О ТОМ, ЧТО НАШИ СТРАСТИ ПОДОБНЫ ЛЕГИОНУ ДЕМОНОВ. СХИИГУМЕН АВРААМ (РЕЙДМАН)

Неделя 21-я по Пятидесятнице (о сеятеле)

В 2016 году чтение Недели 23-ой по Пятидесятнице

(Евангелие от Луки, 38 зачало, глава VIII, стихи 26-39)

И приплыли в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Он, увидев Иисуса, вскричал, пал перед Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека; потому что он долгое время мучил его, так-что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы, и был гоним бесом в пустыни. Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: «легион», потому что много бесов вошло в него. И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну. Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, вышедши из человека, вошли в свиней; и бросилось стадо с крутизны в озеро, и потонуло. Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях. И вышли видеть происшедшее; и пришедши к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом. Он вошел в лодку и возвратился. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Господь Иисус Христос со своими учениками приплыл «в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах» (ст. 26–27). Почти с первых слов в этом евангельском повествовании говорится о человеке, который был одержим не просто одним бесом, а бесами во множественном числе – он был, если так можно выразиться, бесноватым в чрезвычайной степени. Нужно, конечно же, отличать беснование от страстности, однако людей страстных также можно в переносном смысле назвать бесноватыми. Иногда страстный человек, одержимый демонами лишь через их внешнее воздействие, в отличие от бесноватых, которые находятся в полной власти демона, так как он живет внутри их тела и владеет их душой, бывает, однако же, гораздо более опасным и невыносимым для окружающих, чем иной бесноватый. Подчас он ведет себя так, что начинаешь сомневаться, в здравом ли он уме. Вообще же каждого из нас можно было бы сравнить с гадаринским бесноватым, потому что под действием страстей мы уподобляемся ему, в одежду не одевавшемуся, и теряем всякий стыд. Когда человек, одержимый, допустим, страстью гнева, проявляет ее в своих поступках: кричит, краснеет, начинает говорить бессвязно, так как от гнева не может даже правильно составить фразу, и, будучи приличным и воспитанным человеком, вдруг начинает нецензурно браниться, – то по отношению к нему хотя и грубо, но весьма уместно будет сказать, что он беснуется. Такой человек бесстыден в духовном смысле, он как бы снимает с себя покровы приличия, уподобляясь нагому гадаринскому бесноватому. Как бесноватый жил «не в доме, а в гробах», так и человек, в чрезвычайной степени одержимый страстями, живет в постоянном мраке – он как бы мертв, в его душе пусто и уныло, он часто испытывает отчаяние и иные душевные мучения.

«Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня» (ст. 28). Может быть, кто-то даже по собственному опыту знаком с таким явлением: одержимые демонами люди испытывают страдания и мучения, когда сталкиваются со святыней, поскольку от нее исходит благодать Христова, поскольку любая святыня, будь то чудотворная икона, или святые мощи, или место подвига какого-либо угодника Божия, освящается благодатью Христовой. При этом мучатся, собственно, не сами бесноватые, а демоны, в них пребывающие, но, испытывая мучения сами, они причиняют страдания и тем людям, в которых находятся. Тем более гадаринский бесноватый, а правильней сказать, демоны, живущие в нем, должны были испытывать мучения и необыкновенные страдания при виде Самого Господа Иисуса Христа. Это мучение состояло просто в близком присутствии Господа, но бесноватый умолял Его, чтобы Он не мучил его. Спаситель, конечно, не желал никому причинять страдания, но падшим ангелам и злым людям сама благодать Божия, Божественное действие, доставляет мучения – добро для злых становится мучительным. Нечто подобное происходит и с нами, страстными людьми, потому что, когда мы встречаемся с Господом в Его учении или молитве, также испытываем мучение, наша душа начинает невыносимо страдать. Учение Христово для нас мучительно. Евангелие, в котором пребывает Сам Христос (почему и уместно сказать, что мы, читая его, приближаемся ко Христу), само Евангелие приносит нам муку, потому что запрещает нашим страстям свободно действовать, враждует против душевного беснования, которым мы одержимы, когда поддаемся действию страстей. Мы тоже не хотим, чтобы Евангелие нас мучило, и часто отвращаемся от него. Надо сказать, что, по большей части, это самая главная причина того, что люди не желают быть верующими. Они лукавят и отвращаются от Бога, попирают веру, которая от рождения естественно вложена в душу каждого человека, ибо душа, по выражению Тертуллиана, по природе христианка, – и все ради того, чтобы свободно жить и беспрепятственно грешить. Будучи верующими людьми, мы сами тоже тяготимся Евангелием, мы желаем найти какое-нибудь оправдание, чтобы позволить себе хотя бы некоторую греховную свободу. Может быть, мы и повинуемся некоторым заповедям, скорее всего, только ветхозаветным, которые запрещают смертные грехи, – но Евангелие во всей его полноте мы не хотим принимать и всякими лукавыми доводами освобождаем себя от его исполнения, как бы умоляя Бога не мучить нас.

«Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни» (ст. 29). Здесь не упоминается, как именно Господь приказал демону выйти из человека. Надо думать, что либо эта деталь опущена, либо Господь каким-то тайным образом повелел демонам выйти. Сами демоны, конечно, поняли, что от Господа изошла Божественная сила, которая стала понуждать их покинуть тело истязуемого ими человека. Еще евангелист примечает, что демон долгое время мучил этого бесноватого, так что, оберегая, его связывали цепями и узами. Нечто подобное происходит и с нами: даже общепризнанные правила приличия, которые сохранили в себе много христианского, поскольку вся наша культура формировалась под влиянием евангельского учения, а тем более само Евангелие, наставления наших духовных руководителей, учение Церкви, – все это как бы связывает нас цепями и узами. Наши наставники не желают причинить нам зло, но, напротив, стремятся хоть как-то ограничить нашу страстность, оберегая, как сказано в Евангелии, каждого из нас. Мы же бываем настолько безумны, что разрываем эти узы, причиняя себе вред. Иногда разрываем даже узы внешнего приличия и вежливости, допустим, в страсти гнева. И также бываем гонимы бесом в пустыню, то есть отвращаемся от Божественного учения, удаляемся от полноты евангельской в некую пустоту, где можно свободно предаваться мучительному действию страстей. Они нас истязают и приносят нашей душе чрезвычайные муки, мы, однако же, готовы потерпеть их ради некой сладости, заключающейся в страсти. Правильнее сказать, увлекаясь сладостью страстей, мы обрекаем себя на невыносимые терзания и минутным наслаждением почти убиваем свою душу.

«Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, – потому что много бесов вошло в него» (ст. 30). Легион – это воинское подразделение древних римлян, в котором насчитывалось от четырех до шести тысяч человек. Мы не знаем, сколько точно демонов пребывало в этом гадаринском бесноватом, и, хотя евангелист Марк говорит (Мк. 5, 13), что в стаде, в которое потом вошли бесы, было две тысячи свиней, это не значит, что именно две тысячи демонов находилось и в человеке – в одно животное могло войти и несколько демонов, раз в самом бесноватом жило несколько тысяч. Представьте себе страдания этого человека, если в нем было, может быть, четыре или пять тысяч демонов! Как это возможно? Демоны, как и все сотворенные существа, имеют тело, но природа их тела такова, что они могут, подобно газу, сжиматься и расширяться, потому что их тело в сравнении с нашим нематериальное. Таким образом они пребывали в этом человеке и желали его погибели. Как существа немирные, своевольные, пребывающие друг с другом в постоянном препирательстве, борьбе и войне, они как бы разрывали душу этого человека на части. Страдания были невыносимыми, можно сказать, что бесноватый испытывал адские муки еще в этой жизни. Из рассказа Мотовилова мы знаем о том, какие страшные мучения он испытывал, когда в течение некоторого времени сам был одержим демоном: сначала он будто сгорал от адского пламени, потом чувствовал невыносимый адский холод и затем – самое страшное – угрызения неусыпающего червя. Отсюда мы видим, что беснование доставляет человеку те же самые страдания, которые описываются в Священном Писании и в творениях святых отцов при упоминании о будущих геенских муках. Так терзался гадаринский бесноватый, но и мы, к своему несчастью, можем сравнить себя с ним, потому что страсти, имя которым легион, постоянно терзают и как бы разрывают нас. Одни грехи противятся другим: тщеславие борется с гневом, блуд готов даже смириться… Не только эти, но и другие противоречия, которым нет числа, постоянно пребывают в нашей душе. По учению святых отцов, существует восемь главных страстей, но не нужно думать, что ими только и ограничивается число наших мучительных страстей, наших главных грехов. Они бесконечно сочетаются и смешиваются друг с другом, существует бесчисленное количество их разновидностей. И можно сказать, что в любом человеке есть какие-то новые страсти, потому что каждый из нас неповторим, к сожалению, не только в добром, но и в злом. Без преувеличения можно сказать, что тысячи разнообразных страстей мучат любого человека.

«И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну» (ст. 31). Пребывая на земле, демоны испытывают некоторое утешение и не желают возвращаться в бездну – в место их безраздельного господства, – потому что, истязая души грешников в преисподней, они и сами нестерпимо терзаются. Мы можем судить об этом даже по себе – любая страсть, доставляя нам минутное наслаждение, в конечном счете бесконечно нас мучит, потому что мы никогда не можем ее насытить. Собственно, так называемое наслаждение – это просто минутное удовлетворение страсти, прекращение мучений на миг, который мы называем счастьем. И если даже демоны боятся идти в бездну, то как должны страшиться этого мы; как должны опасаться, чтобы в будущей жизни мы не были осуждены и посланы в то место, где и демоны, являясь господами, все же страдают, а мы, не имея там никакой власти, будем полностью подвержены сатанинской тирании. Если даже в этой жизни мы страдаем от бесов, то в будущей эти мучения станут почти что безграничными, а по времени и в самом полном смысле – бесконечными.

«Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им» (ст. 32). По-славянски говорится несколько иначе: Господь не то чтобы позволил, не то чтобы разрешил им, потому что демоны не имеют возможности делать все что захотят, тем более в таком особенном случае, но повелел им, то есть приказал: «И моляху его, да повелит им в ты внити. И повеле им». «Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло» (ст. 33). Этим чудом изгнания бесов Господь Иисус Христос показал, во-первых, что этот бесноватый был храним Промыслом Божиим, раз он мог на протяжении долгого времени переносить такие страшные терзания и невыносимые страдания, которых свиньи не смогли терпеть и несколько мгновений. Во-вторых, Спаситель показал, чего достойны наши страсти – в сущности они хуже, чем такие низменные животные, как свиньи, потому что и свиньи не выдержали этого, для них это оказалось невыносимо и привело их к гибели, а мы терпим свои страсти, услаждаемся ими. И, поступая так, бываем действительно хуже самих свиней.

«Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях. И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись» (ст. 34–35). Евангелист Матфей передает еще такую подробность, опущенную евангелистом Лукой, что многие боялись проходить через то место, где жил этот бесноватый, видимо, потому, что он нападал на людей. Подобное происходит и с нами: мы бываем настолько страстными, что многие люди – признаемся в этом откровенно – даже наши близкие друзья, наши братья и сестры боятся заводить с нами разговоры на такие темы, которые, как они знают, могут вызвать у нас гнев, или уныние, или проявления еще какой-либо порочной наклонности. Они как бы боятся пройти тем путем, где мы беснуемся, одержимые своими страстями. Но когда Божией благодатью мы исцеляемся, может быть, к сожалению, и не полностью, но в значительной степени, когда действие страстей умаляется в нас и становится почти незаметным, тогда многие люди, которые прежде общались с нами, если они маловерующие и малоцерковные, пугаются и смущаются от произошедшей в нас перемены. Опять-таки они начинают нас избегать и, вместо того чтобы благодарить Бога, ужасаются евангельскому учению, которое привело нас в здравое духовное состояние. Они даже говорят: «Ты чересчур увлекся, ты слишком фанатично следуешь учению Церкви, стал чрезмерно послушным. Ты соблазняешь нас, перестаешь нас любить, становишься к нам безразличным». Люди не хотят видеть нашего духовного здоровья. Пусть мы и не исцелились окончательно, пусть не достигли совершенной и полной чистоты, но, по крайней мере, мы претерпели хоть некоторое изменение – мы «одеты», мы «в здравом уме», то есть уже не ведем себя так, что наши страсти показывают наше внутреннее уродство, поступаем здраво, не совершаем тех поступков, которые досаждают или вредят другим. Но маловерующих людей как раз это и ужасает. Поэтому мы не должны удивляться ни тому, что нас избегают и боятся с нами общаться, когда мы страстны, ни тому, что отвращаются от нас, когда мы исцеляемся. Бывает даже, что люди, видя наш, как им кажется, фанатизм, отвращаются от учения Христова, подобно гадаринским жителям.

«Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом» (ст. 36–37). Гадаринские жители, видимо, потому были объяты страхом, что имели нечистую совесть. Они обладали неправедным имуществом, потому что иудеям было абсолютно запрещено разводить свиней: употреблять в пищу мясо этих животных, которые считались нечистыми, не дозволялось Моисеевым законом. Может быть, эти люди имели и другие свиные стада, а может быть, нарушали закон как-то иначе, ведь они жили в такой местности, где было множество язычников, которые не имели никаких нравственных принципов, не то что заповедей Моисеева закона. И сами иудеи, живя там, были заражены их греховной свободой и нарушали закон, поэтому они боялись, что если Господь останется среди них, то запретит им отступать от Его заповедей. Вот почему жители Гадаринской страны были объяты великим страхом и просили Господа уйти от них.

«Он вошел в лодку и возвратился. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог» (ст. 37–39). Этот человек, испытав на себе необыкновенное чудо, исцелившись, очистившись и почувствовав разницу между своим прежним состоянием беснования и состоянием здоровья, желал, конечно же, непрестанно пребывать с Господом. И это понятно. Но Господь велел ему вернуться домой, ради того чтобы он мог рассказать всем, что с ним произошло. Так и мы не всегда можем пребывать с Господом через молитву или чтение Священного Писания, но должны возвращаться к своей повседневной жизни, чтобы, совершая правильно, по-евангельски, свои обычные дела, показать, что мы действительно исцелились и уже находимся в здравом уме. Обратите внимание, что когда человек был бесноватым, то демоны его устами, как будто бы от его лица, просили Господа: «Умоляю Тебя, не мучь меня», а потом признались, что их было много. Так и мы, отвращаясь от евангельского учения, думаем, что это мы сами не хотим исполнять Евангелие, но на самом деле это страсти, сущие в нас, противятся Евангелию и нашими устами умоляют, чтобы Господь нас не мучил. Но не нас мучит Господь, а демонов, которые нас губят, потому когда мы исцелимся, то, подобно бесноватому, уже не будем говорить: «Не мучь меня», но, наоборот, будем желать всегда пребывать с Господом. Аминь.

14 ноября 1999 года

http://www.sestry.ru/church/content/confessor/amvonn/p/p_piat/23/1/html_...