НАЧАЛО НЕВЕРНЫХ И ВЕРНЫХ. Марина Журинская

(Мф 9:27-10:42)

Христа окружали разные люди: априорно отвергающие и принимающие, меняющие свою позицию или сохраняющие ее, то есть перешедшие от недоверия к вере или приблизившиеся и изменившие. После воскрешения девушки народ, естественно, шел за Христом, а двое слепых, исповедуя Его сыном Давидовым, просили о милости, то есть об исцелении. Иисус испытал их, спросив, точно ли они веруют, что Он может это сделать, они согласились, а Он коснулся их глаз, сказав: По вере вашей да будет вам. И они действительно прозрели, то есть их вера была настоящей. Но тут он попросил их быть сдержанными, чтобы никто об этом не узнал, — а они разгласили это по всей земле.

Фра Анжелико. Христос и двенадцать апостолов. Фреска, 1440-1441, Флоренция.

И вот эта тема неверности и неблагодарности проходит по всем Евангелиям. В каком-то смысле Благая Весть для человечества одновременно становится для тех, кто хочет видеть и слышать, покаянным плачем. Потому что как немного на самом деле нужно: делать то и так, как тебе говорит Спаситель мира. Но на практике получается, что гораздо легче и удобнее акцентировать ритуальную сторону религии, отходя при этом от Слова Божия...

Из нижеизложенного ясно основание этой просьбы Христа: поскольку главной направленность всей Его деятельности было Благовестие, открывающее людям самую суть отношений Бога и человека ради укрепления веры и спасения мира, то какие бы то ни было побочные завихрения Ему мешали. А неуместной болтливостью исцеленных фарисеи воспользовались именно для обвинения, звучавшего весьма зловеще: Он изгоняет бесов силою князя бесовского. Так что бывшие слепцы оказались не только неблагодарными, но и неверными, принесли вред, причем не просто Самому Спасителю (это Он прощал и не очень-то обращал внимание на дерзости), а Его делу — делу спасения мира.

А ведь если подумать, неблагодарность всегда так или иначе вредоносна...

Итак, Иисус ходил по земле, проповедуя в синагогах и исцеляя. За ним ходили толпы народа, и это был трудный путь. И вот, Господь, отдавший Себя на служение людям, на свои тяготы не жаловался, но народ пожалел, сказав ученикам: Жатвы много, а делателей мало; итак молите Господина жатвы, чтобы выслал деятелей на жатву Свою. Вот так Он жаждал служения человечеству: не в том было дело, чтобы у Него было много последователей, а в том, чтобы было много тех, кто будет, служа Богу, служить и людям.

Именно затем воспоследовало призвание двенадцати Апостолов. И первое их научение было такое: не ходить на путь к язычникам и не входить в города самарян, а идти к погибшим овцам дома Израилева; это, говоря современным языком, было указанием на целевую аудиторию. Но означали ли эти слова, что язычники и неверующие на веки вечные остаются вне Откровения и вне спасения? — в общем-то нет, потому что и до того Христос исцелил слугу сотника, и впоследствии общался и с язычниками, и с еретиками-самарянами. Дело в том, что в этой ситуации должны были действовать Апостолы, только что призванные и тем самым еще не вполне укорененные в новозаветном учении (тому будут примеры). А с язычниками и еретиками нужен большой духовный опыт или непосредственное действие Бога, и мы хорошо знаем, как некто Савл, яростный противник учения Христова, казалось бы, впитавший в себя все фарисейство, в один момент не только стал апостолом Павлом, но и принес Благую Весть языческому миру.

Затем Господь обозначил содержание апостольской проповеди: Приблизилось Царство Небесное. Здесь возможны два понимания, впрочем, связанные между собой: близость во времени, измеряемая, однако, в Божественном масштабе, потому что для Бога наше тысячелетие — как один день; эта близость определяется не годами, а эонами, Откровениями. Христос открыл нам и троичность Божества, и любовь Божию, и возвестил спасение миру. Пророки возвещали именно Его пришествие, а после земной жизни Христа пророчества стали ненужны, и отношение к «новым» пророчествам у христиан должно быть весьма и весьма сдержанным, чтобы не сказать больше. Но вот содержание Откровения Христова — это именно близость людей и Бога при всей несоизмеримости их свойств. Это Бог сделал шаг к человеку, послав Сына Своего, чтобы Тот возвестил любовь и спасение.

После этих слов Иисус открывает Апостолам уже метод благовестия: Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте. Здесь ясно выражено, что все эти действия — не ради самопревозношения и даже не ради социального служения, а ради того, чтобы люди воочию убедились в близости Царства. И тут же Господь присовокупляет: Даром получили, даром давайте, и преподает правила, так сказать, аскетики упования: не брать с собой никаких денег, даже медной мелочи, ни запасной одежды и обуви, и даже посоха для облегчения пути. Здесь впервые сказано трудящийся достоин пропитания, — тема, развиваемая впоследствии апостолом Павлом.

Далее излагается этика общения: везде в городах и селениях узнавать имена достойных, находить у них приют и уже не менять его. Входя в дом, говорить мир дому сему; и если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится, — можем убедиться, что все это рассчитано на то, чтобы не обижать людей. Так вроде бы можно усмотреть в этом начала «толерантности», если бы не следующий затем пламенный пророческий монолог об отношениях людей в падшем мире. Это очень трудно и больно читать, и с трудом можно представить себе, насколько же тяжело было Спасителю все это знать и об этом говорить.

Что же делать, если где-то жители и не принимают Апостолов, и не желают их слушать? — Выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших ... отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому. Не правда ли, это перекликается с началом Псалтири: не идти на совет нечестивых и никак не общаться с грешными и развратителями? И не действовать силой, и не таить зла: все должно быть предано в руки Божии.

А какая забота об учениках слышится в словах: Вот, я посылаю вас, как овец среди волков; итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби. Отметим еще, что здесь прямо опровергается идея отказа от разума, столь популярная и раньше, и теперь. А тема заботы продолжается: Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Слова про свидетельство понять не так просто, но возможно, речь идет о том, что «разъяснения» о христианстве в таком случае будут заведомо недобросовестными, некомпетентными и невразумительными для тех, кто их выслушивает.

Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас. А каковы условия слышания Духа? — спокойствие, бесстрашие и вера. Но не только социальные гонения надлежить переносить, потому что отрада Благой Вести для многих страшна. Христианство требует отказа от гордыни, от самолюбования и самоуспокоенности: недаром же сказано страшно впасть в руки Бога живого, потому что нет у человека таких заслуг, чтобы они «автоматом» аннулировали грехи; в этом силен только Господь. И вот до какой степени может доходить ожесточенность в вопросах веры: Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется». Можно заметить, что здесь ни словечка, ни намека нет на предмет встречной агрессии и преодоления силы силой, только о терпении до конца. Но заметим также, что это было сказано Апостолам при первичном отправлении их на проповедь. И хотя Христос видит всю историю человечества до конца времен и дальше, говорит Он только то, что должно быть усвоено в первую очередь и в данный момент.

Временный характер этих поучений подчеркивается и следующими словами: Не успеете обойти городов Израилевых, как приидет Сын Человеческий, то есть Иисус из Назарета явит Себя как Христос, Сын Божий и Спаситель.

А вот продолжение речей Христа, адресованных Апостолам, имеет скорее вневременной характер: Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего; довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его, и для слуги, чтобы он был, как господин его. Конечно, в изобилии расцветшие ныне оригинальные мыслители могут радостно завопить, что-де вот он, консерватизм, застой и всяческое мракобесие. А дело-то не в том, что нишкни и не высовывайся, а в том, что постарайся с исчерпывающей полнотой понять своего учителя или господина, усвой ту систему взглядов, навыков и воззрений, которые сделали его великим... и живи дальше самостоятельно, крепко стоя на своих ногах, потому что такая возможность в тебе заложена. К сожалению, ускорившийся мир этим пренебрегает; «дар ученичества» почти потерян. Учиться никто не хочет, все хотят учить. Познание вытесняется самовыражением, а задаваться вопросом, что такое особенное может самовыразить самозваный учитель, считается неполиткорректным и нетолерантным. Я имела удовольствие наблюдать это и в науке, и в искусстве, и в богословии (столько «пустых», сколько псевдоссылок на Отцов!), и в жизни. Самым сильным доводом подчас считается «а я так думаю» — и без всякой аргументации...

Развитие этой мысли достойно всяческого внимания: Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его?. Эти слова опровергают довольно расхожее представление о том, что тот, кто служит недостойному делу или человеку, может осуществлять свои благие идеи, — но и в этом смысле тоже «слуга не выше господина».

А дальше звучит великое в устах Иисуса «не бойтесь»: Не бойтесь их, ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано. Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях. И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне. Прямоте и искренности учит наш Господь, поясняя заодно, что всяческие тайные дела и речи все равно будут открыты. Из этого следуют два направления мысли: ложь всегда разоблачается, рано или поздно, и можно более спокойно, чем это принято, реагировать на несправедливые обвинения: чем скандалить, лучше про себя сказать: «Мне есть Свидетель», и на этом уповании основать твердую линию защиты. И о бесстрашии перед людьми как хорошо сказано, и о страхе Божием. Опять-таки есть над чем подумать: это «лукавый попутал» или я сам, убоявшись, принял его сторону? Это «бес погубил», или я избрал гибель, потому что она показалась мне более комфортным выходом из положения?

И вот она, притча, несущая спокойствие и уверенность: Не две ли малые птицы продаются за ассарий (за грош — М. Ж.)? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц. Никакой богооставленности тем самым просто нет; Господь управляет всем миром и не оставляет без Своей поддержки никого из тех, кто в ней нуждается. Но верные должны занять твердую позицию: Итак всякого, кто исповедует Меня перед людьми, того исповедую и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным. А все-таки Христос судит не так строго и безапелляционно, как люди: отрекшегося Петра Он простил, видя его сердечное сокрушение. Согласно любимому мной апокрифу о схождении во ад, Он бы и Иуду простил, да тот сам не захотел.

Затем следуют слова, о которые можно и споткнуться, если не поразмыслить: Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его». Это о ком? О тех, кто принял Благую Весть, и о тех, кто не принял, не больше и не меньше; ни о каких внутрихристианских распрях и речи нет. При этом агрессию проявляют те, кто не уверовал, а уверовавшим сказано «не бойтесь». Совершенно неожиданным образом эти слова иллюстрируются историей христианизации Исландии: этот маленький народ довольно тогда буйного нрава едва не погиб в религиозных распрях, но вовремя опомнился, и на народном сходе было принято решение: не следует силой обращать в христианство и силой противиться обращению. Кстати сказать, это было предложение язычника. И на протяжении жизни одного поколения Исландия стала христианской страной. Потому что действовала сила Божия, а не человеческое насилие.

Развивается это следующим образом: Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня, и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Здесь речи нет о пренебрежении родными; здесь выстраивается шкала ценностей, отразившася в дальнейшем в так называемых заповедях Христовых. Более того, довольно явственно звучит мотив изобличения эгоизма: кто еще, кроме эгоиста, будет «следовать», стараясь никак себя не утруждать, то есть беречь свои привычки, свой покой, свое право оставаться таким, как привык. Так и приверженность родным чрезвычайно часто строится на том, что «это все мое». Для человека же, возлюбившего Бога и отозвавшегося на Его призыв, круг близких расширяется почти безгранично, потому что Бог дает любовь в таких масштабах, которые тому и не снились.

А в дальнейших словах Спасителя тема самоотверженной (Божьей!) любви звучит с колоссальной силой: Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее. Ключевые слова здесь — «ради Меня», и если учесть, что здесь слово «душа» ближайшим образом связано с жизнью, то вот он и смысл: это не о том, чтобы бесшабашно рисковать жизнью земной и вечной, а о том, что человек, всецело предавший себя в руки Божьи, обретет вечность с Богом (это о мучениках), но нередко бывает и так, что Бог спасает и его здешнюю жизнь, если считает нужным.

Завершают поучение Апостолам (и главу) речи, рисующие картину единства мира через любовь к Богу и к ближнему: Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня; кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника, во имя праведника, получит награду праведника», — потрясающая картина единения людей в Боге, Который объемлет всех, кто любит друг друга во имя Божье, Своей любовью. В общем-то это и есть цель мироздания и главный принцип мироустройства. А вот и слова о том, насколько мало при этом может потребоваться физических и материальных усилий: И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей. Почему специально упоминается холодная вода? — а потому что в климате Святой Земли путникам для здоровья лучше пить теплую воду. Но и холодная — знак участия и доброты.

Это напутствие верным не пользуется такой известностью, как, например, Нагорная проповедь или Гефсиманская беседа. Но если читать внимательно и не торопясь, перед нами здесь напутствие, которое следует принять со всем возможным благоговением.  

Источник: Журнал "Фома"