сможем.

Возникает вопрос, допустим, а какие категории дел должны заслушивать ювенальные суды или суды, использующие ювенальные технологии? Я даже здесь не беру дела, связанные с уголовным судопроизводством, с административным производством. Совершенно простая категория дел, которые связаны с помещением детей в центры временного содержания несовершеннолетних правонарушителей. По всей стране огромное количество проблем, потому что суды должны руководствоваться в данном случае не процессуальным законодательством, а Законом "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних".

Суды, к сожалению, не знают практику исполнения этого закона, и по всей стране возникают целые... много различных проблем с помещением детей совершенно необоснованно в эти учреждения. Это всё-таки идёт речь не о помещении их в какие-то курортные учреждения, в какие-то лагери детские и так далее. Это учреждения, связанные с ограничением свободы.

Или дела, связанные с лишением родительских прав, когда совершенно спокойно это дело слушается, между прочим, между, допустим, делом об административном правонарушении и каким-нибудь трудовым спором. И судья просто не успевает вникнуть вот в ту проблему той семьи, права которой они лишают.

В последние годы у нас, несмотря на то, что у нас снижается численность детского населения, у нас увеличивается количество дел, связанных с лишением родительских прав. Это делают наши суды общей юрисдикции.

Можно приводить другие дела. У нас вот у всех на памяти дела, связанные с определением места жительства ребёнка, когда очень известные семьи в нашей стране разбираются с тем, с кем из них будет жить ребёнок. И ведь очень много дел, которых мы не знаем, которые не становятся такими публичными. Но, поверьте, там не меньше страстей и не меньше трагедий разыгрывается. И суды тоже очень часто оказываются не готовы к этим делам, наши суды обычные общей юрисдикции. Поэтому в данном случае я считаю, что есть все основания идти вот по пути создания ювенальных судов в данном контексте.

Теперь второй вопрос готовности судов. Вот Елена Борисовна уже говорила здесь о том, что действительно сейчас перед судебной системой стоит вопрос создания апелляционной инстанции, такой полноценной апелляционной инстанции.

Это очень дорогое удовольствие, и, безусловно, сразу возникает аргумент, что у нас сейчас на создание специальных составов, связанных с использованием ювенальных технологий, нет денег. Но наш председатель правительства всегда говорит, что денег нет никогда. То есть, много денег нет никогда. И это действительно так. Это вопрос определённых приоритетов политических. И у нас не было денег вот в те годы, когда у нас был огромный профицит бюджета, у нас нет денег сейчас.

Но я согласен, что не идёт речь о создании, допустим, сейчас повсеместно ювенальных судов. Ведь мы можем пойти по пути, допустим, как у нас вводились суды присяжных, когда это сначала было девять пилотных регионов, на которых были откатаны все процедуры действия суда присяжных. А потом эта система была поэтапно введена в целом на территории Российской Федерации.

Поэтому, я считаю, что мы можем взять, допустим, несколько субъектов, особенно те, которые продвинулись в этом направлении, и отработать работу ювенальных судов именно в этих регионах. Но для этого необходимо обеспечить их соответствующей законодательной базой на федеральном уровне.

И последний вопрос - это вопрос, связанный с издержками, так называемыми издержками в работе ювенальных судов. Вот я в последнее время получаю очень много обращений о том, что вот, вы знаете что ювенальные суды, они разрушают семью, что они направлены на то, чтобы дети жаловались на родителей, что им не покупают мороженое, что их не пускают в кино, что у нас в Ростовской области огромное количество детей отбирают от родителей, потому что там действует ювенальный суд и так далее. Но вот за почти восемь лет моей работы в качестве уполномоченного я ни разу не получал жалобы от детей, которые жаловались бы на то, что родители им не покупают мороженое или, что их не пускают в кино. Но получал колоссальное количество жалоб, когда родители истязали своих детей, когда родители избивали своих детей, когда нарушали основополагающие права детей. И при этом как бы вот окружение ребёнка, какие-то социальные службы, они бездействовали.

Что касается работы Ростовской области в плане отбирания детей, знаете, вот есть всё-таки статистика, которая свидетельствует, я специально её принёс и могу для желающих её показать, что Ростовская область одна из самых благополучных по лишению и ограничению родительских прав. Одна из самых благополучных.

У нас есть области, где, может быть, более хорошо работают по проблематике социального сиротства, но по статистике по лишению и ограничению родительских прав они выглядят более слабо, чем Ростовская область. Поэтому вот эта проблема о том, что там какие-то невероятные цифры, мне там называют цифру 2 тысячи детей, это всё, знаете ли, надуманные вещи.

Конечно же, нам иногда приводят какие-то ещё эксклюзивные случаи, связанные с тем, что вот там какие-то суды приняли неправильные решения, но ведь всё зависит от исполнения, от тех судей, которые у нас есть, от того, насколько мы их подготовим, и насколько они будут грамотно применять решения. То есть вот этот человеческий фактор, он работает в любой системе. И если какой-то судья принял неправильное решение, это ещё не означает, что мы должны целиком отказаться вот от этой системы, связанной с ювенальным судопроизводством.

Поэтому моя позиция стоит совершенно чётко, однозначно, что мы должны двигаться в этом направлении. Другого пути у нас, к сожалению, нет. И я считаю, что вот этот поэтапный процесс создания ювенальных судов - это наиболее правильное, наиболее разумное, наверное, решение, исходя из реалий сегодняшнего дня. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо большое, Алексей Иванович. Я хочу вам, уважаемые коллеги, сказать о том, что президент нашей страны обратил внимание на такую, даже, может быть, на такую важную вещь, как то, что наши судьи действительно загружены большим количеством дел, и это не может быть дальше терпимым, что нужно давать возможность разбираться в каждом судебном деле так, по тем стандартам, которые действуют сегодня у нас в Европе. Это очень важно, и вы на это также обратили внимание.

А сейчас с докладом будет выступать Марков Иван Иванович, председатель рабочей группы при Совете судей Российской Федерации по созданию, внедрению и развитию механизмов ювенальной юстиции в системе правосудия Российской Федерации. Член президиума Совета судей Российской Федерации, председатель Липецкого областного суда. Тема его: "Элементы ювенальных технологий в правоприменительной практике суда". 10 минут. Пожалуйста.

Марков И.И. Уважаемые товарищи депутаты, участники парламентских слушаний!

Несмотря на отсутствие в России специального судоустройственного законодательства ... идеи ювенальной юстиции нашли самую активную поддержку со стороны судейского сообщества, которое в инициативном порядке формирует российскую модель ювенального суда, способствуя совершенствованию судопроизводства по делам несовершеннолетних, повышению реабилитационного содержания судебных решений.

На это нас ориентирует итоговое постановление VII Всероссийского съезда судей, постановление президиума Совета судей Российской Федерации "О программе развития судов общей юрисдикции Российской Федерации и совершенствования организационного обеспечения их деятельности до 2023 года", в которых указывается на необходимость создания ювенальных судов.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 года о судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних, ориентирует суды на применение международно-правовых элементов ювенальных технологий, предусмотренных Конвенцией ООН о правах ребёнка, минимальными стандартами и правилами ООН. В частности речь ведётся об экономии уголовной репрессии, усилении воспитательного воздействия, организации помощи несовершеннолетнему, оказавшемуся в конфликте с законом, с целью его интеграции в обществе и предупреждения рецидива. А также оказание помощи несовершеннолетнему - жертве преступления.

Проведённое в 2008 году Верховным Судом Российской Федерации обобщение практики внедрения ювенальных технологий в судах общей юрисдикции показало, что более чем в 30 субъектах Российской Федерации создаются предпосылки для организации действительно эффективной системы ювенальной юстиции. Сегодня можно уже говорить о некоторых общеобязательных элементах ювенальных технологий, применяемых в судах, которые требуют развития и законодательного закрепления.

Это создание внутри судебной системы регионов ювенальных судов, введение специализации судей как по уголовным, так и по гражданским делам, введение специализированного состава судов на уровне областных судов, введение в процесс фигуры помощника судьи с функциями социального работника, имеющего, как правило, два высших образования (педагога и юриста),

Подготовка доклада о личности несовершеннолетнего на основании данных по карте социального сопровождения. Участие психолога, других специалистов-медиаторов, обосновывающих социальный портрет несовершеннолетнего правонарушителя и вырабатывающих план по его реабилитации. Вынесение самостоятельного процессуального документа, как правового основания для проведения индивидуальной профилактической работы с несовершеннолетним после суда. Судебный контроль за исполнением данных документов. Направление органу исполнения наказания данных об учёте при обращении несовершеннолетнего, особенности его личности. Применение принципа восстановительного правосудия. Возмещение причинённого вреда, примирение с потерпевшим.

Обязательное участие в судебном разбирательстве социальных служб и учреждений, входящих в систему профилактики, обязанных нейтрализовывать неблагополучные условия и причины жизни воспитания несовершеннолетних, их родителей, семьи в целом. Вовлечение в систему профилактики добровольцев, волонтёров, общественных воспитателей. Выработка совместных рекомендаций правоохранительных органов и суда о применении ювенальной технологии со стадии возбуждения уголовного дела до стадии исполнения приговора суда.

Создание органов, обеспечивающих взаимодействие между судом и исполнительными законодательными органами власти и правоохранительными органами, органами системы профилактики, органами исполнения наказания и социальными учреждениями. Речь идёт о коррекционных советах, межведомственных группах и так далее. При использовании элементов ювенальных технологий наблюдается процесс гуманизации правосудия, существенное снижение рецидивов преступлений несовершеннолетних.

Под руководством суда эффективно и инициативно работают службы профилактики, чаще заключается примирение с потерпевшими, возмещается им вред, укрепляются основы благополучия семьи. А, самое главное, наши дети получают больше поддержки, соучастие в их судьбе, больше милосердия и любви.

В августе 2009 года Президиум Совета судей Российской Федерации Совете судей Российской Федерации образовал рабочую группу по созданию и развитию ювенальных технологий в системе российского правосудия. Рабочая группа ориентирована на поддержку взаимодействия с Общественной палатой Российской Федерации и институтами гражданского общества. В задачи рабочей группы входят: анализ внедрения ювенальных технологий в работе судов общей юрисдикции Российской Федерации. Разработка предложений по вопросам обеспечения единства в правоприменительной практике в сфере отправления правосудия по делам в отношении несовершеннолетних. Подготовка предложений по развитию механизмов взаимодействия судов с органами и службами системы профилактики правонарушений несовершеннолетних, защита их прав институтами гражданского общества. Подготовка предложений по совершенствованию законодательства, в том числе и в законоподготовительном процессе по вопросам ювенальной юстиции. Подготовка предложений по повышению квалификации судей и работников судебной системы в сфере ювенальной юстиции.

Нам бы хотелось, чтобы в процессе законотворческой работы в сфере ювенальной юстиции учитывались предложения судейского сообщества, что обеспечить стабильность судебной деятельности и правоприменительной практики. При разработке законопроектов, касающихся ювенальной юстиции, и создание ювенальных судов следует предусмотреть и специальные правила по защите, реабилитации потерпевших жертв преступлений, введение элементов апробации в отношении лиц, отбывших наказание в местах изоляции от общества. Определить подсудность гражданских дел ювенальному суду, по которым затрагиваются права и охраняемые интересы несовершеннолетних. Пересмотреть правовой статус Комиссии по делам несовершеннолетних.

Последние, на наш взгляд, в первую очередь, должны стать координаторами действий органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений, получить функцию специализированного органа в порядке статьи 90 Уголовного кодекса Российской Федерации. Потребуются также изменения действующих кодексов: УК, УПК, ГПК, УИТ.

Завершая выступление, я хочу подчеркнуть, что судейское сообщество поддерживает идею создания ювенальной юстиции, ювенальных судов, находится в ожидании принятия федерального законодательства в этой сфере. Оно должно стать приоритетным, потому что защищает наше будущее.

Председательствующий. Спасибо вам большое, Иван Иванович. Спасибо вам большое за обстоятельный доклад.

Уважаемые коллеги, я немножко поменяю выступающих, поскольку поступила просьба протоиерея Дмитрия Смирнова председателя синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями в связи с тем, что он должен уйти. Его тема "Ювенальная технология. Взгляд изнутри". Пожалуйста, вам 5 минут.

Смирнов Д. Спасибо большое. Те обращения и в органы заботы о наших детях, и вообще то, что происходит в обществе, они связаны и это нужно обязательно проанализировать с очень глубокой озабоченностью, вот чем. И почему для многих ювенальная юстиция стала таким жупелом.

Понятно, что когда мы говорим, автомобиль - это есть источник повышенной опасности или говорим, телевизор - это зло, мы не имеем в виду гениальные изобретения человечества, а имеем в виду реальное воздействие на нас. И вот также и здесь. В силу того, что я думаю, вряд ли много найдется людей у нас в стране, которые весьма довольны нашим судебным производством и, вообще, все, что творится внутри и вокруг. И ювенальная юстиция это такой же инструмент и очень важно не сам этот инструмент, а в чьих руках он находится, как скальпель может быть оружием преступления и кухонный нож, так и может быть, его использовать как для приготовления обеда или сделать человеку нужную ему операцию.

Что беспокоит? Беспокоит, что действительно возникает некий крен, этот крен он антологический, потому что выделяется и она есть, эта проблема детей-правонарушителей, их забота об их физическом и духовном состоянии как бы в отдельную проблему. И в результате этого возникает некий дополнительный фактор разрушения в семье.

И вот дело вот в чем, что в нашем обществе и вообще в Европе, к сожалению, утрачено понятие о семье, как о высшей ценности, потому что семья это есть человек и так Богом и создан человек, как семья. А взгляд на человека, как на индивидуума со своими правами, там обязанностями, он, к сожалению, вытесняет вот это главное понятие. И у каждого человека, у меня в том числе есть там десятки фактов, когда вместо того, чтобы помочь и эта помощь была бы минимальна семье, она разрушается, дети переходят в другую семью, приемную и возникают трагедии, о которых чиновнику, который это совершил, вообще нет никакого дела, к сожалению. Почему? Потому что идет формальный юридический подход. Вот есть набор каких-то таких претензий, результатом которых должно бы стать то-то и то-то, к сожалению.

И еще. Ведь я надеюсь, что несмотря на то, что мы занимаемся такой локальной проблемой, как ювенальная юстиция, все-таки наше желание какое? Ну, во-первых, чтобы дети были счастливы, чтобы они была достойными гражданами, чтобы они не попали в тюрьму, чтобы они, ну, как-то имели какую-то заботу и опеку. И вот если исходить из этого, то тогда, конечно, нужно, во-первых, подумать о том, какова должна быть профилактика этих вещей, и насилие над детьми, и их преступность. Потому что преступность детей связана с неблагополучием, всё сводится к формуле, что ребенок недополучил любви. Я в силу того, что занимаюсь и тюрьмами тоже, очень близко, и я прекрасно вижу, что некоторые из наших детей впервые любовь встречаются к себе от взрослых - это в Можайской колонии, например. У них там условия лучше, чем дома или где-то, где они пребывали до этого, пока не совершили правонарушение.

Но и ещё очень важная вещь. У нас же совершенно в стране нет системы послетюремной реабилитации. Поэтому ребенок, обучившийся в тюрьме технологиям не ювенальным, а преступным, он тут же становится рецидивистом.

И ещё есть проблема государства. Ведь у нас наша система детских домов, она в большей степени готовит преступников, нежели граждан общества, способных вполне действовать в социальной жизни. Поэтому если взять процент, что 40 процентов выпускников детских домов сразу оказываются в тюрьме, остальные 40 или 50 процентов ещё в течение пяти лет. Социализируются только 10 процентов при миллиардных затратах бюджета. И об этом не думают. Эта проблема, я считаю, она более важная, чем внедрение ювенальной юстиции.

Поэтому повторюсь. Ювенальная юстиция - это всего лишь технология. И нужно, чтобы и в голове, и в сердце каждого человека, который частично берет эти технологии для того, чтобы использовать на благо детей, была презумпция сохранения и поддержки семьи. Почему? Потому что никакие апельсины в холодильнике, а я знаю, я на одном суде шесть часов отсидел, и главным аргументом, чтобы детей отнять у мамы, которая не пьет и работает, было отсутствие апельсинов в холодильнике. Это было единственное посещение её дома опекой. И хотя её лишили частично, ей с тех пор ни разу не дали увидеться с детьми. Это тоже относится к технологии. Это относится к тому, в чьих руках это, а часто людей совершенно безжалостных и бессовестных. И вот мы когда, мы, обыватели, сталкиваемся с нашей государственной системой, мы очень часто встречаемся с бессовестностью и безжалостностью. Поэтому выражаем глубокие опасения, как бы создание нового инструмента не послужило ещё большему угнетению людей в результате этих технологий.

Я знаком с этими технологиями, и многие действительно могут действовать на благо. И действительно у нас и детская преступность, действительно при таком ужасном алкоголизме нашего населения тут может быть что угодно. Мы даже видим, что милиционеры под влиянием алкоголя начали уже совершать такие преступления. Это как бы общая болезнь нашего народа. Но возражения против ювенальных технологий исходят не от того, что люди противодействуют самим по себе этим технологиям, как, опять же, возвращаясь к началу. Говоря, что телевизор - это зло, мы против того, что владельцы телевидения показывают там, именно контент, вот, что важно. Поэтому и здесь. Вот опасения, которые высказал Святейший Патриарх, они уходят именно в эту главную проблему.

Поэтому, не создав систему, именно систему профилактики, потом неформальную, и, не создав систему реабилитации, мы не сможем решить нашу проблему, которой мы все, как родители, как граждане озабочены, даже если создадим ювенальные технологии. Спасибо вам за вашу...

Председательствующий. Спасибо большое, 9 минут. Мы услышали откровенное, совершенно другое мнение по поводу ювенальной юстиции. Но я бы хотела, уважаемые коллеги, всем, кто будем выступать, напомнить о том, что мы как раз говорим о детях, которые совершили правонарушения, и о том, как судебная наша машина нашего государства решает их судьбу и, конечно, потом реабилитацию.

Мы сегодня не говорим ни о семьях, которые в трудной жизненной позиции находятся, мы не говорим о том, что разучает, почему и как. Мы сегодня говорим о факте свершимся, что у нас совершены детьми преступления. Не против детей мы ведём сегодня разговор, о том, что мы ведь знаем, сколько преступлений против детей совершается взрослыми, и мы эту тему тоже не поднимаем, потому что она не тема сегодняшних наших парламентских слушаний, а мы говорим как раз о детях, которые совершили правонарушение или преступление.

Как их защитить? В самом начале говорил сегодня Уполномоченный по правам человека, говорила Елена Борисовна. И эта тема нас сегодня волнует. Как можно сегодня рассматривать в судах, больших судах, когда идёт громадный вал производства, как можно по-другому как-то отнестись к ребёнку, у которого вся жизнь ещё впереди. Эта тема главная, а не то, что почему у матери отняли детей, не то, что у нас много других проблем. И, конечно, если мы будем все неравнодушны, то половину этих проблем можно снять без помощи государства. Без помощи государства. Мы просто сами проходим мимо и не стараемся ничем помочь, считая, что к нам это не имеет никакого отношения.

Поэтому предоставляю сейчас слово, я сказала, что я вынуждена была поменять по просьбе, Лаховой Екатерине Филипповне, заместителю председателя Комитета Государственной Думы по труду и социальной политике. Пять минут, пожалуйста.

Лахова Е.Ф. Я специально попросила слово после Отца Дмитрия, потому что с большим уважением к нему отношусь, поскольку он от православной церкви, в какой-то степени она компенсирует нам то, чего не хватает на уровне всей исполнительной власти, особенно работы с семьёй и проведении семейной политики.

Так вот, я хотела бы Отец Дмитрий, что сказать. Мне представилась возможность представлять первой доклад о правах ребёнка Российской Федерации. И когда я впервые столкнулась с этим, и когда мне 126 вопросов в течение двух дней задавали, мне посоветовали, сходите, познакомьтесь с подростковым судом, ювенальным судом с Женевским, Контоньо. И я целый день потом знакомилась.

Вы знаете что? Я, когда пришла, и мне показали данный суд и вот она мне, судья, рассказывает. Слева у меня педагог сидит, а справа у меня сидит врач, а в зале у меня сидит психолог и социальный работник. Для нас надо выяснить причину, почему ребёнок свершил правонарушение. Почему он украл колбасу, велосипед, ещё что-то? Почему? "Мы, говорит, занимаемся семейной терапией". Поскольку я врач, для меня это слово, терапия, было, в общем-то, очень понятно.

И поэтому если говорить в целом про ювенальные суды, у нас сегодня опыт наиболее такой, большой, именно Ростовской области, то вы посмотрите, у нас есть закон о профилактике безнадзорности и правонарушений. Там, в этом законе, определено около 8 субъектов из власти, которые должны заниматься профилактической работы, и каждый каждый год отчитывается, что он сделал. Органы опеки отчитываются. Комиссии по делам несовершеннолетних отчитываются. Что у нас там есть? Приюты отчитываются. Занятость. Комитет по молодёжи, в общем, восемь у нас структур, все. И каждый считает, что он самое вот такое делает. Этот считает, что вот он самый главный и делает, а кто скоординировать и вообще разобраться в этой причине, никто у них не разбирается.

Весь смысл, что не создаётся новая бюрократическая какая-то машина. А на базе судов общей юрисдикции мы просим, на базе судов общей юрисдикции, давайте, из 10 судей выделим одного судью, который будет заниматься этим ребёнком. Чтобы был представлен социальный работник, психолог, который обследует эту семью, посмотрит, в чём эта причина и вынесут, понятным языком, реабилитационное решение, карту.

Не репрессивные меры, а именно реабилитационную карту, где будет сказано: вот здесь родители не доработали, не досмотрели, вот здесь органы опеки, то, что вы сказали, это вообще безобразие. А у нас сегодня плохо работают органы опеки, мы с вами соглашаемся, мы бы давно это вывели, если бы у нас эти суды работали. Вот здесь органы опеки не работают. Почему опять мы лишаем родительских прав, почему мы не временную меру пресечения где-то не делаем, у нас же количество лишённых родителей родительских прав не уменьшается, а всё время на одном уровне, а в некоторых регионах даже увеличивается.

Почему медики не досмотрели, потому что ребёнок больной, и чаще всего ребёнок, который совершает правонарушение, он имеет отклонения в состоянии здоровья. Почему социальные работники не знают эту неблагополучную семью и не помогают, и так далее, и так далее. То есть, вы понимаете, каждому нужно вынести решение, для того чтобы мы могли реабилитировать семью и, соответственно, этого ребёнка.

Я, например, говорю не только об уголовных делах, потому что вот привыкли, уголовные. Да у нас гражданских дел столько, и в частности, органы опеки когда вы затронули, это же чаще всего с гражданскими делами мы сталкиваемся. Лишение родительских прав, защита имущественных прав. У нас, мы говорим, 800 тысяч детей-сирот, а какое количество мы должны обеспечить их квартирами, жильём, когда у нас родители пьянствуют, их забрали, они потом в государственные учреждений, и нужно выделять средства.

Поэтому мне бы хотелось сказать, что ювенальные суды, ювенальная юстиция, она позволяет, сама юстиция позволяет объединить все подразделения, которые занимаются защитой прав, и скоординировать, конечно, эту работу. И мне несколько предложений хотелось сказать по поводу проекта рекомендаций.

В отношении комиссии по делам несовершеннолетних это действительно так, но вы знаете, что мы и в той Думе закон принимали, у нас уже это вопрос с бородой, поскольку был разработан в третьей, не помню, в какой Думе, закон о комиссии по делам несовершеннолетних, у нас его отклонили, на уровне президента было отклонение. Подготовили к 11-й статье закона о профилактике безнадзорности и правонарушений, рабочей группы, согласовывали варианты, обсуждали, и так далее.

Сейчас снова возникает этот вопрос. Или надо тогда рабочую группу нам менять, потому что одни и те же, и всё равно мы готовим эти материалы. Или же надо посмотреть, в чём причина, и дать этот вопрос, чтобы подготовило само правительство. Потому что за координацию всех вопросов, связанных с детьми, у нас отвечает Министерство здравоохранения и социального развития. Тогда пускай они выходят с этим предложением, чтобы у нас, извините, вот такого взаимопонимания не было.

Второй момент. Мне бы хотелось сделать предложение Верховному Суду, чтобы на пленуме Верховного Суда рассмотрели опыт работы ростовских судов и вообще в целом Ростовскую область. Я понимаю, что уже и рабочую группу создали, и то, что у нас какие-то изменения и подвижки за эти годы, но мы всё равно медленно это идёт.

Для нас, например, очень важно, и сегодня прозвучало в выступлении у судьи Макарова, я очень рада, что это прозвучало, нам нужно принимать закон во втором чтении. Закон конституционный о судебной системе. Только тогда мы можем сдвинуть данный вопрос. Если бы мы даже один этот пункт написали, для нас это принципиально было бы очень важно. Вот здесь мы должны вместе с вами каким-то образом объединиться.

И Министерству здравоохранения и социального развития мне бы хотелось, чтобы более конкретно написать, за координацию всей работы и деятельности в исполнительной власти отвечает данное ведомство. И в конце концов и за данный законопроект. Поэтому хотелось, чтобы скоординирована была вся работа, и пункт более такой конкретный мы могли им тоже написать. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо. Вопросов у нас не будет сейчас никаких ни к кому. Если есть вопросы, пожалуйста, в письменном виде. Но я ещё раз хочу сказать, что вы должны говорить то, что вы считаете нужным. И кто против: да, почему, что беспокоит, например. Потому что возникает вопрос, вот мы же слышали, что сегодня отец Дмитрий сказал, что беспокоит то, что как бы не разрушена была семья, как бы там, допустим, не запрещали родителям воспитывать детей.

Ведь всё-таки, как бы там мы ни говорили, мы же наказываем своих детей за что-то, за провинности, учим, ставим в угол. Может быть, кто-то шлёпает, может, кто-то там словами, убеждениями. По-разному все действуют. В этом плане есть, наверное, тоже вопрос какой-то. Поэтому просьба говорить действительно своё собственное мнение, какие вас волнуют в этом плане вопросы, для того чтобы можно было их снять, их разъяснить или их учесть, что, может быть, действительно есть в этом плане правда, та, которую кто-то не видит, законодатель не видит или ещё что-нибудь.

Я сейчас слово предоставляю Линской Татьяне Георгиевне - судье Верховного Суда Российской Федерации, члену Рабочей группы при Совете судей Российской Федерации по вопросам создания и развития ювенальной юстиции в системе правосудия Российской Федерации. Тема: "О внедрении ювенальных технологий в судах общей юрисдикции". Пожалуйста.

Линская Т.Г. Создание ювенальной юстиции, как особой ветви правосудия, обеспечивающей защиту прав и свобод несовершеннолетних, вытекает из международных обязательств Российской Федерации. И сегодня при отсутствии законодательства о ювенальных судах суды общей юрисдикции в рамках действующего законодательства идут по пути формирования специализированных судебных составов по делам несовершеннолетних в районных (городских) судах, применения норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и законодательства о профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних и защите их прав.

Сегодня судейское сообщество выступает как инициатор и координатор новых технологий, активизируя роль суда и усиливая его влияние на правоприменительную практику. Надежда Васильевна сегодня вот отметила, что 22 января 2010 года исполняется 100 лет со дня открытия в городе Санкт-Петербурге первого суда несовершеннолетних, который ... уголовной репрессии и занимался вопросами оказания помощи детям-правонарушителям.

И сегодня мы, по сути дела, возрождаем свой собственный российский исторический опыт, формируя специализацию судей по рассмотрению дел о преступлениях несовершеннолетних. В 1999 году в городе Санкт-Петербурге в рамках проекта ООН в судопроизводство по делам несовершеннолетних впервые в России внедряться международные стандарты в сфере ювенальной юстиции. Я помню, как, да, более чем 10 лет тому назад Шилов Николай Алексеевич на пленуме озвучил свой первый опыт и свои идеи по этому поводу при громогласном молчании. Но тем не менее, как мы говорили, жизнь взяла своё и, в общем, суды поняли и осознали вот эти ювенальные технологии, медленно, но верно стали внедряться в судебную систему.

В Ростовской области созданы и успешно работают сегодня прообразы будущих ювенальных судов в городе Таганроге, Шарты и Гарлецком районе, где введены вот самые основные и самые приемлемые в нашей системе элементы ювенальных технологий. Анализ результатов работы судов по ювенальной технологии в России практически снял вопрос о целесообразности и нецелесообразности их ведения.

И вот сегодня в какой-то степени я могу понять возражение лиц, которые пытаются это обосновать экономическими трудностями. Но мне совершенно не понятно возражение по мотивам нарушений интересов несовершеннолетних, семьи, возражение против закона, который как раз и направлен на защиту прав и интересов несовершеннолетних, и который направлен на исключение случаев формального подхода в системе правосудия данной категории лиц. И как раз вот то, что отец Кирилл сегодня говорил, как раз вот этот закон, эти ювенальные технологии и направлены на то, чтобы исключить вот эти вот случаи в нашей судебной практике.

Сегодня элементы ювенальных технологий в различных вариантах, кроме Санкт-Петербурга и Ростова, уже действуют и активно действуют, и плодотворно действуют более чем в 30 регионах России. Во многих из них я была и воочию увидела и результаты снижения рецидивной преступности среди несовершеннолетних, что для нас очень и очень важно, и просто видела желание людей, которые просили рассмотреть их дела, как гражданское и как уголовное, именно вот в тех судах, специализированных судах, которые есть в Ростовской области.

В 19..8 году в Верховном Суде была обобщена практика внедрения ювенальных технологий в суды общей юрисдикции. Анализ данной практики позволил придти к выводу о том, что опыт апробирования ювенальных технологий на региональном уровне создаёт предпосылки к организации действительно эффективной системы ювенальной юстиции в Российской Федерации.

В настоящее время в соответствии со статьёй 17 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" представители судей, действует рабочая группа по созданию и развитию ювенальной юстиции в системе правосудия.

Положением о рабочей группе предусмотрено: анализ внедрения ювенальных технологий в работе судов общей юрисдикции; разработка предложений по вопросам обеспечения единства правоприменительной практики в сфере отправления правосудия по делам несовершеннолетних; подготовка предложений по развитию механизма воздействия судов с органами и службами в системе профилактики правонарушения несовершеннолетних; защита их прав институтами гражданского общества.

 Подготовка предложений по совершенствованию законодательства с учётом сложившейся судебной практики, в данном случае в Ростове, подготовка предложений по повышению квалификации судей и работников судебной системы в сфере ювенальной юстиции.

Рабочая группа в своей деятельности руководствуется, прежде всего, Конституцией Российской Федерации, законами и иными правовыми актами Российской Федерации, нормами международного права, а также концепцией судебной реформы Российской Федерации, программой развития судебной системы в России на 2007 и 2011 годы постановлением Совета судей Российской Федерации утвердившим программу развития системы судов общей юрисдикции Российской Федерации и совершенствование организационного обеспечения их деятельности до 2023 года.

В круге вопросов включённых в план рабочей группы на 2009-2010 годы значится подготовка предложений о внесении дополнений в действующее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам практики применения судами действующего в законодательстве, регулирующем вопросы судопроизводства по делам данной категории лиц, участие в обсуждении внесённых в Государственную Думу Российской Федерации законопроектов, которые вот есть уже, на сегодняшний день составлены, касающиеся вопросов установления института ювенальной юстиции. Поскольку    материалы проведённых в судах Российской Федерации обобщений судебной практики по делам в преступлениях несовершеннолетних и поступающие в Верховный Суд вопросы, связанные с применением действующего законодательства в отношении несовершеннолетних, приводят к выводу о целесообразности внесения изменений, прежде всего, в федеральный закон "Об основах системы профилактики, безнадзорности и правонарушения несовершеннолетних", в Уголовный кодекс, в Уголовно-процессуальный кодекс, Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации с целью закрепления сложившейся практики ювенальных технологий судебной защиты прав и свободно несовершеннолетних совершивших преступление.

Для формирования особой ветви правосудия ювенальной юстиции, необходимо также разработать концепции совершенствования правосудия по делам несовершеннолетних, в которых бы нашли отражение вопросы ранней профилактики работы органов предварительного расследования, суда, органов исполняющих принудительные меры воспитательного воздействия и наказания.

И в целях ... самостоятельности судов и независимости судей расширения доступности правосудия необходимо более активное привлечение судей к законотворческой работе.

И судьи обязательно должны принимать в этом участие, поскольку законодательство принятое без учёта мнения судейского сообщества ни в кои мере не обеспечит стабильности судебной деятельности и правоприменительной практики.

К сожалению, не всегда прислушиваются к нашим предложениям. И в связи с этим были некоторые трудности в применении нашего законодательства.

Не оставлен без внимания рабочей группы вопрос специализированных судов по делам... вопрос повышения квалификации судей и углубление специализации по делам несовершеннолетних.

Принимая во внимание, что повышение квалификации судей в этом направлении будет способствовать изучению успешного опыта регионов по внедрению ювенальных технологий, планом рабочей группы предусмотрена организация и проведение ряда мероприятий направленных на повышение квалификации судей и работников аппаратов судов общей юрисдикции и информирование судей о наиболее успешных региональных опытах внедрения ювенальных технологий деятельности судов общей юрисдикции. И вот Екатерина Филипповна сказала, мы, конечно, это обсудим. Наверное, на пленуме Верховного Суда целесообразно и было бы хорошо заслушать опыт Ростовской области о работе в этом направлении с приглашением лиц, которые имеют отношение к решению этих вопросов.

Председательствующий. Спасибо большое, Татьяна Георгиевна.

Сейчас я предоставляю слово Гордеевой Марине Владимировне - председателю правления Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Её тема: "О подходах фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, к реабилитации детей, находящихся в конфликте с законом". Пожалуйста.

Гордеева М.В. Спасибо большое, уважаемая Надежда Васильевна, депутаты Государственной Думы, участники сегодняшних слушаний! Подход фонда к работе с несовершеннолетними правонарушителями заключается в том, что должна быть выстроена система действий. Система действий, ориентированная на защиту прав и интересов детей, и направленная на первое: предотвращение конфликтов с законом и на предоставление несовершеннолетним, которые совершили правонарушение, необходимых услуг, и обеспечение защиты их законных прав и интересов.

Развитие ювенальных технологий необходимо рассматривать не только через призму совершенствования законодательства, но и через качественные изменения в социальной сфере.

Несовершеннолетние правонарушители, а также несовершеннолетние освобождающиеся из мест лишения свободы и их семьи должны стать или быть определены качественными целевыми группами социальных служб и учреждений. Что сейчас вот в таком виде отсутствует.

Социальная реабилитация детей, находящихся в конфликте с законом, профилактика безнадзорности и правонарушений - это одно из трёх приоритетных направлений деятельности нашего фонда. Напомню, что форма деятельности фонда - это софинансирование региональных программ и проектов организаций некоммерческих и государственных, муниципальных образований, направленных на решение этих проблем.

Прошедшие конкурсные отборы весной этого года, и сейчас идёт второй тур этого года, показали заинтересованность субъектов в этой работе. Хочу сказать, что вот весной всего по всем направлениям работы фонда поступило 118 заявок от 58 субъектов Российской Федерации. Из них, из 118 заявок, 25 заявок на две программы фонда: "Не оступись" и "Дружественное детям правосудие". Причём из 26 только одна программа по теме "Дружественное детям правосудие".

В результате конкурсного отбора, 11 программ получили софинансирование. 10 - это "Не оступись" и "Дружественное правосудие", как была одна, так и осталась одна программа. Причём эта программа представлена Пермским краем, и как раз являет собой пример комплексного подхода к организации этой работы, где предусмотрено и создание института социальных работников при судах, разработка межведомственных программ индивидуальной работы с несовершеннолетним в конфликте с законом. Внедряется порядок взаимодействия суда и ведомств, внедряются технологии работы специалистов социальных служб с этими категориями. Предполагается такая же комплексная программа реабилитации не только несовершеннолетних, но отдельно работа с семьями. Предусматривается, что очень важно, работа и с учреждениями, с выпускниками учреждений закрытого типа для детей, не только пенитенциарная система как таковая, но и ещ1ё вот этот тип учреждений.

Что касается программы "Не оступись", то здесь речь идет о создании на межведомственной основе комплекса последовательных мероприятий, которые бы позволили обеспечить сопровождение несовершеннолетнего, находящегося в поле зрения системы правоохранительной и судебной. И в данном случае те программы, которые пришли из субъектов Российской Федерации, а это Забайкальский край, Алтайский, Республика Татарстан, Бурятия, Чувашия, Орловская, Белгородская, Тульская, Рязанская области и Еврейская автономная область, здесь уже речь идет о вот этих конкретных программах работы с семьей и с несовершеннолетними. Обязательно с семьей и обязательно поддержка несовершеннолетнего.

И надо заметить, что программы субъектов, они сейчас ещё и дополняются проектами организаций отдельных. Я уже говорила, что это второе направление. Конкурс программ субъектов и лучшей практики отдельных организаций. Так вот сегодня софинансируется 31 такая программа отдельных организаций по обозначенным направлениям, хотя заявок было гораздо больше. И, вообще, по всем направлениям, это почти 1200 заявок пришло, а получили софинансирование 192, и из этого числа 31 по интересующему нас вопросу. Хотя замечу, и остальные направления так или иначе связаны и с профилактикой, и с работой, с поддержкой, с семьей несовершеннолетних.

Есть масса интересных примеров такого рода деятельности некоммерческих организаций, скажем, проект "Ветер перемен", который представила некоммерческая организация "два крыла" из Республики Татарстан, там речь идет о реабилитации и работе с осужденными Казанской воспитательной колонии.

Иной проект, которые реализует центр исследования проблем воспитания и формирования здорового образа жизни, профилактики наркомании и социально-педагогической поддержки детей и молодежи города Москвы, уже говорит о работе по подготовке осужденных к выходу на волю, их интеграция в общество. Отдельные программы целевым образом посвящаются профессиональной ориентации и обеспечению возможности получить место работы для интересующей нас категории детей. Есть и иные примеры.

Поэтому я хочу обратиться к сегодняшнему сообществу и сказать, что есть механизм поддержки реализации в субъектах этой деятельности по развитию системы и профилактики, и оказания поддержки семей. Это наш фонд, который финансируется из бюджета Российской Федерации, и специально направлен именно на содействие развитию системной работы в субъектах с теми целевыми группами семей и детей, которые в особо сложной ситуации пребывают, и где прорыва в организации работы до сих пор не произошло. И я попросила включить в рекомендации слушаний обращение к субъектам использовать программы фонда для развития своей деятельности по этому направлению. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Марина Владимировна.

А сейчас я слово предоставляю Протоиерею Всеволоду Чаплину, председателю синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества. Его тема: "Охрана права родителей на воспитание детей в контексте проблематики ювенальной юстиции". И попросила бы, Всеволод, вас ответить на предложение: как вы смотрите на то, если бы мы с вами вместе провели "круглый стол" по результатам сегодняшних парламентских слушаний с рекомендациями, которые будут подработаны с учетом мнения всех тех, кто здесь присутствуют, в одном из ваших высших учебных заведений на эту же тему, когда будете выступать, скажите, пожалуйста, ваше мнение.

Чаплин В. Спасибо большое. Я хотел бы привлечь внимание собравшихся к тому, что речь сегодня идет именно о полномочиях и практике судов общей юрисдикции и комиссии по делам несовершеннолетних. Неплохо, что мы говорим сейчас о проблемах, которые перед нами стоят в контексте собственного российского опыта рассмотрения всех вопросов, которые касаются жизни ребёнка, и в том числе нарушения его прав и проявления преступности по отношению к ребёнку.

Мне думается, что западный опыт, о котором сегодня уже несколько слов было сказано, является, скорее, неудачным, в силу того, что возникает большое количество нареканий в отношении этого опыта. И нам стоит исследовать и собственный опыт, возникший в советское и постсоветское время, и дореволюционный опыт, где имелся особый режим рассмотрения в судах дел, касающихся детей и подростков.

И вот на основании этого опыта строить нашу дальнейшую деятельность при всём признании важности проблем, которые мы сегодня обсуждаем. Дети не должны быть несчастными. Дети, которые изымаются из семей, как правило, становятся несчастными, даже, если они помещаются в хорошие патронатные семьи или в прекрасные условия в детских домах или иных детских учреждениях.

И вот сегодня нам нужно иметь в виду несчастье ребёнка, которое имеет место всегда, когда он изымается из родной семьи, из семьи, в которой ор рождён, и, в которой он провёл первые месяцы или первые годы жизни. Я думаю, что, имея в виду вот этот важный, самый, может быть, важный аспект обсуждаемой нами проблемы, нужно всерьёз обсудить две-три темы, о которых очень кратко хотелось бы сказать.

Проблема насилия по отношению к детям, ограничение их законных прав, безнадзорности детей, конечно, существует. И мы знаем об ужасных случаях насилия, которые озвучены недавно в средствах массовой информации.

В то же самое время насилие бывает обоюдным. Мы знаем, что в 14-15-16 лет многие подростки способны на самые чудовищные и самые жестокие преступления. У нас тоже сегодня об этом говорится, когда идёт речь об экстремистских организациях в частности. И вот мне кажется, что в любом случае, суд не должен уходить и законодательство не должно уходить от состязательности в судебном процессе.

Жертва преступления, даже, если это преступление совершено несовершеннолетним, должна иметь полное право на защиту и на то, чтобы свидетельствовать в суде и участвовать именно в состязательном процессе.

Центральная для меня и для многих здесь присутствующих тема - это вопрос о правах родителей на воспитание собственных детей. Мы знаем, что, согласно нашему законодательству и в значительной степени международному праву, именно родители, именно они, а не государство имеют полное право на определение и мировоззрение ребёнка.

С какого-то возраста ребёнок или подросток имеет право своё мировоззрение определять сам. Это я говорю как человек, очень хорошо знающий это по личной истории. Я в 13 лет, будучи ребёнком, неверующих родителей, стал ходить в храм. И сейчас очень напряжённо дискутирую с нашим Министерством юстиции о том: стоит ли ограничивать права подростков на собственный религиозный выбор, в том случае, если он расходится с выбором родителей. Так что идея ... ... - это очень понятная для меня лично идея. Но всё-таки, по крайней мере, до того времени, когда ребёнок нуждается в опеке и в уходе, полное право на определение его мировоззрения имеют именно родители.

А мировоззрение всегда связано с образом жизни, и мировоззрение задаёт целый ряд элементов этого образа жизни: будь то одежда, питание, посещение тех или иных мест, просмотр тех или иных телепередач и фильмов, общение с противоположным полом. Вот всё это является составной частью образа жизни, основанного на мировоззрении, которое должны определять родители.

Я совершено убеждён в том, что никто не имеет права вмешиваться в тот образ жизни и в то мировоззрение, которое формируется в семье. Школа, между прочим, также должна к нему приспосабливаться, и содержание образования не должно противоречить этому мировоззрению. И об этом ясно говорится в международном праве.

Чиновнику не место в мировоззренческой сфере жизни семьи, чиновнику не место в принятии решений относительно того, какой образ жизни в семье должен строиться. И вот я совершенно убежден в том, что излишнее наделение чиновников или бюрократических структур полномочиями по вмешательству в жизнь семьи - это абсурдная идея, и идея, которая может представлять очень серьезную опасность.

Сейчас мы обсуждаем будущую процедуру разработки и принятия новых законов и изменений в законодательство, касающихся полномочий и сферы деятельности комиссии по делам несовершеннолетних. У нас об этом очень ясно говорится в пункте 1.1.3 наших рекомендаций.

Мне думается, что эти законопроекты должны быть очень серьезно обсуждены представителями разных общественных сил, они должна быть бесспорно опубликованы во время, достаточное для их всестороннего обсуждения с медиками, с педагогами, с правоохранительными органами, с самыми разными общественными организациями, которые проявляют интерес к обсуждению этих законопроектов.

Я полностью приветствую "круглого стола", которая сейчас была высказана, пусть будет больше мероприятий. И, самое главное, пусть будет информированность общественности о том, какие именно меры предлагаются, какие именно полномочия предполагается прописать в тех статьях, которые говорят о деятельности комиссии по делам несовершеннолетних. Мы не должны допустить того, чтобы бюрократическая система, всегда живущая по собственным принципам, она хочет денег, она хочет власти, она хочет полномочий, она хочет бесконтрольности, любая бюрократическая система в любой стране, так вот, наша задача - вместе добиться того, чтобы эта бюрократическая система не была бесконтрольной, не была бы неоправданно всевластной, не имела бы возможностей без достаточных оснований вмешиваться в жизнь семьи и устанавливать свои, чуждые для этой семьи, правила.

Конечно, есть случаи преступлений, в том числе родителей по отношению к их детям. Но когда мы говорим о преступлениях, мы должны говорить об очень конкретных вещах, а не о таких расплывчатых философских терминах, как достоинство и развитие. Эти термины, если они будут внесены в право, могут только усугубить дискуссию о том, что достойно, а что недостойно, какой ребенок развит, какой не развит. В этих дискуссиях нет объективной правды истинной. И именно поэтому закон должен быть гораздо более конкретен, чем в случае предложения этих терминов, очень сложных при истолковании.

Последнее, что хотелось бы сказать, хочу ещё раз призвать вас к диалогу, к информированному диалогу, к тому, чтобы все, кто сейчас очень эмоционально и заинтересованно обсуждает данную тему, имели бы возможность влиять на принятие решений. Именно поэтому мне хочется надеяться, что и на этом "круглом столе", на этих парламентских слушаниях будет предоставлено слово представителям тех общественных организаций, которые выступают с критикой обсуждаемых нами сегодня инициатив. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо.

Сейчас предоставляется слово Тропиной Людмиле Ивановне, советнику губернатора Московской области, председателю Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при губернаторе Московской области. "Отработка и продвижение ювенальных технологий на территории Московской области". Пожалуйста.

Тропина Л.И. Уважаемый президиум, уважаемые коллеги, во-первых, я хочу сказать о том, что я сегодня выступаю как председатель комиссии областной, но в то же время с учётом пожеланий комиссий 83 субъектов Российской Федерации, где, практически, в отсутствие правового поля они продолжают работать.

Всё большее число стран принимает попытки отыскать действенные и конструктивные способы избежать ненужных контактов ребёнка или подростка с судебной системой. Это особенно касается правонарушителей, впервые обвинённых и раскаявшихся в совершении правонарушений. И здесь как раз следует вспомнить о нашем российском уникальном опыте комиссиях по делам несовершеннолетних.

Я очень признательна за то, и коллеге из комиссии, который здесь присутствует о том, что вспомнили о том, что они были созданы и что они были созданы вместо судов и тюремного заключения для малолетних (несовершеннолетних).

И здесь мы должны говорить о комиссиях по делам несовершеннолетних в преломлении требований, норм международного права о приоритетности внесудебных процедур и о том, чтобы только в крайнем случае ребёнок оказался в сфере уголовного правосудия. Следовательно, комиссии - это внесудебный и превентивный орган.

Но когда мы говорим орган, вы знаете, людям, которые там работают и выполняют государственные полномочия, сейчас они переданы субъектам, знаете, больше это получается не орган, выполняющий госполномочия, я говорю не о Московской области, но в основном с нашими недостатками в общем, да, я говорю в целом, а больше похоже на кружок умелые руки. Почему? потому что везде законность казанская, рязанская ещё какая-то, прямо по Ленину, и нет единых чётких подходов. И поэтому этот кружок умелые руки мы встречаемся друг с другом и рассказываем: а у нас вот так, вот так, а истина в законе, которого, фактически, нет до настоящего времени.

Екатерина Филипповна здесь вот тоже говорила, вспоминала историю, что был закон, потом, кстати, 11 и так далее. Я думаю, что и сейчас, когда мы работаем над статьёй 11, эффективность, но если и будет какой-то результат, то не знаю. Я думаю, что только тогда, когда у нас будет на федеральном уровне межведомственная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав с аппаратом в Правительстве Российской Федерации, а слава тебе Господи, у нас сегодня есть председатель правительства, который в 2002 году поставил вопрос о безнадзорности и правонарушениях несовершеннолетних и там не нужно особо каких-то больших затрат, но тогда будет вертикаль, тогда будет понятно, как могут работать комиссии по делам несовершеннолетних, когда идёт масса дел. То есть, я тогда продолжу. Не так.

Смотрите, ФЗ 120, да, расширил полномочия правозащитной комиссии по делам несовершеннолетних. Дальше. Приняли Административный кодекс, где вся административная юрисдикция относится к комиссиям по делам несовершеннолетних и защите их прав. Можно сказать, и, как правило, мы получаем представление прокуратуры, не скоординировали комиссии. Значит, нужно найти мальчика, а в большей степени это девочки для битья, потому что они более выносливые. Здесь у нас кто координатор? Комиссия по делам несовершеннолетних. Как только комиссия по делам несовершеннолетних даже если хочет выйти с каким-то проектом и вот обеспечить вот эту системность, как системообразующий орган, она не является госорганом. Она даже не может выйти в фонд Марины Владимировны с тем, чтобы выйти с какой-то определённой программой. Нонсенс.

Дальше. У нас есть комиссии, это я, в частности, говорю о своих территориях, но и то же самое по стране, где за одну комиссию рассматривается по 90 материалов. Как они могут быть рассмотрены, если ответственный секретарь комиссии только может их, наверное, зарегистрировать.

О чём мы говорим? Что комиссия - это внесудебная процедура. То есть мы, а не западный опыт, где нет этих комиссий, когда ведут детей сразу в суд, а потом делают отвод, понимаете, мы живём в России.

Поэтому всё лучшее нужно взять из иностранного опыта, но в большей степени вспомнить и о том, что делается у нас сегодня в России. И если президент поставил задачу создать систему защиты прав несовершеннолетних, как же это может произойти без системообразующего органа?

Я слышу от коллег и, собственно, я говорю, я сама являюсь приверженцем ювенальной юстиции, безусловно, в течение очень многих лет. Но, понимаете, самое гениальное постановление, решение, приговор суда с возложением обязанностей, и если не работает это реабилитационное пространство, если нет системы, если совершенно ... не легализовать ... вообще, кто такой специализированный орган, да, у нас в уголовном законодательстве, конечно, Комиссия по делам несовершеннолетних, на которых и должна возлагаться вообще ответственность. Плохие комиссии, а из этих плохих комиссий нужно этих сотрудников гнать метлой, если они не работают. Но если люди ответственные и сидят совершенно бесправные и только получают по затылку, это неправильно.

Поэтому я очень прошу от имени всех 83 комиссий по делам несовершеннолетних, там есть это в проекте, обязательно хотя бы рекомендовать ввести штатных сотрудников: один человек там на 3-5 тысяч населения несовершеннолетнего, для того чтобы люди могли работать. Понимаете, пока мы сегодня работаем по тому закону, который есть. ... Все юристы это прекрасно понимают. Мы сегодня должны исполнять закон, а мы его не имеем возможности исполнять.

Дальше. Давайте с вами вспомним ... правила, статья 57, в которой говорится, что..., я опускаю предшествующее: или другой орган через регулярные интервалы времени опубликовал бы доклад о достигнутом прогрессе и трудностях. Это разве не Комиссия по делам несовершеннолетних? Причём, обратите внимание, в ... конвенциях часто произносится: или-или. И правозащитный орган как раз произносится: Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав.

Вы знаете, мы очень много говорим о статистике. Я тоже вот... Здесь идёт презентация, но я уже от неё отошла, потому что времени мало. Кого будет интересовать, я могу её дать. Мы говорим о снижении преступности на территории России и в отдельных регионах. Я горжусь, что у нас тоже там с 2003 года, как мы начали отрабатывать ювенальные технологии, у нас идёт стабильное снижение преступности на территории Московской области.

Вы знаете, это, кстати... Вот можно вот эту остановить? Это у нас председатель суда Ногинского района, вот тоже вот такое проведение совместного совещания, и заместитель председателя суда. О судьях потом. Я считаю, что в Московской области и судьи отрабатывают ювенальные технологии. И мне очень жаль, когда через запятую не произносится Московская область только оттого, что нет если отдельного здания суда. А если они добросовестно выполняют постановление Пленума Верховного Суда, что, значит, нет отработки ювенальных технологий? Неверно. У нас более 30 лет существует на уровне области состав по делам несовершеннолетних. У нас работает около 200 судей по делам несовершеннолетних, которые специализируются.

Другое дело, ещё раз я вам говорю, если мы не будем..., если системообразующий орган не будет работать качественно, то ничего не будет. Ещё на чём хотела остановить ваше внимание. Во-первых, основополагающие... Пропускаю очень много, чтобы время не тратить. Основополагающие принципы деятельности комиссий в Московской области по закону, который был принят в конце 2005 года и есть в 2006 году положение о комиссиях.

Первое. Ранее выявление и введение единого межведомственного банка данных о несовершеннолетних и семьях, с которыми проводятся индивидуальная профилактическая работа. И не просто введение, а анализ эффективности этой работы. Естественно, это и есть один из элементов внедрения ювенальных технологий. Должен быть трёхуровневый банк данных межведомственный с учётом миграции населения по территории России. Почему у нас и происходит, что появилась семья, да, она не из космоса появилась, но с другой территории, и вот этот вот обмен взаимоинформацией очень слабый. Поэтому и бьём зачастую по хвостам, а дети от этого страдают.

Дальше. Обязательность исполнения принимаемых комиссиями решений. У нас, я думаю, что так должно быть, координация. Понятно, всего по предупреждению безнадзорности, беспризорности, суицидов, алкоголизма, наркомании, где...

Председательствующий. Людмила Ивановна, я извиняюсь, я должна Вас остановить, 10 минут вы вместо пяти, и если у вас есть какие-то, ваш текст будет напечатан, но если есть предложения в рекомендации, пожалуйста, дополните тогда их.

Тропина Л.И.  Хорошо. Я могу закончить, буквально?

Председательствующий. Да, пожалуйста.

Тропина Л.И.  Значит, основное направление - это восстановление семьи.

Дальше. Мы начинаем работу, если говорить вот о несовершеннолетних, вступивших в конфликт с законом, не с момента, когда дело в суд поступает, а с момента привлечения к уголовной ответственности. Здесь тоже есть моменты, потому что с одной стороны ФЗ обязывает систему работать с этой категории, а у следователей в ведомственном приказе это не сказано, поэтому, конечно, нужно вносить здесь изменения.

Значит, предоставляется доклад следователю, предоставляется потом доклад судье, сотрудники комиссии докладывают и вносятся в состав лиц, которые приглашаются в суд.

Так вот я хочу вам сказать следующее, что если у нас будут достойные, значит, достойная организационно-правовая форма деятельности комиссии, то вот тогда возникает вопрос, социальный работник при суде, если у нас есть межведомственный орган, в котором находится вся межведомственная информационно-аналитическая работа и вся информация, и когда он может сделать достойный доклад судье, вот как делается у нас, с причинными условиями и так далее.

Тот же социальный работник опять пойдет в комиссию, и там же будет брать эту информацию.

Значит, я, мои предложения изложены, и в том числе предложена схема деятельности всех уровней, начиная с правительственной комиссии по делам несовершеннолетних.

Значит, ну я уже основное сказала, что это аппарат комиссий, кроме того, безусловно, нужно Министерству юстиции проанализировать всё действующее законодательство, касающееся комиссий по делам несовершеннолетних, должен быть все-таки принят в результате закон федеральный об основах деятельности комиссий по делам несовершеннолетних. Статистики у нас нет. Понимаете, когда, значит, начинается какой-то...

Председательствующий. Людмила Ивановна, я не могу больше вам давать возможности, Вы забрали выступления двух представителей общества нашего. Присаживайтесь. Спасибо.

Тропина Л.И.   Всё. Я поняла. Спасибо. В основном я всё сказала. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо.

Я сейчас предоставляю слово Бертран Бенвелю, представителю Детского фонда ООН ЮНИСЕФ в Российской Федерации, у него вступительное слово перед выступлением советника регионального отделения ЮНИСЕФ по странам Центральной и Восточной Европы и СНГ. Пожалуйста.

Бертран Бейнвель. Спасибо.

(Звучит иностранная речь.)

(Аплодисменты.)

Председательствующий. Спасибо большое.

Единственную поправочку, которую хотела бы внести. Если мы правильно поняли перевод, то было вами высказано мнение о том, что у нас в разных субъектах Российской Федерации за одни и те же правонарушения (я для всех остальных говорю, а не конкретно), что у нас в субъектах Российской Федерации предусмотрены разные меры наказания за содеянное.

Хочу всем сказать, что у нас существует федеральный закон, Уголовный кодекс, которым предусматривается, как минимальное наказание, так и максимальное, по данному виду преступлений, и уже суд решает, какое наказание в каждом конкретном случае решать для того, кто сделает правонарушение. Поэтому это совершенно неправильно, чтобы было всем понятно.

Сейчас я предоставляю слово Рашиду Алуаш - ответственному за программу российского представительства Управления верховного комиссариата Организации Объединённых Наций по правам человека. Пожалуйста.

Алуаш Р. Спасибо за предоставленное слово.

Я постараюсь, чтобы моё выступление было очень кратко, поскольку действительно мои коллеги из ..., когда ... дал общее описание ситуации и сделал акцент на тех моментах, на которые мы должны все обратить внимание.

Я, как свидетель этого процесса с 1999 года в Российской Федерации именно по внедрению, так называемой, технологии ювенальной юстиции в практике судебной. Я хочу здесь просто поставить несколько вопросов, поскольку сегодня, кто остался, кто здесь собрался, те люди, которые специалисты или которые очень разбираются в этом деле, и в какой-то степени я могу сказать смело, что единомышленники в основном, которые собрались здесь, единомышленники в отношении чего? Именно в отношении создания ювенальной юстиции.

Но, к сожалению, я сегодня в какой-то степени был разочарован, потому что это понятие, оно имеет очень такое разнообразное толкование с разных сторон, и это впитывает в себе очень такую большую опасность. В чём? Потому что сегодня было озвучено это людьми, которые в какой-то степени, они против ювенальной юстиции. Но на самом деле я не видел в них противников, они просто недопонимают.

И поэтому я думаю, что именно путём диалога они станут тоже сторонниками. Потому что у нас всех одна цель, цель - это именно обеспечение интереса ребёнка. И интерес ребёнка - на самом деле это интерес общества в целом. Я не вижу никаких противоречий здесь. И здесь, конечно, и роль семьи здесь никто не ограничивает, как носителя ценностей. И никто не отрицает, именно общество в целом, как носитель ценности. И здесь я не вижу даже противоречий, которые тоже порождаются.

Но здесь я хочу просто возвратиться к таким моментам, что есть стандарты, есть международные стандарты, которые были озвучены здесь, и я думаю, что именно правильные толкования этих стандартов, они должны как-то вести к одному знаменателю в понятии, чтобы у нас у всех были одинаковые понятия.

Было озвучено и ... есть технологии. Извините, пожалуйста, в ювенальной юстиции есть система. А они говорят, здесь технологии, которые можно использовать так, и против и за, и как мы хотим.

Вот вы знаете, вот это неправильное толкование нигде, в международных стандартах не сказано, что ювенальная юстиция ... технологии. Здесь написано, что есть система, которая включает в себя основополагающие принципы, относится именно профилактика и реагирование именно на преступность, ... и реабилитации. Вот это три основополагающих принципа, которые включают в себя, я вижу, представитель Церкви говорит, это есть технология, а вы знаете, преступность несовершеннолетних - это именно профилактика, и есть профилактика и есть реабилитация.

Извините, пожалуйста, это понятие ... как система, оно включает в себя и реабилитацию и профилактику. Я не вижу противоречий.

Поэтому я думаю, для нас всех, что действительно здесь какое-то недопонимание, когда мы ссылаемся именно на правильное толкование тех международных, значит, стандартов, мы тогда на этом, действительно, объяснили для всех противоречие, которое может возникнуть.

И я хочу еще напомнить один очень момент, я воспользуюсь, извините, пожалуйста, но очень-очень важный момент.

Госпожа Лахова сегодня, она напоминала, ... присутствовали, именно предоставление, первый доклад Российской Федерации, Комитета по правам человека в 1993 году, если я не ошибаюсь.

Вы знаете, мы уже находимся, уже мы представили ... последний доклад, 2005 год, третий доклад вошел туда. И вы знаете, во всех этих трех докладах было именно заключительное замечание комитета. И вы знаете, одних основных этих заключительных замечаний, это создание системы ювенальной юстиции, уважаемые. Там и написано, я сегодня очень, очень, знаю, что мы много шли вперед, но вы знаете, вот сегодня внедрение ювенальных технологий, давайте, ребята, чтобы это не самоцель, это какой-то промежуточный, а то не поймут нас, хорошо, а то мы попадем в технологии, в технологии ради технологий.

Давайте, ребята, наша цель, мобилизуемся, именно создание ювенальной системы в Российской Федерации, как это указано во всех замечательных заключениях, именно комитета по, Конвенции по правам ребенка. И давайте, и там изданы исчерпывающие понятия, и давайте извлекать наши понятия о системе именно из этих стандартов, и тогда, я надеюсь, что у нас будут общие понятия, и тогда у нас будет общая мобилизация именно в отношении и в сторону создания ювенальной системы.

Я с этим хочу, чтобы мы пришли к этому выводу, и я надеюсь, что это будет один из главных итогов, к которым мы придем сегодня.

Спасибо большое.

Председательствующий. Спасибо большое.

Слово предоставляется депутату Государственной Думы Российской Федерации Лекаревой Вере Александровне.

Лекарева В.А. Добрый вечер, дорогие друзья, уважаемый президиум, уважаемая Надежда Васильевна, Елена Борисовна, Екатерина Филипповна! Сегодня такой представительный у нас президиум, Елена Андреевна Вторыгина. Это свидетельствует о том, что вопрос защиты законных интересов и прав детей вышел на другой уровень совершенно, и я хочу обратить ваше внимание, что все собравшиеся в зале, конечно, пекутся о том, чтобы защитить права и законные интересы ребенка.

И если мы будем искать с вами недостатки в законодательстве Российской Федерации, безусловно, они есть, мы найдем эти недостатки и в более продвинутых цивилизованных странах, там где вопросы детства очень серьезно защищены на законодательном уровне, тем не менее, дети страдают.

Я обращаю ваше внимание, уважаемые коллеги, что на сегодняшний день, к сожалению, мы не можем с вами привести пример ни одной страны в мире, где бы ни страдали дети. И эту ситуацию, как ни прискорбно, создали мы с вами, господа взрослые.

Дети должны оставаться детьми, прежде чем стать взрослыми. Мы забыли эту заповедь.

Поэтому то, что сегодня это обсуждается, низкий поклон нашему президиуму, то, что объединились все фракции в Государственной Думе, поднялись над партийными пристрастиями, и подняли один-единственный вопрос, который не имеет партийной принадлежности - защита законных интересов и прав ребенка.

Но если мы с вами только будем рассказывать о ситуации, только будем рассказывать о последствиях, не устраняя причину, мы так будем долго с вами собираться и рассказывать о том, как страдают дети, как они погибают, как они совершают правонарушения, и совершенно здесь правильно сказали, что более 120 тысяч детей ежегодно у нас отправляются в места лишения свободы. Не потому, что они плохие, а потому что созданы плохие условии жизни взрослыми. Ребенок не может быть плохим. Есть плохие родители и бездарные учителя. И мы с вами в этом виноваты.

Что нужно сделать, на мой взгляд? Мы 9 лет с этой трибуны и с более высоких трибун рассказываем о том, как тяжело живется детям в Российской Федерации. Им живется плохо и далеко за её пределами. И мы знаем очень много печальных примеров, когда наших детей-сирот усыновляют якобы очень доброжелательные и чадолюбивые родители, а в результате мы получаем, что ребенка истязали и убили. К сожалению, такие факты присутствуют и в нашей стране, и за рубежом.

Значит, мы должны объединить свои усилия и поставить задачу: что мы должны решить? Мы должны сберечь ребенка. Мы его должны не только накормить, защитить и вырастить, мы должны его сберечь. И сопровождать по жизни должен ребёнка личный взрослый.

Природа определила, что ребенка должны сопровождать родители по жизни. Но в реальной ситуации не всегда так получается. И не всегда виноваты родители в этом. Мы загнали российскую женщину в угол тяжелых проблем, когда она, забывая о своих материнских чувствах, начинает пить. Поэтому правильно здесь вот передо мной выступающие говорили, что нужно первоначальную, самую раннюю профилактику начинать с семьи. Об этом говорит Елена Борисовна Мизулина, об этом говорит постоянно Елена Андреевна Вторыгина, что ранняя профилактика вторжения в семью. Говорить о том, что неприкосновенность частной жизни, когда страдает ребенок – в высшей степени некорректно. Пока мы нянчимся со старшим, который состоит на учете в милиции – эта семья наплодит нам ещё 5-7 человек. И конвейер детского неблагополучия будет постоянно продолжаться.

Поэтому мы должны изначально поставить перед собой цель. Мы знаем с вами масштаб беды? К сожалению, нужно признать: не знаем. До сегодняшнего дня у нас нет федерального банка данных на детей, оказавшихся в тяжелой жизненной ситуации, на проблемные семьи, на группы риска. Откуда в общество поставляется эта беда, эта боль? Мы с вами этого не знаем. Что нам мешает создать федеральный банк данных, заставить субъекты Российской Федерации посчитать свои неблагополучные семьи, посчитать своих детей, социальных сирот в том числе? И тогда мы можем найти с вами ответ на этот очень тяжелый вопрос.

Но, к сожалению, в 2002 году, в 2000-м поставил президент тогда Путин в своём Послании, что пора покончить с позорным явлением беспризорности и безнадзорности детей в Российской Федерации. Не выполнена эта задача. И в 2002 году вице-премьер Российской Федерации Валентина Ивановна Матвиенко дала правительственной комиссии точное указание: создайте федеральный банк данных на детей, оказавшихся в тяжелой жизненной ситуации, на проблемные семьи и на группы риска. К сожалению, мы до сих пор этим не располагаем.

Вот Марина Гордеева выступала, я очень довольна, что к этой задаче подступили. И то, что создан Фонд помощи детям, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации, указом Президента Российской Федерации свидетельствует о том, что власть согласилась, что эта проблема есть. А мы с вами обязаны найти механизм её решения.

Первое, что я считаю очень важно – создать федеральный банк данных, о чём я говорила. И, кроме того, нужен федеральный закон о срочной социальной помощи детям, семьям, человеку, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации. Если случилось, и мы сегодня с вами знаем пример – по центральному телевидению показали, когда девчушка рожает ребенка и ей некуда идти, она его бросает – должны быть центры срочной реабилитации, где бы она могла на время оставить этого ребенка. "Юные мамы" есть такой термин, к сожалению, у нас сейчас. И постепенно помогая этой юной маме трудоустроиться, реабилитироваться – найти себя в этой жизни, не рвать отношения со своим ребенком и не уничтожать её материнские чувства. Я думаю, что это один из выходов, чтобы мы не теряли биологическую маму. Это первое.

Второе. Ну, нам, наверное, от сентиментальности пора уже уйти. Пришло время принять федеральный закон об ответственности родителей за воспитание, образование, нравственность и здоровье ребенка. Наверное, с одной стороны, мы должны с вами поддержать нормальные семьи, которые поставляют в общество хороших детей, здоровых, хорошо образованных, нравственно подготовленных к жизни в обществе, и тех, кто поставляет нам серийных убийств. Одинаково сегодня государство заботится и о матери, которая родила и воспитала Гагарина, и о матери, которая дала нам в общество Чикатило.

Пора нам обратить внимание на нормальные семьи. Если мы сегодня поставим вопрос так, что инвалидам, ущербным, больным и проблемным в нашем обществе жить легче, то тогда у нас все встанут в очередь за льготами, за какими-то послаблениями, за государственной помощью.

Нам нужно сегодня поставить здоровую нормальную российскую семью, многодетную семью, что это мода в обществе на многодетную семью, что это престижно, что это здорово, что это классно. С другой стороны, мы должны привести к порядку семья, которые не желают должным образом осуществлять свои родительские обязанности, заботиться надлежащим образом за своими детьми.

Поэтому все вопросы, которые касаются в части защиты законных интересов и прав детей, конечно, это должна заботиться федеральная власть. На субъекты Российской Федерации, к сожалению, сегодня очень много переложили, делегировали полномочий. Мы прогнозируем, что они не только не справятся, но они не захотят решать эти вопросы.

Поэтому то, что президент озаботился проблемой защиты законных интересов и прав детей, в нашей стране это уже говорит о многом, и то, что сегодня такая представительная комиссия, наш президиум говорит о том, что пора принимать меры и на законодательном уровне, свидетельствует, что всё-таки мы можем с оптимизмом смотреть в будущее, несмотря на печальные примеры, которые нас очень серьёзно расстраивают.

Мы готовы сегодня работать и с исполнительной властью, и со средствами массовой информации, и с общественными организациями, с тем, чтобы выработать эффективный механизм защиты законных интересов и прав детей. Начинать нужно с самого простого, посчитать масштаб беды. Спасибо. (Аплодисменты.)

Председательствующий. Спасибо большое, Вера Александровна.

Сейчас слово предоставляется Лодыженской Ирине Игоревне - председателю Ленинградского областного суда. "Роль субъекта Федерации и муниципального образования в вопросах внедрения ювенальных технологий в правосудие". Пожалуйста, пять минут.

Лодыженская И.И. Уважаемые коллеги!

Статья 1.4 минимальных стандартных правил ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, говорит о том, что правосудие это должно являться составной частью процесса национального развития страны.

Судя по тому, что в 21 веке у нас такой системы правосудия ещё нет, надо, наверное, признать, что национальное развитие у нас остановилось. И я вас призываю всё-таки, объединиться с тем, чтобы сдвинуть это с мёртвой точки.

Меня в своё время поразило, что Франция 2 февраля 1945 года ещё до окончания Второй мировой войны приняла ордонанс, который касался правонарушений несовершеннолетних, закрепила те принципы, о которых мы говорим, воспитательного подхода к несовершеннолетним, столкнувшихся с законом, изучение их психологических особенностей, восстановительных процедур и специализации судей, тогда ещё в 1945 году.

Мы знаем, что в России уголовная ответственность установлена для всех нас с 16 лет, за некоторые преступления с 14-ти. Но, наверное, следует признать, что в отсутствии жизненного опыта у подростков у них не может быть устойчивой мотивации поведения, нельзя требовать от них осознания опасности последствий своих действий. И им действительно нужно помогать.

Кто должен помогать? Встаёт вопрос. Статья 72 Конституции, которая закрепляет общие вопросы, говорит о том, что общие вопросы воспитания, образования, науки и так далее, они относятся к совместному ведению Российской Федерации и субъекта Российской Федерации.

Закон "Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" относит решение вопроса, в том числе о социальной поддержке безнадзорных детей и граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации, к ведению субъекта, создание комиссии по делам несовершеннолетних, организация деятельности по опеке и попечительству и осуществление региональных и межмуниципальных программ и мероприятий по работе с детьми.

Частично это относится... Частичное осуществление мероприятий по работе с детьми и участие, в частности, в организации финансирования занятости подростков от 14 до 18 лет Законом "Об общих принципах организации местного самоуправления" отнесено на муниципальный уровень.

Вот мы столкнулись с тем, что попытки реализовать указанные возможности во благо суда у нас получились лишь в одном муниципальном районе – это Кингисеппский район, где благодаря инициативе председателя суда удалось объединить правоохранительные органы, органы системы профилактики безнадзорности, муниципальную власть. Они достигли и письменно оформили своё соглашение о необходимости, вот то, что здесь называлось, реализовать ювенальные технологии в правосудии. Но это единственный район из 18 в Ленинградской области.

Я глубоко убеждена, что вот развитие правосудия в отношении несовершеннолетних, как составной части, я уже говорила, процесса национального развития не может зависеть оттого, с какой ноги утром встал губернатор субъекта Федерации. Обязанности субъекта Федерации по обеспечению социального наполнения деятельности компетентных органов, которые впоследствии решают судьбу подростка, столкнувшегося с законом, должны быть, с моей точки зрения, закреплены в федеральном законе.

Наша просьба в других муниципальных образованиях и просьба к правительству Ленинградской области обеспечить участие в работе суда социального работника, педагога, психолога наталкивается на ответ один: что это нигде не предусмотрено, что в должностных обязанностях этих лиц это не прописано и что деньги они за это не получают.

Поэтому я бы предложила... Я не уверена, что это должны быть комиссии по делам несовершеннолетних – вот тем органом, который обеспечивает суд сведениями. Не только суд, все предшествующие органы правоохранительные, которые начинают работу с подростком, столкнувшимся с законом. Но какая-то структура, которая бы объединяла социальных работников, психологов, педагогов, которые бы помогали составлять вот ту карту социального сопровождения, в итоге поступающую в компетентный орган, она должна существовать. Специалисты, которые там работают, должны уметь применять примирительные процедуры, медиацией владеть. Безусловно, правила говорят о том, что до суда ребенок должен доходить в крайнем случае, но должна быть система помощи детям и решения их судьбы без суда.

Мы действительно, наш опыт работы и участие в нескольких международных проектах показывает о том, что мы можем создать правосудие, дружественное детям. Причём детям всем – ... тем, кто совершает правонарушения. Но безусловно в систему ювенальной юстиции должны входить дети, которые стали жертвами преступлений, и дети, в отношении которых решаются какие-то гражданско-правовые споры.

И я не буду долго задерживать ваше внимание. Я бы хотела просто закончить фразой из того самого французского ордонанса: "Что мы не настолько богаты детьми, чтобы пренебрегать теми факторами, которые могут сделать из них людей".

Поэтому я вас призываю объединиться за ювенальную юстицию. (Аплодисменты.)

Председательствующий. Спасибо, Ирина Игоревна.

А сейчас я хочу предоставить слово Ричарду Даддарио, постоянному представителю по правовым вопросам Министерства юстиции США в Российской Федерации. Его тема выступления: "Правосудие в отношении несовершеннолетних в США".

Из зала. Когда родителям дадите слово?

Председательствующий. Значит, уважаемые коллеги, я извиняюсь. Кого не устраивают парламентские слушания, пожалуйста, освободите зал. Прошу вести себя прилично. Я не могу сегодня выделять людей второго сорта, первого сорта или ещё кого-то другого. И есть порядок, который утвержден. Поэтому прошу соблюдать порядок в Государственной Думе.

Пожалуйста.

Из зала. (Не слышно.)

Председательствующий. Пожалуйста. Пожалуйста, выступайте.

Из зала. (Не слышно.)

Председательствующий. Пожалуйста, пожалуйста, Ричард. Время идет, пожалуйста.

Даддарио Р. (Звучит иностранная речь.)

Председательствующий. Спасибо большое.

Из зала. (Не слышно.)

Председательствующий Уважаемые коллеги и участники парламентских слушаний, я хочу с вами посоветоваться. И хочу спросить всех, кто следом стоит по очереди на выступление, если кто-то скажет, что он согласен, что можно сдать свое выступление и не выступать, я буду вам признательная.

Голубовский Владимир Юрьевич, руководитель департамента обеспечения межведомственного взаимодействия Российской Федерации. Можете Вы свой доклад сдать? Спасибо Вам большое. Спасибо.

Мне не удобно, потому что люди приехали...

(Шум в зале.)

Так, я прошу тишины. Люди приехали с Петропавловска-Камчатского, с Хабаровска, с Красноярского края, с Перми, поэтому те, кто находятся здесь в Москве, все могут свои вопросы решить здесь. Надо уважать, наверное, тех, кто приехал, и с ними посоветоваться.

Я вас предупреждаю, коллеги, кто будет вести себя неправильно, у меня найдется возможность отсюда из зала вас удалить. Вот так.

Давайте дальше.

Автономов Алексей Станиславович, доктор юридических наук, профессор, ведущий научный сотрудник, главный редактор журнала "Государство и право". Можете не выступать, а отдать свое выступление в секретариат? Я Вас благодарю.

Шипшин Сергей Сергеевич, член координационного совета при Ростовском областном суде, заместитель начальника Южного регионального центра судебной экспертизы Минюста Российской Федерации.

Из зала. (Не слышно.)

Председательствующий. Спасибо большое.

Вельянинов Владимир Николаевич, председатель Пермского краевого суда.

Меркушева Татьяна Фёдоровна, заместитель председателя Красноярского краевого суда. Вы настаиваете или сдадите? Спасибо Вам большое. Спасибо.

Воронова Елена Леонидовна, ответственный секретарь... Хотите выступать, да? Да, судья Ростовского областного суда. Хорошо. Пожалуйста, Елена Леонидовна, Ваше выступление.

Воронова Е.Л. Я хочу еще раз расставить акценты, о чем я собираюсь говорить, и что мы подразумеваем под ювенальными технологиями, которые требуют сегодня закрепления и внесения изменений в законодательство.

Вот когда приходится читать и слышать, и наверное, сегодня мы еще услышим, выступления оппонентов ювенальной юстиции, мне кажется, что люди просто по-разному понимают это понятие.

Под ювенальной юстицией и под внедрением ювенальных технологий в ювенальную юстицию, Ростовская область как базовый регион сегодня это демонстрирует, и другие регионы России идут в этом направлении, мы имеем в виду прежде всего правосудие в отношении несовершеннолетних, оказавшихся в конфликте с уголовным законом.

Только это и только об этих технологиях, которые сегодня наработаны в практике больше чем 30 судов Российской Федерации, мы ведем речь.

Господин Рашид Алаши, говоря о международных стандартах в сфере ювенальной юстиции, он обратил внимание, что предмет ювенальной юстиции, тот, который обозначен в конвенции, тот, который обозначен в минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, это предмет уголовного судопроизводства с участием детей, оказавшихся в конфликте с уголовным законом.

Здесь принцип отведения от суда за нетяжкие преступления, работа органов прокуратуры, органов ... системы профилактики и взаимоотношения с судом в тех случаях, когда действующее, как у нас в России, законодательство к ведению судов относит вопросы помещения в центры временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа лиц, совершивших общественно-опасные деяния. И экономия уголовной репрессии в рамках уголовного судопроизводства.

Пекинские правила, как вы знаете, определяют специализацию полиции, следственных органов по расследованию дел и преступлений несовершеннолетних, специализацию суда, экономию уголовной репрессии, выбор альтернативных наказаний, особенно наказаний в виде лишения свободы, постреабилитационная работа с несовершеннолетним после суда и работа в том числе с теми несовершеннолетними, которые находятся в местах лишения свободы, из этих мест лишения свободы выходят, то, что мы в России называем условно-досрочное.

Я называю системные вопросы, которые отрабатывались в рамках ювенальных технологий. Именно об этом идёт сегодня речь, поскольку именно эти технологии явились предметом обобщения судебной практики, проведённой Верховным Судом Российской Федерации. Речь идёт о том, что базовые моменты, сложившиеся в практике работы судов и взаимоотношениях их с органами системы профилактики, заключаются в исследовании личности. Это исследование личности, доклад суду позволяют выявить ресурсы семьи, возможности использовать семью, общину, школу, место жительства ребёнка, круг его друзей, родственников, которые могут восполнить работу с этим ребёнком в том случае, воспитательную работу, когда он останется в обществе.

Проблема заключается в том, что сегодня наше российское законодательство уже немножко нас сдерживает. Нас, имея в виду судебную систему в практике применения законодательства. Мы можем сегодня экономить уголовную репрессию, мы можем, действительно закон нам позволяет применять меры альтернативного наказания и меры альтернативной уголовной ответственности, это принудительные меры воспитательного воздействия. Как раз таки они ориентированы на возможность работы с ребёнком и ресурсы семьи.

У нас сегодня в законе нет, ни в уголовном законе, ни в уголовно-процессуальном не обозначено, какой орган является специализированным для того, чтобы суд мог поручить этого ребёнка, назначив воспитательные меры. И первое, что, конечно, можно подумать, это внести изменения в Федеральный закон "Об основах системы профилактики", указав, что таким специализированным органом применительно к уголовным, уголовно-процессуальным положениям закона, является, наверное, Комиссия по делам несовершеннолетних.

Нам нужно узаконить, либо внести в УПК положение, либо это закрепить в федеральном законе, профилактика положения о том, кто готовит доклад суду о личности несовершеннолетнего. Проблема, которая сегодня возникает, это проблема несовершеннолетних, которых суды, именно суды выпускают условно-досрочно из мест лишения свободы.

Так получилось, что в 1997 году, когда шло реформирование ... системы и уголовно-исполнительные инспекции включились в работу с лицами, отбывающими наказание в обществе, у нас условно-досрочно освобождённые из колонии выпали из реабилитационного пространства. По закону только контроль может осуществлять орган милиции. Но нет никакой службы, которая занималась бы несовершеннолетними.

Азовская воспитательная колония на территории Ростовской области несовершеннолетних, суд принимает решение об условно-досрочном освобождении, поскольку по закону это заявительный порядок, осуждённый сам обращается в суд и просит, чтобы его условно-досрочно освободили. Мы можем возлагать на несовершеннолетних определённые обязанности, но мы связаны тем, что нет органа, службы, которые бы этим занимались.

И ещё раз я хочу сказать о необходимости, действительно, конструктивного диалога. Замечательно, что сегодня у нас присутствуют люди, которые имеют иную точку зрения, но, может быть, они даже не имеют иную точку зрения. Я послушала наших священников, они говорят ровно то самое, что говорим и мы. Мы хотим, чтобы ребёнка воспитывали, мы хотим, ребёнка-правонарушителя.

Я просто хочу сказать, что совершенно был замечательный сюжет в прошлую пятницу в программе "Вести", рассказывали о священнике из Оренбургской области. Я специально нашла на сайте информацию, какую замечательную работу проводят при строительстве этого детского православного патриотического комплекса "Форфост". Они занимаются, священник Александр Озаренков, просто это самый главный ювеналист сегодня в России со стороны вот тех сил, которые вроде бы говорят, что мы против, но на самом деле за, потому что несовершеннолетними правонарушителями, оказавшимся в конфликте с законом, должны заниматься люди, любящие и духовно наставляющие ребенка. И очень важно, чтобы в работу с несовершеннолетними правонарушителями, как на стадии профилактики, судебного разбирательства, после суда, обязательно включались все, и общественные организации, и церковь, ведь мы действительно возрождаем сегодня нашу модель, которая существовала до революции, когда при судье для несовершеннолетних правонарушителей существовали попечительские службы, когда ребенка можно было поместить в православное учреждение, где ему оказывали помощь в воспитании и реабилитации.

На самом деле мы должны объединить наши желания и устремления поработать над законодательством, которое сегодня у нас хорошее, но может быть еще лучше, и учесть интересы всех.

Поэтому, конечно, предложение, чтобы рабочая группа при Совете судей Российской Федерации по созданию системы ювенальной юстиции включилась вот эту законоподготовительную работу.

Судебная система сегодня готова к контактам, готова к работе законотворческой, а что касается проблем ребенка, семейных судов, у нас сегодня пока положительной практики нет, мы пока не можем говорить о внедрении ювенальных технологий в сферу семейного судопроизводства. У нас нет семейных судов, у нас действительно очень много проблем в сфере гражданского судопроизводства, где затрагиваются интересы несовершеннолетних, но это не предмет сегодняшних наших слушаний, мы говорим о детях-правонарушителях, о реагировании на преступления и о том законодательном обеспечении, в котором все мы сегодня нуждаемся, каждая из служб, занимающихся с ребенком, все институты гражданского общества и судебная система, которая, как вы видите, открыта и повернута к диалогу с обществом и со всеми вами.

Спасибо за внимание.

Председательствующий. Спасибо большое.

Сейчас я предоставляю слово, меня просила Захарова Наталья Вячеславовна, журналист, актриса, почетный член французской правозащитной Международной полицейской ассоциации. Причины дисфункции европейской модели ювенальной юстиции. Пожалуйста, Наталья Вячеславовна.

Захарова Н.В. Мое выступление будет не пятиминутным, оно будет, может быть, полутораминутным.

В этом зале есть очень многие уважаемые мною люди со стороны российских представителей, Франции, которые 11 лет пытаются вернуть мне мою дочь, которая 11 лет тому назад французская ювенальная юстиция отняла у меня по причине удушающее захватнической любви матери к своей дочери.

Сегодня моя дочь неизвестно где, недавно она была избита, и в нее просили подписать свидетельство, что она отказывается от матери.

Сразу хочу сказать, что я не буду говорить сегодня о своем деле, потому что я здесь не против, а здесь за, я здесь за счастье детей, счастье родителей, за гармоничное решение проблем, не сталкиваясь лбами, кто-то за, кто-то против, потому что мы здесь все собрались, как я понимаю, не для того, чтобы нашим детям было хорошо.

Но сегодня я выступаю, и позвольте просто два слова сказать о себе, я являюсь специалистам по правам ребенка Фонда национальной международной безопасности, почетный член Международной полицейской ассоциации и правозащитной французской ассоциации, являюсь также французской гражданкой, журналист, актриса. И хотела бы сказать вам вот что.

Мы проанализировали с моими французскими коллегами, потому что девять лет я занимаюсь этой трудной, для меня тяжелой деятельностью, но думаю, что, наверное, это какой-то долг, может быть, свыше...

Кстати сказать, моя бабушка имела девять детей, и лично была награждена Калининым орденом "Мать-героиня", и любовь к ребенку, у нас это семейное, наследственное, это не пустые для меня слова, это передано, в клетке, наверное, в моей находится.

Так вот я хочу буквально в семи пунктах тезисно сказать вам, представить другую сторону, не только родителей жертв, не только судей, которые сидят в этом зале, чтобы вы поняли, какой ад мы переживаем, когда у нас отнимают детей, у нормальных родителей или родителей с трудной ситуацией.

Мы проанализировали, и вот очень поверхностно, быстро, тезисно, я хочу вам изложить, в чем, как нам кажется, есть дисфункция модели, европейской модели ювенальной юстиции.

Первое. Это разрозненность и децентрализованность структур, занимающихся проблемами детей и родителей.

Два слова. В одном и том же суде один и тот же судья по-своему воспринимает интерес ребёнка и по-своему относится к той или иной ситуации.

Второй пункт. Это однозначное негативное представление о родителей, детей в ювенальной системе. Вы знаете, есть рассказ у Чехова, где народный заседатель обедает с судьёй после суда, и судья говорит, ну что, будем его судить? А он говорит, батенька, конечно, да. Потому что мы-то с вами ведь не стоим в суде, значит, мы ни в чём не виноваты. А раз он стоит, значит, виноват, надо его судить.

Третий пункт. Активное противостояние системы ювенальной юстиции по возвращению детей их родителям. Это может быть связано с различными моментами: с финансовым моментом. Мадам Версени, которая приезжала к нам, уполномоченная по правам детей, рассказывала, что всё-таки 6 миллиардов евро ежегодно французская юстиция выделяет на эту систему, и 200 миллионов в департаменте сотрудникам социальных служб по предупреждению опасности, плохого обращения с детьми.

Четвёртый пункт. Это отсутствие, извините, господа судьи, сидящие в этом зале, отсутствие качественного контроля над работой судей и сотрудников социальных служб. Судьи говорят о том, что они очень, у них полно досье, они не успевают, вообще, серьёзно прочитать быстро дело. Часто по факсу перед заседанием суда они получают краткую рекомендацию сотрудников соцслужб и психологов, поэтому заседание очень быстро, кратко, сумбурно и, естественно, оно всегда, как правило, заканчивается негативно для детей и родителей.

Дальше. Пятый пункт. Это отсутствие учёта мнения самого ребёнка об изъятии из семьи. Моя дочь написала порядка 10 писем, ещё даже не умея написать слово "жужя", она его писала неграмотно по-французски. Ни одно из обращений к судье не было ей учтено, хотя в законе (мадам Хьёль мне не даст соврать) написано, что мнение ребёнка, даже если он ещё маленький, умеет только рисовать и что-то такое буковками объяснить, уже обязано быть судьей учтено.

В общем, практика показывает, что нет.

Например, мою дочь изъяли у меня. После того к ней журналист российский обратился и спросил судью, а почему вы с ребенком даже не повидались и с матерью? Это же такое страшное дело, отнять трехлетнюю девочку из семьи. Она сказала, но вы знаете, это бы её травмировало. Она так много уже видела людей, что встреча со мной бы её ещё больше потрясла.

Шестое. Разрушение и самое главное, наверное, это семейных, родовых, духовных отношений родителей и детей.

У меня на лестничной площадке живёт молодая женщина, она, к сожалению, алкоголичка. Часто за стеной я слышу, как она мучает свою девочку, прелестную девочку Леночку, и у меня желание сломать ей дверь и сказать, прекрати немедленно, скотина, я сейчас вызову милицию, чтобы у тебя отобрали ребёнка.

И однажды во дворе я спросила Леночку (она прелестная девочка), я говорю, Лена, скажи, пожалуйста, всё-таки мама иногда выпивает. Может быть, какое-то время, чтобы тебе плохо не было, ты бы пожила у каких-то хороших, милых людей. Она побелела и сказала, почему? Нет. Я не хочу, я не хочу жить у чужих людей совершенно.

Понимаете, в чём дело? Какая бы эта мамаша не была, у меня к ней негативное отношение, потому что я живу без своего ребёнка и я страдаю невероятно. А эта живёт со своим и, может быть, даже дубасит её. Но есть очень тесные, очень хрупкие (и вы все родители и дети здесь) отношения между родителями и детьми. И когда они рвутся так жестоко, грубо и насильно, восстановить их очень трудно. И психологи, сидящие в этом зале, скажут, что это так.

Я с ужасом... Я мечтаю о том, чтобы мой ребёнок был сию минуту со мной, но я с ужасом думаю, какой я увижу Машу, что она мне скажет? Она не говорит больше даже по-русски, к тому же.

И последнее, я заканчиваю. Седьмое. Получается, что превращение системы ювенальной юстиции и системы защиты и охранительной превращаются в систему карательную, разрушая не только судьбы детей и родителей, но и разрушая наше общество. Потому что понятное дело, что ребёнок, травмированный психически, неполноценный становится лёгкой добычей сексуальных развратников, алкоголиков, наркоманов и так далее.

Я хочу вам сказать, что перед тем, как прийти сюда, мы разговаривали, я общаюсь постоянно с шестью, семью ассоциациями правозащитными, и французскими, "Ниточка Ариадны", "Невинные в опасности", "Альпака", "Права семьи", "Защитите Машу" и "Стоп насилие", и они мне назвали цифру, которая меня очень огорчила. Вот "Стоп насилие" сказали, что за последнюю неделю к ним обратились 10 матерей, у которых отняли детей. Я сейчас говорю про Францию. И каждый ребёнок, по мнению Катрин Гадо (президент ассоциации "Ниточка Ариадны"), обходится государству французскому примерно 320 тысяч, 430 тысяч в год.

Моя дочь обошлась уже французскому государству около 4 миллионов, что-то такое там 400 тысяч евро. Спрашивается, зачем? Я могу её воспитывать, я стою перед вами, ни алкоголичка, ни наркоманка, я даже не курю. Вот у меня шесть образований. Я хочу вас спросить, скажите, вы здесь за, чтобы Маша была немедленно со мной?

Мадам Хиёль, я вас очень прошу, передайте это мнению Николя Саркози, который заступался неоднократно за мою дочь, к сожалению, пока безрезультатно.

Спасибо большое.

Председательствующий.Спасибо, Наталья Вячеславовна.

На всякий случай напомню, что прошло девять минут.

Уважаемые участники парламентских слушаний, три часа мы с вами работаем с лишним, у нас ещё не выступило 20 человек. У меня есть такое предложение, дать сейчас заключительное слово выступить Альтшулеру Борису Львовичу, руководителю Российской общественной организации "Право ребёнка". Его тема: "Ювенальная юстиция не разрушает, а укрепляет российскую семью". И перед всеми другими извиниться, и договориться вот о чём, что мы будем проводить, сейчас мы будем на основании ваших рекомендаций, которые вы сейчас нам все сдадите ещё, будем готовить законопроект. И по нему, по этому законопроекту мы с вами ещё раз встретимся и проведём такие слушания.

Пожалуйста, Борис Львович.

Мы, это кто? Подождите... Уважаемые коллеги, вы видимо перепутали площадку. Вы понимаете, нет? Это можно где-то собираться, на площади, и там выступать так, как вы выступаете. Соблюдайте, пожалуйста, порядок и регламент. Вы, может быть, плохо слышите все? Я всем сказала до единого, у кого есть какие-то предложения, есть какие-то... Мы сказали, чтобы, пожалуйста, здесь не митинг, здесь не площадь. Пожалуйста, будьте добры, сдайте свои предложения в организационный комитет.

Пожалуйста, Борис Львович.

Альтшулер Б.Л. Да, спасибо большое.

Неожиданно. Уж я не ожидал. Я, Александра Михайловна, честно говоря, я... Ну, я постараюсь внести мир в это действительно расколотое общество. Это видно. Оно расколото... Ладно, я не буду комментировать, это уже... Да, не надо.

Дело в том, что давайте прислушаемся. Мы ведь здесь не просто собрались вот за ювенальную юстицию очевидные вещи говорить. Здесь присутствуют ярые очевидные оппоненты этого нововведения. И надо уважать, как говорится, мнение другой стороны. И мы его выслушали. Потому что, в общем-то, тот, что сказал протоиерей Дмитрий Смирной, протоиерей Всеволод Чаплин, там есть некоторые очень серьезные вещи, на которые частично возражалось, и, с моей точки зрения, правильно, но я обращаю внимание, это беспокойство мы должны развеять.

Первое, о чём сказал Протоиерей Дмитрий Смирнов. Действительно, можно создать некий формальный механизм, наделить добавочными полномочиями – и начнется "машинка", как говорится, семья, вот разрушение. Понимаете, "машинки" быть не должно.

Правильно Екатерина Филипповна Лахова сказала. Первое, что она обратила внимание, в Швейцарии ещё тогда, в 1992 году когда была, семейная терапия.

Кстати, как бы лозунг. Вот было заседание Общественной палаты недавно, Комиссии Общественной палаты по социальной и демографической политике Александры Васильевны Очировой 28 октября. И просто лозунг был как бы: "Ребенка и семью отделять нельзя!" Нельзя рассматривать ребенка отдельно от контекста семьи. По-моему, все из присутствующих здесь согласны. И в этом, собственно, был...

И ни в коем случае нельзя, чтобы семья становилась жертвой того, что мы делаем. И это, если есть такое беспокойство, мы должны как-то его развеять. Потому что мы на самом деле с этим полностью согласны – все сторонники ювенальной юстиции с этим согласны. И уважаемые представители из Организации Объединенных Наций объясняли систему ювенальной юстиции: в первую очередь реабилитация, профилактика. Без семьи мы ничего не добьемся – это как бы очевидно.

У нас сегодня без всякой ювенальной юстиции... Я хочу всё-таки вот тех, кто так рьяно протестует, всё-таки давайте про бревно в собственном глазу. В 2008 году 115 тысяч новых детей-сирот! Правильно сказал Всеволод Чаплин Протоиерей: "Это каждый раз трагедия!" У нас армия таких вот несчастных детей. Кто это делает? Ювенальная юстиция...

Из зала. (Не слышно.)

Альтшулер Б.Л. Минуточку. Сейчас вы с места скажете всё то самое, что мы и все так знаем. Вы абсолютно правы. Здесь много причин. Но есть одна причина ещё, о которой вы сейчас не говорите, о которой мы тоже знаем. Вся система устроена на истребление семьи сегодня без всякой ювенальной юстиции: только пришел – отобрал.

Только сейчас мы в Ставрополе, вот Наталья Алексеевна Яковлева сидит, она ездила туда, мама шестерых детей одна, не пьющая... Минутку, не перебивайте! Не пьющая – это важный пример. Это сейчас без ювенальной юстиции. Она бьется... Да, дети уже подростки, она не справляется, она работает днями, там зарабатывает. Один раз милиция задержала – её штрафуют на 300 рублей Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав. Потому что комиссии работают по старинке, как нельзя работать. В другой раз эту бедную маму опять штрафуют. А потом уже отбирают детей. Понимаете, это случилось в начале этого года.

Идёт борьба. Идёт борьба, чтобы спасти от этой трагедии. И вот буквально две недели назад кассационный уже суд это преступление остановил. И здесь огромный был вклад Уполномоченного и вот аппарата Натальи Алексеевны Яковлевой, которая там была, не выпускала. Бьемся за семью, чтобы не было этого истребления.

Из зала. (Не слышно.)

Альтшулер Б.Л. Минутку. Я в детали не буду, потому что там есть слух, что даже в детском доме изнасиловали. Но, понимаете, не будем уходить в сторону. Про злоупотребления в детских учреждениях – отдельная тема. И мы все понимаем, то там плохо.

Но мы говорим сейчас прямо вот семья, и семью нужно сохранять. Что и как, почему у нас работает фабрика сиротства? Давайте называть вещи своими именами. Потому что у нас орган опеки и попечительства – это орган управляющий, который может либо казнить, либо миловать – то есть, не обращать внимания. Промежуточного варианта, как во всём мире, приходят и говорят к этим родителям-наркоманам, у которых надо отбирать детей и мы бы сразу отобрали, потому что спасать надо. А вот давайте мы пока у вас детей не будем отбирать, вам бесплатно пролечить, то да сё, подписывайте договор типа договора о социальном патронате, как у нас это было, предлагалось, не прошло. Добровольно эти родители должны выполнять это. И тогда начинается работа с семьей. У нас или не обращают внимание – и тогда дети гибнут просто, и вообще, потому что семьи всякие бывают. Правильно Александр Иванович Бастрыкин сказал 28 января этого года на слушаниях в Общественной палате, он же сказал, что волосы становятся дыбом оттого, что творится в российских семьях. И никому нет дела, что там творится. Всё правильно. А то, что никому нет дела, это правда, это значит нет системы работы с семьёй. Система работы с семьёй должна быть.

Возникает вопрос. Я думаю, вы согласны, именно на восстановление, как говорит Мария Феликсовна Серновская, которую сейчас увольнять собираются. Вообще в Москве идёт такой наезд на этот самый патронат и на её... Просто страшно сказать. Это всё результаты того закона. Есть заинтересованные лица, которые это делают. Но, ..., надо работать на восстановление функционала семьи. Сколько её центр патронатного воспитания спас детей от сиротства? Потому что это работа ....

А теперь возникает вопрос, кто заставит нашу абсолютно неспособную работать систему, которая работает на уничтожение семьи ежедневно сегодня, каждый день, кто её заставит работать по-другому, каким правовым актом, каким правовым решением? И здесь есть две инстанции, и разделять их не надо. Это досудебная инстанция, Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, всё, что происходит до суда, это огромный пласт работы.

Екатерина Филипповна, тут я с вами не согласен. Вы сказали, что у нас координатор - соцзащита. Нет, координатором не может быть орган, владеющий бюджетом. По закону всё-таки 11-я статья 120-го закона -координатор Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав. И это как бы зафиксировали.

И здесь ещё важно, она межведомственный орган и она орган, не владеющий сама бюджетами, она дёт муниципальный социальный заказ, индивидуальную программу. Вот Людмилу Ивановну назначает комиссия, назначает, и будьте добры под козырёк и работайте. Как работает Каширский район, другие районы, сколько они спасают людей? Это первое.

Появился координатор, это надо на федеральный уровень, обязательно, первое. Второй, конечно, тоже координатор ... суд, который своим решением определит, а вы, будьте добры, поработайте с ребёнком, поработайте с семьёй. А как сейчас, ребёнок-правонарушитель, преступление совершил, ему назначили наказание, несвязанное с лишением свободы. Его отпускают в тот же пруд, ту же рыбку, к тем же дружкам. Кто работает с семьёй?

А в Ростовской области, где они дают частное определение, говорят, а вот поработайте, а иначе вам по башке. И немножко система начинает работать. Суд, в данном случае ювенальный, он направлен именно на спасение семьи.

И последнее. С чем связаны эмоции вот такие бурные против ювенальной юстиции? Да, на Западе, в США, в других странах есть процесс, они проходят весь мир, когда родители начинают судить своих детей, о, меня 20 лет изнасиловали, ещё что-то. Маразм! Вы понимаете, именно потому, что это маразматические случаи, они доходят до нас и вообще становятся известными на весь мир.

Но, кроме того, давайте всё-таки называть вещи точно. Когда эти случаи грязные бывают, там не ювенальный суд. Этих родителей судят и рассматривает обычный взрослый уголовный суд. А суд для несовершеннолетних никакого отношения.

И последнее. Всё время мы говорим, нужны горячие линии, чтобы дети могли, соседи позвонить, там издеваются, там всё. Вот акт по разрушению семьи с вашей точки зрения. Потому что, создав горячую линию, даём детям возможность вызывать милицию, всё самим. А дети начнут родителям ещё, понимаете.

Вот в Израиле эта система очень сильная. А как часто подростки с родителями расправляются, вызывают. И всё равно бывают несправедливые случаи. Всё равно это не так. Но это к ювенальному суду не имеет отношение опять же. Это социальная система быстрого реагирования на ужас. Да, там могут быть свои ошибки и свои накладки. Кто-то может злоупотреблять, но это не имеет отношение, собственно, к суду, просто не имеет.

Поэтому, когда говорят ювенальная юстиции, я думаю, а если с самого начала адвокаты ювенальной юстиции не употребляли противных католических латинских слов, которые пахнут католицизмом, а, юстиция, ювенальная, что-то западное, что-то ЦРУ или итальянская разведка, а говорили просто, как в России по-русски, специализированный суд для несовершеннолетних. Хорошо, он ровно 100 лет назад 23 января 1909 года.

Так что, по-моему, здесь в каком смысле недоразумение. Но я всё сказал, что я хотел. Спасибо. (Аплодисменты.)

Председательствующий. Борис Львович, спасибо большое.

10 минут. Уважаемые коллеги! Я ещё просто для тех, кто, видимо, не знает, что такое парламентские слушания, хочу сказать следующее, что парламентские слушания не предусматривают бурных каких-то дебатов, высказываний с места или откуда-то.

На парламентских слушаниях обычно принимают участие профессионалы, практики, ученые, а вот на "круглом столе", о которой я сейчас сказала, там можно дебатировать, там можно высказывать свое собственное мнение, там можно говорить друг с другом вот так: "А я вот не согласен, а я вот считаю так". У нас будет проводиться "круглый стол". Все те, кто вот сейчас хотел выступить и не смог выступить, и не хочет сдать нам свои предложения, предлагаю сейчас у Ирины Фёдоровны записаться на "круглый стол" для того, чтобы участвовать в дебатах на "круглом столе", но не на парламентских слушаниях. Поэтому есть разный порядок ведения, точно так же, как у нас идет пленарное заседание Государственной Думы. Это я для тех говорю, кто думает, что я кому-то специально почему-то не даю слово. Я получила записку: "Вы даете слово тем, кто за ювенальную юстицию. Я понятия не имею, кто за и кто против, потому что записалось выступать 60 человек. Вот мы с вами сегодня, спасибо большое, что вы приняли участие в таком важном деле.

Я извиняюсь перед Камчаткой, Хабаровском, Красноярском, Пермью, Ростовым, другими субъектами, которые сюда приехали, не смогли выступить. Прошу, пожалуйста, дайте свои предложения и свои выступления. Они окажутся в нашем сборнике. И всех тех, кто готовил предложения, но не смог их подать, тоже подайте со стороны семьи, "Много деток - хорошо", другие общественные организации, которые не смогли донести свое мнение до парламентских сегодня слушаний, дайте предложения, пожалуйста, в аппарат.

Спасибо большое за работу. До свидания. Всего хорошего.