Первый крестовый поход: с чего все началось и к чему привело. Протоиерей Владимир Долгих

О причинах и последствиях крестовых походов и начале столкновения западного христианского мира с восточным – от нашего постоянного автора, протоиерея Владимира Долгих.

18 ноября 1095 свою работу начал Клермонский собор, который был созван для решения некоторых церковных вопросов, отлучивший за повторный брак короля Франции Филиппа I и, может быть, так и остался одним из множества соборов в истории западного христианства, если бы не один нюанс. По окончании всех заседаний 27 (возможно и 26) ноября папа Урбан II выступил со страстной речью, считающейся отправной точкой в истории Первого крестового похода.

Почему мы вообще затрагиваем эту тему? Первое, что приходит на ум, это то, что крестовые походы являются одним из факторов постоянной критики христианства со стороны разного рода скептиков, стремящихся представить их в качестве исторического примера христианского экстремизма и даже терроризма. Кроме того, противоположность интересов романо-германской и греко-славянской культур начинают вырисовываться именно в этот период.

Начать хотелось бы с замечания о том, что вопреки «близорукой» критике ненавистников христианства, крестовые походы нельзя рассматривать в качестве исключительно религиозного предприятия, так как изначальная национальная и религиозная вражда к мусульманам достаточно быстро уступила место политическим и экономическим мотивам, оказавшимся чуть ли не сильнее религиозных. Более того, любое серьезное историческое исследование по данной теме указывает на тот факт, что ближайшие обстоятельства, вызвавшие крестовые походы до сих пор до конца не выяснены.

Если же говорить в контексте противостояния восточной и западной цивилизаций, то нельзя отвергать стремление папства к подчинению греков власти римского понтифика. Первым поводом для экспансии латинян на восток стало бедственное состояние Византии и обращение, в 1094 году, императора Алексея I Комнина к папе с просьбой о помощи в противостоянии туркам-сельджукам.

Папа Урбан II на Клермонском соборе благословляет крестовый поход. © / Public Domain

Со времен разгрома в 717 году Львом Исавром арабских войск, раздробленный на Египетский, Багдадский и Омейядский халифаты, мусульманский мир не представлял столь большой угрозы всей христианской цивилизации вплоть до XI века. Все изменилось с нашествием туркменов со стороны Каспийского и Аральского морей, получивших, впоследствии, название турков-сельджуков и объединивших мусульманский мир в новый и достаточно сильный «кулак».

Если мы перенесем акцент нашего исторического повествования на земли Руси, то увидим, что и здесь родственные туркменам племена печенегов и половцев не давали покоя византийской власти. В 1088 году, в битве при Доростоле, ныне болгарский город Силистра, они нанесли сокрушительное поражение Алексею Комнину, захватив большое количество византийской знати и вынудивших императора спасаться позорным бегством.

Видя тяжелое состояние своего государства, василевс отправляет несколько посланий разным европейским властителям с призывом о помощи. Одно из писем было адресовано Роберту I, графу Фландрскому, состоявшему в достаточно близких отношениях с императором Алексеем. Именно этот человек стал главным глашатаем Первого крестового похода в высших кругах Франции. И вот здесь сразу вырисовывается совсем нерелигиозный мотив этой кампании.

Карта Первого крестового похода. Фото: ru.wikipedia.org

Все дело в том, что императорское письмо ясно и недвузначно указывало на выгоду, которую могут получить феодальные рыцари – пусть все богатства империи и Константинополя будут вашими, лишь бы они не достались туркам и печенегам. Хотя мы все прекрасно знаем, что история не имеет сослагательного наклонения, однако же, с большой долей вероятности можно говорить, что если бы не смерть графа Роберта, наступившая в 1093 году, то крестовый поход мог бы состояться раньше и без пламенной речи папы Урабана II.

Во всем этом мероприятии религиозную мотивационную составляющую отвергать, конечно же, не приходится, но нужно четко понимать, что она была использована лишь как средство влияния на умы, что, собственно говоря, ничуть не уничижает христианских идеалов жизни и ясно дает понять разницу между христианством историческим и христианством настоящим. А вот о том, что экономические и политические цели крестового похода вовсе не утратили своей актуальности, говорит тот факт, что в нем принимают участие сын и два племянника графа Роберта Фландрского.

Нужно пояснить, что здесь мы не претендуем на всесторонний и подробный анализ причин крестового похода (которые, конечно же, нельзя свести к жажде власти или наживы), для этого есть достаточно профессиональных исследований. Наша цель – показать, что, вопреки популярному в сети мнению, нельзя «всех собак повесить» на христианство в частности или религию в целом. Как это всегда бывает, человеческая история достаточно сложна и запутанна, а однобокий взгляд на исторические события демонстрирует лишь ангажированность такой позиции.

Дополнительно хотелось бы заметить, что, не смотря на то, что речь папы Урбана II неким традиционно принято считать «спусковым крючком» в организации Первого крестового похода, сам он к ней так не думал. Он вообще не уделил ей особого значения и не внес ни в один официальный документ. И это притом, что крестовые походы стали одними из важнейших событий истории средневековой Европы.

Пётр Амьенский проповедует народу необходимость Первого Крестового похода. Фото: ru.wikipedia.org

Движения в поддержку начала крестового похода были сильны и в народной среде. Ярким деятелем здесь выступает блестящий оратор и аскет Петр Пустынник, собравший вокруг себя большое количество приверженцев считавших его чуть ли не пророком. Однако рассказ о его путешествии в Иерусалим, встрече с патриархом Симеоном II, просившим защиты у латинян, и видении Христа в храме Гроба Господня, повелевшим ему проповедовать освобождение Святой Земли от неверных, сегодня опровергнут и считается не более чем средневековой легендой.

Собственно говоря, эти народные массы и стали первыми крестоносцами, выдвинувшимися в путь. Они представляли собой достаточно дикую толпу с примкнувшими к ним разбойниками, беглыми крестьянами и не ужившимися в монастырях монахами. Проходя весной 1096 года через германские земли это «войско» занималось лишь грабежом сельских жителей, а в таких городах как Шпейер, Майнц, Трир и Вормс даже устроили еврейские погромы с массовыми убийствами.

Прибыв в Константинополь, эта толпа встретила достаточно благосклонное отношение со стороны императора Алексея Комнина, который сразу распознал в Петре Пустыннике мечтателя, совершенно не дающего себе отчета в своих действиях. После ряда событий все это «войско» было жестоко разбито турками в гористой местности недалеко от города Никеи.

Пётр Пустынник у византийского императора Алексея Комнина. Фото: ru.wikipedia.org

Народное ополчение Петра Пустынника, однако, все же спровоцировало движения в поддержку крестового похода среди дворянства. Подробный разбор всех тогдашних событий не представляется возможным поэтому, придерживаясь указанных мотивов написания данной статьи, давайте посмотрим на главных лидеров и причины их вступления в эту кампанию.

Готфрид Бульонский, герцог Нижнелотарингский – благодаря участию в крестовом походе стремится компенсировать материальные потери, которые он понес в собственных владениях. Гуго Великий, граф Вермандуа и Валуа, брат короля Филиппа I – гордый, тщеславный и пустой, по свидетельству Анны Комниной, человек, стремящийся, посредством похода, к достижению славы и обретению новых владений. Роберт, герцог Нормандии, сын Вильгельма Завоевателя и брат тогдашнего английского короля Вильгельма Рыжего – обладал малыми доходами и ограниченной властью, бароны отказывали ему в подчинении и крестовый поход стал для него практически единственной возможностью поправить свое бедственное положение.

Граф Раймонд Тулузский – достаточно серьезный военачальник уже прославившийся в войнах с арабами, однако, по каким-то причинам совершенно инертный в крестовом походе и отдавший инициативу другим предводителям. Боемунд, князь Торентский – властитель маленького княжества, совершенно не удовлетворявшего его честолюбивым амбициям, вошел в переговоры с оставшимися на зимовку 1097 года в Южной Италии крестоносцами и убедил их примкнуть к себе под его началом.

Старшая дочь императора, византийская принцесса Анна Комнина все это движение описала следующими словами: «Разнеслась весть о нашествии бесчисленных франкских ополчений. Император испугался, ибо знал, каков был этот народ – неудержимый в порывах, неверный данному слову, изменчивый. Не без основания предвидя важные затруднения, он принял свои меры, чтобы быть готовым встретить вождей крестоносного ополчения».

Осада крестоносцами Антиохии. Миниатюра Жана Коломба из книги Себастьена Мамро «Походы французов в Утремер» (1474). Фото: ru.wikipedia.org

Вполне ожидаемо, что характер и цели вождей Первого крестового похода проявились в дальнейших событиях. Так, к примеру, после захвата Антиохии 2 июня 1098 года они целый год проводят в распрях и спорах за обладание городом, совершенно позабыв об освобождении Гроба Господнего.

После большого ряда различных событий, слабые и изнуренные постоянными скитаниями, битвами, отсутствием нормального снабжения продовольствием крестоносцы, наконец, достигли Иерусалима. Случилось это весной 1099-го. Однако здесь им на помощь подоспели генуэзцы и пизанцы, которые доставили все необходимое для осады и вот, наконец, 15 июля город был взят.

Здесь мы снова сталкиваемся с тем фактом, что поведение крестоносцев не имеет ничего общего с христианскими идеалами жизни. С мусульманским населением завоеватели обошлись в высшей степени жестоко. Они отомстили им за все свои лишения и страдания, и Иерусалим попросту утонул в крови магометан, по которой, без зазрений совести, ходили «воины» Христовы.

Армянский колофон, 1099 год времена Григория II, первое известное упоминание о франкском завоевании Иерусалима. Фото: ru.wikipedia.org

Однако все-таки нельзя не сказать, что когда встал вопрос о новом административном устройстве города, прозвучал призыв сделать из него церковную республику, возглавляемую патриархом. Но, светский принцип владения взял верх, и власть была делегирована Готфриду Бульонскому.

Дальнейшие события говорят нам о том, что усиление основанных крестоносцами княжеств стало противоречить политике Византии и греческие императоры, для противостояния латинянам, вошли в союз со своими вчерашними врагами. Европейские же князья, соответственно, также стали считать Византию главным своим врагом, которая теперь представляла для них большую угрозу, чем мусульманский мир и они делают тоже самое, т.е. пытаются объединиться с турками, дабы избавиться от беспокойного греческого элемента.

В следующем XII веке василевс объявляет войну крестоносцам, в которой также были замешаны деньги и политика, пролито немало крови и приправлено все это религиозными мотивами. Но это уже немного другая история.

https://spzh.news/ru/istorija-i-kulytrua/66741-pervyj-krestovyj-pohod-s-...