ПОЛНЫЕ ЖИТИЯ ПРЕПОДОБНЫХ МАРИИ, ИМЕНОВАВШЕЙСЯ МАРИНОМ, И ОТЦА ЕЕ ЕВГЕНИЯ

День памяти: 12/25 февраля

В Вифи­нии[1] жил один бла­го­че­сти­вый че­ло­век, по име­ни Ев­ге­ний. Же­на его так­же бы­ла бо­го­бо­яз­нен­на и име­ла страх Бо­жий в серд­це сво­ем. У них бы­ла един­ствен­ная дочь – Ма­рия. Ко­гда мать ее умер­ла, Ев­ге­ний вос­пи­тал дочь свою в за­по­ве­дях Гос­под­них. Ко­гда от­ро­ко­ви­ца воз­рос­ла, отец ска­зал ей:

– Воз­люб­лен­ная дочь моя, вот я от­ка­зы­ваю те­бе все свое име­ние, а сам пой­ду в мо­на­стырь спа­сать свою ду­шу.

От­ро­ко­ви­ца же воз­ра­зи­ла от­цу сво­е­му:

– Отец мой, ты сам хо­чешь спа­стись, неуже­ли ты небре­жешь спа­сти и ме­ня. Ведь ты зна­ешь, что Гос­подь ска­зал в Еван­ге­лии: «пас­тырь доб­рый по­ла­га­ет жизнь свою за овец»(Ин.10:11); ибо тот, кто спа­са­ет чью-ли­бо ду­шу, как бы со­зи­да­ет ее.

Услы­шав это, Ев­ге­ний был весь­ма рад, что дочь его так бла­го­че­сти­ва. А юная Ма­рия, ве­дя бе­се­ду с от­цом, ры­да­ла.

– Лю­без­ная дочь, – ска­зал Ев­ге­ний, – не знаю, как мне по­сту­пить с то­бою. Ведь ты жен­ско­го по­ла, я же пой­ду в мо­на­стырь муж­ской. Как же ты мо­жешь пре­бы­вать там вме­сте со мною? Диа­вол мо­жет тво­им ви­дом вве­сти ко­го-ли­бо в грех.

Услы­шав это, от­ро­ко­ви­ца ска­за­ла:

– Отец, я не вой­ду в муж­ской мо­на­стырь в об­ра­зе же­ны. Я остри­гу мои во­ло­сы, на­де­ну муж­ское оде­я­ние, вой­ду вме­сте с то­бою в мо­на­стырь, и ни­кто не узна­ет, что я же­на.

Услы­шав это, бла­жен­ный Ев­ге­ний воз­ра­до­вал­ся еще силь­нее; раз­дав ни­щим и убо­гим, си­ро­там и вдо­ви­цам все свое име­ние, он по­стриг свою дочь, дал ей муж­ское оде­я­ние и на­звал ее Ма­ри­ном вме­сто Ма­рии.

– Дочь моя, – ска­зал он ей, – ты долж­на со­блю­дать се­бя и скры­вать твой пол; ты зна­ешь, что же­ны в мо­на­стырь не вхо­дят, ты бу­дешь по­сре­ди му­жей, как бы по­сре­ди ог­ня; со­блю­дай свое дев­ство. Ес­ли мы ис­пол­ним на­ше обе­ща­ние, то спо­до­бим­ся быть на­след­ни­ка­ми Цар­ства Небес­но­го.

По­мо­лив­шись Бо­гу, Ев­ге­ний вме­сте с до­че­рью сво­ею, об­ле­чен­ной в муж­ские одеж­ды, всту­пил в мо­на­стырь. Оба они ста­ли под­ви­зать­ся сре­ди дру­гих ино­ков. Дочь его день от дня все бо­лее и бо­лее успе­ва­ла в доб­ро­де­тель­ной жиз­ни. Она от­ли­ча­лась сво­им по­слу­ша­ни­ем, сми­ре­ни­ем и все­гда стре­ми­лась на боль­шие по­дви­ги. Про­шло несколь­ко лет. Ино­ки то­го мо­на­сты­ря счи­та­ли ее за ев­ну­ха, ибо у нее не бы­ло усов и бо­ро­ды, и го­лос ее был то­нок. Дру­гие же ду­ма­ли, что та­кой го­лос у Ма­ри­на вслед­ствие его ве­ли­ких по­дви­гов и по­ста, ибо Ма­рин при­ни­мал лишь немно­го пи­щи, и то не еже­днев­но, а через день. Спу­стя неко­то­рое вре­мя пре­по­доб­ный Ев­ге­ний пре­ста­вил­ся к Бо­гу в ино­че­ском чине, так что дочь его Ма­рия, или ина­че от­рок Ма­рин, оста­лась си­ро­той. С это­го вре­ме­ни она еще бо­лее ста­ла под­ви­зать­ся, умерщ­вляя те­ло свое мно­ги­ми тру­да­ми и воз­дер­жа­ни­ем. Бла­го­да­тью Бо­жи­ей она до то­го пре­успе­ла в доб­ро­де­те­лях, что по­лу­чи­ла да­же власть над ду­ха­ми зло­бы: к ней ча­сто при­во­ди­ли страж­ду­щих от нечи­стых ду­хов; свя­тая воз­ла­га­ла на них ру­ки, мо­лит­вой сво­ей из­го­ня­ла из них бе­сов, и боль­ные ста­но­ви­лись со­вер­шен­но здо­ро­вы­ми.

В этом мо­на­сты­ре бы­ло все­го 40 че­ло­век бра­тии, укра­шен­ных вся­кой доб­ро­де­те­лью и ду­хов­ной муд­ро­стью. Еже­ме­сяч­но из чис­ла бра­тии 4 ино­ка бы­ли по­сы­ла­е­мы на ого­ро­ды ра­ди мо­на­стыр­ских по­треб, ибо мо­на­стырь тот имел се­ла, уда­лен­ные от оби­те­ли на зна­чи­тель­ное рас­сто­я­ние. По­сре­дине, на пу­ти меж­ду мо­на­сты­рем и ого­ро­да­ми, на­хо­ди­лась го­сти­ни­ца, в ко­то­рую за­хо­ди­ли для от­ды­ха бра­тия, иду­щие на ра­бо­ту или воз­вра­ща­ю­щи­е­ся от­ту­да. Сам хо­зя­ин той го­сти­ни­цы с лю­бо­вью от­но­сил­ся к ино­кам, от­вел им осо­бое по­ме­ще­ние и за­бо­тил­ся о них. Враг че­ло­ве­че­ский, не тер­пя столь доб­ро­де­тель­но­го жи­тия юной от­ро­ко­ви­цы в муж­ском об­ра­зе, ее люб­ви к Бо­гу, усер­дия в тру­дах и ино­че­ских по­дви­гах и неуклон­но­го тер­пе­ния, вос­стал на нее. Он хо­тел вос­пре­пят­ство­вать ей в ее по­дви­ге и обес­сла­вить ее. Он хит­рым сво­им ко­вар­ством устро­ил сле­ду­ю­щее. Од­на­жды игу­мен то­го мо­на­сты­ря при­звал к се­бе ино­ка Ма­ри­на и ска­зал ему: «Брат Ма­рин, я знаю твою доб­ро­де­тель­ную жизнь, знаю, что ты под­ви­за­ешь­ся в по­слу­ша­нии, не от­ка­жись, схо­ди на мо­на­стыр­ские ра­бо­ты. Ведь неко­то­рым ино­кам непри­ят­но, что ты неис­ход­но пре­бы­ва­ешь в мо­на­сты­ре и ни­ко­гда не вы­хо­дишь на ого­ро­ды для ра­бо­ты, по­треб­ной для на­шей оби­те­ли. От­правь­ся ту­да, ча­до, и по­лу­чишь мно­жай­шую мзду от пре­бла­го­го Бо­га, ибо и Он Сам не возг­ну­шал­ся по­слу­жить Сво­им уче­ни­кам». Услы­шав это, Ма­рин упал ниц пред игу­ме­ном и ска­зал: «Бла­го­сло­ви ме­ня, чест­ный от­че: я пой­ду, ку­да ты ве­лишь».

Вме­сте с дру­ги­ми тре­мя ино­ка­ми Ма­рин от­пра­вил­ся на мо­на­стыр­ские ра­бо­ты. До­ро­гой он но­че­вал в упо­мя­ну­той го­сти­ни­це. У хо­зя­и­на же той го­сти­ни­цы бы­ла дочь, уже со­вер­шен­но взрос­лая. Некий во­ин, но­чуя в той го­сти­ни­це, рас­тлил ее, и она за­ча­ла. Тот же во­ин на­учил ее ска­зать сво­им ро­ди­те­лям, что в па­де­нии ее ви­но­вен Ма­рин. Ко­гда ро­ди­те­ли ее спро­си­ли дочь свою, кто ее обо­льстил, она ука­за­ла на Ма­ри­на. Силь­но опе­ча­лил­ся ее отец. Он от­пра­вил­ся в мо­на­стырь и с гне­вом стал кри­чать:

– Где у вас здесь сей лу­ка­вый и лож­ный хри­сти­а­нин, ко­то­рый вы­да­ет се­бя за ино­ка?

К нему вы­шел мо­на­стыр­ский клю­чарь со сло­ва­ми:

– В доб­рый час ты при­шел, но от­че­го же так пе­ча­лен, по­че­му ты вос­кли­ца­ешь с та­ким гне­вом? Сми­рись, мо­лю те­бя.

На это го­сти­ник от­ве­чал:

– Про­клят тот час, ко­гда я свел зна­ком­ство с ва­шим мо­на­сты­рем. Го­ре мне! Что за несча­стие слу­чи­лось со мною. Как мне быть, не знаю.

Игу­мен, услы­шав об этом, при­звал к се­бе го­сти­ни­ка и спро­сил, что с ним слу­чи­лось, чем он столь опе­ча­лен, че­го же­ла­ет он.

– Че­го я хо­чу? – ска­зал го­сти­ник, – я хо­чу, чтобы мне ни­ко­гда и ни­где не ви­деть ни од­но­го ино­ка и не го­во­рить с ним.

Ко­гда игу­мен спро­сил, по­че­му он так го­во­рит, го­сти­ник от­ве­чал:

– У ме­ня бы­ла един­ствен­ная дочь. Я ду­мал, что она успо­ко­ит ме­ня на ста­ро­сти – и вот что сде­лал с нею Ма­рин, ко­то­ро­го вы счи­та­е­те доб­рым и бла­го­нрав­ным хри­сти­а­ни­ном, – он обес­че­стил мою дочь, и она за­ча­ла от него во чре­ве сво­ем.

Услы­шав это, игу­мен силь­но уди­вил­ся и от­ве­чал го­сти­ни­ку:

– Что мне де­лать: сей­час Ма­ри­на нет в мо­на­сты­ре, ибо он еще не воз­вра­тил­ся с мо­на­стыр­ских ра­бот. Ко­гда же он при­дет, я немед­лен­но из­го­ню его из мо­на­сты­ря.

Меж­ду тем воз­вра­тил­ся в оби­тель Ма­рин вме­сте с про­чи­ми тре­мя ино­ка­ми. Игу­мен тот­час при­звал его и ска­зал:

– Та­ко­во ли, брат, твое жи­тие, та­ков ли твой по­двиг: но­чуя в го­сти­ни­це, ты рас­тлил дочь хо­зя­и­на той го­сти­ни­цы, и те­перь она непразд­на. Отец ее при­шел сю­да и вся­че­ски по­но­сил нас из-за те­бя.

Услы­шав это, Ма­рин упал в но­ги пред игу­ме­ном и ска­зал ему:

– От­че, про­сти ме­ня, греш­но­го, про­сти Гос­по­да ра­ди, я со­гре­шил как че­ло­век.

То­гда игу­мен, силь­но раз­гне­ван­ный этим, с бес­че­сти­ем из­гнал Ма­ри­на из мо­на­сты­ря.

По из­гна­нии из мо­на­сты­ря непо­вин­ный Ма­рин пре­бы­вал пред во­ро­та­ми оби­те­ли; си­дя здесь без одеж­ды, он тер­пе­ли­во пе­ре­но­сил и зной, и хо­лод. Вхо­дя­щие в мо­на­стырь или вы­хо­дя­щие из него спра­ши­ва­ли его:

– По­че­му, ав­ва, ты си­дишь здесь об­на­жен­ным, пе­ре­но­ся сии ли­ше­ния?

– Я со­гре­шил, – от­ве­чал Ма­рин, – и по­се­му из­гнан из мо­на­сты­ря.

Меж­ду тем дочь го­сти­ни­ка ро­ди­ла от­ро­ка; отец ее, взяв это­го мла­ден­ца, при­шел к мо­на­сты­рю и, най­дя Ма­ри­на си­дя­щим пред вра­та­ми, бро­сил пред ним мла­ден­ца и ушел. Взяв его, Ма­рин с ры­да­ни­ем го­во­рил: «Увы мне, ока­ян­но­му и от­вер­жен­но­му. Во­ис­ти­ну я, сквер­ный, вос­при­ни­маю до­стой­ное по де­лам мо­им, но сей бед­ный мла­де­нец по­че­му дол­жен стра­дать и уме­реть у ме­ня?»

Ма­рин на­чал про­сить у пас­ту­хов мо­ло­ка и им кор­мил мла­ден­ца, как на­сто­я­щий отец. Ма­ло то­го, что Ма­рин пре­тер­пе­вал по­сто­ян­но зной и го­лод, на­смеш­ки и ску­дость во всем, да­же уход за мла­ден­цем до­став­лял ему мно­го тру­дов и за­бот. Ча­сто мла­де­нец гряз­нил его одеж­ды, но пре­по­доб­ный Ма­рин все то без­ро­пот­но пе­ре­но­сил в те­че­ние трех лет, тер­пя и бла­го­да­ря Бо­га. По про­ше­ствии трех лет бра­тия ста­ла жа­леть о Ма­рине. Ино­ки, со­брав­шись, при­шли к игу­ме­ну и ска­за­ли ему: «От­че чест­ный, до­воль­но по­ка­я­ние Ма­ри­на; ныне мы про­сим те­бя, при­ми его в мо­на­стырь. Ведь он рас­ка­ял­ся и пе­ред все­ми рас­ска­зал о сво­ем па­де­нии».

Но игу­мен не хо­тел по­слу­шать их прось­бы и опять при­нять Ма­ри­на. То­гда ино­ки сно­ва ста­ли про­сить его и ска­за­ли:

– Ес­ли ты не при­мешь в мо­на­стырь бра­та Ма­ри­на, то и мы все уй­дем. Ведь как мы мо­жем про­сить Гос­по­да, чтобы он оста­вил на­ши со­гре­ше­ния, ко­гда мы са­ми не от­пус­ка­ем их на­ше­му бра­ту, ко­то­рый уже три го­да страж­дет без по­кро­ва пред вра­та­ми на­шей оби­те­ли.

Услы­шав это, игу­мен от­ве­чал ино­кам:

– Ис­тин­но, ра­ди гре­ха, ко­то­рый соде­ял Ма­рин, он недо­сто­ин вой­ти сю­да, но ра­ди ва­шей люб­ви и ва­ше­го про­ше­ния я при­ни­маю его.

При­звав Ма­ри­на, игу­мен в при­сут­ствии всех ино­ков ска­зал ему:

– Брат, ра­ди гре­ха, со­де­ян­но­го то­бою, ты недо­сто­ин за­ни­мать преж­нее твое пер­вое ме­сто сре­ди бра­тии. Но ра­ди люб­ви бра­тии, ко­то­рая про­си­ла ме­ня за те­бя, я даю те­бе в мо­на­сты­ре по­след­нее ме­сто – и дол­жен ты быть по­след­ним сре­ди ино­ков.

Со сле­за­ми Ма­рин ска­зал игу­ме­ну:

– Чест­ней­ший от­че, для ме­ня уже и то­го мно­го, что ты поз­во­ля­ешь мне вой­ти в мо­на­стырь, где мо­гу я по­слу­жить всей бра­тии.

При­няв Ма­ри­на, игу­мен ве­лел ему ис­пол­нять са­мые труд­ные и по­след­ние ра­бо­ты в мо­на­сты­ре. Свя­той Ма­рин ис­пол­нял их с ве­ли­ким тща­ни­ем, в со­кру­ше­нии серд­ца, в пол­ном сми­ре­нии. Вме­сте с ним был и от­рок, ко­то­рый, сле­дуя по­сто­ян­но за Ма­ри­ном, на­зы­вал его, как от­ца, и про­сил у него пи­щи. Пре­по­доб­ный Ма­рин за­бо­тил­ся о вос­пи­та­нии от­ро­ка. Ко­гда он под­рос, то по мо­лит­вам сво­е­го мни­мо­го от­ца стал пре­успе­вать в сми­ре­нии и мо­лит­вах: был лю­бим все­ми за свою доб­ро­де­тель и при­нял ино­че­ский сан. Но это слу­чи­лось уже по пре­став­ле­нии свя­то­го Ма­ри­на, бла­жен­ная кон­чи­на ко­то­ро­го про­ис­хо­ди­ла так.

Хри­стос ви­дел ве­ру и тер­пе­ние неве­сты Сво­ей, по­тру­див­шей­ся во имя Его в муж­ском об­ра­зе, пе­ре­нес­шей столь ве­ли­кие на­па­сти и зло­стра­да­ния. И вос­хо­тел Гос­подь уте­шить ее в скор­бях и дать ей успо­ко­е­ние от ее мно­гих тру­дов и все­лить ее в рай­ские оби­те­ли. По Бо­жию из­во­ле­нию она пре­ста­ви­лась в сво­ей ке­ллии – и ни­кто не знал это­го. Игу­мен, ви­дя, что Ма­рин уже три дня не при­хо­дит в цер­ковь и на мо­на­стыр­ские ра­бо­ты, спро­сил ино­ков: «Вот уже три дня про­шло, как я не ви­жу Ма­ри­на. Пер­вым он все­гда при­хо­дит к на­ча­лу бо­го­слу­же­ния, а ныне нет его. Схо­ди­те к нему в ке­ллию и узнай­те, не при­клю­чи­лась ли с ним ка­кая бо­лезнь».

Бра­тия, от­пра­вив­шись, на­шли, что Ма­рин пре­дал Гос­по­ду свою ду­шу; воз­ле него си­дел пла­чу­щий от­рок. Бра­тия немед­лен­но со­об­щи­ли игу­ме­ну, что Ма­рин пре­ста­вил­ся. Услы­шав это, игу­мен уди­вил­ся и ска­зал:

– Ду­ша его по­ки­ну­ла те­ло его; ка­кой от­вет он даст Гос­по­ду о сво­их со­гре­ше­ни­ях?

По­сле это­го он по­ве­лел по обы­чаю при­го­то­вить те­ло Ма­ри­на для по­гре­бе­ния. В это вре­мя ино­ки уви­де­ли, что брат Ма­рин был жен­ско­го по­ла. Они ужас­ну­лись и все еди­но­глас­но на­ча­ли взы­вать: «Гос­по­ди, по­ми­луй!»

Игу­мен, услы­шав их вос­кли­ца­ния, уди­вил­ся и ска­зал:

– Что это та­кое?

Ему от­ве­ча­ли:

– Брат наш Ма­рин – есте­ством же­на.

Игу­мен, при­бли­зив­шись к пре­по­доб­ной, уви­дел эту див­ную неожи­дан­ную вещь, упал на зем­лю и, ка­са­ясь к но­гам свя­той, взы­вал: «Про­сти ме­ня, Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, что в сво­ем неве­де­нии я со­гре­шил и столь мно­го опе­ча­лил свя­тую и чи­стую Твою неве­сту». И сно­ва, при­пав к но­гам свя­той, взы­вал: «Здесь я умру при чест­ных тво­их но­гах или бу­ду при­зы­вать до тех пор, по­ка не по­лу­чу про­ще­ния мо­их со­гре­ше­ний, ко­и­ми я оскор­бил те­бя». Так он дол­го пла­кал и ры­дал. Вдруг с неба раз­дал­ся глас: «Ес­ли бы ты со­вер­шил сие в ве­де­нии, то не бы­ло бы те­бе про­ще­но сие, но ты со­гре­шил в неве­де­нии, по­се­му ныне про­ща­ют­ся те­бе гре­хи твои».

То­гда игу­мен, встав от чест­ных мо­щей, по­слал ска­зать го­сти­ни­ку: «При­ди к нам немед­лен­но, я имею нечто ска­зать те­бе».

Ко­гда го­сти­ник при­шел в мо­на­стырь, игу­мен ска­зал ему:

– Брат Ма­рин умер.

Он же от­ве­чал:

– Бог да про­стит ему его грех!

Но игу­мен пре­рвал его, ска­зав:

– По­кай­ся, брат, ибо ты со­гре­шил пред Гос­по­дом и ме­ня пре­льстил сво­и­ми ре­ча­ми, и я со­гре­шил из-за те­бя. Ма­рин – же­на!

Услы­шав это, го­сти­ник при­шел в ужас и мол­чал, слов­но был немым. Игу­мен же, взяв его за ру­ку, по­вел его к то­му ме­сту, где ле­жа­ло свя­тое те­ло бла­жен­ной Ма­рии, и ска­зал ему, что на­прас­но он ви­нил Ма­ри­на в рас­тле­нии его до­че­ри. Уви­дев та­кое див­ное чу­до, го­сти­ник стал пла­кать и рас­ка­и­вать­ся в сво­ем озлоб­ле­нии, ко­то­рое он имел преж­де на свя­тую. Меж­ду тем игу­мен вме­сте с ино­ка­ми при пе­нии над­гроб­ных пес­но­пе­ний чест­но по­ло­жи­ли чи­стое дев­ствен­ное те­ло непо­роч­ной неве­сты Хри­сто­вой в мо­на­сты­ре в осо­бо при­уго­то­ван­ном ме­сте. Сю­да при­шла и дочь го­сти­ни­ка, ко­то­рая му­чи­ма бы­ла нечи­стым ду­хом. Она от­кры­то пе­ред все­ми рас­ска­за­ла всю ис­ти­ну. Ко­гда ее под­ве­ли ко гро­бу свя­той Ма­рии, нечи­стый дух тот­час вы­шел из нее, и она с то­го ча­са ста­ла со­вер­шен­но здо­ро­вой. Все, ви­дев­шие это чу­до, про­сла­ви­ли пре­ми­ло­сти­во­го Бо­га и Его свя­тую угод­ни­цу Ма­рию, ко­то­рая неве­до­мо для всех до смер­ти хра­ни­ла тай­ну и мно­гое пре­тер­пе­ла ра­ди Цар­ствия Небес­но­го[2].

Да бу­дем и мы, бра­тие, под­ра­жать ее му­че­ни­че­ству, твер­до­сти и тер­пе­нию; то­гда и мы по­лу­чим в бу­ду­щей жиз­ни бла­го­дать от ве­ли­ко­го Бо­га и Спа­са на­ше­го Иису­са Хри­ста, Ко­то­ро­му сла­ва и дер­жа­ва вме­сте с От­цом и Свя­тым Ду­хом ныне и прис­но и во ве­ки ве­ков. Аминь.

При­ме­ча­ния

[1] Се­ве­ро-за­пад­ная про­вин­ции Ма­лой Азии.

[2] Пре­по­доб­ная Ма­рия, пе­ре­име­но­вав­ша­я­ся Ма­ри­ном, и отец ее Ев­ге­ний скон­ча­лись в на­ча­ле VI ве­ка.

http://azbyka.ru/days/saint/5604/group

См. так­же: «Жи­тие пре­по­доб­ной Ма­рии, под­ви­зав­шей­ся в муж­ском об­ра­зе под име­нем Ма­ри­на, и от­ца ее пре­по­доб­но­го Ев­ге­ния» в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.