Осторожно, гуру!

Диктатура отличается от монархии тем, что не имеет ни традиций, ни духовной культуры. Но в самой диктатуре существует, как ее разновидность, самая худшая форма управления, которую мы условно назовем вождизмом; ее можно сравнить с революционной властью - популизмом, соединенным с тиранией. Такая структура характерна для тоталитарных сект и общин, особенно для общин, создаваемых восточными гуру. Здесь полная власть наставника, переходящая в произвол. Здесь принцип беспрекословного послушания, как подавление человеческой личности. В самой общине создается, как в любом революционном правлении, фискальный и репрессирующий аппарат. Человек, попавший в это поле психологического порабощения, лишается не только свободы воли как нравственного выбора, но у него притупляется, как бы атрофируется способность самостоятельно мыслить, он незаметно для самого себя превращается в фигурку на шахматной доске, которую передвигает с клетки на клетку рука его наставника.

 Теперь конкретнее - о православном "гуру", или, если угодно, о махатмах в православии.
В общине царит непререкаемый авторитет гуру – духовного отца. Он выступает в роли непогрешимого вождя с неограниченной властью; он требует, чтобы ему было отдано то, что должно принадлежать только Богу, а именно, – совесть и нравственное чувство человека. Члены общины ощущают постоянную зависимость от своего учителя и от ближайшего его окружения, похожую на опричнину.
Любая критика гуру или недоверие к нему расценивается в общине, как самый большой грех, который может совершить человек. Те члены общины, которые нашли силы выйти, как бы вырваться из этого поля духовного порабощения, долго испытывают на себе месть всей общины в различных – скрытых и явных формах. Хотя гуру рассказывает сказки космической любви ко всем существам, и намекает, что он не менее милостив чем Христос, но уход из общины и опасения за то, что негативные действия гуру могут стать известными, вызывают по отношению к "непослушным" дикую ненависть, и здесь открывается изнанка такой любви – клевета и интриги, которые должны не только преследовать "беглеца", но и устрашать остальных членов этой общины.
Надо сказать, что духовные агрессоры, подобно вождям революции, нередко бывают людьми одаренными и талантливыми, но всегда беспринципными, будто с ампутированной совестью. Они, как и подобает революционерам, - артисты добра, которые создают впечатление, что цель их жизни это только счастье людей, которые отдали им свои души и, разумеется, кошельки. Замечено, что "гуру", проповедующие нестяжательность, сами неравнодушны к деньгам. Они хорошо знают психологию толпы, а также стараются изучить психологию каждого человека, с которыми им приходится иметь дело. Особенно отличает их непомерное властолюбие. Любой человек, пользующийся уважением в церкви рассматривается как враг, которого надо по возможности обезвредить, чтобы "гуру" спал бы спокойно. В общине создается целая иерархия, которая помогает "гуру" наращивать свой авторитет и утверждать свою единодержавную власть.
Среди последователей "гуру" образуются две группы - доноров и агитаторов. Доноры снабжают "гуру" деньгами, а иногда отдают в его распоряжение все свои средства; к ним в общине особое отношение: они окружены вниманием и почетом, и, обычно, настолько наивны и недальновидны, что приписывают это не финансам, а своим личным достоинствам. "Агитаторы" – члены общины, которые питаются крохами со стола "гуру", и обязаны создавать ему авторитет подвижника, чудотворца, учителя аскетики, философа, поэта, музыканта, а самое главное - святого человека и прозорливого старца. "Гуру" разработал сложную тактику отношения к людям: одним он льстит, других подкупает, третьим угрожает и т.д., но во всех случаях играет как артист. "Гуру" когда надо для дела умеет терпеливо выжидать, но, добившись нужного результата, как победы, быстро переходит от заискивания к наглости; он наделен неистощимой изобретательностью и похож на паука, который беспрерывно ткет свою липкую паутину. "Гуру" самолюбив: если при нем похвалят какого нибудь священнослужителя, то он воспринимает это как личное унижение; в его общине забывают о том, что существует архиерей, как высшая власть Церкви. "Гуру" требует беспрекословного послушания, но сам не находится ни у кого в послушании. У него нет духовного отца и руководителя; он, так сказать, произошел от самого себя. Его постоянное оружие это клевета, кажется, что он выделяет ее из своего нутра, как некоторые насекомые вонючую жидкость. В умении вести интриги такие вожди проявляют замечательные, даже гениальные способности. Внутренне они безразличны к религии, однако часто выдают себя за ревнителей древнего благочестия, за исповедников веры и мучеников за правду.
Как отличить "гуру" от истинного наставника, как обнаружить его псевдодуховность? Он непомерно властолюбив, и старается ставить самого себя на место высшей духовной инстанции. Он внушает людям, что его община это остров спасения, за пределами которого находится огромное бушующее море.
Революция основана на обмане и невежестве. После революций происходит уничтожение книг как обязательный ритуал. Во времена якобинцев, коммунистов и нацистов совершалось публичное сожжение книг, словно театральное представление. Общины "гуру" должны существовать под железным занавесом незнания и самоизоляции, поэтому в таких общинах вводится самый жесткий контроль над умами, какая то негласная тираническая цензура. Членам общины запрещено читать книги без благословения "гуру", встречаться и беседовать с другими священниками, в некоторых случаях даже брать у них благословение. Единственным источником информации является их наставник – духовный вождь. В общине поощряется доносительство друг на друга. Это считается доказательством преданности духовному отцу.
"Гуру" стремится быть непогрешимым в глазах своих учеников. Если римский папа является у католиков непогрешимым в вопросах веры и нравственности, то "гуру" непогрешим во всем. В древности, в оккультном союзе пифагорейцев всякий спор заканчивался доказательством: "Он (то есть Пифагор) сказал". Слова "гуру" должны быть для учеников выше очевидности.
"Гуру" должен говорить с непоколебимой уверенностью, а для этого сам освободиться от каких либо интеллектуальных или нравственных сомнений. Он должен быть уверен, что люди настолько глупы, что никогда не разгадают его обмана. Он говорит со своими учениками тоном гипнотизера, проводящего сеанс внушения. Наиболее отличительное свойство такого вождя это неразборчивость в средствах для достижения цели. Он под видом трансцендентальной любви или блага для своей общины учит духовных чад притворяться и лгать, выполнять все его требования, не считаясь ни с совестью, ни с человеческой честью. Он внушает своим ученикам, что несет ответственность за них перед Богом, а они не отвечают ни за что. Некоторым слабохарактерным людям, привыкшим прятаться за чужую спину, нравится такая иллюзорная безопасность.
Еще один характерный штрих. В таких общинах существует благотворительная помощь бедным, но она носит декоративный характер: там нет тайной милостыни, а все связано с рекламой мудрого и любвеобильного вождя.
Умение порабощать волю, манипулировать сознанием и изменять менталитет – имеет долгую вековую историю, и употреблялось с успехом в оккультных союзах, каббалистических школах, дервишских орденах, у асасидов, иезуитов, тибетских махатм и вождей революции.
Церковь не изолирована от мира и духа времени. Через церковную ограду может пролезть змей, как некогда он проник в Эдем к нашим праотцам.

Архимандрит Рафаил (Карелин)

Источник: http://karelin-r.ru/demobj/77/1.html