Неудобное житие преподобного Моисея Угрина. Владимир Пучков

Судите сами.

Мир меняется на наших глазах. Меняется быстро и порой непредсказуемо. Меняются и люди. Помните древнюю латинскую пословицу «Тempora mutantur, et nos mutamur in illis», что значит «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними»? Так вот, этот принцип остался неизменным. Изменился характер и темп перемен, но сам принцип остался тем же.

В меняющемся мире неизменными остаются пути, по которым в жизнь человека входит зло.

Будучи очевидно пагубным и разрушительным, оно неизменно старается представать перед нами если не под личиной благовидности или целесообразности, так уж как минимум пытается выглядеть извинительным и безобидным. И самыми распространенными предлогами здесь, безусловно, являются выгода и безопасность.

Руководствуясь только этими одними соображениями, человек способен с лёгкостью потерять человеческое обличье, сохраняя, при этом, полное спокойствие совести, нередко даже с претензией: «мне это выгодно», «я поступаю так, как мне удобно», «это может быть опасно», «я что, должен был лишиться или потерять»?

В ответ, нередко, даже очень благонамеренному собеседнику может не хватить слов, а те которых хватает, часом застревают в горле.

И, ведь, ничего нового: люди также жили, также поступали, также грешили и сто, и триста, и тысячу лет назад.

Однако, если современная действительность ничуть не изобилует примерами преодоления подобных соблазнов, то в опыте прошлого есть, чего поискать. К примеру, преподобному Печерскому Моисею Угрину, память которого Церковь праздновала 8 августа, сулила огромная выгода: богатая вдова, перспектива безбедного существования до конца дней, хороший статус… В общем, безо всяких усилий со своей стороны, он оказался в шаге от перспективы, каковую вкратце можно охарактеризовать расхожей фразой «жизнь удалась».

Поневоле вспоминаются разуверившиеся старые девы и молодые вдовы, с энтузиазмом соглашаются на блудное сожитие, видя в нём последнюю возможность «устроить жизнь». Вспоминаются задёрганные менеждеры и клерки, видящие огромную жизненную удачу во внезапно появившейся возможности подсидеть начальника или подставить более успешного коллегу. Вспоминаются оборотистые дельцы, визжащие от счастья, если подвернулась возможность кого-то обмануть или погреть руки на чьей-то легковерности и простоте.

Для таких упустить выгоду – трагедия, если не драма. «Что перед этим всем сожженье Трои»!

Вспоминаются, также, бесхребетные члены коллективов и корпораций, с безучастностью аквариумных рыбок созерцающие неправду, интриги, несправедливость по отношению к ближним. Вспоминаются и всякого рода и масштаба обладатели должностей, чиновники и прочие «тузы», ещё вчера церковные орденоносцы и орденопросцы, завсегдатаи званых архиерейских обедов и посетители пасхальных и рождественских служб за 15 минут до конца, сегодня на голубом глазу вещающие про необходимость запрета «Церкви, имеющей руководящий центр и прочее бла-бла-бла».

Воспоминания, в конце концов, наше насквозь гражданское общество, болезненно чувствительное к мельчайшим «подавлениям» всяких там «прав и свобод» в самом далёком захолустье и усиленно не замечающее террора по религиозному признаку, царящему у нас просто везде.

И, знаете, как-то одновременно совестно и гадко становится за современников, которые рядом с Моисеем Угриным, простым монахом и бывшим рабом, все вместе, по слову Писания «взвешены и найдены слишком лёгкими».

Очень неудобной жизни учит нас житие преподобного Моисея. Неудобной, но единственно правильной, ведущей к заветной цели любого православного христианина – вечной жизни со Христом. Преподобный имел твёрдость и мужество противиться соблазну находясь одновременно перед лицом огромной выгоды и серьёзной опасности. Он из этой ситуации вышел и человеком, и христианином, и, даже святым. 

Мы сейчас тоже стоим в шаге, кто от большой выгоды, кто от немалой опасности. Кем же из этого положения выйдем мы?

https://spzh.news/ru/istorija-i-kulytrua/75319-moisej-uhrin