ПОЧЕМУ МЫ ОБРАЩАЕМСЯ К КРЕСТУ КАК К ЛИЧНОСТИ? Протоиерей Андрей Ухтомский

В пастырской практике встречаются недоуменные вопросы людей о том, почему и когда Крест, на котором распяли Христа, получил эпитет «Животворящий», он ведь не может дать жизнь, будучи оторван от корней и не получая минеральных веществ как и другое растение? И второй вопрос том, почему мы обращаемся к неживому предмету как к личности?

Это живые вопросы казалось бы противоречащие формальной логике. Отрезанная часть дерева не может дать ту жизнь, которой не имеет; не может оживотворить человека. Личностное обращение направлено к тому, кто может обдуманно его принять. Крест не человек и не обладает разумом, способным понять человека. Зачем тогда ко Кресту прилагается эпитет «Животворящий» и он удостоен личностного обращения?
Орудие искупления стало животворящим, потому что на нем жизнь не окончилась. Здесь необходимо вспомнить то, что Крест является антагонистом Райского древа жизни, чей плод праотцы вкусили преждевременно, чем и согрешили. «Разруши повеление Божие преслушание, и древо принесе смерть человеком, еже неблаговременно причастно бывшее…»[1], поется на утрене праздника Воздвижения. Их непослушание привело к смерти. Смерть Иисуса Христа на Кресте и последующее Воскресение на Кресте преобразовали значение древа: теперь это древо в своем главном значении, дерева, уже не древо смерти, но древо жизни. Подобно тому, как райское древо стало древом смерти, через преслушание, так Крестное древо стало древом жизни через послушание. Эта параллель прослеживается и в Священном Писании и в Священном Предании в святоотеческих трудах, богослужебном наследии, а также через артефакты. Так на обороте креста княгини Евфросинии Полоцкой (1161 г.) так и написано «Древо жизни».

Какие прообразы Креста мы встречаем в Ветхом Завете:

1) Медный Змий, созданный Моисеем и повешенный на знамя в лагере иудеев, которых кусали змеи, в наказание от Бога за потерю веры и ропот. Всякий, укушенный змеей, взглянув на медного змия, не умирал (Числ. 21: 4–9).

2) Благословение Иаковом сыновей и внуков, произошло положением рук на головы сыновей стоявших напротив отца: Ефрема (стоял слева) и Манассии (стоял справа). Вместо того, чтобы протянуть руки и благословить правой рукой Манассию, а левой — Ефрема, он скрестил руки и благословил правой рукой Ефрема, а левой — Манассию, чем младшему предпослал первенство. Этим благословением праотец Иаков дал понять, что настанет время, когда люди будут получать благословение Божие не по старшинству или происхождению (не имея достойных качеств для этого), а по своим добродетелям (Быт. 48:13–15).

3) Крест, начертанный Моисеем при переходе через Чермное море. Начертав крест, Моисей разделил море и при переходе, таким же образом, начертав Крест, сомкнул. Для иудеев переход через Чермное море был бегством и спасением от войск фараона, потопленных в море (Исх. 14).

4) Превращение горькой воды в сладкую путем погружения дерева в воды Мерры на пути иудейского народа из Египта к Синаю, было прообразом древа креста, которым преодолевается горечь страданий на земле и подается вечная жизнь (Исх. 15: 25).

5) Руки Моисея, воздетые крестообразно в борьбе с амаликитянами (Исх. 17: 8–13).
Все эти прообразы описаны памятнике I в. в послании апостола Варнавы (гл 11–12)[2].

В этих прообразах крест и древо имеют значение подателя благ. В дальнейшем как конечный предмет подающий благо на пути от Бога к человеку Крест и назван Древом Жизни, позднее — Живоносным.

Именно Крест Христов, найденный царицей Еленой воскресил умершего, дал ему жизнь. В исторических источниках и у святых отцов этот Крест Христов и именуется «живоносным».

1) «Древо крестное» так называет Крест святитель Кирилл Иерусалимский (315–386) в «Огласительных словах» (4:10 и 13:4).

2) «Древо жизни», называет Крест святитель Григорий Нисский (335–394) в «Послании о жизни преподобной Макрины» (XXX)[3].

3) В богослужении на «Воздвижение Честного и Животворящего Креста» (IV в.) Крест именуется: «Древо пречестное»[4], «Животворящее древо»[5], «Древо сущаго живота»[6], «Крест Твой Честный»[7], «В раи мя прежде древо обнажи, о вкушении враг принося умерщвление; Креста же древо, живота одеяние человеком нося…»[8] (Здесь проводится параллель древа райского, лишившего человека тела, одежды души посредством смерти, с древом жизни, Крестом, даровавшем одежду жизни, тело.), «Жизни древо»[9], «Крестное древо»[10], «Крестное Живоносное на земли насадися древо…»[10], «Величай, душе моя, Животворящего Креста Господня Воздвижение»[11].

4) «Древо бессмертия», «животворящее древо» — так называет Крест Христов преподобный Андрей Критский (660–740) в проповеди на праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста.

5) Животворящим Крест именуется в 73 правиле VI Вселенского Собора» (VII в.), запрещающем изображать Крест на земле и предписывающем «воздавать ему должную честь»: «Поелику животворящий крест явил нам спасение: то подобает нам всякое тщание употребляти, да будет воздаваема подобающая честь тому, чрез что мы спасены от древняго грехопадения. Посему и мыслию, и словом, и чувством поклонение ему принося, повелеваем: изображения креста, начертываемыя некоторыми на земли, совсем изглаждати, дабы знамение победы нашея не было оскорбляемо попиранием ходящих. И так отныне начертывающих на земли изображение креста повелеваем отлучати»[12].

6) Летописец Феофан Византийский (760–818 гг.) в «Хронографии» сообщает: «…божественный Константин отправил с сокровищами блаженную Елену для отыскания животворящего креста Господня. Иерусалимский патриарх, Макарий, встретил царицу с подобающею честью и вместе с нею отыскивал желанное животворящее древо, пребывая в тишине и прилежных молитвах и пощениях» (год 5817 (324/325))[13].

7) «Корень жизни» называет Крест Иосиф, архиепископ Солунский (IX в.) в проповеди на праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста.
На богослужении в честь «Воздвижения Честного и Животворящего Креста» (IV в.) мы находим обращения ко Кресту как к личности и Его олицетворение: «Радуйся, Кресте»[14], «Ты мой покров державе неси, тричастный Кресте Христов: освяти мя силою Твоею, да верою и любовию покланяюся и славлю Тя»[15], «Спаси ны,Кресте, силою Твоею, освяти ны светлостию Твоею, Честный Кресте, и укрепи ны Воздвижением Твоим, яко свет нам дарован еси, и спасение душ наших»[16], «Просвети ны светлостию Твоею, Кресте Живоносный, освяти ны крепостию Твоею, Всечестный Кресте, и утверди ны воздвижением Твоим, воздвизаемый ко ополчению врагов»[17], «Радуйся, Живоносный Кресте, благочестия непобедимая победо….»[18], «Радуйся, Господень Кресте»[19], «В Тебе, треблаженне и жизнодавче Кресте…»[20], «О треблаженное древо…»[21], «Тебе, приснопетое древо…»[22].

Почему мы обращаемся к Животворящему Кресту как к личности? Сам Он имеет в себе силу не автономно, а потому, что усвоил силу Божию в частности те свойства Божии, которые позволяют обращаться ко Кресту как личности. Об этом достаточно обширно пишет в своей 11 беседе преподобный Исаак Сирин (VII в.). «Неограниченная сила Божия живет в Кресте, так же как она жила непостижимым образом в том ковчеге, которому Народ поклонялся с великим благоговением и страхом, – <жила>, совершая в нем чудеса и страшные знамения среди тех, кто не стыдился называть его даже Богом, то есть, кто смотрел на него в страхе, как бы на самого Бога, ибо честь досточестного имени Божия была на нем.... Та самая сила, что была в ковчеге, живет, как мы веруем, в этом поклоняемом образе Креста, который почитается нами в великом сознании <присутствия> Божия....»[23]. Митрополит Иларион (Алфеев) пишет (на время издания книги — архиепископ), что «Начиная изложение своей темы, Исаак подчеркивает, что в Кресте нет особой силы, отличной от той вечной и безначальной силы, которая привела в бытие миры и которая управляет всей тварью в соответствии с волей Божией»[24].

Неужели мы можем пренебрегать заповедью: «не сотвори себе кумира», поклоняясь Кресту? На это преподобный Исаак отвечает: «Как это так, что Бог сказал в Законе Народу через Моисея: Не поклоняйтесь изделию рук человеческих или какому-либо образу или подобию, – и однако же ковчег рукою плотников был построен, и эти скрижали были высечены руками Моисея из горы и его перстом надписаны? Но поскольку <люди> употребляли имя идолов по отношению к тем <предметам>, они получали наказание, тогда как в случае этих <вещей>, поскольку славное и поклоняемое имя Божие было помещено на них, сила Божия была явлена в них открыто. Помощь и спасение через них получали <люди>, и страшные знамения совершались в них сверхъестественно.  Такими же <свойствами обладает> Крест. Ибо сразу, как только этот образ изображается на стене или на доске, или изготовляется из каких-либо видов золота или серебра или тому подобного, или вырезается из дерева, тотчас он облекается в божественную силу, которая <некогда> обитала там, и наполняется ею и становится местом божественной Шехины – даже в большей степени, чем <ковчег>...Когда мы смотрим на <Крест> во время молитвы или поклоняемся его изображению, которое есть <образ> того Человека, что был распят на нём, божественную силу получаем мы через него и помощи, спасения и неизреченных благ в этом мире и в мире грядущем удостаиваемся – и все это через Крест»[25].

Это поклонение воздается Тому, Кого олицетворяет предмет поклонения. «И всякий раз, когда приближаемся мы к Кресту, мы как бы к телу Христову приближаемся: так это представляется нам по вере в Него. И через наше приближение к Нему и всматривание в Него мы сразу сознательно восходим умом своим на небо. Как бы благодаря некоему невидимому и сверхчувственному видению и почтению <по отношению> к человечеству Господа нашего поглощено сокровенное видение наше неким созерцанием таинства веры...»[26].

Крест невидимо олицетворяет Божество Христа, а видимо — Его человечество. «Крест – это одеяние Христа, точно так же, как человечество Христа – одежда Божества Его. Так <Крест служит> образом, ожидая времени, когда истинный Прообраз будет явлен: тогда те предметы будут не нужны. Ибо Божество живет в человечестве неотделимо, без конца и навеки, то есть без ограничения. Поэтому мы смотрим на Крест как на место Шехины Всевышнего, святилище Господне, океан тайн домостроительства Божия... Благословен Бог, Который посредством материальныхпредметов на всякое время таинственно приводит нас к знанию невидимости Своей; Он сеет и напечатлевает в разуме нашем память о заботе Его о нас во всех поколениях, посредством видимых форм связывая разум наш любовью к сокровенности Его»[27].

В христианской традиции применение к Кресту эпитета «Животворящий» связывается со спасительной и дающей вечную жизнь силой крестной смерти Иисуса Христа, а также с чудом, произошедшим, согласно преданию, при обретении Креста.

Поскольку Крест именуют древом, то, следовательно, он должен и приобретает вид древа. Особенно это наглядно выражено в армянских крестах хачкарах, на гробнице князя Ярослава I, также на тельных крестах[28].

Таким образом, осознание значения Креста в деле спасения человека, привело христианскую мысль к наименованию Креста древом жизни в противоположность древу, от которого прародители вкусили и умерли. В Ветхом Завете встречаются прообразы Креста как древа посредством которого совершаются жизненно важные действия в среде богооизбранного народа. После нахождения Креста в Иерусалиме и его идентификация среди прочих двух Крестов через воскрешение умершего дало основание называть крест Животворящим. Понимание того, что в Кресте обитает сила Божия, привело к олицетворению Креста, который слышит молитвы и обладает человеческим восприятием воспетым в богослужении. В молитве на освящении Креста есть слова: «призри милостивно на знамение сие крестное, и низпосли Божественное Твое благословение и благодать, подаждь ему силу и крепость… исполни его Твоея силы и крепости»[29], которые отображают понимание Креста, как предмета, вмещающего силу Божию.

Примечания:

1. Утреня. Тропарь 7-й песни канона.
2. Послание апостола Варнавы // Писания мужей апостольских., 2008. Сс. 103–106.
3. Григорий Нисский, свт. Послании о жизни преподобной Макрины // Григорий Нисский, свт. Аскетические сочинения и письма. М., 2007. С. 166.
4. Утреня. Стихиры на хвалитех. Гас. 8. Самоподобен.
5. Стихира на поклонение Кресту, глас 2.
6. Вечерня. Стихира на литии. Самогласна, глас 1. Андрея Иерусалимского (VIII в.).
7. Вечерня. Стихира на литии. Самогласна, глас 4. Льва Деспота (императора Льва VI Мудрого, X в.).
8. Утреня. Седален по полиелее, глас 8.
9. Утреня. Тропарь 7-й песни канона.
10. Там же.
11. Утреня. Ирмос 9-й песни канона.
12. Там же.
13. Каноны или книга правил. Спб., 2000. С. 92.
14. Феофан Византиец. Летопись византийца Феофана от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта. М. 1884. Сс. 19–20.
15. Стихира на поклонение Кресту, глас 2.
16. Вечерня. Стихира на литии. Самогласна, глас 2. Льва Деспота (императора Льва VI Мудрого, X в.).
17. Вечерня. Стихира на литии. Самогласна, глас 4. Льва Деспота (императора Льва VI Мудрого, X в.).
18. Вечерня. Стихира на литии. Самогласна, глас 4. Песнописца Анатолия (IX в.).
19. Вечерня. Стихира на стиховне. Самоподобен, глас 5.
20. Там же.
21. Утреня. Седален по 3-й песни, глас 4.
22. Утреня. Ирмос 5-й песни канона.
23. Утреня. Тропарь 5-й песни канона.
24. Исаак Сирин, прп. Беседа 11. О созерцании тайны Креста; и какую силу несет он невидимо в своей видимой <форме>, и о многих тайнах домостроительства Божия, которые совершались среди древних; и совокупность этого во Христе, Господе нашем; <и как> совокупность этого несет <в себе> всесильный Крест. // Исаак Сирин, прп. О Божественных тайнах и о духовной жизни. Новооткрытые тексты. СПб., 2013. С. 139.
25. Иларион (Алфеев), архиеп. Духовный мир преподобного Исаака Сирина. СПб. 2010, С. 248.
26. Там же, сс. 140–141.
27. Там же, сс. 142, 143.
28. Там же, сс. 144, 145.
29. Троицкий Н. И. Креста Христа — «древо жизни» // Ставрографический сборник. Кн. 2: Крест в Православии. М.: «Древлехранилище», 2003. Сс. 20–26.

https://pravlife.org/ru/content/pochemu-my-obrashchaemsya-k-krestu-kak-k...