Почему ты не ходишь в церковь. А что если постараться сказать себе об этом правду? Часть 2. Священник Николай Булгаков

Каждый раз, когда ты в воскресенье или в праздничный день не идешь в церковь, ты принимаешь очень важное, может быть, самое главное в своей жизни решение. Оно относится не только к твоей сегодняшней жизни, но и к вечной.

Набор самых распространенных мыслей, преграждающих нам путь к Богу, в церковь:

«Читать и слушать Евангелие трудно»

Совершенно верно. И это тоже говорит о том, что дело это нужное. Это не развлечение, которое бывает легким. Мы видим в жизни: всё настоящее, всё полезное связано с трудом, с усилием. Вырастить хлеб, приготовить вкусный обед, родить и воспитать ребенка, построить дом, получить образование – разве это не требует труда? Но мы идем на это, потому что хотим видеть результат. Результаты всякого духовного труда: чтения Слова Божия, молитвы, хождения в храм, поста, участия в таинствах Церкви, борьбы с грехом (своим! это труднее всего), – самые великие. Результаты эти – любовь, терпение, чистая совесть, мир в душе и мир с людьми – уже здесь. А там, в будущей жизни, – вечная радость с Господом. Никакие наши обычные труды таких великих результатов не дают.

О том, как спасти свою бессмертную душу для жизни вечной, как нам жить по любви, без которой жизнь не имеет смысла, и написана книга Евангелие.

«Но мы же светские люди, мы же не монахи»

Конечно, не монахи. У нас совершенно иные, светские нормы жизни, в том числе и духовной, церковной. Мы можем жениться и выходить замуж, создавать православную семью – малую церковь. Можем есть мясо в те дни, когда церковный устав нам позволяет. Можем ходить, ездить, куда нам вздумается. Монахи всего этого не могут. У монахов – полное послушание игумену (игуменье). У них – свое церковное, келейное молитвенное правило, положенные им ежедневные молитвы, поклоны, а у мiрян – свое.

«Можно и дома молиться»

Не только можно, но и нужно.

Дома мы молимся каждый день по «Молитвослову», читаем прежде всего утренние и вечерние молитвы. Это наше домашнее молитвенное правило. А в субботу вечером, в воскресенье утром, в праздники и накануне их вечером, в любой день, когда душа пожелает, когда почувствует, что ей нужна помощь Божия, идем в храм. Церковная молитва сильнее, чем домашняя. Блаженная Матрона Анемнясевская, исповедница советского времени, говорила:

– Дома-то нужно триста раз поклониться, а в церкви-то – три раза.

Дома мы молимся сами, а в церкви – сообща, и эта молитва особенно угодна Богу. В церкви с нами – Сам Господь.

Литургияв переводе на русский язык значит «общее дело».

«Все так живут»

Но даже если бы действительно случилось такое, что все люди на свете вдруг совершили какой-то грех, то все равно он бы остался грехом. Отвечать же будет каждый за себя.

И если мы оправдываем себя тем, что что-то сделали из-за кого-то, из-за чего-то: или время было такое, или еще какие-то были обстоятельства, – то это не перестает быть грехом. Грешили-то мы.

Если будем смотреть на тех, кто лучше нас, станем сами лучше. А если будем смотреть на наших современников, погрязших в грехах, то так и застрянем в них тоже.

Смысл нашей жизни здесь в том, чтобы, несмотря ни на что, ни на кого, стать лучше. И если это будет вопреки обстоятельствам, то перед Богом это будет еще выше.

«Но если начинать ходить в церковь, тогда ведь надо будет жить по-другому»

«Если я покрещусь, обвенчаюсь, тогда грешить уже будет нельзя, жене изменять…»

Да этого и сейчас делать нельзя! В грехе и сейчас нет ничего хорошего. Последствия его и сейчас нисколько не лучше.

«Нельзя» – это не значит, что всё зло греха в нарушении правил церковных. Главное зло – в самом грехе, в том, что он губит нас, наши души. В прибавлении зла в мiре, от которого мы все страдаем.

Дьявол предлагает свои способы успокоения: «Волнуешься – закури. Плохое настроение – выпей. Следуй своим желаниям, даже блудным, низким. Живи легче!»

Живешь вот так, легко – а тебе становится всё тяжелее и тяжелее. А потом приходит и настоящая скорбь – то, чего вовсе не хотел.

У Бога – наоборот. Он говорит: «Потрудись. Помолись. Потерпи. Покайся. Попостись. Сходи в храм». А становится всё легче и легче.

У Бога – бремя, но оно – легкое.

А у дьявола – всё вроде бы легко, но эта его «легкость» – тяжкая.

Сколько слез-то в мiру!

И все равно рано или поздно люди приходят со своими скорбями в церковь, не могут с ними сами справиться.

«Как я могу совершенно незнакомому человеку открывать свою душу?»

Вообще-то незнакомому человеку открывать душу как раз легче, чем знакомому. Так бывает в поезде: люди видят друг друга первый раз и бывают совершенно откровенны.

Ну, а когда приходишь к незнакомому врачу? Разве не открываешь ему свое тело? Хотя видишь его, может быть, первый раз. Ты же не скажешь: «Пусть через одежду меня слушает. Пусть с закрытым ртом мне зубы лечит».

Но так же и душу нужно полностью открыть Богу. Ни в чем не лукавя, не оставляя никаких темных закоулков, о которых бы нам не хотелось и самим думать. Иначе душа не исцелится.

Страшно, может быть, идти на исповедь. Но еще страшнее – жить с грехами на совести.

Когда душа покидает тело, человек умирает. Тело без души – это труп. Следовательно, душа важнее, чем тело. И болезни у нее серьезнее, потому что смерть души – вечная.

Церковь – это врачебница. В ней врачуются и душа, и тело, страдающее от недугов души.

На исповеди мы стоим прежде всего перед Богом. Мы Его не видим, но Он видит нас насквозь – как на рентгене. А батюшка – только свидетель того, в чем мы каемся Богу.

У монахов есть ежедневное откровение помыслов. А ну-ка, скажи, о чем греховном думал сегодня? И это – великая помощь человеку. Когда мы выносим наружу, на свет свои дурные помыслы, нам легче их побеждать.

Когда мы живем от исповеди к исповеди, то начинаем жить перед Богом с прозрачной душой. Начинаем сами себя лучше видеть. Становимся более искренними, более честными перед своей совестью, перед Богом и людьми. Ведь нет никакого смысла прятать что-либо от Бога: Он всё равно всё знает, от Него ни одна мысль наша не ускользнет. (Поэтому мы не можем думать, что Он каких-то наших молитв не слышит).

Так же, как ни врачей, ни медсестер не удивят наши болезни, так же и священника не удивят наши грехи. Если у больного какой-то серьезный недуг, то это вызывает лишь большее сочувствие врачей, заставляет их быть к нему внимательнее.

Господь говорит каждому из нас: «Покайся. Постарайся больше этого не делать. Я любой грех прощу. А если забыл что-то, не заметил, – прощу в таинстве соборования».

Такова милость Божия к роду человеческому.

Соборуемся мы обычно раз в год, Великим постом. Соборование – это таинство Церкви для больных душой и телом, при котором священники помазывают их с молитвой освященным маслом.

То, что установлено Богом – врачом душ и телес наших – всегда нам на пользу. Так же, как всякое отступление от Бога – всякий грех – это рана. Так учат нас наши проповедники.

Грех – это рана, как всякая рана на здоровом теле человека. Как ее ни припудривай. Эта рана может даже и не болеть. Но врачи знают, что это еще опаснее.

Любой грех вреден и для души, и для тела.

Понятие греха очень нужно нам в жизни. Особенно – в воспитании детей. Оно ясно говорит, что хорошо, а что плохо и чего не должно быть в жизни. Оно всё ставит на свои места.

«Есть и недостойные священники. А вдруг к такому попадешь?»

Есть. Да, это горькая правда. Про одного из них могу точно сказать – это пишущий эти строки. Уж очень высокое у нас служение. Очень трудно быть его достойным. Помолитесь за нас. И лучше всего – в церкви.

Но то, что мы недостойны, не значит, что лучше в церковь не ходить. Без Церкви не спасешься.

Все священники, архиереи, даже сам Патриарх – люди грешные. И даже святые, которым мы молимся, были людьми грешными. Мы знаем из их житий, что некоторые великие святые когда-то совершили тяжкие, смертные грехи. Но Господь принял их покаянную жизнь. Один Господь только без греха.

Для того Господь и основал на земле Свою Церковь, чтобы мы, люди грешные, с Божьей помощью, благодатью Святого Духа, которая изливается на нас в церкви, очищались от грехов и спасались.

В бане могут быть и не очень благочестивые банщики. Но что же нам, не мыться?

Даже и через недостойного священника на нас изливается благодать Божия.

Кто еще, кроме священника, отпустит нам грехи? Именно священнику дана от Бога такая власть. А с грехами, без покаяния, как нам, грешным людям, спастись?

Священнику еще дана от Бога власть причащать верующих, крестить, помазывать святым миром, венчать супругов, соборовать больных, освящать воду, иконы, нательные кресты, жилища, автомобили, самолеты; служить молебны, панихиды, отпевать умерших…

«Священство есть спасение для мiра», – говорят святые отцы.

«А что люди скажут?»

А что Бог скажет?

Это поважнее.

Мы ведь перед Ним одним будем отвечать за всю нашу жизнь. Все: и верующие, и неверующие, и сомневающиеся, ищущие, за что бы ухватиться, чтобы сохранить «свою постылую свободу», как признавался пушкинский Евгений Онегин.

Николай Васильевич Гоголь советовал:

«Да погибнет у нас такая философия: соизмеряться с тем, что скажут люди, а не Бог. С ней и Богу не угодишь, и людям не угодишь».

Богу угодишь – точно польза будет. А людям, как известно, угодить невозможно. Сам Господь очень многим не угодил. Потому что мы грешные. Но совершил дело нашего спасения.

«Главное – быть хорошим человеком и делать добрые дела»

Если бы это было так просто – быть хорошим человеком…

Все как один хотят быть хорошими людьми, все собираются быть счастливыми и приносить счастье другим, никто не планирует быть несчастным. А что происходит в жизни, мы видим.

Почему?

Наш главный враг – гордыня. Она нам больше всего мешает быть хорошими людьми: любящими, добрыми, скромными, чуткими, отзывчивыми, верующими… Это она нам и говорит: «Ты сам, без Бога, без Церкви можешь быть хорошим человеком. И добрые дела ты ведь делаешь. Да ты уже лучше многих – даже тех, кто в церковь ходят».

Однако, добрые внешне дела, которые мы делаем без Бога, – уже не добрые, потому что мы приписываем их себе, питая тем самым нашу гордыню.

Преподобный Серафим Саровский говорил, что только те добрые дела приносят пользу, которые мы делаем ради Христа.

«Я ходил в церковь, молился, ставил свечи, а все равно ничего не изменилось. Бог меня не услышал»

Это так кажется – что ничего не изменилось. Если бы мы не молились, было бы еще хуже. Господь, может быть, сохранил нас от каких-то бед. Ни одна молитва не бывает без последствий – мы просто можем их не видеть.

Когда мы обращаемся к Богу, когда мы общаемся с Ним, мы уже меняемся. А это – главное изменение, которого хочет Господь, самое нужное для нас.

Мы хотим, чтобы менялись обстоятельства вокруг нас. А Господь хочет, чтобы менялись мы. Для Него главное обстоятельство – это сам человек, его душа.

Господь иногда медлит исполнять наши просьбы не потому, что к нам равнодушен, а потому что мы не того просим, что нам действительно нужно. Или потому что хочет укрепить нас в молитве, в терпении, в постоянстве веры в Него. Или потому, что ждет нашего покаяния, хочет, чтобы мы почувствовали свою вину за те скорби, которые с нами случаются, наше недостоинство получить от Него новые милости, чтобы мы ощутили ценность добра.

В любом случае от Бога может исходить одно только благо.

Когда мы обращаемся к Богу, мы хотим, чтобы Он тут же исполнил все наши просьбы. А ведь сами мы так не делаем.

Господь дал нам заповеди, дал Евангелие, дал церковный Устав, дал наставления святых отцов, дал проповедников Его истины – всё для нашего блага. Он доказал нам Свою безмерную Любовь, пострадав за нас на Кресте. Это мы Его не слушаем.

Заболит тело – обратимся к врачу, специалисту, желательно к профессору. А душа наша гораздо сложнее и гораздо ответственнее.

Все духовные вопросы нужно решать только в Православной Церкви, с православным священником.

А если ошибались – двери храма всегда открыты, как бы мы далеко ни отходили от Матери-Церкви, от Бога, Он по Своей безмерной любви всегда нас примет, если покаемся, если вернемся к Нему. Святые отцы говорят: «Нет греха непрощаемого, кроме нераскаянного».

«А кто знает, что все это – правда? Я не могу верить на слово. Если бы я сам увидел какое-то чудо…»

Безбожники в ХХ веке в России пытались полностью покончить с верой, с Церковью. Убивали священнослужителей, верующих, изымали малейшее упоминание о Боге из всех книг, изо всей жизни, воспитывали детей в полном безбожии с детского сада, разрушили, кажется, всё религиозное, что можно было разрушить. Казалось, вера, Церковь – всё это уже в прошлом. Но, с Божьей помощью, всё воскресло в еще большей красе: и монастыри, совершенно разоренные, и храмы, и книг стало выходить православных еще больше, чем прежде, и фильмы появились, и радио-, телепередачи…

И вера в народе живет, и в Церковь приходят всё новые и новые люди. Разве это – не великое чудо Божие?

«Но ведь и у тех, кто в церковь ходит, бывают и несчастья, и болезни»

Бывают. А сколько бывает исцелений – по горячим молитвам верующих!

Один из списков с иконы Божией Матери «Всецарица» находится в московском Ново-Спасском монастыре, возле метро «Пролетарская». Перед этой иконой особенно много молятся о раковых больных. И весь образ увешан золотыми крестами. Люди принесли их в благодарность Матери Божией за исцеления. Они бывали и в таких случаях, которые врачи признавали безнадежными. Врачи иногда так сами и говорят: «Это чудо. Мы не надеялись на выздоровление».

А рядом – монастырь Покрова Божией Матери, в котором находится рака со святыми мощами блаженной Матроны Московской. И на ее иконе – тоже множество пожертвованных крестов. Люди часами стоят в очереди, чтобы приложиться к ее святым мощам, попросить помощи в скорбях и болезнях. И половина пришедших стоит с букетами цветов в руках: в благодарность за полученную помощь.

Господь не избавляет нас от всех трудностей, от всех болезней, даже от смерти. Церковь Божия помогает человеку избавиться от главной беды – от вечной гибели души. Со смертью жизнь наша не кончается, а начинается главная наша жизнь – вечная. И только в Церкви возможно вечное спасение.

«Пока живем, надо жить, а не думать о смерти»

Для верующего человека смерть тела – это не конец жизни. Душа продолжает жить и по разлучении с телом. Она переходит в другую жизнь, жизнь безсмертную. Значит, только жизнь в Церкви и может дать нам настоящую, нескончаемую, вечную жизнь, семена которой мы сеем здесь, на земле, во время этой нашей быстро летящей временной жизни.

А мы считаем, что суета, которая наполняет нашу нынешнюю жизнь, и есть ее смысл, и есть вся наша жизнь. Всё куда-то несемся… Куда?..

В будущей жизни уже не будем ни о чем об этом думать, переживать. Не будем жить по своей воле.

Если, не приведи Господь, в ад попадем, там нас точно никто не будет спрашивать, чего мы хотим.

Одна раба Божия, прожив эту жизнь и оглянувшись на всё прошедшее, сказала:

– Только и нужно было – ходить в церковь да делать добрые дела.

Еще ни один человек не избежал смерти оттого, что старался о ней не думать.

Нужно готовиться к будущей жизни. Нужно здесь так соединиться со Христом, чтобы не расстаться с Ним никогда.

Нынешняя жизнь тогда и станет жизнью истинной, исполненной великого смысла и наибольшей – пасхальной – радости.

Потому мы и празднуем так торжественно наш главный и любимый русский праздник – ПАСХУ ХРИСТОВУ.

Источник: Столетие.Ru