Радуга в облаке

Одна из целей нашего журнала — помочь читателю (а для начала, конечно, самим себе) открыть Ветхий Завет. Не просто перелистать древние священные страницы, а понять, почувствовать их духовный смысл, осознать единство Священного Писания, неразрывность двух Заветов — Ветхого и Нового. Сегодняшний наш помощник в этом непростом труде — заведующий кафедрой библеистики Саратовской православной духовной семинарии Алексей Кашкин. Мы поговорим с ним о начале мира, о первых главах Книги Бытия и, в частности, о Всемирном потопе: что ему предшествовало и что началось после него? 

— Алексей Сергеевич, почему история Всемирного потопа и последовавших за ним событий важна для нас сегодня, чему она должна нас научить? Насколько она для нас — не побоимся в данном случае этого слова — актуальна? Может быть, это только страшная древняя легенда, волнующая воображение, но не имеющая никакого отношения к нам?

— История Всемирного потопа не утратит актуальности до конца дней земных, потому что в ней мы видим  и падение человека, и Божие наказание, и спасение праведника, и спасение человечества благодаря одному праведному человеку. Темы эти проходят через все Священное Писание, но в Книге Бытия они выражены в особой степени. Если мы вдумаемся в эти страницы, по-настоящему осознаем, что кара тогда постигла землю из-за крайнего развращения людей, то поймем, насколько это возможно и вероятно именно сегодня. Да, в главе 9 Бог обещает, что не будет уже потопа на опустошение земли (Быт. 9, 11), но из этого не следует, что человечество не может постигнуть кара иного характера, хотя бы и более «частная». Видя перед собой такой пример — вот до чего может довести крайняя степень греха, — мы должны бы остановиться, не доводить землю до такого плачевного состояния, не губить ее.

— Расскажем о событиях, предшествовавших потопу; представляется, что в этих главах Книги Бытия мы видим первые плоды той свободы выбора, свободы воли, которую дал человеку Творец: люди начали делиться на… хороших и плохих, нравственных и безнравственных. Причем дети наследовали грех родителей или же пользовались плодами их праведности.

— Это уже не первые плоды: ведь и грехопадение, падение прародителей в Едемском саду, тоже было результатом их свободного выбора. Однако мы видим, что если в родословной Каина нечестие вырастает как снежный ком (если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро — так говорит о себе сам Ламех, прямой потомок первого убийцы — Быт. 4, 24), то линия Сифа дает праведников. В их числе и Енох, один из трех в Священной истории людей, избежавших телесной смерти (И ходил Енох пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его — Быт. 5, 24), и, наконец, Ной. Однако не следует думать, что принадлежность к «хорошему» роду гарантирует человеку спасение: ведь все потомки Сифа тоже истребляются потопом! Они оказались недостойны своего праведного предка. И это еще раз говорит о том, что спасение человека — дело его свободного выбора.

Но люди делают другой выбор: грех разрастается все шире, и достойным спасения оказывается лишь Ной со своим семейством (вспомним, что вместе с Ноем в ковчег вошли и таким образом избежали гибели в водах потопа еще семь человек: его жена и трое его сыновей со своими женами).

— В 6‑й главе Книги Бытия мы читаем загадочные слова о сынах Божиих, которые увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали [их] себе в жены (ср.: Быт. 6, 2). Это смешение становится, как можно понять, одной из причин распространения греха. Кто такие сыны Божии в данном случае? Есть ведь несколько версий?

— Да, несколько. Есть такая, правда всерьез не рассматриваемая: что это были полубоги вроде тех, которых будет много потом в античной мифологии. Святыми отцами Церкви рассмотрены две другие версии. Первая — что сыны Божии — это падшие ангелы (ангелы именуются сынами Божиими, в частности, в Книге Иова), а дочери человеческие — обычные земные женщины. Но эта версия вызывает слишком много вопросов: как быть с тем, что ангелы плоти не имеют, и т. д. Вторая версия называет сынами Божиими потомков праведного Сифа, а в дочерях человеческих видит потомство Каина. Эта версия в православной святоотеческой традиции доминирует: ее придерживались и Иоанн Златоуст, и толкователи антиохийской школы, и митрополит Филарет (Дроздов). Есть еще одно предположение: сыны Божии — это правители народа, своего рода элита, а дочери человеческие — простые девушки, которых власть имущие стали принуждать к сожительству; в этом-то и заключалось беззаконие. Эта последняя версия характерна для средневековых иудейских комментаторов.

— Так или иначе, результат оказался трагическим: и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем (Быт. 6, 6). Вопрос, который часто задают: а разве Бог может раскаиваться, сожалеть о чем-то, что Он сотворил?

— Конечно нет, ведь Он всеведущ: создавая человека, Он знал, что произойдет с ним в дальнейшем. Здесь следует видеть так называемый антропоморфизм: таким образом показывается великая скорбь Творца о падшей твари, скорбь Вседовольного и Всеблаженного. Господь Своею волею меняет Свои планы относительно человека; как говорит блаженный Феодорит Киррский, «раскаяние в Боге есть перемена распоряжения». И бытописатель (традиционно автором первых пяти книг Ветхого Завета считается Моисей) передает это с помощью глагола «раскаиваться».

Необходимо понимать, что предведение Божие не отменяет свободы выбора, свободы воли человека. Потому вопросы типа «Зачем Бог создал человека, если знал, что впоследствии придется большую часть людей уничтожить в водах потопа?», или «Зачем Бог создал рай, если знал, что человек вскоре согрешит и будет изгнан оттуда?», или же (пример из Нового Завета) «Зачем Христос включил Иуду в число Своих учеников, если знал, что тот предаст Его?» — хотя и возникают у многих людей, но имеют одну общую подоплеку: человеческое представление о Боге. Действительно, человеку свойственно воздерживаться от поступков, если он заранее знает (или догадывается) об их пагубных последствиях. Например, вряд ли кто-то из нас согласится иметь дело с человеком, если мы заранее знаем, что этот человек нас предаст. Но Господь настолько любит всех, что принимает каждого и дает шанс каждому, а уже как человек распорядится дарованной ему возможностью, зависит исключительно от него самого.

— Почему во время потопа вместе с человеком погибли и животные, ни в чем, кажется, не повинные, и растения?

— Нужно понимать: Библия воспринимает природу не как нечто самоценное, а как среду обитания человека. Первая глава Книги Бытия рассказывает нам о том, как Господь в течение пяти дней творит мир, подготавливая для человека эту среду, а затем, создав мужчину и женщину, благословляет их и говорит:плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте (Быт. 1, 28). Поэтому вместе со впавшим в страшные грехи человечеством уничтожается все, что было предназначено Творцом для него, для обеспечения его жизни. Кроме того, здесь можно использовать такую метафору: если мы некую чистую вещь опустим в грязь, нам вряд ли захочется потом пользоваться этой вещью: мы знаем, что она запачкалась. Так и все творение оказалось загрязнено скверной человеческого греха. Необходимо было сделать своего рода генеральную уборку — очистить мир для новой жизни в нем. Ведь история Всемирного потопа — это не только история истребления жизни на земле, это история ее возрождения, воссоздания мира.

— Вопрос, который часто задавали в атеистические времена: в ковчеге могло находиться лишь ограниченное число нечистых (тех, кого нельзя было приносить в жертву — так вы это объясняете в своей книге [1]) и чистых, жертвенных видов животных: откуда же затем взялось такое разнообразие видов на Земле?

— Во-первых, мы ведь точно не знаем, сколько лет прошло со времени потопа (это могут быть даже не тысячи, а миллионы лет). Христианство ведь не противоречит на самом деле учению об образовании новых видов, и потому мы вполне можем предположить, что современное разнообразие видов восходит к тем животным, которые спаслись в Ноевом ковчеге. Во-вторых, есть предположение, что потоп покрыл не всю площадь земного шара, а лишь ту территорию, где жили люди, потому некоторые животные (которые жили в ареалах, не тронутых «цивилизацией») могли избежать гибели.

— Ной — потомок Адама, Сифа и праведного Еноха — ходит пред Богом и обретает благодатьперед очами Господа (ср.: Быт. 6, 8, 9). Ной и его потомство спасается в ковчеге. Означает ли это, что праведность одного человека спасла человечество как таковое? И что в дальнейшем человечество спасали праведники? Здесь можно даже поговорку вспомнить, приводимую Солженицыным: «Не стоит село без праведника».

— Конечно. Но прежде всего вспомним разговор Господа Бога с Авраамом о судьбе Содома. Авраам вопрошает: неужели Ты погубишь праведного с нечестивым? может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? неужели Ты погубишь, и не пощадишь места сего ради пятидесяти праведников, в нем? не может быть, чтобы Ты поступил так (…) Судия всей земли поступит ли неправосудно? (Быт. 18, 23–25). И Господь в конце этого диалога успокаивает Своего верного раба, сообщая, что и ради десяти праведных Он пощадил бы Содом.

— Потоп завершается, Господь велит «экипажу» ковчега выйти на сушу (см.: Быт. 8, 16). И далее, в главе 9, происходит нечто очень важное. Насколько я понимаю, задолго до Моисея, до скрижалей Завета, Господь Бог дает человечеству (в спасенном семействе Ноя ведь всё будущее человечество!) одну-единственную заповедь…

— Да, Он запрещает убийство человека. Все остальное, все движущееся, что живет, будет вам в пищу, — говорит Господь (Быт. 9, 3). Но человек — создан по образу Божию. Поэтому кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека(Быт. 9, 6). Таким образом, утверждается сверхценность человеческой жизни, личности. Это древнейшая заповедь, которая потом станет шестой заповедью Декалога — Не убий (Исх. 20, 13). Убийство запрещается вне зависимости от происхождения и социального статуса человека. Слова о крови того, кто прольет кровь, означают, видимо, что убийца должен быть подвергнут смертной казни.

— А разве нельзя понимать эти слова так: зло порождает зло, убийство с неизбежностью приводит к другому убийству?

— Можно, тем более что в древности существовал обычай кровной мести: одно убийство с неизбежностью приводило ко многим. Но ближе к истине здесь все же мотив непременного наказания убийцы смертью.

— Но разве после этого люди не убивали друг друга? Вспомним кровавые войны Иисуса Навина, Давида, вспомним, что Закон, данный Моисею на Синае, категорически требовал смертной казни не за одно только убийство, но и за иные преступления (Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти — Исх. 21, 17).

— Сразу необходимо отметить, что сам факт появления заповеди не означает прекращение преступлений, примеров тому можно привести множество. С другой стороны, как же в таком случае объяснить те места в самой Библии, где говорится об убийстве людей, причем это действие оценивается положительно? Мне кажется, универсального объяснения нет, но для каждого из перечисленных в вопросе случаев можно предложить свои размышления. Что касается войн Иисуса Навина, то здесь Израиль выступал оружием суда Божия над погрязшими в нечестии хананеями. Кроме того, уничтожение их было необходимо для того, чтобы Израиль не заразился местными суевериями, то есть как борьба с эпидемией. Войны Давида частично имели освободительный характер, а также стали завершающим этапом борьбы за Землю Обетованную. Что же касается смертной казни за преступления, не связанные с убийством человека, то здесь можно заметить, что все эти преступления тяжкие и могущие оказать отрицательное влияние на жизнь общества в целом. Например, непочтение к родителям — подрыв устоев патриархального общества, его традиционных ценностей, а, например, идолопоклонство или ворожба — проповедь язычества, могущая повредить истинному богопочитанию. Нужно вспомнить, что ценность человеческой жизни для человека ветхозаветной эпохи — не совсем то, что для современных гуманистов. В наше время во многих странах смертная казнь отменена вообще, тогда как для библейского мировоззрения ценность человеческой личности не отменяет возможности наказания обществом тех людей, которые или фактически потеряли человеческий облик, или подталкивают прямо или косвенно других к беззакониям.

— И наконец, о Завете радуги… Означает ли он, что мы можем успокоиться: что бы с нами ни происходило, глобальной катастрофы больше не будет?

— Прежде всего нужно сказать, что здесь впервые употребляется слово «завет» (берит) в значении «договор Бога с людьми»: вот, я поставляю завет Мой с вами и с потомством вашим после вас (Быт. 9, 9). А успокаиваться нельзя уже хотя бы потому, что невозможность в дальнейшем потопа на опустошение земли(Быт. 9, 11) не означает, что не может быть вообще Божией кары: в Священном Писании рассказывается о ней многократно, вспомним гибель Содома и Гоморры, казни египетские, вавилонское пленение Израиля, о котором предупреждали пророки… Вспомним также и вероятную, но не состоявшуюся гибель Ниневии — ее жители покаялись и отвели от себя гнев Божий.

Однако эти казни не поражали всего человечества, всего живого на земле, как Всемирный потоп. Завет радуги означает, что человечество доживет до Второго Пришествия Иисуса Христа, «грядущего со славою судить живых и мертвых» (Никео-Цареградский Символ веры), — хотя людям, пережившим потоп, на тот момент и о первом Его Пришествии не было известно ничего. Завет радуги означает, что у человека, у человечества всегда будет оставаться шанс: ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее(Мф. 18, 11; Лк. 19, 10). Пока человек жив, нет у него такого греха, которого он не мог бы смыть покаянием. И даже на посмертную участь человека остающиеся в живых могут повлиять своими молитвами.

— Мы с Вами говорим о Ветхом Завете, о его древнейших документах и сколько находим живых связей — с Евангелием, с нашей сегодняшней духовной жизнью, с Церковью. Вас огорчает то, что многие прихожане наших храмов Ветхого Завета не читают, не считают это необходимым? У некоторых православных само слово «Библия» ассоциируется исключительно с протестантизмом.

— Конечно, это огорчает! Господь наш Иисус Христос призывал: Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне (Ин. 5, 39). Апостол Павел во Втором послании к Тимофею пишет: Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности (2 Тим. 3, 16). Спаситель в Своих проповедях постоянно цитирует Ветхий Завет, использует его образы и сравнения. Например, на каждое предложение искушающего Его сатаны Он отвечает цитатой из Второзакония. Всем, казалось бы, известное не хлебом одним будет жить человек (Мф. 4, 4) — это Бог говорит Моисею (см.: Втор. 8, 3). Открыв Книгу Деяний святых апостолов, мы видим, что первая же проповедь апостола Петра в Иерусалиме, сразу по Сошествии Святого Духа (см.: Деян. 2), обращает слушающих к Ветхому Завету и вся построена на нем. Апостолы вслед за Самим Спасителем относились к ветхозаветным писаниям благоговейно и трепетно.

Церковь всегда рассматривала Ветхий Завет как неотъемлемую часть Священного Писания. Новый Завет невозможно по-настоящему понять, не зная Ветхого. Без Ветхого Завета нельзя постичь и православного богослужения: оно основано столько же на Ветхом Завете, сколько и на Новом. Например, Великий покаянный канон Андрея Критского, который читается на первой седмице Великого поста, — что может понять в нем человек, незнакомый с этой частью Библии? Православный христианин, если он действительно хочет знать свою веру, знать учение Церкви, не может пройти мимо Ветхого Завета.

Беседовала Марина Бирюкова

[1] Кашкин А. Священное Писание Ветхого Завета. Саратов: Изд-во Саратовской митрополии, 2012.

Журнал «Православие и современность» № 31 (47)