Протодиакон Андрей Кураев: ПОЭМА ПРИЧАСТНОСТИ

Ах, Россия, Россия, -
На плакатике голубь.
Что нас в горы чужие
Затянуло, как в прорубь?

Что вдруг стало нам нужно
Брать кого-то на мушку
За твоей самой южной
Точкой - крепостью Кушка?

Кушка... Школьные дали,
Горы в утреннем дыме...
И о ней не мечтали
Мы... Но знали хоть имя.

Хоть считались как с фактом.
...А что дальше к Кабулу -
Это всё от нас как-то
Вообще ускользнуло.

         2
Это даже и странно.
Ведь, любя всю планету,
Мы судили все страны
Так и эдак... Лишь эту -

Ни вовсю не честили,
Ни добром поминали.
Просто так - упустили.
Будто вовсе не знали.

Занимались не ею
Мы - на Запад глядели:
Хоть в хмелю от идеи,
Хоть оправясь от хмеля.

Обо всем говорили.
Чтоб о ней - не бывало.

         3
...А теперь перекрыли
Все ее перевалы.

Чтобы впредь кто угодно,
Хоть по праву рожденья,
Здесь не шлялся свободно,
А просил разрешенья.

И чтоб мы разрешали -
При доверии к цели.
Чтоб нам тут не мешали
Делать что нам велели.

Чтоб смирялась стихия
Перед волей Державы,
Словно это - Россия,
И мы все здесь - по праву.

И еще - что похуже,
Чем стыдней наша сила, -
Словно вправду нам нужно,
Чтоб по-нашему было.

Чтоб внедрялась знакомо
Ложь словес воспаленных.
Словно это нам дома
Не обрыдло с пеленок.

Не гнетет без предела -
Беспросветно... Обидно...

         4
Но кому тут есть дело,
Что и как нам обрыдло?

Что стране этой горной,
Как и чем нас ломало,
Раз мы сжали ей горло,
Оседлав перевалы?..

         5
Хуже!.. Снег на высотах.
Мы торчим в оцепленье.
Иль, вися в вертолетах,
Льем огонь на селенье.

Бабы тычутся слепо.
Дым ползет по ухабам.
Мы сидим среди неба
И стреляем по бабам.

И от пиков до кочек,
От скалы до ущелья, -
Знать никто здесь не хочет,
Кто мы есть в самом деле.

Всё таится опасно,
Всё к стволам прикипело.
Всё нас видеть согласно
Лишь сквозь прорезь прицела.

Хоть мы все-таки ропщем,
Хоть за горло мы взяты,
Хоть, подумать, - мы в общем
Неплохие ребята.

Хоть!.. Но это пустое.
Разве речь о прощенье?
Мы, как смерть, - за чертою, -
Вне Добра и общенья.

         6
Мальчик, школьник вчерашний,
На чужом солнцепеке.
И подумать мне страшно,
Как мы здесь одиноки.

Школа... Шалости... Шутки...
После - девичьи письма.
И подумать мне жутко,
Как мы здесь ненавистны.

Дома матери дышат
Нами... Ждут, вспоминая...
И девчонки нам пишут,
Даже где мы, не зная.

Подвели мы их круто
Всех... И всем досадили.
Не прошли в институты,
В палачи угодили.

И спасенья - не будет.
В тыл рванешься - засудят.
В плен - и там не полюбят,
Руки-ноги отрубят.

         7
Мы вне чести и славы.
Дай, товарищ, мне руку.
Нашим делом неправым
Мы прижаты друг к другу.

Все - враги нашей силе.
Все - хотят нашей крови.
И уже мы забыли,
Кто здесь прав, кто виновен.

И всё злей наши лица,
Жжет отчаянность злая,
И весь мир нас боится,
Нам Добра не желая.

И себя нам всё жальче.
И одна есть дорога:
Глубже в лес... И всё дальше
От людей и от Бога.

Глубже в лес - и под иглы
Взглядов - жгучих и жестких.

         8
Ах, глобальные игры! -
Допинг старцев кремлевских.

Допинг!.. Чувства линяют.
Глохнет всё, кроме власти.
И порой заменяют
Игры ею - все страсти.

Шутка ль! - Все они в силах.
Мир смолкает, робея...
И в их старческих жилах
Кровь кружится быстрее.

Рвутся в бой, хоть и седы,
Словно в день свой вчерашний.
Юность длят... И за это
Платят юностью нашей.

Нашей кровью и болью,
Нашим духом и телом.
И, наверно, судьбою
Нашей Родины в целом.

Мир доведен до края.
Он молчит... А взовьется -
Что мы здесь вытворяем,
Всё на ней отзовется.

Всё на ней!.. Безусловно!..
Чем поздней, тем страшнее...

         9
...И, выходит, виновны
Мы еще и пред нею.

Всем во вред мы, похоже.
Как мы узел разрубим?
Мы ж не выродки всё же.
Мы ведь родину любим.

Воле старцев послушны,
Возражать избегая,
Не с того ль мы им служим,
Что мы ей присягали?

Не с того ль они сила,
Что себе мы не внятны?..
Ах, Россия, Россия, -
Прорубь... Голубь плакатный.

Где ж вы, голуби?.. Нет их.
Даже помнить нелепо.
Есть венец пятилеток -
Огнемет среди неба.

         10
Шли в навоз поколенья,
Мор и холод терпели,
Чтоб мы так над селеньем
Без опаски висели.

За броней... И висим мы.
И стреляем, как пашем.
И почти что немнима
Безнаказанность наша.

Да, почти что... Но - мнима.
С каждым днем она тает.
Пули бьют чаще мимо.
Но порой - попадают.

Чаще лишь задевают,
Ослабев напоследок.
Но порой пробивают
И броню пятилеток.

И в махине железной
Занимается пламя,
И мы рушимся в бездну,
Подожженную нами.

И всё видится шире.
Дым глаза застилает.
И никто в целом мире
Нам спастись не желает.

И неправда прямая
(А куда ж нам податься?)
Всё сильней прижимает
Нас друг к другу и старцам.

Кто поймет нас? - Всю эту
Заколдованность круга.
Никого у нас нету -
Мы одни друг у друга.

Пьем за дружбу, ребята!
Мы друг к другу прижаты.
Мы друг к другу прижаты
И кругом виноваты.

         11
"Мы!" - твержу самовольно,
Приобщаясь к погостам.
От стыда и от боли
Не спасет меня Бостон,

Где в бегах я. Где тоже
Безвоздушно пространство.
Где я гибну... Но всё же
Не от пули афганской.

Не от праведной мести,
Вызвав ярость глухую,
А в подаренном кресле,
Где без жизни тоскую.

Где и злость и усталость -
И пусты и тревожны...
Где так ясно: - осталась
Жизнь, - где жить невозможно.

Там, в том Зле, что едва ли
Мир не сцапает скоро.
Там, откуда послали
Этих мальчиков в горы.

         12
Мы! - твержу. - Мы в ответе.
Все мы люди России.
Это мы - наши дети
Топчут судьбы чужие.

И вполне, может статься,
Тем и Бог нас карает,
Что кремлевские старцы
В них как в карты играют.

Нет!.. Пусть тонем в проклятьях,
"Мы!" - кричу, надрываясь.
(Не "они" ж называть их,
В их стыде признаваясь.)

Мы!.. Сбежать от бесчестья, -
Чушь... Пустая затея...
Мы виновны все вместе
Пред Россией и с нею.

Тем виновней, чем старше...
Вспомним чувства и даты.
Что там мальчики наши -
Мы сильней виноваты.

         13
Мы - кто сгинул, кто выжил.
Мы - кто в гору, кто с горки.
Мы - в Москве и Париже,
В Тель-Авиве, Нью-Йорке.

Мы - кто пестовал веру
В то, что миру мы светим,
Мы - кто делал карьеру
И кто брезговал этим.

Кто, страдая от скуки
И от лжи - всё ж был к месту.
Уходя то в науки,
То в стихи, то в протесты.

Кто - горя, словно в схватке,
В мыслях путаясь рваных,
Обличал недостатки
В нашумевших романах.

Иль, гася раздраженье,
Но ища пониманья,
Приходил к постиженью,
А порой и к признанью.

         14
Мы - кто жаждал не сдаться,
В дух свой веря упорно.
Словно нас эти старцы
Не держали за горло.

Жил - как впрямь признавая,
Что тут бой, а не яма.
Адской тьме придавая
Статус жизненной драмы.

         15
Да - тоской исходили.
Да - зубами скрипели.
Всё равно - допустили.
Всё равно - дотерпели.

Старцы - нелюдь. Мы ж - люди.
Но всю жизнь без печали
Мы не сами ль на блюде
Им детей подавали?

Без особых усилий,
Не поморщившись даже,
Мы привыкли. Мы были
В детстве поданы также.

И взлетал так же слепо
Тот же радостный голубь.
Надо вырваться к небу.
Трудно вырваться... Прорубь.

         16
Мальчик, сдвинувший брови
В безысходной печали.
Меньше всех ты виновен,
Горше всех отвечаешь.

Как приходится сыну,
Если предки такие.
Как за все наши вины
Отвечает Россия.

     Бостон - Вермонт - Бостон
      1981-1982
 

http://diak-kuraev.livejournal.com/45484.html