Сердце, в котором посеяно семя Царства. Священник Андрей Мизюк

Двадцать шесть лет назад, 14 июня 1990 года, был прославлен в лике святых праведный Иоанн Кронштадтский. О том, что значит наследие этого святого для нас сегодняшних, размышляет священник Андрей Мизюк.

Если выйти со станции метро «Петроградская», что на Крестовском острове в Санкт-Петербурге, можно оказаться, пройдя совсем немного, на набережной реки Карповка. На этой реке когда­то, в самом начале ХХ века, был основан Свято-Иоанновский женский монастырь и построен собор во имя Двунадесяти апостолов. Именование «Свято-Иоанновский» монастырь получил по названию нижнего придела собора, освященного в честь преподобного Иоанна Рыльского, но основание, строительство и расцвет обители тесно связаны с именем другого святого Иоанна — пастыря Кронштадтского, ныне одного из небесных покровителей Северной столицы. Вплоть до самого закрытия в 1923 году это место было почитаемо всеми, кто искал встречи, молитвы, поддержки и духовного наставления протоиерея Иоанна Сергиева, причем даже после его блаженной кончины в 1908 году. Ныне, спустя десятилетия опустошения и государственного безбожия, Иоанновскому монастырю возвращено его былое величие, а сам попечитель и устроитель святой обители точно и не уходил из нее, продолжая неустанно окормлять не только ее насельниц, но и всякого, приходящего к нему.

Мало кто знает, что кроме традиционного уже празднования памяти праведного Иоан­на, совершаемого Церковью 2 января, есть и летнее поминовение этого удивительного святого — 14 июня. В календарях оно появилось совсем недавно: по благословению Святейшего Патриарха Кирилла в месяцеслов была включена дата канонизации святого. И в этот день нам, конечно же, также стоит обращать свои молитвы к этому замечательному подвижнику.

О личности святого праведного Иоанна Кронштадтского можно говорить очень много. Но одним из самых интересных и емких высказываний о значении этого святого для Церкви являются слова сербского святого, преподобного Иустина (Поповича): «Нам, православным, не надо возвращаться на две тысячи лет назад, чтобы увидеть евангельские чудеса. Вот они, среди нас: Кронштадтский апостол творит евангельские чудеса на наших глазах. Он даже мертвое дитя воскрешает. Разве это не евангельское чудо? Разве на наших глазах не проявляется многообразная Божественная сила, которую Спаситель давал и дает своим апостольским последователям, заповедуя им: больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте (Мф. 10, 8)?».

Действительно, несмотря на такую эмоциональную и где-то даже субъективную оценку жизни и христианского подвига отца Иоанна преподобным Иустином, нельзя все же не согласиться с ним в том, что служение отца Иоанна, его плоды были поистине апостольского масштаба. Возможно, нам, живущим в современном мире, это трудно осмыслить, но разве не чудо уже то, что последние тридцать пять лет своей жизни отец Иоанн служил Литургию ежедневно? Как священник могу сказать, что даже обычный диаконский или же иерейский сорокоуст, то есть сорок дней ежедневного служения или сослужения Литургии, — это сложный и ответственный период, требующий особой концентрации душевных и физических сил, особого внимания к себе, предельной честности с самим собой. И это — всего сорок дней. А там было тридцать пять лет… И только один ответ на вопрос «Как же это возможно?»: тут все дело в человеке, в том, насколько он живет с Богом и в Боге, насколько его доверие Творцу способно стать той главной, определяющей всю его жизнь направляющей, делающей возможным соработничество Бога и человека.

Современники кронштадтского пастыря были свидетелями очень многих великих деяний этого святого. О святости отца Иоанна, о благодати Божией, исходящей от него, говорили уже при его жизни. Не чудом ли при таком восхвалении является и сама жизнь этого доброго пастыря — ее чистота и открытость, простота и преданность Богу и Церкви? Те, кому довелось встречаться с ним, отмечали, что он был исполнен не просто веры, но доверия — легкого и детского доверия Промыслу Божию о каждом из живущих в этом мире. Именно это делало для него возможным отдать последнее нуждающемуся, сказать что-то важное отчаявшемуся, помочь подняться погрязшему в грехах и пороках. Разве для этого необходимы сверхъественные силы или особое предназначение? Нет, нужно только сердце человека, которое, услышав евангельский глас Христа, открывается для целого мира, вмещает его — и становится больше его. Сердце, в котором посеяно семя Царства.

Почему житийные описания тех чудес, которые совершались по молитвам отца Иоанна, все же кажутся человеку дня сегодняшнего чем-то чрезвычайным? Скорее всего, потому, что нам сложно ощутить причинно-следственную связь между Богом, просящим Его и тем, что свершилось по этому прошению. Но связь эта удивительно проста для того, кто познал любовь — жертвенную, не ищущую своего и радующуюся Истине. Кронштадтский пастырь совершал то, что кажется нам невозможным, благодаря тому духу любви, который возрастал в его сердце с юных лет. А еще в нем была вера — он искал, стучался и просил. Ищущий находит, стучащему отверзается, просящему дается. А тот, кто проходит мимо, — мимо и проходит. Сверхчеловеческое в Боге — то, что Он прощает и оставляет нам долги наши и грехи, хотя каждый из нас даже за самое малое достоин суда, и Он имеет право вершить этот суд. А сверхчеловеческое в человеке — это способность попросить Бога о милости не для себя. Только такое сердце способно благодарить, только оно может быть частью Евхаристии. Не отсюда ли тридцать пять лет непрерывного, ежедневного служения Литургии?..

Почему для нашего времени не дан нам свой «отец Иоанн»? Вопрос очень сложный. Может быть, такой священник был послан людям как великое утешение перед тяжкими и страшными временами. Ведь он предупреждал об этих временах… Может быть, нам, по милости Божией, суждено жить в относительно спокойное время, и это тоже нужно ценить. И обращаться внутрь себя, к своему сердцу. Господь может явить нам великие и страшные чудеса, сдвинуть горы и расколоть небо, но как сдвинуть сердце, которое не желает слушать и слышать ничего, кроме самого себя? Слышать и видеть что-то, кроме самого себя — и есть то самое главное, чему мы могли бы научиться от святого праведного Иоанна, если бы жили с ним в одно время. Возможно, вам известно, что когда-то он хотел принять монашество и проповедовать Христа на Востоке. Но вместо дальних стран был Кронштадт — и подвижник без остатка отдал свои силы и свое сердце его обитателям. Отдал, потому что жил реальной жизнью, а не мечтами, и не отгораживался в этой жизни от других людей. Жертвенный путь христианина — идти вопреки желаемому самому себе, даже в малом. Это и есть жизнь во Христе.

Этот удивительный день — день канонизации, прославления в лике святых — по большому счету, не праздник самого прославляемого, но праздник всех нас — всей Церкви, радующейся новому явленному ходатаю у престола Божия. Через него мы ближе к Богу, через его пример мы способны научиться самостоятельно идти тем путем, которым он уже прошел.

Шесть лет назад моя иерейская хиротония состоялась в храме во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского в поселке Алексеевка Хвалынского района, где теперь основан и монастырь в его честь. Это случилось именно в тот самый день, когда впервые совершалось установленное по благословению Святейшего Патриарха Кирилла празднование прославления этого святого. В этом нет ничего случайного. Как неслучайно и то, что сделал лично для меня этот святой. В один очень сложный момент моей жизни именно по его молитвам мне было дано знать о том, что воля Божия обо мне заключалась совсем не в том, что хотелось бы мне... Я бывал в монастыре на Карповке неоднократно, служил молебны и акафисты пред его гробницей, и могу сказать, что молитвенная помощь отца Иоанна всегда и в любом месте не просто ощутима — она безгранична. Как и его сердце, учащее нас быть в Боге.

Газета «Православная вера» № 11 (559)

http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/serdce-v-kotorom-poseyano-semya-c...