Подвижник на прицеле. Игумен Дамаскин (Орловский)

13 октября Русская Православная Церковь празднует память священномученика Петра Пушкинского

Протоиерей Петр Пушкинский с сыном 

«Вы молодой, вы должны уйти, вы должны объявить с амвона о том, что вы с течением времени отошли, осознали, что вы отрекаетесь от Христа и Церкви», — говорили агенты ОГПУ протоиерею Петру Пушкинскому, когда в очередной раз пришли к нему в дом. Но, как и прежде, на все подобного рода предложения отец Петр отвечал категорическим отказом. Вскоре его вызвали на допрос в ОГПУ в Можайск. И здесь уже с угрозами потребовали отступиться от Церкви. Но и угрозы не действовали. Тогда следователь вытащил пистолет и прицелился, как бы готовясь выстрелить. Но отец Петр и на оружие никак не отреагировал — и пистолет пришлось убрать. Он не отрекся от веры в кабинетах ОГПУ, не отрекся от нее и позже — на краю рва на Бутовском полигоне, где расстреливали приговоренных и откуда скидывали их тела в общие ямы... 

***

Священномученик Петр родился в 1891 году в селе Барково Московской губернии в семье священника Василия Пушкинского. После окончания Перервинского духовного училища он поступил в Московскую духовную семинарию, которую окончил одним из лучших в 1913 году. В 1914 году он женился на Зинаиде, дочери протоиерея Василия Смирнова, настоятеля церкви Усекновения главы Иоанна Предтечи в селе Дьяковском, и вскоре был рукоположен в сан священника и назначен настоятелем церкви Илии пророка в городе Верее и законоучителем Верейской женской прогимназии. 

Когда началась Первая мировая война, в Верее был устроен лазарет, где отец Петр безвозмездно исполнял обязанности священника. Пришедшая в страну после революции разруха и перемена всей внешней обстановки жизни нисколько не повлияли на поступки священника: когда в госпитале начались эпидемии черной оспы и тифа, он, несмотря на то, что сам только что тяжело переболел тифом, продолжал ходить в лазарет причащать больных и отпевать умерших. Обычно он отпевал один, так как в помещения, где лежали инфекционные больные, никого не пускали.

Во время Гражданской войны отца Петра призвали в городское ополчение. Как человека грамотного, его назначили работать секретарем. Однажды начальник попросил его вечером задержаться, а в этот день вечером должна была служиться предпраздничная всенощная. Исполнение церковных обязанностей было для отца Петра превыше всего, и он сказал, что не может остаться, так как должен служить в это время в храме. Ему разрешили уйти, но наутро он получил извещение о высылке в Серпухов. Здесь его определили в гарнизонную конюшню — чистить помещение и лошадей. Из конюшни его перевели в продовольственный отдел тыла, но легче ему здесь не стало.

Однажды к отцу Петру явился командир Красной армии и потребовал выписать ему сухой паек, между тем как документа, дающего право на его получение, он не имел. Отец Петр отказал ему, направив его к начальнику продовольственного отдела. Тем же вечером тот поджидал его, чтобы убить, но отцу Петру удалось уйти. В другой раз, когда священник, причастив больного, вышел из больничного барака, то вновь столкнулся с тем же красным командиром; тот несколько раз выстрелил в него, но промахнулся.

По окончании Гражданской войны отец Петр вернулся служить в Ильинскую церковь и был возведен в сан протоиерея.

В 1920 году епископом Верейским был назначен Иларион (Троицкий). Несмотря на многочисленные поручения, которые ему приходилось исполнять как помощнику Патриарха Тихона, владыка часто служил в храмах Верейского уезда. В это время были не редкостью диспуты между безбожниками и духовенством. Участниками одного из таких диспутов стали епископ Иларион и протоиерей Петр Пушкинский. К концу диспута для всех стало очевидно, что безбожники потерпели поражение, и тогда присутствовавшие на нем комсомольцы предложили разрешить диспут революционным путем — поставить на голосование вопрос об аресте епископа и священника. Пока обсуждали и голосовали, отец Петр черным ходом вывел епископа Илариона из клуба и привел к себе в дом. Владыка поужинал, переночевал и наутро уехал.

В 1920-х годах в городе вспыхнула эпидемия скарлатины. Отец Петр и заведующий больницей Дмитрий Волков организовали борьбу с ней. Священник составил подписные листы, с которыми он ходил по домам и собирал деньги на лекарства, а у кого денег не было, за того платила церковь, которой помогал тогда староста храма Михаил Федорович Митюгин, человек состоятельный и добрый. До революции он был купцом и имел торговые ряды в Верее, после революции он некоторое время еще сохранял материальный достаток. Собрав деньги, отец Петр поехал в Москву за лекарством, и таким образом эпидемию в городе удалось прекратить.

Несмотря на гонения и террор по отношению к Русской Православной Церкви, отец Петр создал большой церковный хор, в котором участвовало около сорока человек, руководил им врач Дмитрий Волков. Среди певчих были люди самых разных профессий — учителя, врачи, служащие учреждений, городские ремесленники. Спевки устраивались на квартире священника. И хотя хористов тогда еще прямо не преследовали, но каждая спевка привлекала пристальное внимание милиции, которая высылала наряд своих сотрудников, и они, расположившись вокруг священнического дома, вели за ним наблюдение и переписывали всех приходящих.

В 1920-е годы отцу Петру ради материальной поддержки семьи приходилось подрабатывать рукоделием: он шил сандалии, подшивал валенки и вытачивал на токарном станке «косточки» для бухгалтерских счетов. Но и находясь в бедственном положении, он не устанавливал в храме цены на требы. На вопрос, сколько стоит крещение или венчание, священник всегда отвечал: «Сколько дадите».

Бедствуя сам, отец Петр никогда не отказывал в помощи нуждающимся, за что супруга не раз делала ему выговор. По большим праздникам он всегда ходил с молебнами по домам, но сам домой мало что приносил. Идет из дома в дом, ему дают и деньги, и пироги, и разные продукты — все, что у людей было. А дойдет до дома бедной вдовы, на попечении которой осталось семеро детей, ей все и оставит — и деньги, и пироги.

Отец Петр поддерживал близкие отношения с протоиереем Алексием Мечёвым, и когда тот бывал в Верее, то всегда служил в храме Ильи пророка. После смерти в 1923 году отца Алексия к отцу Петру стал приезжать его сын, священник Сергий Мечёв, который вместе с членами своей общины отдыхал в Верее, где для этого снимались дачи. В 1925–1927 годах в семье отца Петра жили двое детей-беспризорников, которых прислал к нему отец Сергий Мечев.

Из-за постоянных преследований, угроз и вызовов в ОГПУ родственники отца Петра стали настойчиво уговаривать его перестать служить, но отец Петр не уступил им.

***

Священника арестовали 31 июля 1937 года, обвинили в контрреволюционной деятельности и заключили в тюрьму в городе Можайске.

Основываясь на показаниях свидетелей, отца Петра спрашивали на допросах о том, знал ли он священника Алексия Мечева и знаком ли с его сыном, Сергием Мечевым, который был арестован за контрреволюционную деятельность, а также о том, помогал ли он находившимся в заключении священнослужителям. Отец Петр ответил, что Мечевых он знал, а также помогал жене священника, находившегося в заключении, но обвинение в контрреволюционной деятельности категорически отверг.

9 октября 1937 года тройка УНКВД по Московской области приговорила протоиерея Петра к расстрелу, он был расстрелян 13 октября 1937 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

Источник: Журнал «Фома»