Первая суббота Великого поста: почему она особенная? И как связана с богослужением пятницы?

Первая неделя Великого поста, она особенная. Только что — в Прощеное воскресенье — отзвучал для нас Адамов плач, и ощущение закрывшихся у нас за спиной дверей рая заставляет, собрав все силы, в эти первые великопостные дни и поститься строго, порой на пределе сил, и слушать вечерами Великий покаянный канон, и готовиться к исповеди, стараясь вымести весь сор из самых потаенных уголков души. И вот, выжав из себя, кажется, максимум возможного, мы подходим к концу недели и… из сосредоточенных суровых взрослых превращаемся в детей, пришедших на праздник и получающих угощение — освященное коливо, раздаваемое в церкви в память святого Феодора Тирона (после литургии Преждеосвященных даров и чтение канона святому накануне праздника, т.е. в пятницу утром...)

Святой Феодор Тирон: первый покровитель Венеции

Согласно житию, Феодор был воином Мармаритского полка в городе Амасии (Малая Азия) и принял мученическую смерть во время Великого гонения на христиан при императоре Диоклетиане и его соправителе Галерии.

Христианские историки Лактанций и Евсевий Кесарийский утверждают, что именно Галерий был зачинщиком кампании жестких репрессий и вдохновителем четвертого, изданного в 304 году, указа, обязывавшего всех христиан под страхом смертной казни приносить жертвы римским богам.

По преданию, Феодору Тирону было дано на размышление несколько дней, во время которых он усиленно молился, а когда его привели на суд к градоначальнику Публию, исповедовал себя христианином. Его отправили в тюрьму, пытали — в том числе голодом — и, не добившись отречения, сожгли живьем на костре. Останки мученика похоронила в своем доме в городе Евхаитах христианка Евсевия, а позднее мощи его перенесли в Константинополь, откуда впоследствии их увезли в Венецию, и именно Феодор Тирон считался покровителем этого города, пока туда не перенесли мощи апостола Марка.

Не мытьем так катанием

Однако в православном каноне празднование дня памяти этого святого связано с легендарным событием, произошедшем, по преданию, полвека спустя после его мученической кончины, в правление императора Юлиана Отступника. По его приказу все продукты, продававшиеся на рынках Константинополя, стали окроплять жертвенной кровью, тем самым практически лишая христиан пропитания — решение вполне в духе этого экзальтированного императора-декадента, испытывавшего болезненное любопытство к оккультизму.

Стремясь вернуть империю к язычеству, он не находил общего языка ни с языческими жрецами, ни с простыми людьми, которым его оккультные опыты казались опасным колдовством. Поэтому Юлиану хватило здравого смысла, пользуясь властью, не прибегать к прямому насилию над христианами, которых к тому времени среди горожан Азии и Сирии, Египта и Африки, Балкан и Италии было большинство. Он знал, что ответом на прежние гонения были мученичество и исповедничество и умножение числа христиан.

Ученик блаженного Августина Павел Орозий писал: «Преследуя христианскую религию скорее хитростью, нежели открытым насилием, он старался побуждать людей больше наградами к тому, чтобы те отвергли Христа и приняли культ идолов, нежели принуждать пытками».

Он увольнял христиан из армии и с государственной службы, лишил христианских клириков привилегий, дарованных им Константином, велел возвратить язычникам отобранные у них храмы, вернул из ссылки осужденных христианами еретиков, чтобы расколоть Церковь изнутри. Юлиан не запрещал христианам исповедовать свою религию, не подвергал их репрессиям за саму веру, но убийства христиан языческой чернью оставлял безнаказанными.

Так что поставить константинопольских христиан перед выбором — умереть с голоду или фактически принять участие в языческом жертвоприношении — вполне в его характере.

«…чтобы не соблазнить брата моего»

Казалось бы, ну и что? Ведь утверждает же апостол Павел, что пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое (1 Кор 6:13), а об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого (1 Кор 8:4), и пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем (1 Кор 8:8).

Но он же предупреждал: Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа (1 Кор 8:9–12).

И когда приказ императора окроплять все продукты на рынках жертвенной кровью был отдан, Константинопольскому архиепископу Евдоксию во сне явился святой Феодор Тирон и, предупредив его о замысле императора, велел всем христианам есть коливо (кутью) — разваренные зерна пшеницы (символ Воскресения), подслащенные медом (символ вечного блаженства), — благо какие-то запасы зерна были тогда в каждом доме.

В память об этом впоследствии и было установлено празднование в честь святого Феодора, совершаемое в первую субботу Великого поста с освящением колива и раздачей его верующим. Первое описание этого праздника оставил Константинопольский патриарх Нектарий, возглавлявший эту кафедру в 381–397 годах.

При этом служ­ба свя­то­му Фе­о­до­ру Ти­ро­ну на­чи­на­ет­ся в пят­ни­цу с ве­чер­ни, со­еди­ня­ю­щей­ся с Ли­тур­ги­ей Пре­ждео­свя­щен­ных Да­ров. В кон­це Ли­тур­гии по за­ам­вон­ной мо­лит­ве по­ет­ся мо­леб­ный ка­нон свя­то­му Фе­о­до­ру (составленные преоподным Иоанном Дамаскиным) и бла­го­слов­ля­ет­ся ко­ли­во. А в суб­бо­ту на утрене по­ет­ся ка­нон в честь свя­то­го Фе­о­до­ра, со­став­лен­ный Иоан­ном, мит­ро­по­ли­том Ев­ха­ит­ским.

Автор Марина Борисова

https://foma.ru/pervaja-subbota-velikogo-posta-pochemu-ona-osobennaja-i-...