НЕДОСТОЙНАЯ ЖИЗНЬ ХУЖЕ ХРИСТИАНСКОЙ КОНЧИНЫ

Приношу Вам всеусерднейшее поздравление с святым и всерадостнейшим праздником Святыя Пасхи, которую, во славу воскресшаго Христа Спасителя нашего, желаю Вам праздновать многия лета, а наконец и той велией и священнейшей Пасхи удостоиться празднования желаю Вам, которая, по скончании века сего, начнется в Небесном Царствии, и будет праздноваться без окончания во веки веков.

По чувству родственной любви, нельзя не поболеть сердцу о разлуке с бабушкою; но, размышляя о благочестивой жизни ея, по христианской кончине ея непостыдной и мирной, должно с утешением возблагодарить Господа, что душа ея со святыми упокоена будет в Небесном Царствии. Слава Богу, что и я грешный усердно послужил при ея исходе и погребении.

Ваша добрая и боголюбивая подруга убеждала меня тогда сказать, будет ли бабушка ея жива? Но мне трудно было тогда сказать. Ибо, когда после соборования сослужители мои — иереи — держали разгнутое Евангелие над главою бабушки, я заметил в нем слова: возставши Мариам, иде в горняя со тщанием, т. е. пошла очень поспешно, помыслил, что и Н. П. должна скоро переселиться из жизни сей; почему с немалым трудом мог читать последнюю молитву; и она действительно после соборования чрез пять дней скончалась при мне 15-го Марта.

А что предварительно не сказал я о сем супруге Вашей, прошу у ней милостиваго прощения; ибо, кто из нас Богу не грешен! После погребения бабушки, в тот же день я нарочито ездил утешить больную и скорбную матушку Вашу, которая, благодарение Господу Богу, несколько утешилась при мне и поуспокоилась, и ей, слава Богу, лучше.

Если что, по замечанию моему, опечаливает ея кроткую душу, то это не столько кончина бабушки, сколько холодность к ней ... и не соответственная их жизнь. [Они] до такой степени достигли, что не знают ни в чем греха, не знают различия, когда какой бывает день, которым более нравится турецкий образ жизни — нецеломудренной, нежели христианский — воздержной; у которых если когда проявляется на лице от самодовольства веселость, то эта радость наружная только и минутная, а внутри сердца какой-то чувствуется у них мучительный хаос: на всех и на все негодование, на все досада, всегда тревожные мысли, всегда новые мечтательные планы, — или все на своем поставить, или все к рукам прибрать.

А посему и доброй матушке, взирая на все это, нельзя не чувствовать в духе огорчения и скорби, и не приходить от того в больное ее состояние по телу, по ея чувствительному сердцу.

Из писем прп. Антония Оптинского

http://www.optina.ru/hristians_konch/