К дню памяти преподобного Антония (Путилова), старца Оптинского

Дни памяти: 
20 августа, 24 октября (Собор Оптинских старцев), 
26 декабря (обретение мощей)

Преподобный Антоний Оптинский (в миру Александр Иванович Путилов, 1795-1865) был младшим братом и сподвижником преподобного Моисея Оптинского[1]. Об этом замечательном семействе мы знаем в основном из записок отца Антония, в которых он подробно повествует о своём детстве в родном доме.

Семья Путиловых подарила России трёх монахов-молитвенников, и после смерти отца три сына на его памятнике у алтаря церкви Всех святых написали: «Путилова дети: Моисей, игумен Оптиной Пустыни, Исаия, игумен Саровской Пустыни, Антоний, игумен Малоярославецкого Николаевского монастыря».

Схиигумен Антоний причислен к лику местночтимых святых в Соборе Оптинских старцев в 1996 году. Для общецерковного почитания прославлен Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года.

Святые мощи преподобного Антония почивают в Казанском соборе Оптиной пустыни рядом с любимым братом и духовным отцом преподобным Моисеем.

Преподобный Антоний вместе с преподобным Моисеем всемерно способствовал деланию старчества в Иоанно-Предтеченском скиту[2] Оптиной, одним из строителей которого он был и которым руководил затем в течение 14 лет, прожив в нём всего лет 18.

Старцы Моисей и Антоний, будучи родными братьями, стали примером истинного духовного родства во Христе. Но, главное, своей жизнью они дали образец отношений ученика и старца, мудрого руководства и смиренного послушания. Потому и могло при них укрепиться и расцвести старчество, что сами они понимали истинную глубину и высокий смысл этого древнего христианского установления.

Смиренный молитвенник, отец Антоний через всю жизнь терпеливо и мужественно нёс крест телесных болезней. Его постигла страшная, мучительная болезнь в ногах, утруждённых многолетним подвижничеством, болезнь продолжавшаяся около 30 лет, до самой его кончины, и причинявшая ему жестокие страдания, которые он переносил с изумительным терпением и благодушием, не оставляя притом и добровольных, монашеских подвигов и трудов, и занятий по должности.

Письменные наставления преподобного старца духовным чадам являются дивным плодом его отеческой любви и дара учительного слова.

Слушая его беседы, и подумать нельзя было, что отец Антоний даже в народном училище не был, а дома обучился только грамоте по псалтири и часослову.

В продолжении всей своей жизни старец жил не для себя, а для Господа и ближних. Преподобный Антоний самим житием своим доказал, что истинное монашество возможно и что возможны великие подвиги, подобные тем, о которых мы читаем в житиях святых; возможны и искреннее совершенное смирение, и искренняя совершенная христианская любовь, возможны и те высокие духовные дарования, которыми сияли некогда святые отцы древности.

* * *

Александр Иванович Путилов родился 9/22 марта 1795 года в городе Романове-Борисоглебске (Тутаеве) Ярославской губернии в благочестивой и глубоко верующей многодетной купеческой семье. Он был воспитан в страхе Божием и в духе строгого Православия.

Господь готовил отрока к иноческим трудам тяжёлыми испытаниями: 10 раз его жизнь подвергалась смертельной опасности, но всякий раз он был избавляем от смерти Божественным Промыслом.

Когда Александру было десять лет, два его старших брата Тимофей и Иона ушли в Саровскую пустынь, после чего он также почувствовал призвание к монашеской жизни.

Александр переписывался со своими братьями-иноками, высказывая им своё сокровенное желание последовать их примеру. Но эта переписка попала в руки родителей, и пустыннолюбец Александр, по его воспоминаниям, «пострадал очень чувствительно».

В 1809 году, после смерти отца, Александр переехал в Москву и стал служить комиссионером у откупщика, а в свободное время посещал храмы и монастыри.

* * *

В 1812 году Александр с братом Кириллом по делам оказался в Москве. Когда французы вошли в город, он отстал от бежавших родственников, был взят в плен.

Эти дни, вспоминал потом отец Антоний, он провёл как «в некоем аду». Пленных заставляли таскать награбленное, били, всячески унижали. Наконец ему удалось бежать и он добрался до Ростова, где Александр также служил комиссионером. Среди повседневных дел и забот, он продолжал переписываться с братьями, мыслями стремился к монашеству. Его тайное желание покинуть мир укреплялось всё больше.

Александр часто посещал Спасо-Иаковлевский монастырь, молился у мощей святителей Димитрия и Иакова Ростовских. Он помогал старцу Амфилохию (Яковлеву, 1749-1824)[3]поднимать тяжёлую, в несколько пудов, крышку от раки святителя Димитрия Ростовского, вылитой из первого Сибирского серебра, и пожертвованной Императрицей Елизаветой Петровной.

Старец – один из тех подвижников, кто оказал большое влияние на всю дальнейшую судьбу будущего преподобного Антония, страдавшего также, как отец Амфилохий, многие годы болезнью ног.

* * *

В 1816 году Александр тайно оставил мир, удалившись в Рославльские леса, где подвизался его старший брат Тимофей, монах Моисей, и стал послушником.

В Рославльских лесах подвизались тогда известные старцы-пустынники Варнава, Никита, Иаков, Василиск, Зосима, Адриан, Афанасий, Досифей и многие другие.

Вместе Тимофей и Александр Путиловы ездили в Киев на богомолье. На обратном пути они посетили Софрониеву, Глинскую и Площанскую пустыни, где виделись и беседовали со многими старцами высокой духовной жизни.

Дорогой Александр приглядывался ко всем этим монастырям, но сердце его ни к одному не прилегло. Возвратясь из Киева в прежнее безмолвное место, он ещё остался погостить, и затем не захотел и удаляться.

«Приехавши к брату погостить, я прожил у него 24 года», – говаривал потом старец Антоний.

Александр ревностно исполнял различные послушания: был будильщиком братии, рубил дрова, трудился на огороде, ежедневно вместе с братом вычитывал всю церковную службу.

По особенному благоговению к творениям святых отцов Александр, подобно старшему брату, всегда читал и переписывал их стоя – и это после продолжительного стояния на молитве.

Около 18 часов в сутки он часто проводил на ногах, и в несколько лет так утрудил ноги, что в них впоследствии развилась мучительная болезнь, которая не оставляла его до смерти.

Впоследствии отец Антоний в назидание так писал одному из своих духовных чад о вступлении своём на поприще монашеской жизни:

«Когда возгорелся огнь Божественной любви в моем сердце, тогда все суеты мирские омерзели и богатство опостылело, и так как птица из сети, или яко елень томимый жаждою, удалился я из Ростова, бегая, и водворился в непроходимой пустыне, с чаянием себе от Господа спасения от малодушия, и от обуревания многих грехов. Себя самого отдал я в полное и безвозвратное распоряжение батюшке о. Моисею, о чем, благодарение Господу Богу, после ни разу не скорбел».

В 1820 году, в праздник Сретения Господня, юноша был пострижен в монашество с именем Антоний в честь преподобного Антония Великого.

Его восприемником при постриге и духовным отцом стал старший брат, отец Моисей, к которому всю жизнь отец Антоний сохранял послушание и почтительность.

Впоследствии отец Антоний вспоминал, как радостен был первый день его монашеского тезоименитства, проведённый в безмолвии посреди непроходимой пустыни, в молитве и во всенощном бдении.

«Воистину, – говорил он, – Пасху Господню в то время чувствовала в себе самой душа моя».

«Отец Антоний с особенной отрадой любил вспоминать о Рославльском пустынножительстве, и при этих воспоминаниях лицо его как-то особенно сияло и воодушевлялось», – свидетельствовал близко знавший старца насельник Оптиной пустыни отец Климент (Зедергольм)[4].

* * *

Свт. Филарет (Амфитеатров)

В то время Калужской епархией управлял святитель Филарет (Амфитеатров, 1779-1858), впоследствии митрополит Киевский[5], архипастырь, отличавшийся особенным монахолюбием и личным аскетическим житием.

Преосвященный Филарет пожелал устроить Иоанно-Предтеченский скит при Оптиной пустыни для того, чтобы по временам удаляться в него. Он пригласил для этого дела отца Моисея, который был представлен ему в 1820 году во время своего паломничества в Оптину.

Будучи привлекаем архипастырской любовью владыки, а также благосклонностью и вниманием игумена монастыря отца Даниила (Александрова, 1821-1825), преподобный Моисей принял их предложение, и в 1821 году отцы Моисей и Антоний с двумя преданными им монахами, отцом Иларием и отцом Савватием, отправились в Оптину пустынь.

Место для скита, настоятелем которого был назначен отец Моисей, было выбрано в 170 саженях от обители с восточной стороны, в густом лесу. Отец Антоний самоотверженно трудился наравне с наёмными рабочими над расчисткой места для постройки, выкорчевывая пни вековых сосен.

Очистив от леса участок, пустынники построили небольшую келию и соорудили церковь во имя святого Иоанна, Предтечи Господня.

В 1822 году отец Антоний был определён в число братии скита. В 1823 году был рукоположен во иеродиакона, а в 1827 году в иеромонаха. В 1825 году, после назначения отца Моисея настоятелем Оптиной пустыни, отец Антоний был определён начальником скита.

Скитская братия состояла главным образом из почтенных старцев. Эти мудрые в монашеской жизни и крепкие в духовных подвигах отцы стекались в новоустроенный безмолвный скит с разных сторон.

И всё же братство скита было малочисленно, поэтому сам начальник исполнял многие братские послушания.

В скитской церкви было заведено непрерывное чтение Псалтири, отец Антоний читал часы наряду с братией, а также в то время, когда вся братия отдыхала.

Часто доводилось ему оставаться без келейника, который исполнял обязанности то повара, то садовника, то хлебопека.

«Как самый бедный бобыль, – писал старец Антоний в 1832 году одному родственнику, – живу в келье один: сам и за водой, сам и за дровами… Чином священства почтенных теперь у нас в скиту собралось пять человек, но все они престарелы и многонемощны, почему и тяготу служения за всех несу один».

Какой кротостью, каким тактом надо было обладать молодому начальнику, чтобы не иметь ни с кем недоразумений! В скитском братстве не было такого смиренного послушника, каким был молодой скитоначальник отец Антоний, который ни малейшего распоряжения не делал без благословения своего старца и брата – отца Моисея.

В сохранившихся его помянниках мы читаем:

«Помяни, Господи, господина моего, духовного отца и благодетеля, всечестнейшего игумена Моисея».

В бытность отца Антония начальником скита его насельниками стали будущие знаменитые старцы Леонид (в миру Лев Данилович Наголкин)[6] и Макарий (в миру Михаил Николаевич Иванов)[7].

И отец Моисей, и отец Антоний, сами обладавшие немалыми духовными дарами, внутреннее руководство обителью и скитом передали старцам. Настоятель и скитоначальник поддерживали и укрепляли старчество в Оптиной пустыни

* * *

В 1836 году у отца Антония от утомительных трудов открылась тяжёлая болезнь ног, которая причиняла ему жестокие страдания до самой кончины. Ноги его до колен были покрыты ранами и порой сильно истекали кровью. Сокровенным монашеским подвигом преподобного Антония было несение через всю жизнь этого креста тяжелого, продолжительного недуга.

Многие, видя всегда светлое его лицо и слыша его оживленную беседу, не понимали, какой страдалец находится перед ними.

Однажды во время всенощного бдения обе его ноги так кровоточили, что новые кожаные сапоги насквозь промокли, как будто старец по колено стоял в воде. После этого раны закрылись, а болезненное состояние только усилилось.

Спустя некоторое время после этого случая келейник нашёл отца Антония в его келии лежащим без памяти на полу в крови: вследствие закрытия ран с ним случился сильный обморок, и, падая, он разбил себе обе больные ноги.

Старец ещё и шутил по поводу своих болезней.

«Вот, батюшка, – сказал ему как-то Иван Васильевич Киреевский (1806-1856)[8], – на вас сбывается слово Писания, что "многи скорби праведным": какой тяжкий крест возложил на вас Господь!» – «То-то и есть, – возразил старец, – что праведным скорби, а у меня-то все раны, как и святой пророк Давид говорит: "Многи раны грешному".

* * *

Как великий любитель безмолвия преподобный Антоний желал уединенной жизни, проводимой в молитвенных трудах, чтении и богомыслии.

Но духовные дарования старца привлекали к нему множество посетителей, желающих принять благословение и духовное назидание. Были основательные причины утверждать, что преподобный Антоний имел великое дерзновение в молитве к Богу, и сподоблялся духовных видений и других благодатных посещений.

Сердце старца всегда принимало самое тёплое участие в скорбях ближнего, а потому он особенно любил утешать приходящих к нему. Будучи весьма строг к самому себе, он был отечески снисходителен к проступкам других.

Отец Антоний не отчаивался ни в чьём исправлении и умел воздвигать людей нерадивых и малодушных; и как бы кто ни падал духом, преподобный Антоний всегда умел беседами своими вдохнуть в человека надежду

* * *

Преподобный Антоний пробыл начальником скита четырнадцать лет, когда в 1839 году, епископ Калужский и Боровский Николай (в миру Иван Поликарпович Соколов; 1780-1851) назначил его настоятелем Свято-Никольского Черноостровского монастыря в городе Малоярославце[9].

Отцу Антонию было крайне тяжело расставаться с созданным его трудами уединённым Иоанно-Предтеченским скитом Оптиной, где его окружала всеобщая любовь, со своим братом, который был его старцем. Начальствование в чуждых ему условиях жизни являлось для него тягчайшим и величайшим крестом.

«Однажды, – пишет отец Антоний, – сильно "уны во мне дух мой", и, воздремавшись, вижу в тонком сне лик отцов, и один из них, якобы первосвятитель, благословляя меня, сказал: "Ведь ты был в раю, знаешь его, а теперь трудись, молись и не ленись!" И вдруг, проснувшись, ощущаю в себе некое успокоение. Господи! Даруй мне конец благий!».

Преподобный Антоний управлял Свято-Никольским Черноостровским монастырем, зачастую оставаясь прикованным к постели, однако был вынужден сам ездить в Москву на сбор пожертвований в пользу обители.

Стараниями отца Антония был освящен Преображенский придельный храм, закончен и освящён Никольский храм монастыря. В 1845 году за труды на благо обители преподобный Антоний был награжден золотым наперсным крестом.

Он пользовался любовью и уважением святителя Филарета (Дроздова), митрополита Московского, который часто приглашал его к сослужению.

* * *

Отец Антоний неоднократно просил уволить его на покой, но лишь в 1853 году, по ходатайству святителя Филарета, эта просьба была выполнена, и отец Антоний вернулся в скит Оптиной пустыни.

Он прожил здесь ещё двенадцать лет на покое. Не вмешивался во внутренние дела обители и скита и даже избегал давать советы. Только утешал в скорбях приходивших к нему.

Несмотря на ухудшение здоровья, преподобный Антоний посещал все церковные службы и неукоснительно совершал келейное правило, посвящая свободное время чтению творений святых отцов. Был неустанным молитвенником и строгим постником.

Невзирая на любовь к уединению, старец никогда не отказывал приходящим к нему за духовной помощью и советом, однако на исповедь принимал в исключительных случаях, число его постоянных духовных детей было ограничено.

Как духовник, преподобный Антоний, был снисходителен к человеческим немощам; успокаивая, а не обличая людей, он незаметно приводил их к искреннему покаянию. Он обладал необыкновенным красноречием – случалось, что в течение одной беседы со старцем человек духовно перерождался.

* * *

В августе 1856 года, предчувствуя скорую кончину, брат преподобных Моисея и Антония игумен Исайя II, настоятель Саровской пустыни, испросил двух-месячный отпуск, чтобы попрощаться с ними.

Он прибыл в Оптину пустынь. По словам оптинских старцев, «радостно и трогательно было свидание» отца Исайи с отцами Антонием и Моисеем.

Отец Антоний виделся с ним в Москве лет пятнадцать тому назад, а отец Моисей тридцать восемь лет не видел брата, с которым некогда начинал в Сарове монашескую жизнь.

В день коронации Государя Императора Александра II три брата-монаха служили вместе литургию и молебен.

Братья вместе отслужили литургии в день празднования Рождества Пресвятой Богородицы и в день празднования Воздвижения Креста Господня. Насельники обители с благоговением «смотрели на этот святолепный Собор духовных мужей».

* * *

От духовных детей преподобный Антоний получал много писем, на которые всегда отвечал сам, несмотря на болезнь. Старец обладал даром прозорливости и часто, не ожидая получения писем, писал утешения и наставления.

После кончины удалось собрать и издать сборник его писем к духовным детям[10].

«Письма эти, – говорит его жизнеописатель, – отличались тем же естественным красноречием и сладкоречием, тою же назидательностью и своеобразной выразительностью и силою. Слог его совершенно особенный, свойственный одному старцу Антонию. В них ясно отпечатлелись все высокие душевные свойства любвеобильного старца. Читая их, как будто слышишь самую его беседу».

* * *

После молитвы, келейной и церковной, всё свободное время свое отец Антоний посвящал преимущественно чтению, которое было любимым занятием его во всю его жизнь.

Кроме Св. Писания и святоотеческих творений, особенно аскетических, которыми по преимуществу питалась душа его, любознательный старец читал и прочие духовные книги, а также и книги учёного содержания, и преимущественно исторические, и везде умел находить хорошее и благопотребное, и извлекал для себя и для других пользу и из таких книг, на которые другими обращалось мало внимания.

Духовные дети и знакомые отца Антония, зная, что никаким приношением они не могли столько утешить его, как какою-либо новой книгой, по чему-либо достойною быть в руках духовного старца, со своей стороны часто дарили ему разные книги.

Если же старец от кого когда принимал и денежное приношение, то большей частью опять-таки обращал оное на приобретение книг. Таким образом, с течением времени составилась у него замечательная келейная библиотека

Ещё при жизни старец все свои книги, которых было у него более 2000 томов, сдал в монастырскую библиотеку. Рачительный во всем, он прежде позаботился о том, чтобы каждая книга была переплетена.

Замечательно, что отец Антоний не оставил нечитанной ни одной из пожертвованных им в таком значительном количестве книг. Сохраняя и среди тяжких страданий благодушие и бодрость духа, старец именно во время болезней, когда другие становятся часто неспособными ни к какому занятию, находил преимущественно свободное время для чтения. Читая много, читал и внимательно. С молоду и всегда имел привычку делать из всего читанного выписки и отметки

Таким образом, кроме рукописного сборника, составленного им с отцом Моисеем в Рославльских лесах после отца Антония поступило в монастырскую библиотеку также до 60 рукописей из святоотеческих писаний, житий святых, несколько замечательных сборников разных редких молитв и служб, тщательно им собранных и переписанных полууставом, которых в печати нельзя найти.

Всех акафистов, рукописных и печатных, у отца Антония было до сорока. И каждый из них он читал, по крайней мере раз в год, в память того святого, или в день праздника, к которому относились икосы (акафист).

* * *

Кончина преподобного Моисея в 1862 году стала для отца Антония тяжёлой потерей. Сорок дней он провел в затворе, читая Псалтирь по новопреставленному, затем прожил год в уединении и непрестанной молитве.

Несколько раз предлагали отцу Антонию, чтобы он, как близкий свидетель всех духовных подвигов отца Моисея, и как сотаинник его, составил записки о его жизни, или дозволил кому-нибудь с его слов записать, что ему о нём известно, но старец отказывался исполнить эту просьбу по той причине, что никогда не мог вспоминать о почившем без сердечного сожаления и без слёз, которые не давали ему возможности продолжать беседу.

Таким образом, известную ему одному тайну о сокровенной духовной жизни отца Моисея отец Антоний никому не поведал, и унёс с собой в могилу, исполняя и в этом, может быть, волю почившего, не желая и по кончине его обнаружить то, что он при жизни своей так тщательно скрывал от всех.

Некоторым лицам отец Антоний открыл, что духовное общение его с братом, и по кончине его не прерывалось.

«Он постоянно ощущал около себя его присутствие и близость, – писал отец Климент (Зедергольм). – Души их таинственно беседовали между собою и почти не проходило дня, чтобы почивший во сне не являлся отцу Антонию… Отец архимандрит и с того света духовно утешал и подкреплял брата и подавал ему свое решение в некоторых недоуменных случаях, касавшихся как его самого, так и других».

* * *

В 1863 году отец Антоний, во исполнение давнишнего своего желания поклониться новоявленному святителю Тихону Задонскому, предпринял паломничество к многоцелебным его святым мощам. Был и в Воронеже у святых мощей святителя Митрофана.

Отец Антоний по дороге посетил некоторые иноческие обители, а также и несколько преданных ему семейств. И везде старца принимали с невыразимой радостью, все старались успокоить его, утружденного и летами, и болезнью, и путём. И везде от избытка усердия воздавались ему великие почести, которые он принимал с глубоким смирением.

В письме к одному приближенному лицу тогдашнее душевное своё настроение он выразил в следующих словах:

«Высокой честью, оказываемой мне, не вознесеся сердце мое, ниже вознесостеся очи мои, ниже ходил в великих, ниже в дивных паче мене, но в духе смирения себя зрел недостойным никакой чести, которая подобает только единому Господу Богу».

Совершив, не без великого труда, эту последнюю свою поездку, и возвратясь в Оптину, отец Антоний всё боле и боле стал уединяться и готовиться к исходу, говоря всем, что жизнь его длится ещё только ради молитв молящихся.

* * *

В 1865 году старцу исполнилось 70 лет. После трехлетнего самоиспытания он принял великую схиму с оставлением прежнего имени.

По болезни старца пострижение было совершено келейно настоятелем обители, преподобным Исаакием I.

После пострижения преподобный Антоний перестал принимать мирских лиц, братию скита принимал изредка, погрузившись в непрестанную молитву.

7 июля, в скитский праздник Рождества Иоанна Предтечи, отец Антоний понудил себя утешить скитян присутствием своим в их храме, где слушал литургию. Но это посещение старцем любимого им скита было уже последнее, он всё более и более стал изнемогать.

20 июля, накануне празднества Казанской иконы Божией Матери, отмечаемого в Оптиной как престольный праздник, открылась во всей силе предсмертная болезнь отца Антония,

Старец был особорован за 17 дней до кончины, когда телесные силы ещё не совсем оставили его. Приобщался же Святых Таин в последнее время ежедневно и пребывал в непрестанной молитве.

Когда старец совершенно ослабевал, он на время прекращал приём посетителей, или молча благословлял их. В последние дни благословлял всех образками (их было роздано более 1000!), приговаривая: «Примите от умирающего на вечную память».

Святителю Филарету, митрополиту Московскому, поручил передать от себя чётки. А полученную им за несколько месяцев до кончины в благословение от сего благоговейно им чтимого Старца – архипастыря небольшую икону преподобного Сергия во всё время болезни своей носил на груди.

20 августа 1865 года наступил последний день жизни многострадального преподобного Антония.

Вечером, во время всенощного бдения, умирающий вдруг попросил, чтобы к нему пригласили настоятеля. Как истинный послушник, он и в последний путь не хотел отправляться без настоятельского благословения. Исполняя беспрекословно волю умирающего, настоятель преподобный Исаакий I благословил его и простился с ним уже навеки.

Через несколько часов преподобный Антоний тихо и мирно дважды вздохнул и с третьим, едва заметным воздыханием мирно предал чистую свою душу в руки Божии.

«За счастье мы должны счесть, – сказал старец Амвросий, – что жили при таких великих старцах, каковы были отец архимандрит Моисей, брат его отец игумен Антоний и старец отец Макарий».

Преподобные Оптинские старцы Антоний, Моисей и Макарий.

Последнее место упокоения старец Антоний обрёл рядом с любимым братом, в Казанском соборе. Погребение отца Антония было совершено при огромном стечении народа. Оптинская братия и множество приехавших иноков и инокинь, а также мирян простились со старцем Антонием, смиренным мудрецом и великим подвижником духа.

Подготовил Николай Головкин

20 августа 2019 г.

https://www.optina.ru/19_pamyat_st_antonya/