Следствие длиною в день. Игумен Дамаскин (Орловский)

Cвященномученик Сергий (Заварин) 1885-14.04.1938

Сотрудники НКВД вошли в храм. Они приблизились к священнику и предложили ему отречься от веры и отказаться от сана. Отец Сергий ответил: «Я с верой родился и с верой умру». Затем он поклонился прихожанам, благословил их и вышел из храма, сопровождаемый конвоем. Арестованного священника привели в дом, где он жил и где в это время шел обыск, а затем вместе с двумя арестованными сыновьями отправили в ярославскую тюрьму. Жену священника с двумя младшими детьми сразу же выставили за порог дома, не разрешив что-либо взять из вещей…

***
Священномученик Сергий родился в 1885 году в селе Вознесенском Любимского уезда Ярославской губернии в семье священника Константина Заварина. По окончании Ярославской духовной семинарии Сергей Константинович был рукоположен во священника и служил в селе Копорье Мологского уезда, а затем был назначен на приход, где служил его отец, в село Вознесенское. За безупречную службу отец Сергий был возведен в сан протоиерея.

В критических обстоятельствах каждому человеку приходится делать решительный выбор. Причем зачастую бывает, что этот выбор отнюдь не похож на выбор нового места работы, исходящий из тех или иных земных соображений, это выбор основных жизненных ценностей в соответствии с верой. Для священника это значило — считает ли он место своего служения, храм, просто местом работы, когда вера, есть она или нет, может почти ничего не значить, или человек выбирает по вере, намереваясь идти узким, но вполне определенным путем исполнения заповедей Господних, всецело отдавая себя в руки Божии. В конце концов, весь выбор сводился к тому, верит ли он в то, что его жизнь со всеми ее прелестями, удачами и утешениями ограничивается рамками земного существования, или главная часть жизни начинается за его пределами, и, следовательно, здешняя жизнь почти не должна браться в расчет. В зависимости от веры человек выбирал и разные жизненные пути. В 1927 году священник, служивший в храме, расположенном в селе Троица-Закулжье в Любимском районе, публично заявил, что снимает с себя сан священника, и, чтобы не оставлять храм без богослужения и под угрозой закрытия, на его место был направлен протоиерей Сергий Заварин.

Окрыленные успехом своих действий, местные власти с первых дней пребывания здесь отца Сергия стали оказывать на него давление, чтобы принудить его уехать. Поначалу это было давление экономическое. В 1927 году суд приговорил священника к выплате штрафа, обвинив его в потраве овса, в 1930 году — к штрафу за непоставку государству молока; в 1931 году власти предложили отцу Сергию уплатить культсбор на сумму 735 рублей, но священник за неимением денег отказался платить — и в тот же день все его имущество было описано. Отец Сергий вынужден был пойти по домам прихожан просить о помощи и в результате собрал и уплатил 400 рублей.

Почти сразу же после приезда отца Сергия в село сотрудники ОГПУ стали собирать о нем сведения, рассчитывая со временем найти предлог и для ареста. В 1932 году они, охарактеризовав священника как личность антисоветскую, в доказательство этого утверждения написали, что священник «по своему приходу распускает слухи, что в колхозы идти не надо: как только будут колхозы, так закроют церкви; при организации в селе колхоза служил большую обедню и на вопрос, почему у него так много сегодня народа, ответил: “может быть, уж служу в последний раз”».

Один из осведомителей тогда же писал в своем доносе в ОГПУ: «Заварин по вопросу коллективизации и взаимоотношений советской власти и колхозников с Церковью говорил: “Коллективизация Церкви не касается: коллективизация сама по себе, а Церковь сама по себе; отпадение отдельных членов от Церкви есть и будет, возможно, даже храмы будут закрыты, но Церковь, как общество верующих, не должна прекратить своего существования согласно словам Христа: “Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее”. Вера есть внутреннее духовное настроение человека и дело совести его; можно быть верующим и в колхозе и атеистом вне его, а для существования Церкви, как общества верующих, достаточно два-три человека, ибо сказано: “где двое или трое собрались во имя Мое, тут и Аз среди них”».

Во второй половине 1930-х годов отца Сергия все чаще стали вызывать в районное управление НКВД в город Любим и все настойчивее предлагать снять сан священника и оставить служение в храме — в противном случае ему придется горько пожалеть о своем несогласии. Протоиерей Сергий неизменно отвечал на это, что никогда не оставит церковного служения.

В 1937 году председатель Бормановского сельсовета отправил в НКВД донесение. «Довожу до вашего сведения, — писал он, — что в нашем Бормановском сельсовете работает <…> группа церковников, возглавляемая Завариным. <…> Товарищ начальник НКВД, мне чего-то подозрительно, что Заварин часто получает из Буя посылки под видом свечей, я считаю, нет ли чего в этих свечах; а также вся эта братия занимается агитацией против колхозного строительства, а поэтому я прошу вас на это дело обратить серьезное внимание и посмотреть на Заварина и его ближайшего друга дьякона, который в 1937 году распускал свою семью по селениям с агитацией, что советская власть им хлеба не дает».

28 октября этот же председатель сельсовета, но уже в качестве свидетеля, дал показания об отце Сергии. «Весной 1937 года, — заявил он, — в период весеннего сева, в религиозный праздник Заварин <…> в деревне Мельцево среди колхозников говорил: “Православные миряне, лен не сейте — эта культура требует больших затрат по времени, а пользы никакой… Займете землю, хлеб сеять негде; придет осень, кроме льна, есть будет нечего, а лен отдадите за гроши”».
Отец Сергий был арестован 30 октября 1937 года во время богослужения.

«— Следствию известно, что весной 1937 года в религиозный праздник вы, будучи с Поповым в деревне Мельцево, вели антисоветскую агитацию против посева льна, высказывая одновременно всевозможные клеветнические измышления по адресу колхозного строительства и советской власти. Вы это подтверждаете? — спросил отца Сергия следователь.

— Действительно, в деревне Мельцево я, Заварин, и диакон Попов были, но не весной, а летом, примерно в июле 1937 года, но никакой антисоветской агитации не вели, — ответил священник, обращая внимание следователя на то, что поздно уже было вести в это время разговор о посеве, а, следовательно, и показания свидетеля не соответствуют действительности.

— Свидетельские показания вас уличают, что вы вместе с дьяконом Поповым, будучи в сентябре сего года в деревне Теняево, среди населения высказывали всевозможные пасквили по адресу колхозного строительства. Вы это подтверждаете?

— Были мы или нет в деревне Теняево, этого я не припоминаю, поэтому и свои высказывания против колхозного строительства я также не припоминаю, но мне думается, что против колхозов я ничего не говорил; то же самое могу сказать и про диакона Попова».

Все следствие заняло один день. 5 ноября 1937 года тройка УНКВД по Ярославской области приговорила отца Сергия к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Протоиерей Сергий Заварин скончался в заключении 14 апреля 1938 года и был погребен в безвестной могиле.

http://foma.ru/sledstvie-dlinoyu-v-den.html