Невнимательность. Протоиерей Андрей Ткачёв

Невнимательность, зависть, неблагодарность. Как вам такие качества, вернее, недуги души?

Вопрос на засыпку: может ли быть счастлив человек, страдающий завистью, невнимательностью, неблагодарностью? Кому как, но мне лично счастье такого человека представляется невозможным.

Зависть будет непрестанно влечь взор этого человека в «прекрасное далеко», туда, где лучше, потому что нас там нет.

Невнимательность будет скрывать от глаз множество вещей и событий красивых, удивительных, трогательных. Неблагодарность заставит топтаться по головам любимых и кусать ласкающие руки.

Все будет не так на свете человеку. Весь мир будет ему не «таков». В порыве страстных неудовольствий жизнью человек дерзнет сказать словами Сальери, что, мол, нет правды не только на земле, но даже выше.

Если это заразное внутреннее состояние завладеет множеством душ в отдельно взятом государстве, то дела в нем пойдут совсем худо. А внутренние состояния, без сомнения, могут быть заразными. Словно «трихины» из бредового сна Раскольникова на каторге, волны беспокойства, недовольства, ворчливого раздражения могут передаваться от души к душе, не взирая на расстояния.

Мы живем именно в такой ситуации. Не древнее пьянство и не новый разврат являются нашими главными пороками, а уныние. Уныние, рожденное недовольством, невнимательностью, завистью и неблагодарностью. «И ничего во всей природе благословить он не хотел», – вот диагноз. Это – бесовское состояние.

А как же «всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите»?

Где спасенье от тоски? Конечно, не в умножении удовольствий. Внимательный человек должен знать, что умножение удовольствий углубляет тоску и делает ее неисцелимой. Исполнение всевозможных желаний способно дать только один несомненный опыт, а именно: от исполнения желаний подлинное счастье не приходит. Жажда распаляется, иллюзии отлетают, а счастье не приходит.

Чтобы жить, и трудиться, и радоваться, человеку нужно благодарить. Благодарность это естественное и сильное лекарство и против зависти, и против невнимательности, ну и, конечно, против неблагодарности.

Вот почему наша главная служба это Евхаристия, Благодарение, а главная часть этой службы знаменуется словами «Благодарим Господа!»

Благодарим за сотворенный мир; за наш в сей мир вход и будущий исход; за ведомые и, много более, неведомые бывшие на нас благодеяния. Нам нужно научиться ходить в храм именно для благодарения. Все остальное приложится, как второстепенное, на своем месте. Будем и свечки лепить, и записки писать, и панихиды заказывать, и молебны слушать. Но главное, будем идти в храм, чтобы благодарить Господа.

Благодарный, он же по-славянски и «благодатный». А «благодатный» человек это человек энергичный, сильный, умный, внимательный. Он, по апостолу, «на всякое благое дело приготовлен»

Унылое и бурчливое христианство, это – добровольное гетто. Сильное христианство, это христианство радостное, о Господе радостное. «Благовестите день от дне спасение Бога нашего»

К этому и нужно звать людей, не нашедших пока пути к Литургии.

Все реформаторы обещают человеку счастье, и если полагать это счастье в исполнении обещаний, то придется умереть несчастным. Но человек должен быть счастлив не «когда-то» и «где-то», а сегодня. И это возможно, если стоит перед Богом человек, и не говорит «дай», но – «Благодарю Тебя»

***

У Сэлинджера, автора «Над пропастью во ржи», есть две повести, объединенные в одну книгу – «Фрэнни и Зуи». Героиня по имени Френсис (Фрэнни) – учится на актрису. Это молодая интеллектуалка, ищущая смысла жизни и духовных озарений. Ее тошнит от чванства, от поверхностных знаний, которыми кичатся преподаватели, от мелких интересов сверстников. В своих духовных поисках она находит книгу «Откровенные рассказы странника» и начинает творить Иисусову молитву (sic).

Эти духовные упражнения еще боле обострили в ней отторжение от мирской жизни, но не дали ни силы, ни светлости, ни радости. Получилось мрачное и озлобленное подвижничество.

Спасти сестру от опасных духовных экспериментов над собой пытается родной ее брат (Зуи). Брата возмущает, что Фрэнни в грош не ставит мать, которая лезет к дочери с нежностями и пытается кормить ее, отощавшую, бульоном. Его возмущает, что сестра пытается относиться к молитве, как к психофизической практике. Для неё молитва – не способ общения с Богом, Которого она любит, а почти магический способ достижения «благодатных» состояний и озарений. Он говорит сестре:

– Скажу тебе одно, Фрэнни. Одну вещь, которую я знаю. И не расстраивайся. Ничего плохого я не скажу. Но если ты стремишься к религиозной жизни, то да будет тебе известно: ты же в упор не видишь ни одного из тех религиозных обрядов, черт побери, которые совершаются прямо у тебя под носом. У тебя не хватает соображения даже на то, чтобы выпить, когда тебе подносят чашку освященного куриного бульона.

Даже если ты пойдешь и обшаришь весь мир в поисках учителя – какого-нибудь там гуру или святого, – чтобы он научил тебя творить Иисусову молитву по всем правилам, чего ты этим добьешься? Как же ты, черт побери, узнаешь подлинного святого, если ты неспособна опознать чашку освященного бульона, когда тебе суют ее под самый нос? Можешь ты мне ответить?

Чашка бульона была «освящена» заботой и любовью матери, то есть тем, на чем мир стоит. А все мы очень виноваты в том, что не умеем опознавать «освященный» бульон, «святые» улыбки, «священные» рукопожатия и прочие небесные дары, ежедневно предлагаемые нам под неброской земной упаковкой. Именно из-за этой неспособности опознавать святое в повседневном мы и несчастны.

Невнимательность. Неблагодарность. Зависть. Мечтательность.

Сами религиозные порывы не лечат человека при неправильном устроении души; не лечат и приносят нежелательные плоды. Молитвенное подвижничество невозможно, если человек не способен оценить простую красоту и искреннюю теплоту. Вот он, духовный закон, действующий неумолимо: в жизни совсем ничего невозможно достигнуть, если невнимательность и неблагодарность закрыли человеку глаза на повседневное «обыкновенное чудо»

Мы все окружены милостями и погружены в сплошное чудо. Поэтому благодарное удивление должно стать одной из доминант нашего внутреннего состояния. Этому нужно учиться всем: и тем, кто, как ему кажется, воцерковлен; и тем, кто ищет дорожку в Церковь; и всему народу, наконец.

Не зря главные слова нашей главной службы: «Благодарим Господа!»

Источник: Радонеж