ПОЛОЖИСЬ НА ВОЛЮ ГОСПОДНЮ, И ГОСПОДЬ НЕ ПОСРАМИТ ТЕБЯ

К дню памяти преподобного Анатолия (Потапова), старца Оптинского

Преподобный Анатолий (Потапов)

Дни памяти: 12 августа, 10 июля (обретение мощей), 24 октября (Собор преподобных Оптинских старцев)

* * *

Оптиной пустыни и её последним старцам предстояло вместе с Россией взойти на свою Голгофу.

«Будет шторм, – предсказывал оптинский старец Анатолий Младший (в миру Александр Алексеевич Потапов, 1855-1922), который любил Россию, русский народ. – И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и на обломках люди спасаются. Не все погибнут… А потом будет явлено великое чудо Божие, и все щепки и обломки соберутся и соединятся, и снова явится великий корабль во всей своей красе! И пойдет он путем, Богом предназначенным!»

Пребывание в столице Империи накануне Февральского переворота открыло старцу ту бездну, перед которой стояла Россия. К этому времени относятся грозные пророчества старца Анатолия о грядущих судьбах России и Царя.

Старец Анатолий был великим почитателем благочестивого Царя Николая Александровича и усердным его молитвенником. Своих посетителей он нередко благословлял книжечками о Царе.

Именно старцу Анатолию принадлежат знаменательные слова о смысле Царского служения и о значении Православного Царя для судеб России.

…Старец Анатолий имел «сердце милующее», был наделён Господом великими благодатными дарами любви и утешения страждущих, прозорливости и исцеления.

В народе его ласково называли Анатолием-утешителем – «Всегда смиренный и никогда не унывающий», – «вторым Серафимом». И действительно, та же любовь, радостный и светлый лик, всего несколько мудрых слов, простой подарок.

А главное – совершенно особая атмосфера, царившая вокруг старца.

Архимандрит Борис (в миру Борис Васильевич Холчев; 1895-1971)[1] так передал своё переживание встречи со старцем Анатолием: 
«Батюшка Анатолий был необыкновенно прост и благостен. Всякий, подходящий к нему, испытывал счастье попасть как бы под золотой благодатный дождь. Само приближение человека к этому старцу уже как бы давало ему чудесную возможность очищения и утешения».

К преподобному Анатолию, который был всегда приветливым, постоянно ласковым, сердечным, готовым чуть не полностью отдать себя тому, кто приходил к нему, шёл простой люд со своими скорбями и болезнями, хлопотами и жалобами. В народе было твёрдое убеждение, что нет такого вопроса, который отец Анатолий не смог бы разрешить. Каждую минуту ему приходилось разрешать судьбоносные вопросы многих людей.

«Отец Анатолий, – вспоминал один из летописцев Оптиной протоиерей Сергий Четвериков, – и по своему внешнему согбенному виду, и по своей манере выходить к народу в чёрной полумантии, и по своему стремительному радостно-любовному и смиренному обращению с людьми напоминал преподобного Серафима Саровского. В нём ясно чувствовались дух и сила первых великих Оптинских старцев»[2].

А вот так характеризуется преподобный Анатолий в книге «Тихие обители»: 
«Если так можно выразиться, у этого старца переизбыточествует по отношению ко всем одинаковое чувство какой-то материнской любви»[3].

Смиренно неся своё пастырское служение в тяжёлые дни революционной смуты и безбожия, старец утверждал своих духовных чад в решимости даже до смерти быть верными святой православной вере.

«Бойся Господа, сын мой, бойся потерять уготованный тебе венец, – писал преподобный Анатолий одному из духовных чад, готовя к предстоящему, – стой в вере и, если нужно, терпи изгнание и другие скорби, ибо с тобой будет Господь».

И ещё преподобный Анатолий наставлял своих духовных чад так: 
«В последние времена ухищрения врага заметят только немногие, наиболее искусные в духовной жизни».

* * *

Александр Потапов, будущий Оптинский старец Анатолий Младший, родился 15 февраля 1855 года в городе Москве, в старинной купеческой семье.

Родителями воспитан был в благочестии и страхе Божием, и ещё с ранних лет в сердце его возгорелось желание всецело посвятить свою жизнь Богу и стать монахом.

Однако мать не благословила раннее стремление сына оставить мир и пожелала, чтобы из всех сыновей именно он пребыл с нею до её кончины.

Александр закончил уездное училище, а затем занимался торговлей, служил приказчиком в Калуге. Жизнь в миру подготовила его к будущему старческому служению: занимаясь торговым делом, он узнал мир, увидел множество людей, что пригодилось ему в духовном руководстве всех, обращающихся к нему за помощью.

* * *

После кончины матери 15 февраля 1885 года, когда Александру было тридцать лет, он поступил в Оптину пустынь и был определён в Иоанно-Предтеченский скит[4]келейником преподобного Амвросия[5].

23 апреля 1888 года, в Великую Субботу, в скитской церкви, послушник Александр был пострижен в рясофор.

Одновременно с отцом Александром, келейником преподобного старца Амвросия был инок Николай, будущий старец Нектарий (Тихонов)[6].

Преподобный Амвросий, провидя их совместное старческое служение в последующие годы, часто посылал их друг к другу за разъяснениями в различных духовных вопросах, приучая к духу советования и сотрудничества.

* * *

После блаженной кончины преподобного старца Амвросия 10 октября 1891 года, отец Александр был определен келейником к его преемнику, скитоначальнику, преподобному старцу Иосифу[7].

3 июня 1895 года в скитской церкви инок Александр был пострижен в мантию с наречением имени Анатолий в честь святителя Анатолия, Патриарха Константинопольского.

Он постепенно входил в старческий труд и вместе с преподобным Нектарием стал продолжателем старческого духовного делания. Уже в это время многим паломникам Оптиной пустыни стала открываться его духовная опытность.

5 июля 1899 года старец Анатолий был рукоположен епископом Калужским и Боровским Макарием (в миру Макарий Трифонович Троицкий; 1830-1906) в сан иеродиакона.

* * *

В начале 1900 года отец Анатолий, не имея ещё священнического сана, становится уже общепризнанным Оптинским старцем. На праздник Благовещения Пресвятой Богородицы в 1906 году он был рукоположен в сан иеромонаха и почти одновременно, указом Калужской духовной консистории, назначен духовником Казанской Амвросиевской женской пустыни в Шамордино, и исправлял это служение до самой своей кончины.

* * *

На благословение к старцу Анатолию, на соборование, на исповедь всегда стекалось множество людей.

К 1908 году число посетителей к старцу Анатолию так увеличилось, что даже настоятелю Оптиной схиархимандриту Ксенофонту (в миру Василий Иванович Клюкин; 1845-1914) не удавалось протиснуться сквозь толпу, чтобы попасть на исповедь к старцу.

После кончины духовника Оптиной пустыни иеросхимонаха Саввы по благословению отца настоятеля, отец Анатолий переселился из скита в монастырь в келию при больничном храме Владимирской Божией Матери[8].

4 июля 1908 года в «Летописи скита Оптиной Пустыни» было записано: 
«Сегодня после трапезы прощался с братиею скита скитский иеромонах отец Анатолий, переходящий по распоряжению отца настоятеля в монастырь с назначением состоять духовником мирян, прибывающих в Оптину Пустынь на богомолье».

Нередко можно было видеть такую картину: в обители полное затишье, не видно даже монахов, а Владимирская церковь открыта и полна народа.

Отец Анатолий принимал народ в течение всего дня до глубокой ночи. Он начинал приём посетителей с их обхода. Выходя в сени, старец благословлял каждого из них. Многие приезжали издалека только ради одного этого благословения святого старца.

Обходя посетителей, преподобный давал краткие ответы на вопросы, а затем принимал тех, кому назначил исповедь и беседу у себя в келии.

Только под утро он становился на келейную молитву. Ноги его были в ранах. Страдая много лет грыжей, он был чуть живой. Ведь он всё время отдавал молитве и служению людям.

Для многих оставалось загадкой – когда же старец Анатолий спал? Единственное время за сутки, когда старец позволял себе отдохнуть, это было на утрени во время чтения кафизм, когда в храме по уставу садились.

Вот тогда старец Анатолий погружался в лёгкий короткий сон. Некоторые, не знавшие повседневного подвига старца, смущались тем, что он спит в храме во время службы.

Келия, где принимал отец Анатолий, по свидетельствам посетителей, была его кабинетом и приемной. Здесь же он, очевидно, и молился, так как красный угол был полон икон, пред которыми теплилась лампадка и стоял аналойчик для принятия исповеди. А остальные стены кельи были увешаны портретами Оптинских старцев, отца Иоанна Кронштадтского и Царской Семьи, то есть изображениями будущих прославленных святых. Стол, несколько стульев, часы – вот и всё, что составляло убранство скромного, но чистенького и уютного жилища старца Анатолия.

Исповедь у старца обновляла и возрождала. Совершая исповедь в келии, преподобный обычно подводил посетителя к божнице, ставил на колени, давал читать вслух общее исповедание грехов, а после каждого исповедовал наедине.

Во время исповеди он горячо молился за своих духовных чад. На исповеди преподобный Анатолий не оставлял на душе кающегося даже самых малых грехов и не разрешал, если видел нераскаянным даже малый помысл. После же исповеди давал наставления, всегда поражавшие точностью и прозорливостью.

В исповеди монашеской братии главное место занимало откровение помыслов. Российский церковный историк, публицист, общественный деятель русской эмиграции, брат епископа Нектария (Концевича) Иван Михайлович Концевич (1893-1965) свидетельствует об этом так: 
«Сосредоточенно, благоговейно подходили монахи один за другим к старцу. Они становились на колени, беря благословение, обменивались с ним в этот момент несколькими короткими фразами. Некоторые проходили быстро, другие немного задерживались. Чувствовалось, что старец действовал с отеческой любовью и властью. Иногда он употреблял внешние приёмы. Например, ударял по лбу склоненного пред ним монаха, вероятно, отгоняя навязчивые приражения помыслов. Все отходили успокоенные, умиротворённые, утешенные. И это совершалось два раза в день: утром и вечером. Поистине, «житие» в Оптиной было беспечальное и действительно все монахи были ласково-умиленные, радостные или сосредоточенно-углубленные. Нужно видеть своими глазами результат откровения помыслов, чтобы понять его значение»[9].

* * *

Отец Анатолий, как и все оптинские старцы, имел великий дар исцелений, но совершал их прикровенно, посылая болящих, как правило, на источник преподобного Пафнутия близ Оптиной или на могилку старца Амвросия или посредством какой-нибудь вещи.

Однажды старец Анатолий, как рассказывала его духовная дочь сельская учительница Нина Владимировна, послал с ней грушу её брату. Она удивлялась, почему именно младшему, а когда приехала, оказалось – он очень болен и врачи говорят, что надежды мало. Брат стал есть грушу по маленькому кусочку и вскоре выздоровел.

По рассказу другой духовной дочери, она выздоровела, укрывшись подаренным отцом Анатолием подрясником.

* * *

Известно множество случаев прозорливости старца. Многим он предсказывал будущие события в их жизни: одному священнику предсказал место служения, инокине – то, что она поедет в Италию.

Одна женщина пришла с сыном Димитрием, старец хотел благословить его иконой великомученика Димитрия Солунского, но вдруг сказал сам себе: «Нет, не то», – и благословил образом святителя Димитрия Донского, имя которого и носил мальчик.

* * *

Памятным событием в истории Оптиной пустыни было посещение её в 1914 году Великой княгиней Елизаветой Федоровной[10]. В первый же день пребывания в Оптиной Великая княгиня познакомилась с отцом Анатолием, исповедовалась у него, имела со старцем продолжительную беседу.

Осталось тайной, о чём беседовали они, но, безусловно, эта поездка в Оптину стала духовным приуготовлением преподобномученицы к её крестному подвигу.

* * *

Почитателем отца Анатолия был известный московский «старец в миру», будущий святой праведный Алексий Мечев[11].

«Мы с ним одного духа», – говорил отец Алексий.

Среди тех, кто пользовался духовными советами преподобного Анатолия, были: архиепископ Серафим (в миру Николай Борисович Соболев; 1881-1950)[12], митрополит Трифон (Туркестанов)[13], иеромонах Серафим (в миру Николай Михайлович Загоровский; 1872-1943)[14].

По благословению отца Анатолия принял в 1917 году священный сан известный духовный писатель протоиерей Валентин Свенцицкий (1881-1931), исповеднически закончивший свою жизнь в ссылке.

В 1905 году у старца Анатолия искал разрешения важных вопросов христианской жизни «Русский Леонардо», богослов, религиозный философ, священник Павел Флоренский (1882-1937).

* * *

Преподобному определено было стать свидетелем исполнения грозных пророчеств Оптинских старцев.

23 января 1918 года декретом СНК Оптина пустынь была официально закрыта. Начались гонения со стороны новых властей на монахов обители. Их ссылали, арестовывали, издевались над ними.

Духовные чада предложили преподобному Анатолию на время оставить Оптину.

«Что же в такое время я оставлю святую обитель? – ответил он решительным отказом. – Меня всякий сочтёт за труса, скажет: когда жилось хорошо, то говорил: терпите – Бог не оставит, а когда пришло испытание, первый удрал. Если и погонят, то тогда оставлю святую обитель, когда никого не будет. Последний выйду и помолюсь, и останкам святых старцев поклонюсь, тогда и пойду».

* * *

Уже во второй половине 1918 года в Оптиной пустыни стало не хватать хлеба. Братия и старцы терпели голод, и после службы из церкви все выходили в большой физической слабости.

Старец в письмах смиренно просил духовных детей привезти для братии хлеба, благословлял шамординских сестёр ездить в другие губернии выменивать хлеб, и каждый раз, по молитвам старца Анатолия, чудесно находились жертвователи хлеба и всегда, несмотря на военные действия, хлеб удавалось благополучно доставить в обитель.

В послереволюционные годы зимой в келии Старца почти не топили. Не хватало дров. Ослепленная красной пропагандой молодежь выбивала в его келии стекла.

Одну зиму дом простоял с несколькими выбитыми окнами. В морозные ночи вода, если её забывали вылить, застывала в кружке на столе. Всё это расстроило и без того слабое здоровье преподобного. Старец при этом сохранял удивительное спокойствие, ободряя тем самым и монашескую братию.

* * *

В 1919 году первый раз был арестован настоятель Оптиной архимандрит Исаакий (Бобраков) II, будущий преподобномученик[15].

С каждым днем приходили всё более тревожные вести, страшные слухи. Старец Анатолий при этом сохранял удивительное спокойствие, ободряя тем самым и монашескую братию. После закрытия Оптиной и реорганизации обители в сельхозартель пришли с обыском и к преподобному Анатолию, вытащили из келии то немногое, что он не успел ещё раздать чадам.

Старец был арестован. По дороге в тюрьму он тяжело заболел, и ему, ошибочно приняв за тифозного, остригли волосы и бороду. Вернулся он в обитель совсем измученный, еле живой, но со светлой улыбкой и благодарением Господу.

Когда его увидели остриженным, многие не узнали батюшку, а потом очень опечалились.

Старец Анатолий весёлый вошёл в келию и сказал, перекрестившись: 
«Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!» – и, осмотрев всех, добавил: «Посмотрите, каков я молодчик!».

Потом сел пить чай и весело рассказывал о своей поездке в Калугу: «Как там хорошо! Какие люди хорошие! Когда мы ехали в поезде, у меня была рвота. Дошли пешком, а там владыка Михей[16] почему-то стал требовать лошадь. И зачем это он выдумал? Все братья пошли, а мы сидели в «чеке». Там курили, было душно. У меня поднялась рвота, и меня отправили в больницу, подумали, что у меня тиф. Там меня остригли, но это ничего – так гораздо легче. Доктор такой хороший сказал, что по ошибке счёл меня за тифозного и велел остричь, – очень извинялся. Такой хороший! Сторож в больнице тоже очень хороший… Сестра – тоже очень хорошая – была у отца Амвросия… Да, хорошие люди, хорошие… Знаешь, тот, кто меня арестовал, после сказал, что по ошибке меня арестовал, и просил простить его и даже руку у меня поцеловал. Я сказал, что это ничего, что я очень рад, что съездил в Калугу».

Свою «арестантскую» поездку в Калугу в сопровождении чекистского конвоя, поругания и тяжкие страдания старец описывал с детским беззлобием и райским благодушием – как духовное паломничество.

Старец никого не осудил. В тяжких испытаниях он явил правду Божию, исполнил заповедь Господню о любви к врагам: благословлял глумившихся, прощал ненавидевших, молился за обижающих.

* * *

В 1921 году настоятель Оптиной архимандрит Исаакий II предложил старцу Анатолию принять схиму.

Во время пострига преподобный был так слаб, что не мог сам держать свечу и схимнические обеты произносил едва слышным голосом.

Казалось, надежды на выздоровление нет. Но после принятия схимы, по милости Божией, ему сделалось лучше, он стал есть и понемногу подниматься с постели.

* * *

Но началось новое гонение на братию, насельников обители арестовывали и высылали. Более всего новую власть не устраивало пророческое служение старцев, которые в своих наставлениях укрепляли народ стоять в Православии, с терпением нести попущенные Богом скорби. Оптина пустынь была объявлена «рассадником контрреволюционной пропаганды».

11 августа 1922 года в обитель приехала чрезвычайная комиссия ГПУ. Начались допросы. Старца Анатолия долго допрашивали и хотели увезти.

Старец сохранял мирное расположение духа и смиренно попросил отсрочить арест на один день, чтобы ему можно было приготовиться в путь.

Келейнику отцу Варнаве чекисты грубо приказали к завтрашнему утру приготовить старца к отъезду. Воцарилась тишина, старец стал готовиться в путь, уединился у себя в келии.

Ночью ему стало худо. Позвали доктора, но тот не нашёл ничего, угрожающего жизни.

Под утро келейник нашёл старца стоящим на коленях. Войдя в келию через несколько минут, отец Варнава понял, что старец Анатолий в молитве предал свою душу Господу.

Он скончался в 5 часов 40 минут утра 12 августа 1922 года.

* * *

Спустя несколько часов приехала комиссия.

«Старец готов?» – спросили чекисты келейника. – «Да, – ответил он, – готов».

Отец Варнава открыл перед чекистами дверь келии. Там, на столе, в гробу лежал «приготовившийся» почивший старец.

Так Господь чудно призвал к Себе Своего верного раба, исполнившего все Его повеления и заповеди, сподобив Своего угодника в последнюю ночь молитвенно приготовиться «в путь всея земли» и не попустив надругаться над Своим избранным сосудом.

«Честна пред Господем смерть преподобных Его» (Пс. 115, 6).

* * *

«Положись на волю Господню, и Господь не посрамит тебя… Пред кончиною своею будешь благодарить Бога не за радости и счастье, а за горе и страдания, и чем больше их было в твоей жизни, тем легче будешь умирать, тем легче будет душа твоя возноситься к Богу» – так учил своих чад преподобный Анатолий и жизнью своей, и блаженной кончиной.

Отпевание старца Анатолия совершалось в Казанском соборе Оптиной пустыни, где панихиды служились непрерывно.

Во время копания могилы монахи затронули гроб старца Макария[17] под соседней часовней. Так как угол гроба истлел, братия смогла убедиться в нетленности тела великого старца.

А батюшку Анатолия похоронили под одной часовней со старцами Амвросием и Иосифом за Введенским собором, на том самом месте, где он долго стоял за две недели до смерти, повторяя: 
«А тут ведь вполне можно положить ещё одного. Как раз место для одной могилки. Да, да, как раз….».

Надпись на деревянном надгробии старца Анатолия гласила: 
«О сем разумеют вси, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин. 13, 35), пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает (1Ин. 4, 16)».

Многие чада отца Анатолия приехали в Оптину на погребение своего духовного отца, по тому что он, как они рассказывали, заранее предупредил их о своей кончине или письмом, или явившись во сне.

Могила старца Анатолия после погребения, по свидетельству очевидцев, несколько дней благоухала неизреченными ароматами.

* * *

26-27 июля 1996 года старец Анатолий был причислен к лику местночтимых святых в Соборе Оптинских старцев.

Святые мощи преподобного Анатолия Оптинского вместе с другими преподобными Оптинскими старцами были обретены 10 июля 1998 года

Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года он прославлен для общецерковного почитания.

Святым моща преподобного Анатолия Оптинского можно поклониться в храме-усыпальнице в честь Владимирской иконы Божией Матери.

Как при его земной жизни, когда в этот храм к старцу всегда стекалось множество людей – и монашествующих, и мирян, – за духовным советом к преподобному и ныне обращаются паломники не только из России, но и из других стран.

Преподобне отче наш Анатолие, моли Бога о нас!

Подготовил Николай Головкин

12 августа 2019 г.

https://www.optina.ru/19_polozhis_na_volju_gospodnju/