ОТ ВОЗРОЖДЕНИЯ ЦЕРКВИ К ПОБЕДЕ НАД НАЦИЗМОМ. ЧАСТЬ 2

Советские спецслужбы и религиозная сфера освобожденной Украины (1943–1945 гг.)

Водосвятный молебен и крестный ход на днепре. 1944 год

«Пророки» и «Самодержцы» под колпаком НКГБ

В докладной записке от 18 декабря 1959 г. в ЦК Компартии Украины председатель КГБ республики (в 1954–1970 гг.) Виталий Никитченко подчеркивал, что в период оккупации оживились сектантские течения, «вероучение которых основывается на антисоветской платформе» – пятидесятники-сионисты, адвентисты-реформисты, свидетели Иеговы-ильинцы, а также Истинно-православная церковь, подгорновцы, иоанниты, иннокентьевцы, хлысты, мурашковцы и другие(1).

Уже в послевоенный период чекисты дали общую характеристику подобным течениям, во многом объясняющую в контексте тогдашнего видения проблем безопасности государства характер оперативных мероприятий по отношению к религиозному подполью: указанные группы «переросли в антисоветское подполье из религиозных формирований, построенных по специальной структуре, с наличием своих руководящих центров, нелегальных типографий, шифрами, институтами связников, курьеров и т. п.»(2).

Нелегальные псевдорелигиозные течения, прямо декларировавшие политическое неприятие «краснодраконовской власти» и в военные годы постоянно находились в поле зрения органов НКВД-НКГБ. К примеру, 14 марта 1943 г. вышла директива № 182/СН НКВД УССР областным УНКВД о противодействии «антисоветским» течениям «федоровцев» и «михайловцев». Сообщалось, что их общины, будучи разгромленными  НКВД в конце 1940 – начале 1941 гг., возродились на оккупированной территории, а часть участников «стала на путь предательства», занимая посты в немецкой полиции и административных органах (правда, иные сектанты проявили нелояльность по отношению к оккупантам и были ими отправлены в концлагерь в Миллерово (Ростовская область)). Ставились задачи по агентурной разработке адептов упомянутых течений(3).

УНКГБ по Житомирской области в феврале 1945 г. реализовало дело «Михайловцы» относительно секты «Михаила Архангела» – ее «гуру» Михаил Кокитько именовал себя то «белым царем», то «Михаилом Архангелом», а супруга – «царицей Александрой». Они же объявили «крестовый поход» против советской власти. Винницкие контрразведчики по делу «Мракобесы» в январе 1945 г. «накрыли» секту «еноховцев» Анастасии Васильевой, открыто называвшей немцев «ангелами-спасителями»(4).

Михаил (Костюк)

В начале 1944 г. контрразведчики ликвидировали т.н. «церковно-монархическую организацию», действовавшую под видом ставропигиального монастыря под руководством архимандрита Михаила (Костюка). Себя Костюк именовал «самодержцем Всероссийским» и «патриархом Всея Руси». По делу арестовали 28 человек (в основном монахинь). Однако, как показало расследование, под видом монахов у Костюка скрывались активные коллаборационисты, удалось разоблачить нескольких оставленных «на оседание» агентов немецких спецслужб, а заодно и завербовать «ценную агентуру по церковникам», отмечал нарком госбезопасности Украины Сергей Савченко в директиве № 520/с от 23 марта 1944 г.(5).

Особое внимание чекисты обратили на катакомбную «Истинно-православную церковь», ликвидировав 13 ее групп в Киевской, Сталинской, Ворошиловградской, Запорожской областях со 178 участниками (всего численность верных ИПЦ в УССР оценивалась НКГБ примерно в 500 человек)(6). Письмо НКГБ УССР от 14 февраля 1945 г. № 15/д обвиняло ИПЦ в том, что ее руководители «полностью перешли на службу немецким оккупантам», вели антигосударственную пропаганду и шли на сотрудничество с немецкими спецслужбами, в т. ч. выполняя их задания в тылу Красной Армии(7).

Что же касается упомянутых «иоаннитов», то по ним также был нанесен «оперативный удар» – в рамках централизованной разработки НКГБ УССР «Остров»  ликвидировано до 30 их групп, задержано примерно 250 участников, среди них установлены активные пособники оккупантов, а также лица, захватывавшие православные храмы(8). 30 января 1945 г. НКГБ УССР направил начальникам УНКГБ ориентировку по этому «церковно-монархическому течению». В документе говорилось, что течение фанатичных почитателей Иоанна Кронштадтского возникло около 1885 г. После революции благодаря активистам хлыстовских организаций Петрову и Пустошкину появился нелегальный центр руководства иоаннитами, установивший затем связь с «белыми» эмигрантскими организациями в Париже, Харбине, Порт-Артуре. В Украине в 1918–1923 гг. для зашифровки своих общин они создали сельхозартели «Зерно», «Заря свободы» (в период коллективизации распущены, а их активисты арестованы).

Адепты течения разъехались по СССР, создавая нелегальные монастыри и домовые церкви. В 1940 г. в Сталинской, Ворошиловградской, Харьковской, Запорожской областях НКВД ликвидировал «антисоветское подполье» иоаннитов во главе с архимандритом Пищало. Во время оккупации, подчеркивал документ, иоанниты превратили свои молитвенные дома в «очаги профашистской агитации», их представители привлекались немцами для выполнения разведывательных и контрразведывательных задач, антиправительственной пропаганды. Авторитетам течения Михаилу Медведникову (Кременчуг) и Александру Агееву (Павлоград) удалось скрыться. Для дальнейшей оперативной разработки иоаннитов открывалось централизованное агентурное дело «Остров», по которому только в 1945–1947 гг. привлекли к уголовной ответственности свыше 50 адептов секты(9).

Этому же течению была посвящена ориентировка НКГБ УССР от 20 августа 1945 г. № 93. Отмечалось, что группы сектантов наиболее распространены в Сталинской, Ворошиловградской, Винницкой и Полтавской областях, в 1942 г. создан «Кубанский межкраевой центр» этого течения. Иоанниты стоят на монархических позициях, не признают советской власти, осуждают Патриарха за нормализацию отношений с советской властью, ведут катакомбное служение, имеют «схроны»(10).  В УНКГБ по Ворошиловградской (Луганской) области завели групповое агентурное дело по  иоаннитам(11) под названием «Компания царя» – лидер «иоаннитов» в этой области, Н. Сидоров, выдавал себя за царя Николая Второго, что не мешало ему сотрудничать с гитлеровской полицией безопасности и СД.

В годы войны на оккупированной территории Сумской, Полтавской, Запорожской, Кировоградской, Днепропетровской областей возрождалось и течение «подгорновцев» (иное название – «стефановцы»), крайне враждебно настроенное по отношению к «советам» и канонической РПЦ. Подгорновцы (подробнее о них пойдет речь в отдельном очерке) захватили 7 православных храмов, призывали молиться за победу немцев. Разработка «стефановцев» велась по централизованному делу НКГБ УССР «Халдеи», 15 активистов секты подвергли аресту. При этом контрразведка выявила факты сотрудничества ряда участников секты с гитлеровскими спецслужбами. Один из «церковных старост», Сергей Курочкин например, был завербован гестапо и использовался по линии борьбы с партизанами, ряд выданных им патриотов был казнен оккупантами(12).

«Проповедники» от абвера

Уже 28 января 1944 года, задолго до полного освобождения Украины, вышла директива № 145/с НКГБ УССР всем региональным органам госбезопасности  «О работе по сектантам». Подчеркивалось, что, по агентурным данным, А. Гитлер «в целях разобщения и обессиливания православных церковных организаций способствовал усилению сектантского движения», лично отдавал указания по насаждению разброда, нестроений в религиозной жизни в СССР.

Оккупантами стимулировалась активность вышедших из подполья сект, в среде которых энергично приобреталась агентура разведорганов абвера, гестапо, румынских спецслужб (военной разведки Сервичул Сервис и контрразведки Сигуранца). Предписывалось взять на оперативный учет, в агентурную разработку все координационные и периферийные организации сект, их авторитетов и пасторов, указывалось на необходимость приобрести негласных помощников среди влиятельных фигур религиозных общин, выявить всех прибывших из Германии (где открывались специальные миссионерские курсы для сект на Востоке) и Западной Украины миссионеров(13).

Спецслужбы Германии прилагали усилия для распространения в Украине подконтрольных себе протестантских течений, тем более что с 1932 г. духовный центр евангелического движения переместился в Берлин. На оккупированных землях подбиралась способная молодежь на курсы в рейхе, где работал подконтрольный немецким властям «Славянский евангельско-баптистский союз», а в г. Аланс – «библейские курсы» для подготовки проповедников на территории СССР. По заданию оккупантов часть протестантского актива призывала к сотрудничеству с гитлеровцами, агитировала за переезд на работы в Германию.

В г. Лодзь (Польша) для работы на украинских землях оккупанты создали «центр» баптистов(14) для объединения различных течений в единое, под эгидой Берлина.  Как писал пресвитеру-баптисту, руководителю этого течения в Харькове Каплиенко(15), один из руководителей Лодзинского центра Гутма, «немецкая власть хочет объединения всех верующих баптистов, евангелистов и адвентистов в единую Христову церковь». В средине 1942 г. под оперативным контролем спецслужб оккупантов в Пятихатском районе Днепропетровской обл. прошел Всеукраинский съезд, сформировавший Всеукраинский союз христиан евангелической веры, были созданы и областные центры этого союза, стремившиеся к объединению с общинами баптистов(16).

По данным органов госбезопасности, за период оккупации в УССР легализовалось и возобновило деятельность до 4200 общин различных протестантских течений(17). Известно, например, что к 1940 г. в УССР оставалось 426 домов молитвы евангельских христиан и баптистов, а в 1942 г. они располагали уже 2778 культовыми объектами,  которые посещало свыше 98 тыс. верующих(18).

Среди «антисектантских» мероприятий контрразведки можно назвать централизованное дело «Пророки» на пресвитерско-проповеднический актив трясунов-пятидесятников,  с 1930 г. существовавших на нелегальном положении и воссоздавших  «Всеукраинскую коллегию епископов», открытую периферийную структуру с разрешения оккупантов (было выявлено  свыше 120 общин с 4000 участниками, арестовано 30 активистов)(19).

С 1945 года легально зарегистрировавшаяся часть баптистов приняла «пятидесятников» в свою структуру, дабы те избежали арестов. Правда, не признавшие власти евангельские христиане стали фигурантами заведенного на них НКГБ в декабре 1944 г. дела «Ожившие» (на актив баптистов-нелегалов во главе с киевским пресвитером Петром Метелицей)(20).

Отдельная ориентировка 2-го Управления НКГБ начальникам УНКГБ от 2 марта 1944 г.  посвящалась  течению евангельских христиан и баптистов. Они, говорилось в документе, во время оккупации активизировали  работу, создали областные, окружные и районные советы. Из Германии прибыли специально обученные в семинарии «Свет Востока» проповедники и миссионеры (среди которых было немало агентов спецслужб). Они открывали на оккупированных землях Украины дома молитвы, выдвигали своих представителей на руководящие посты в местном самоуправлении. Упоминалось, в частности, о большой группе миссионеров Казакевича и Каминского, действовавших среди евангелистов Донбасса. Ориентировка указывала на необходимость роспуска созданных немцами «органов самоуправления», розыска «сектантского актива», сотрудничавшего с противником, приобретения квалифицированной агентуры с целью осведомления и разложения этих конфессиональных общин изнутри(21). Директива НКГБ СССР № 25 от 21 февраля 1944 г. ориентировала на пресечение агентурным путем попыток сектантских авторитетов массово открывать молитвенные дома и регистрировать общины(22).

Большое значение придавалось разработке течения адвентистов 7-го дня (АСД), и особенно – отколовшихся от него «адвентистов-реформистов» (не признавших, в частности, и решений съездов АСД в части поступления на воинскую службу в период войны). Как установила контрразведка, на оккупированной территории «реформисты» активно сотрудничали с противником, их использовали для спецпропаганды, разведывательной и контрразведывательной работы. Активисты киевской общины Яков и Владимир Рейнеры (сыновья расстрелянного в 1937 г. авторитета АСД) добровольно пошли на сотрудничество с гестапо, вели агитацию за лояльность к оккупантам. Руководитель АСД в Донбассе Федор Гладков отдал сына на службу в немецкие карательные органы, распространял антисоветские листовки. По АСД и «реформистам» НКГБ УССР завел централизованное агентурное дело «Оракул». Предусматривалось устанавливать нелегальные молитвенные дома, вербовать агентуру из среды АСД (прежде всего – среди руководителей их общин, проповедников, окончивших курсы в Германии), выявлять скрытые связи общин АСД Украины с единоверцами других союзных республик(23).

На оперативном контроле находились и мистические группы, которым НКГБ СССР посвятил директиву № 26 от 21 февраля 1944 г. В ней шла речь о попытках «враждебных элементов» создать «антисоветские мистические группировки». Утверждалось, что группы мистиков-антропософов в СССР были связаны с немецкой разведкой, кружки теософов подпали под влияние Великобритании. Резидент немецкой разведки поэт Горский-Горностаев (арестованный в 1943 г.) создал в Москве секту «федоровцев» в честь поэта-символиста Федорова, мистик С. Готовцев основал «Христианский союз молодежи»(24).

Наконец, в число приоритетов противодействия «враждебным сектам» вошло подполье «Свидетелей Иеговы» (СИ, в послевоенный период доставлявшее наибольшее беспокойство спецслужбе разветвленной конспиративной сетью и прямым подчинением своему центру в США, куда стекалась собранная в СССР информация политического и военного характера). В ориентировке НКГБ УССР от 31 августа 1945 г. № 109/д признавалась «значительная активизация враждебной деятельности» иеговистов. Анализ предыстории этого течения свидетельствовал о квалификационном росте «чекистов-религиоведов»: говорилось, что секта «иудействующих христиан» (будущих иеговистов-ильинцев) во главе с бывшим штабс-капитаном Ильиным появилась на Урале еще в 1846 г., основой вероучения стала книга Ильина «Сионская весть». В Украине в составе Российской империи общины СИ начали распространяться с 1908 г., появившись на Винниччине, на Донбассе, на территории современных Одесской, Днепропетровской, Харьковской и Киевской областей. Революцию 1917 г. адепты СИ встретили враждебно, как «сатанинскую». Имели связи с зарубежными центрами и руководящими звеньями в Ташкенте и Чимкенте. Подполье СИ в 1938–1939 гг. было ликвидировано НКВД в Харьковской, Сталинской, Днепропетровской, Одесской областях, Молдавской АССР в составе УССР, при этом изъяли значительный объем иеговистской литературы.

Активизировавшись и легализовавшись во время войны, течение СИ заняло откровенно оппозиционное положение: адепты секты  вели прогитлеровскую агитацию, распускали слухи о неминуемом поражении Красной Армии. После освобождения Украины вновь ушли в подполье, отказывались служить в армии, сотрудничать с властью, получать паспорта, работать в колхозах, подписываться на госзаймы и т. д. Их общины действовали конспиративно, имели достаточно типографской техники, пропагандировали повстанчество и вредительство в экономике. Для оперативной разработки иеговистов НКГБ УССР завел тогда же централизованное агентурное дело «Завет»(25).

Жесткое время – суровые нравы

Комиссия по расследованию злодеяний гитлеровцев в городе Симферополе на месте массовых расстрелов мирных жителей

Следует учитывать (не оправдывая сотрудничество с агрессором), что сама довоенная политика властей и свирепые репрессии против Церкви создавали предпосылки для перехода ряда представителей клира (в т. ч. – временного) на сторону врага. Не зря ряд исследователей считают сотрудничество части советских граждан  с оккупантом «последним актом Гражданской войны 1917–1920 гг.». Разумеется, присутствовали и мотивы мести со стороны безвинно пострадавших в предвоенный период при форсированном построении «мобилизационного социализма». Среди разоблаченной агентуры немецких спецслужб, отмечали документы органов госбезопасности, оказалось немало детей «репрессированных врагов народа», которых целенаправленно старались привлечь к сотрудничеству разведорганы агрессора. Существовали даже организации старшеклассников, потерявших близких в жерновах Большого террора, которые стремились поквитаться с обидчиками… путем уничтожения портретов и бюстов «вождей»(26).

Что же касается участников «церковного подполья», актива различных катакомбных или псевдоправославных течений, то документы НКВД-НКГБ четко указывают на преобладание среди них раскулаченных, зажиточных крестьян, членов украинских национал-демократических партий,  участников национально-государственного строительства 1917–1920 гг., антикоммунистического повстанчества 1920-х и начала 1930-х годов, для которых религиозная фронда стала одной из форм «антисоветской работы монархического характера».

Справедливости ради отметим, что активно сотрудничали с оккупантами и отдельные представители аппарата правящей партии большевиков, советской власти и комсомольских органов. Отмечены случаи инициативного предательства руководителей,  оставленных при отступлении РККА групп коммунистического подполья. Как сообщали органы НКГБ УССР, на оккупированной территории «часть бывших коммунистов и комсомольцев стала на путь заискивания и выслуживания перед немцами».

Только на Киевщине среди арестованных агентов и пособников врага оказалось 62 члена партии и 91 комсомолец(27). Глава НКГБ УССР С. Савченко в директиве № 2534/с от 21 декабря 1944 г. потребовал усилить оперативную разработку членов ВКП(б) и комсомольских активистов, которые добровольно явились на регистрацию в оккупационную администрацию, пошли на вербовку немецкими спецслужбами и использовались противником для создания лжепартизанских отрядов-«приманок» и внедрения в антифашистское подполье, сотрудничали с абвером, Зондерштабом «Р» (органом антипартизанской борьбы и провокаций), румынской контрразведкой Сигуранцей(28).

Стоит подчеркнуть, что оперативно-розыскные мероприятия на освобожденной территории 1943–1945 гг., включая работу по «церковной линии», прежде всего направлялись на выявление агентуры вражеских спецслужб и активных пособников оккупантов, что, согласимся, было целиком оправдано – учитывая и соображения законного возмездия за содеянное, и необходимость обезвреживания серьезных агентурных (разведывательно-диверсионных) позиций, созданных спецслужбами Германии, Румынии и Венгрии перед отступлением. Известно, что, отходя на Запад, противник оставил в Украине до 200 резидентур (2500 подготовленных шпионов, диверсантов, террористов). Всего же в 1943–1945 гг. органы госбезопасности арестовали в Украине по делам «религиозной окраски» 875 человек, ликвидировали 87 религиозных групп и общин(29).

Нельзя не учитывать задачи и атмосферу ожесточенного противоборства с еще не сломленным противником, и невиданные злодеяния, совершенные оккупантами. Уже предварительное расследование показало, что на Киевщине агрессоры уничтожили свыше 100 тыс. мирных граждан, более 121 тыс. угнали на каторжные работы. В психиатрической больнице имени Павлова в душегубках умертвили 485 беззащитных «убогих», врачей, пытавшихся заступиться за несчастных, – и несть числа таким примерам сатанинской жестокости тех, кого наши предки остановили на марше к «тысячелетнему рейху».

Даже «бескровные» формы сотрудничества с врагом в таких условиях карались весьма сурово, а сами правоохранительные органы и спецслужбы не только действовали в экстремальных условиях бескомпромиссного противостояния с претендентами на мировое господство, но и только что вышли из полосы всеобщего беззакония и кровавых, сфабрикованных компаний по борьбе с «врагами народа». Директива НКГБ УССР № 1075 от 21 июня 1944 г. предписывала вести агентурно-оперативную работу для выявления антисоветских элементов… среди инвалидов Великой Отечественной войны!(30). Разумеется, жестко карали и военных преступников. В феврале же 1946 г. на нынешней площади Независимости публично повесили 12 немецких военнослужащих и чиновников – организаторов и исполнителей террора против мирного населения.

Деятельность органов госбезопасности по отношению к религиозным объединениям может быть понята только в контексте того сложного времени, драматических обстоятельств. По слову Святейшего Патриарха Кирилла, «мы должны делать разумные выводы из исторических событий. Никогда нельзя поверхностно оценивать то, что произошло в прошлом. Нужно всегда стремиться видеть руку Божию и в хорошем, и в плохом, помня, что суд Божий совершается над нами в каждый момент времени. Дай Бог, чтобы эта острота духовного зрения не притуплялась в нашем народе, чтобы мы сторонились греха, зла, неправды и помнили: какой бы силой ни поддерживались это зло и этот грех – будь то сила экономической власти, сила средств массовой информации, сила средств, убеждающих человека – вся эта сила ничто пред лицом Божиим»(31).

Победа над нацизмом и победа над атеизмом, подчеркивают иерархи Православной Церкви, пришли одновременно. История религиозной сферы в военные годы требует глубокого изучения на основе тщательного, перекрестного использования источников, хотя методы науки всегда будут относительны и поверхностны перед Промыслом Божиим. Разве не впечатляет резкий поворот в сталинской политике в 1943 году? Разве поверили бы чекисты в 1937 г., что через несколько лет будут с таким же профессиональным рвением защищать распинаемую ими же 20 лет Церковь? Об этом стоит помнить и современникам.

Дмитрий Веденеев

Примечания:

1. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 21. Д. 2. Л. 16.
2. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 12. Д. 4. Л. 1.
3. ОГА МВД Украины. Ф. 1.Оп. 5. Д. 12. Л. 6.
4. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375.  Л. 130–131.
5. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 462. Л. 6;  Ф. 9. Д. 74. Л. 84–85.
6. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 121. 
7. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 88. Л. 60.
8. Там же. Ф. 13. Д. 375. Л. 122–123; См. также:  Логінов  О.  Ліквідація  «іоаннітського»  руху  в 1920–1950-х рр. на Вінничині // З архівів ВЧУК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2007. № 2. С. 18–38.
9. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 88. Л. 49–51; Ф. 13. Д. 511. Л. 46.
10. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 17. Л. 290.
11. В 1912 году Священный Синод РПЦ, принимая во внимание угрожающий для Церкви характер пропаганды этих сектантов, определил:

1. Сектантов, так называемых иоаннитов, впредь именовать в официальных церковных актах и в миссионерской полемике с ними «хлыстами киселевского толка» или просто «хлыстами-киселевцами», по имени главной основательницы Матрены (у сектантов – Порфирии) Ивановой Киселевой, умершей в 1905 г. Матрену (Порфирию) Иванову Киселеву, Назария Димитриева, Василия Феодорова Пустошкина, Матфея – по прозванию Псковского (умершего), и Михаила Иванова Петрова, коим по преимуществу воздается кощунственное, богохульное и еретическое почитание, объявить основателями и распространителями хлыстовщины киселёвского толка… распространителями лжеучения названной секты.

2. Вменить в обязанность духовенству, миссионерам и миссионерским учреждениям, сверх означенных в определении Св. Синода от 4-11 дек. 1908 г. за № 8814 пп. 4 и 6 мероприятий, в деле вразумления хлыстов киселевского толка употреблять те меры, которые одобрены Св. Синодом для вразумления вообще хлыстов, а в предотвращении распространения учения хлыстов киселевского толка иметь неослабленный надзор за книгоношами этой секты и пресекать всеми законными способами их вредную деятельность и сверх того обратиться ко всей Российской православной пастве с посланием от имени Св. Синода, в каковом послании выяснить гибельность лжеучения хлыстов-киселевцев и призвать к покаянию тех, кто поддался его обольстительному влиянию; о чем, во всеобщее известие по духовному ведомству, напечатать в «Церковных Ведомостях».
12. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 122–123. 
13. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 74. Л. 13–14.
14. Всеукраинский союз объединений баптистов ликвидировали в 1929 г., большинство служителей и актива течения подвергли репрессиям. В 1937–1938 гг. казнены председатель этого союза А. Костюков, руководители церкви евангелистов – М. Моргунов и адвентистов седьмого дня – В. Дымань.
15. По сотрудничеству Каплиенко с оккупантами дал сведения входивший в близкое окружение пресвитера агент «Иванов». По материалам этого же источника, за связи с немцами арестовали группу авторитетов баптистов и адвентистов седьмого дня.
16. ЦГАООУ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 5377. Л. 26–27; Д. 90. Л. 2–5; ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 127–128.
17. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 12. Д. 2. Л. 90.
18. ЦГАООУ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 5377. Л. 21.
19. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 128. 
20. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 130
21. ОГА МВД Украины. Ф. 1.Оп. 8. Д. 1. Л. 45–47.
22. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 19. Л. 20.
23. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 89. Л. 105–108.
24. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 19. Л. 21–22.
25. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 89. Л. 114–120.
26. ОГА СБУ. Ф. 9.Д. 75. Л. 66.
27. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 462. Л. 6.
28. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 74. Л. 260–261.
29. ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 35.
30. ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 75. Л. 149.
31. [Электрон. ресурс]. – Режим доступа:  http://www.patriarchia.ru/db/print/1471642.html

http://pravlife.org/content/ot-vozrozhdeniya-cerkvi-k-pobede-nad-nacizmo...