О ТОМ, КАК ПРАВИЛЬНО ЧИТАТЬ СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ. СХИИГУМЕН АВРААМ (РЕЙДМАН)

Неделя 28-я по Пятидесятнице (о званных на пир)

В 2015 году чтение Недели 27-ой по Пятидесятнице (об исцелении скорченной)

(Евангелие от Луки, 71 зачало, глава XIII, стихи 10-17)

В одной из синагог учил Он в субботу. Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи: она была скорчена и не могла выпрямиться. Иисус, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга твоего. И возложил на нее руки, и она тотчас выпрямилась и стала славить Бога. При этом начальник синагоги, негодуя, что Иисус исцелил в субботу, сказал народу: есть шесть дней, в которые должно делать; в те и приходите исцеляться, а не в день субботний. Господь сказал ему в ответ: лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить? сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний? И когда говорил Он это, все противившиеся Ему стыдились; и весь народ радовался о всех славных делах Его.

ВО имя Отца и Сына и Святого Духа!

Господь вошел в одну из синагог, или в иудейское собрание, в субботу, что было в обычае у благочестивых иудеев того времени. Как сейчас каждый богобоязненный христианин обязательно посещает в воскресный день христианский храм, так и во времена Ветхого Завета, когда еще действовал Моисеев закон, благочестивые иудеи посещали свои собрания в субботу. Эти собрания не были тождественны храмовому богослужению, потому что у иудеев был один храм – в Иерусалиме, и только в нем совершалось жертвоприношение и истинное богослужение. В синагогах же они собирались для того, чтобы читать Священное Писание и молиться. Если среди собравшихся находились мудрые люди, то с разрешения старейшин они дерзали поучать народ. Обычай собираться в синагогах возник из-за того, что далеко не все иудеи имели возможность в субботний день посещать Иерусалимский храм: отчасти по причине необходимых дел, а, главное, потому, что храм, в лучшем случае, был доступен иерусалимским жителям. Остальные люди, населявшие Иудею, а тем более иудеи, находившиеся в рассеянии в других странах, бывать в храме часто не могли.

Господь Иисус Христос, пользуясь обычаем, всюду посещал синагоги, желая, во-первых, показать этим, что Он не отвергает закон и сохраняет благочестие, принятое в Его время, а во-вторых (и это самое главное), таким образом Он имел возможность учить людей истине.

«В одной из синагог учил Он в субботу. Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи (по-славянски: «дух недужен». – иг. А): она была скорчена и не могла выпрямиться» (ст. 10, 11), то есть была поражена своего рода параличом. Встречаются такие больные люди, которые не могут выпрямиться и вынуждены передвигаться каким-то неловким образом, многие и многие годы пребывая в стеснительном и мучительном состоянии. Болезнь эта может быть связана с поражением нервной системы или с какими-то физиологическими нарушениями, а иногда, как в данном случае, описанном в Евангелии, она бывает душевной. В этой женщине жил бес, который мучил ее плоть, он-то и назван здесь духом недужным. Она не просто страдала болезнью, как бы в переносном смысле названной духом недужным, или, по-русски, духом немощи, но в ней действительно жил дух, который истязал ее. Эта женщина мучилась на протяжении восемнадцати лет. Можно полагать, что до этого она была здорова, но, видимо, за какие-то свои грехи или по иному неведомому попущению Божию демон вошел в нее и таким образом скорчил. Находясь в противоестественном положении долгие годы, эта женщина терпела ужасную скорбь.

«Иисус, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга твоего. И возложил на нее руки, и она тотчас выпрямилась и стала славить Бога» (ст. 12–13). Демон – тот самый «дух недужен», который истязал ее – вышел из женщины, она выпрямилась и стала нормальным, здоровым человеком. Здесь, можно сказать, произошло два чуда, хотя по видимости – одно. Первое состоит в том, что дух вышел из женщины и освободил ее, второе – в том, что ее тело, уже искаженное и искалеченное многолетним противоестественным положением, вдруг стало здоровым. С точки зрения здравого смысла, следовало бы ожидать, что после изгнания духа недужного женщине необходимо будет долгое время каким-то образом упражняться и развивать свои мышцы, чтобы привыкнуть к правильному положению тела. Однако она сразу стала совершенно здоровой, ей не понадобилось времени для того, чтобы снова освоиться с нормальным, но пока что непривычным для нее положением тела.

«При этом начальник синагоги, негодуя, что Иисус исцелил в субботу, сказал народу: есть шесть дней, в которые должно делать; в те и приходите исцеляться, а не в день субботний» (ст. 14). Старейшина собора, или начальник синагоги, как сказано по-русски, был избран на такую почетную должность, наверное, за свое благочестие, сущности которого он, однако, совершенно не понимал. Апостол Павел про таких людей говорил, что они имеют вид благочестия, от силы же его отреклись (см. 2 Тим. 3, 5). Сила благочестия – это благодать Божия, это любовь: если в человеке есть благодать, то она обязательно проявляется как любовь к ближнему. И надо полагать, что начальника синагоги выбрали лишь за то, что он по наружности всегда вел себя благоговейно и благочестиво, ведь люди часто судят друг о друге по внешности. Однако оказалось, что его благочестие было только формальным – он не имел истинного понимания закона, не имел любви и сочувствия к ближнему. Он стал упрекать исцеленную женщину, хотя не решался говорить прямо, в лицо. Также и Господа Иисуса Христа он не посмел укорить прямо, потому что видел перед собой явного чудотворца, прославленного пророка, возможно, уже известного ему. «Есть шесть дней (говорит начальник синагоги. – иг. А.), в которые должно делать; в те и приходите исцеляться, а не в день субботний» (ст. 14), – говорит, не обращаясь прямо ни к Господу, ни к женщине, но, тем не менее, упрекая обоих в нарушении субботы, в которую не положено ничего делать.

На самом деле, постановление Моисеева закона о субботе означало то, что этот день не должно было посвящать человеческим попечениям: заботиться об обычных делах и своей плоти. Заботиться же о душе, о спасении своем и своих ближних, конечно, было необходимо. Начальник синагоги либо не понимал этого, либо из зависти к славе Спасителя делал вид, что не понимает. Для того чтобы скрыть свою зависть, он прибегает к ловкому приему и упрекает двух находившихся перед ним людей, напоминая им о необходимости соблюдать закон. Конечно, он хотел и показать свое старшинство, свое право распоряжаться происходящим и лучшее знание того, что нужно делать. Но такое поведение обнаружило в нем зависть и «Господь сказал ему в ответ: лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить?» (ст. 15). Спаситель назвал его лицемером, сразу указав на то, что он руководствуется не искренней ревностью к закону, а завистью, которую он лицемерно прикрывал видом благочестия. «Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» (ст. 16). Господь упрекает его в отсутствии жалости к человеку. Этот упрек относится и к нам. Мы также уделяем много времени своему имуществу или буквально, как здесь сказано, своим животным, например, кошке, собаке, или, если держим, скоту. Мы заботимся о них, переживаем за них, но если случится что-то с нашим соседом, как будто бы человеком посторонним, то нам это совершенно безразлично. Подчас, проявляя заботу о чем-то своем, мы нарушаем закон или даже вовсе не вспоминаем о его соблюдении, а когда дело касается другого человека, мы предъявляем к нему самые строгие требования. Хотим, чтобы другие соблюдали все то, чего сами и не думаем соблюдать, когда речь заходит о нашем имуществе или наших близких родственниках.

«Лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» Ты жалеешь свою скотину и ведешь ее поить в субботу, а к своей сроднице по плоти, дочери Аврамовой, ты совершенно безразличен, хотя считаешь себя потомком Авраама и гордишься этим. Ведь она также является дочерью этого великого праведника, но ее участь тебя не интересует, ты не сочувствуешь тому, что она уже восемнадцать лет мучается тяжким недугом, зато беспокоишься о своих животных, ведешь их на водопой, даже если они всего день оставались без воды.

«И когда говорил Он это, все противившиеся Ему стыдились; и весь народ радовался о всех славных делах Его» (ст. 17). Настолько точными были простые слова Спасителя, раскрывавшие внутреннее состояние начальника синагоги, настолько метко Он обличил в нем и подобных ему людях порок эгоизма, что совесть, вложенная в этих людей Творцом, все-таки заговорила. Несмотря на вражду, они не могли не признать, что каждый из них действительно заботится только о себе и совершенно безразличен к ближнему, и стыд овладел ими. Остальные же радовались всем чудесам, которые творил Господь Иисус Христос.

Будто бы простые евангельские слова, простое повествование. Но упрек Господа, обращенный к лицемеру, относится ко всем нам, потому что это и наш недостаток – забота исключительно о себе и своих близких, тот же самый эгоизм и безразличие к чужим людям. Истолковывая эти будто бы простые евангельские слова, мы словно начинаем видеть в Евангелии более глубокий смысл. В нашем толковании повествование как бы усложняется и становится более мудрым, но это не так, ибо ничто не может быть мудрее Евангелия. Простая форма еще не говорит о простоте содержания. Смысл евангельского повествования вообще и приведенных нами слов Спасителя в частности необыкновенно глубок, поскольку все, сказанное в Евангелии, жизненно, а выражено в простой форме для того, чтобы нам было понятнее. Толкователь вовсе не делает Евангелие более мудрым, – говорить так было бы почти кощунством – скорее он возводит людей, слушающих его, на высоту Евангелия, которое им самим недоступно по причине того, что благодать Божия еще не коснулась их и не просветила их разум. Поэтому святые отцы, истолковавшие Святое Евангелие (а я, как мне кажется, только на них и основываюсь, не говоря ничего своего), пользовались им не просто как поводом для рассуждений, как некой канвой для своих глубоких размышлений. Они, пребывая через чтение евангельских слов в глубочайшем созерцании, поистине видели сокровенный смысл Евангелия, который недоступен людям недуховным.

Часто бывает, что мы, читая Священное Писание, например Книгу Бытия, отмечаем чрезвычайную простоту повествования, в частности о сотворении мира, и все это нам кажется как бы детским. Когда же читаем святых отцов, то их творения представляются нам умными, возвышенными и глубокими, иногда даже неудобопонятными. В моей жизни был такой случай. Желая привести к вере одного человека, который интересовался религиозными вопросами, я дал ему почитать две книги: Новый Завет и «Исповедь» блаженного Августина. Через некоторое время я спросил его, интересно ли ему было читать и какое осталось впечатление? Он ответил, что «Исповедь» – это весьма интересная книга, а Новый Завет – не очень. Новый Завет показался ему чересчур простым и примитивным, а «Исповедь», написанная так называемым цицероновским языком, исполненная красноречия и высоких полезных мыслей, но все-таки не сравнимых с Евангельской мудростью, представилась ему книгой гораздо более интересной. Хотя сам блаженный Августин, конечно, не соревновался с евангелистами и пытался изъяснить только немногое из христианского учения. Мы видим, что человеку неопытному, духовно неподготовленному чтение Священного Писания кажется скучным занятием, в особенности его многократное перечитывание.

Некоторые начинающие христиане, прочитав Евангелие один или два раза, читая его впоследствии, начинают скучать. Им кажется, что это уже неинтересно и не имеет смысла. Они либо продолжают читать просто по обязанности, как бы нехотя, либо даже начинают пренебрегать регулярным чтением Священного Писания, которое является долгом всякого христианина, и больше увлекаются книгами святых отцов, потому что они кажутся им более интересными, живыми и полезными. Это происходит по той причине, что люди подходят к чтению Библии, пытаясь все понять только своим рассудком, а не при помощи благодати Божией. А между тем Священное Писание, в особенности Евангелие, нужно понимать сердцем. Нужно углубляться в чтение так, как мы углубляемся в молитву. От такого внимательного многократного чтения постепенно именно до нашего сердца доходят те истины, которые кажутся нам простыми и даже примитивными. Какими безыскусными были слова Господа «Ты отвязываешь скотину и ведешь ее поить, а эту женщину, связанную сатаной, не жалеешь». Но сколько в них мудрости! И как они приложимы к каждому из нас! Не раз мы пробегали их глазами и не замечали этого. Мы не задумывались над тем, что действительно о самих себе и о своих близких мы заботимся даже в мелочах, прилагаем все свое старание к тому, чтобы наши родные всегда были сыты и здоровы. Также и о животных своих печемся, а вот к участи людей, которые не входят в нашу семью, мы совершенно безразличны: нам все равно, что с ними происходит, мы не пытаемся оказать им какую-то помощь. Если же деятельность другого человека почему-либо мешает нам или, как в данном случае с начальником синагоги, умаляет наше значение в глазах окружающих – ведь старейшине показалось, что чудо, сотворенное Иисусом Христом перед всем иудейским собранием, наносит ущерб его авторитету духовного руководителя, – мы начинаем роптать. Мы негодуем и ищем любого повода, чтобы, как говорится, убрать этого человека со своего пути и тем самым защитить собственное благополучие, скажем, отстоять свое положение в обществе или на работе.

И это только один пример, но если человек читает Священное Писание внимательно и искренне, то время от времени различные слова, уже много раз им прочитанные, западают ему в сердце. Это значит, что в тот момент человека касается благодать Божия и вразумляет его через те или иные евангельские поучения. Можно привести следующий пример, взятый из церковной истории. Преподобный Антоний Великий, будучи человеком верующим и воспитанным в христианстве, всегда имел возможность во время богослужения слышать Евангелие. Читать его он не мог, так как сам был неграмотным. Наверное, не раз в его присутствии звучали слова Спасителя: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19, 21). Однако же наступил такой момент, когда Антоний, однажды войдя в храм и услышав эти слова об отречении от мира, призывающие его оставить все и следовать за Господом, не мог больше медлить – так они вдруг на него подействовали. Раздав все свое имущество, он определил сестру, вместе с которой они оставались сиротами, в женский монастырь и ушел в пустыню. Слова эти только теперь коснулись его сердца, хотя и раньше он слышал их многократно.

Случается нечто подобное и с нами. Может быть, слова Евангелия не до такой степени действуют на нас, как на Антония Великого, но так бывает, когда перед нами вдруг раскрываются какие-нибудь простые евангельские слова, например: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 39). Сколько раз мы их до этого слышали, но поняли только сейчас: мы должны любить ближнего точно так, как самих себя, потому что он ничем от нас не отличается, такой же, как и мы. И такое чтение Евангелия будет правильным. Для каждого из нас это могут быть разные слова, потому что Господь вразумляет нас теми средствами, которые подходят именно нам в данное время. А толкователи – святые отцы или проповедники в храме – пытаются это живое ощущение евангельских слов донести до всякого человека, возвести людей до созерцания, которое необходимо при чтении Священного Писания. Священное Писание нужно воспринимать сердцем, нужно читать его не как обыкновенную книгу, а как молитву, не размышляя и не рассуждая, ибо человеческий разум здесь бессилен. Углубившись в чтение, как в молитву, и отвергнув все посторонние мысли, необходимо воспринимать написанное, так сказать, созерцательно. Тогда, хотя у нас и не получится, подобно Иоанну Златоусту, объяснить те или иные евангельские слова, но зато эти слова, простые с виду, без всяких комментариев дойдут до нашего сердца. Это и будет означать, что мы понимаем Евангелие, что оно действует на нас, являясь жизненной необходимостью и руководителем в духовной жизни. Через правильное чтение Евангелия мы сможем начать руководствоваться не формальным отношением к закону, а именно духовным, сердечным. Аминь.

8 декабря 1996 года  

http://www.sestry.ru/church/content/confessor/amvonn/p/p_piat/27/5/html_...