Притча о милосердном самарянине. Митрополит Антоний Сурожский

(Лк. 10:25-37) — 29 ноября 1987 г.

Я хочу обратить ваше внимание на две или три черты сегодняшнего Евангелия. Нам говорится, что человек шел из Иерусалима в Иерихон. В Ветхом Завете Иерусалим был местом, где жил Бог; это было место поклонения Богу, место молитвы. И теперь человек шел обратно, в долину: с горы созерцания туда, где течет человеческая жизнь.

И на пути на него напали разбойники, сорвали с него одежды, изранили и бросили при дороге. И три человека прошли, один после другого, следуя тем же путем. Все трое возвращались оттуда, где живет Бог, где они Ему молились, Ему поклонялись, предстояли в Его Присутствии. И двое из них прошли мимо. Текст Евангелия так ярко говорит, что священник просто прошел мимо; даже не сказано, что он взглянул на него. Он был "духовенством", человеческие нужды его не касались — по крайней мере, он так думал; он ничему не научился от молитвы Богу, Который есть Сама Любовь. И другой человек пришел, левит, человек начитанный, умудренный в знании Священного Писания — но не в знании Бога. Левит подошел, постоял над человеком израненным и умирающим — и пошел дальше своим путем. Его ум парил в материях более выспренних, чем человеческая жизнь, чем человеческое страдание, — так, по крайней мере, он думал.

А потом пришел человек, который в глазах иудеев был презренным просто из-за того, чем он был; не за его личные или нравственные недостатки, а потому что он был самарянин: отверженный иудеями, то, что индусы называют пария. Он склонился над раненым, ибо знал, что значит быть брошенным, он знал, каково быть нежеланным, когда другие обходят тебя с презрением, а то и с ненавистью. И он склонился над раненым, он сделал все, что мог, чтобы облегчить и исцелить его раны, он привел его в место покоя. И все это он сделал ценой ущерба для себя: он не только заплатил хозяину гостиницы за заботу о раненом, но он отдал свое время, он отдал все свое внимание, он отдал свое сердце. Он заплатил полную цену, которую мы можем дать ради внимания к окружающим нас людям.

И вот сейчас мы провели все утро в Божием собственном присутствии, в месте, где Он живет; мы слышали Его голос, говорящий нам о любви; мы провозглашали свою собственную веру в этого Бога, Который есть Сама Любовь, в Бога, Который отдал Своего Единородного Сына, чтобы каждый из нас — не просто все мы коллективно, но каждый из нас лично был спасен. И теперь мы пойдем из церкви; в течение недели, или до того момента, когда мы снова придем в церковь, мы встретим не только одного, а многих людей. Будем ли мы, как священник или как левит, размышлять о том, что мы узнали здесь, хранить в сердце изумление и радость — и проходить мимо других, потому что забота о вещах мелких может нарушить наш мир душевный, отвлечь ум и сердце от этого чувства дивности встречи с Богом, пребывания в Его присутствии? Если так, то мы мало — если вообще что-либо — поняли о Евангелии, о Христе, о Боге. И если мы спросим, как юноша или как законник: Но кто наш ближний? Кто тот, ради которого я должен отвлечься от глубочайших переживаний сердца, от высших интересов ума, от всего лучшего, что я переживаю? — то ответ Христов прямой и простой: Всякий! Всякий, кто в нужде, на любом уровне; на самом простом уровне пищи и крова, нежности и сердечности, внимания и дружбы.

И если когда-то — этого может никогда не случиться, но может и случиться в любое мгновение — от нас потребуется большее, тогда мы должны быть готовы любить нашего ближнего так, как Христос научил нас: с готовностью положить нашу жизнь за него. Речь не о том, чтобы так отдать жизнь, чтобы быть убитыми; речь о том, чтобы изо дня в день отдавать всю нашу заботу всем, которые нуждаются в ней: те, кто в горе, нуждаются в утешении; те, кто потерял почву под ногами, нуждаются в укреплении и в поддержке; которые голодны, нуждаются в пище; те, кто в материальной нужде, могут нуждаться в одежде; и те, кто находится в духовной растерянности, могут нуждаться в слове, которое ключом бьет из той самой веры, которую мы получаем здесь и которая есть наша жизнь.

Пойдем поэтому сейчас из храма, помня об этой притче не как об одном из самых прекрасных слов, сказанных Христом, но как о конкретном пути, конкретном примере того, как Он нас зовет жить, действовать и относиться друг ко другу; и будем смотреть вокруг себя зорким, внимательным взглядом, помня, что иногда малая капля сердечности, одно теплое слово, один внимательный жест могут преобразить жизнь человека, который иначе должен был — или должна была — справляться со своей жизнью в одиночку. Да поможет нам Бог быть подобными милосердному самарянину на всех уровнях жизни и с каждым человеком. Аминь!

http://lib.eparhia-saratov.ru/books/01a/antony/antony1/100.html