Одушевлённый храм. Юрий Рубан

Введени во храм Богородицы - это второй двунадесятый богородичный праздник православного церковного года. Он продолжает тему праздника Рождества Богородицы и совершается сейчас в Русской Православной Церкви 4 декабря (21 ноября по ст. ст.). В его основе лежит одноименное событие из детства Девы Марии, заимствованное из древнехристианских апокрифических памятников «История Иакова о рождении Марии», или «Протоевангелие Иакова» (II в.) и «Евангелие Псевдо-Матфея» (латинская версия детства Девы Марии и Иисуса, сложившаяся к IX–X в., но основанная на более ранних «евангелиях детства»). Прочтем отрывок из первого памятника.

«...Дитя достигло трехлетнего возраста, и сказал Иоаким [отец Марии]: "Позовите непорочных дев еврейских, и пусть возьмут светильники и зажгут их, и пусть не обращается назад Дитя, и дух Ее да не отделится от Дома Божия". И девы сделали так, и вошли в Храм. И первосвященник принял Дитя, поцеловал Ее и сказал: "Мария! Господь дал величие имени Твоему во все роды, и в конце дней Господь проявит в Тебе цену искупления сынов Израилевых". И он поставил Её на третью ступень жертвенника, и Господь Бог излил милость Свою на Нее. ... Пошли родители Ее (домой), дивясь и славя Бога, что Дитя не обернулось к ним. Мария воспитывалась, как голубица, в Храме Господнем, и принимала пищу из рук ангелов» (гл. 7–8).

Средневековые интерпретаторы этого сказания добавляют, что первосвященник (а им провиденциально оказался сам Захария, будущий отец Иоанна Крестителя) даже ввел Марию в сокровеннейшую часть Храма – во Святая Святых. Пресвятой Деве было предоставлено помещение в одном из зданий, примыкавших к Храму, где Она и воспитывалась до четырнадцатилетнего возраста, считавшегося у древних евреев совершеннолетием (для девушек).
Тициан. Введение во храм, 1534—1538

Хорошо известно, что Святое Святых Иерусалимского храма – единственного в дохристианские времена святилища, посвященного Истинному Богу, – было местом, скрытым не только от простых людей, но даже и от рядовых священников. Лишь один раз в год, в День Очищения (праздник «Йом кипур», 10-й день осеннего месяца Тишри), туда входил первосвященник с жертвенной кровью, приносимой им за себя и за «грехи неведения» всего Израиля.

Дева Мария готовилась стать «Одушевленным Храмом» (как Ее называют праздничные песнопения), Богородицей, поэтому Ее чистота и святость не только безусловно соответствовали величию Святого Святых, но несравнимо его превышали.

Иудейский царь Ирод (Герод) Великий, желая заслужить расположение ненавидевшего его народа, проводил между 20–10 гг. до н. э. генеральную реконструкцию Иерусалимского храма. Фактически он построил его заново, превратив в одно из чудес света. И можно предположить, что юная Мария вместе с другими непорочными девами ткала из пурпура огромную храмовую завесу.

Разумеется, никакими историческими фактами это предположение не подтверждается. В любом случае, о великом предназначении этой скромной Девочки никому не было известно, в противном случае Ее жизнь оказалась бы под угрозой. Мы прекрасно знаем, как поступил Ирод, ставленник римского Сената, узнав о рождении «законного претендента» на иерусалимский престол.

Более того, официальное введение Марии во Храм означало бы общее признание Ее будущего Сына Мессией (Христом) и обращение ко Христу всего израильского народа, в том числе священства, властей, представителей религиозно-политических партий (фарисеев, саддукеев) и даже самого Ирода, который в этом случае должен был бы добровольно «подать в отставку».

Кроме того, для воцарения Мессии на Иерусалимском престоле (как законного представителя династии царя Давида) потребовалась бы санкция римских властей. А что произошло в действительности – мы слишком хорошо знаем.

Появление праздника Введения (не ранее VI—VII вв.) вызвано логикой развития христологии (учения о равночестном соединении двух природ воплощенного Логоса – Слова Божия – в личности Иисуса Христа) и мариологии (учения о Деве Марии как о Богородице, как о соучастнице дела спасения человечества).

Как пишет протопресвитер Александр Шмеман: «В эпоху, когда Церковь в напряжении всех своих духовных сил "возрастала" в понимании Человечества Христова, она не могла не включить в это созерцание и образа Той, от Кого Христос получил Свое Человечество, Свое Тело. Если Своим Храмом Бог отныне избрал Человека, то в особом и самом буквальном смысле таким Храмом Бога была Дева Мария: "ибо Рожденное от Нее – Свято есть"».

Тем не менее, в основе праздника все-таки «лежит несомненный исторический факт: вхождение Девы Марии, как каждой еврейской девушки, во Иерусалимский храм». Но в богослужебных текстах праздника это неприметное для современников Марии событие «обрастает постепенно поэтическими или символическими подробностями, подчеркивающими тот смысл, который увидела в нем Церковь. …То же самое можно сказать и о других богородичных праздниках».

Восточная и западная иконография праздника совпадает в основных чертах. Существуют изображения принесения ангелом пищи и пития Деве Марии во Храм, но чаще всего живописуется, с различными вариантами, сцена представления Марии ее родителями первосвященнику, почтительно пред ней склоняющемуся (например, фреска прп. Андрея Рублева в Успенском соборе во Владимире). Особенно многочисленны изображения Марии, самостоятельно восходящей по пятнадцати высоким храмовым ступеням, к вящему удивлению собравшихся в храмовом дворе священников, левитов и простых людей. Там, наверху, пред входом в храмовое Святилище, Ее торжественно встречает благословляющий первосвященник. При этом Дева Мария чаще всего живописуется старше трехлетнего возраста. Ее престарелые родители стоят у подножия лестницы вместе со всеми, или же следуют за девочкой, или даже (что противоречит апокрифическим сказаниям) помогают Ей взойти вверх по ступеням.

Источник: Нескучный сад