Пустыня как сад цветущий. Алексей Бакулин

..Дело было полторы тысячи лет назад. Подростка укусил скорпион, и мальчик умер. Что же мать? Она взяла тело ребёнка и понесла его в ближайший монастырь. Принесла, положила возле чьей-то келии и принялась звать на помощь. Сошлись монахи, но, увидев, что мальчик уже мёртв, только развели руками: «Кто же теперь поможет тебе, женщина? Теперь молись только о упокоении его души, а мы присоединим свои молитвы к твоим». - «Нет, - ответила мать. - Я знаю, что вашу молитву Господь слышит и что Он силён воскресить моего сына. Молитесь о его воскресении». Монахи покачали головами: никто не чувствовал в себе столько сил, чтобы своей молитвой воскрешать мертвецов. «Это только старец Иосиф сможет!» - сказал кто-то. «Но старец Иосиф в затворе, - возразили ему. - Он не принимает мирян да и с братией-то не часто общается». Всё же пошли к старцу Иосифу и - вернулись с решительным отказом.

Монахи разбрелись по своим послушаниям, а женщина не захотела сдаваться. Она взяла тело сына, положила его у келии старца Иосифа в такой позе, будто мальчик совершал земной поклон. После этого она постучалась и спряталась. Вышел авва Иосиф, увидел, что кто-то кланяется ему в ноги, и с досадой сказал: «Ну что ты кланяешься мне? Я разве Бог? Встань на ноги и гряди отсюда с миром!» И, послушный приказу святого старца, мальчик ожил, встал на ноги и пошёл.

На этом история не кончается. Мать, конечно, была счастлива, а вот старец сильно опечалился. Он-то старался скрывать от всех, как велика благодать Божия, почивающая на нём: не хотел похвалы от человеков, не хотел, чтобы слава мирская отдалила его от славы небесной. И вот собрался он и покинул любимый монастырь. Монахи, узнав, что осиротели, горько восплакались, особенно скорбел любимый духовный сын старца Иосифа. И через восемь лет кто-то постучался к нему в келию. «Это я, твой авва Иосиф, открой». Ученик открыл дверь, упал к ногам старца и заплакал: «Почему ты оставил меня сиротой на восемь лет? Разве ты не знал, как я страдал без твоей помощи?» И старец ответил: «Я тебя не покидал. Я приходил сюда каждую неделю, чтобы повидать тебя». - «Но я тебя никогда не видел!» И авва Иосиф рассказал своему чаду, что испросил у Бога дар невидимости. Он, оказывается, постоянно бывал в монастыре, молился на Литургии - и даже причащался! - но никто его не видел. Всю ночь авва и ученик говорили о Христе, а когда приблизилось утро, старец улёгся на свою циновку, запечатлел ученика крестом, пожелал ему доброго терпения, простился до встречи в Царствии Небесном, сложил руки на груди и скончался.

Авва этот известен теперь как св.прп. Иосиф Невидимый. А подвизался он в египетской пустыне, в Раифском монастыре. Монастырь этот существует и посейчас - правда, ныне, после многих бед и разрушений, он стал лишь подворьем более крупного Синайского монастыря.

Вы читали «Лествицу» прп.Иоанна Лествичника? Если нет, то это сущее безобразие: «Лествицу» каждый православный должен знать. Многие века она была любимым духовным чтением русских людей, по ней тысячи наших монахов учились восходить к святости. А знаете ли вы, что если бы не Раифский монастырь, то Русь не получила бы этого драгоценного подарка? Именно настоятель Раифского монастыря в древности попросил св.Иоанна (тогда настоятеля Синайского монастыря) изложить в книге свой духовный опыт.

И вот на днях Раифский монастырь прибыл в Санкт-Петербург. Прибыл почти в полном своём составе: из трёх подвизающихся там монахов к нам приехали двое. Один из них - настоятель обители схиархимандрит Арсений - выступил перед посетителями Троицкой православной выставки. Наши петербуржцы задали ему немало вопросов. Вот некоторые из них.

- Знаете ли вы, отче, что в России есть свой Раифский монастырь? Он расположен в Поволжье. Существует ли какое­то общение между двумя Раифскими пустынями?

- Я думаю, что русские монахи назвали свой монастырь Раифским из благоговения перед жизнью египетских отцов-пустынников. К нам приезжали отцы из русского Раифского монастыря. Мы приняли их с великой радостью и великой любовью: они наши братья. Чтобы выразить свою радость, мы даже принялись звонить в колокола, когда они приехали. Надеемся, что и нам удастся посетить эту поволжскую обитель. А вообще я знаю, что многие монастыри называются в честь всемирно известных святынь, - вот хотя бы Новый Иерусалим под Москвой. На Афоне есть местность, которая называется Египет, есть там своя Вифания, свой Вифлеем. Это древний монашеский обычай - заявлять о своём духовном родстве с прославленными подвижниками.

- Какое отношение к Синайскому монастырю и его Раифскому подворью имеет Коптская Христианская Церковь?

- Никакого. Конечно, мы с коптами соседи и стараемся поддерживать с ними человеческие, братские отношения. Но Коптская Церковь - это не православная, а монофизитская Церковь! Мы не можем молиться, а тем более причащаться вместе с ними, потому что у нас разные догматы. Монофизиты неверно исповедуют Христа, и, соответственно, у нас нет и не может быть церковного общения. Но дружественные связи имеются. Мы помогаем им в том, в чём они нуждаются, несколько раз мы ходатайствовали за них на государственном уровне, мы гостеприимствуем их, когда им случается к нам приходить, поздравляем их с праздниками... Но не причащаемся вместе! И соответственно, мы не имеем никаких связей в управлении: они управляются своим патриархом, мы - своим архиепископом.

- В Раифской обители подвизались великие святые. Понятно, что современный человек не может повторить тех подвигов, что совершали древние монахи... Но всё­таки расскажите, как вы подвизаетесь? Как протекает обычный день в вашем монастыре?

- Мы начинаем наше молитвенное правило в 2:30 утра. В этот час ответственный монах - отец Дионисий - звонит в колокол. Сейчас колокол в Раифе не звонит, потому что отец Дионисий вместе с нами в России. Мы встаём на молитву в полтретьего, читаем молитвы в наших кельях, а в 4 часа нас созывают на утреню. Когда служится Литургия (а обычно она служится), мы покидаем храм в полвосьмого. Отдыхаем до девяти, завтракаем - немного творога и сыра. С девяти начинаются наши послушания. Нас всего-то три человека, а нам надо обслуживать весь монастырь. У нас есть ещё четверо служащих и есть, так сказать, бюро. Отец Дионисий идёт в бюро: у него обязанности эконома и ответственного по связям с общественностью. Отец Мелитон трудится на кухне и следит за порядком в монастыре. Я занимаюсь шитьём одежды и приготовлением трапезы. В 12 часов звонит колокол: начинается обед. Мы едим весьма немного. После обеда идём по келиям. Потом - зимою в 4 часа, а летом в полшестого - у нас служится девятый час, вечерня, повечерие с акафистом. Потом некоторые работы до девяти, а если день был тяжёлым, то мы молимся по келиям. Вот и вся наша дневная программа. К сожалению, 24 часа - это очень мало для монастыря: мы не успеваем сделать всё, что хотим. У нас много работы: и церковь, и трапезная, и гостеприимство, и контакты с правительством, с местными властями... И просим ваших молитв, чтобы дал Господь здравия нашему архиепископу Дамиану, удивительному человеку, который по внешнему виду ничем не отличается от простого монаха. У него всегда мир в душе и улыбка на устах. И все местные бедуины называют его владыкой, хотя они и мусульмане. По профессии владыка - врач. У бедуинов есть свой доктор в деревне, но они не верят ему, а верят только владыке. Кстати, и сама Раифская обитель была в своё время названа в честь св.вмч. Георгия именно потому, что мусульмане тоже чтут этого святого и боятся его.

Недавно у нас вышла крупная неприятность. Один египетский офицер, принадлежащий к организации «Братья-Мусульмане», стал угрожать Синайскому монастырю и сделал 72 жалобы в суд, желая изгнать монахов, упразднить обитель, разрушить церкви на вершине Синайской горы, искоренить здесь всё, что связано с христианством, и самое название местности изменить. Вы понимаете, как нам было трудно!.. Но нас выручило то, что наши бедуины пришли на телевидение (хотя мы, отцы, им не дозволяли этого делать). Они сказали так: «Если «Братья-Мусульмане» изгонят монахов, то мы, бедуины, примем православных отцов в наши дома. Пусть они у нас молятся! Мы не допустим, чтобы владыка Дамиан остался без монастыря: он всегда делал добро и нашим детям, и нашим родителям!»

Так что, слава Богу, у нас прекрасное общение с бедуинами: хотя они и мусульмане, но помнят о прежних раифских и синайских отцах, которые действительно были святыми людьми. Дай Бог, чтобы мы оказались достойны древних отцов - как и воспринимают нас нынешние бедуины, - чтобы мы следовали цели монашества, которая состоит в святости. Вот в чём цель монашества: не в красоте монастырей, не в колоколах, не в прекрасных одеяниях - и даже не в служении Литургии!.. В конечном счёте, цель монашества - это святость. Дай Бог нам всем её достичь.

http://pravpiter.ru/pspb/n271/ta011.htm