Начало эпохи Соборного делания. Игорь Владимирович Гаслов

Хоть многие и сомневались в том, что Межсоборное присутствие начнет работать, 29 января 2010 года это случилось. Сейчас можно признаться, что сомневались не только скептики, но и романтики. Все же появление настоящего соборного консультационного органа для нас, уже привыкших к исключительной редкости созывов Поместных Соборов, представлялось чем-то из области фантастики. При этом достаточно взглянуть на последние Соборы нашей Церкви, чтобы понять, что сложившийся формат их проведения не подразумевал возможности соборной же работы по подготовке принимаемых решений.

Хоть многие и сомневались в том, что Межсоборное присутствие начнет работать, 29 января 2010 года это случилось. Сейчас можно признаться, что сомневались не только скептики, но и романтики. Все же появление настоящего соборного консультационного органа для нас, уже привыкших к исключительной редкости созывов Поместных Соборов, представлялось чем-то из области фантастики. При этом достаточно взглянуть на последние Соборы нашей Церкви, чтобы понять, что сложившийся формат их проведения не подразумевал возможности соборной же работы по подготовке принимаемых решений.

Даже опыт работы Священного Собора 1917-1918 годов, по сути стоящего особняком в истории Соборов Русской Православной Церкви XX – XXI веков, говорит об этом.

Проведение Собора 1917-1918 годов готовилось почти 15 лет. Сначала в 1906 году начало заседать высочайше учрежденное Предсоборное Присутствие. Затем в 1912 году при Святейшем Синоде появилось Предсоборное Совещание. Но эти органы смогли обсудить в основном только общие вопросы, и принятые ими предварительные решения лишь частично легли в основу решений будущего Собора. Наконец за два месяца до созыва Собора, в июне 1917 года, начал работу Предсоборный Совет, который по сути смог проработать только процедурные вопросы. Одновременно с этим и Святейший Синод вырабатывал свою позицию по вопросам общецерковного управления.

Вопросы же других, столь же необходимых реформ, например, как вопросы церковного суда, упорядочения богослужения, епархиального, приходского и монастырского устройства и многая масса других, была передана на рассмотрение Собора только в виде простого перечня. С

вященный Собор 1917-1918 годов заседал тремя сессиями на протяжении почти двух лет, но все равно большинство поставленных вопросов так и остались не урегулированными или обсужденными только на уровне соборных отделов и комиссий.

По известным причинам в 1918 году Священный Собор был вынужден прекратить свои заседания и, как следствие, работу комиссий и отделов. Больше в истории нашей Церкви подобных Соборов не созывали. Было ли эффективно устройство Поместного Собора, состоящего из массы рабочих комиссий и отделов, заседающих на протяжении нескольких лет? Ответить на этот вопрос довольно сложно. Приведу один пример и одно предположение.

Когда в 1917 году началась общецерковная реформа, еще до Собора была введена выборность епархиальных архиереев. События тех дней Павел Рогозный, историк Русской Православной Церкви XVIII-XX вв., довольно емко охарактеризовал как «церковную революцию».

Кроме выборов архиереев и подготовки созыва Священного Собора, восстановившего русское патриаршество, зачастую от глаз публики скрываются события связанные с появлением в большинстве епархий всевозможных советов, союзов и исполкомов духовенства и мирян, чаще всего занимавших позицию, мало отличную от позиций тогдашних советов рабочих и колхозных депутатов, деятельность которых невозможно назвать не иначе как «церковный большевизм». И история многих архиерейских выборов весны-осени 1917 года неразрывно связана именно с этим явлением.

Выборы прошли всего в 11 российских епархиях, при этом в двух из них результаты выборов так и не были утверждены Синодом и архиереи на вакантные кафедры были назначены административно. Параллельно с выборами архиереев происходили выборы монастырских наместников и даже выборы приходского духовенства.

И опять же во многих случаях «заказывала музыку» не церковная община, а местные Комитеты и Советы, не имевшие к Церкви по сути никакого отношения. Как свидетельствовал в те дни член Синода протоиерей Федор Филоненко: «Советы солдатских и рабочих депутатов и другие организации вмешиваются даже в выборы игумений для женских монастырей».

Начавшийся осенью 1917 года Священный Собор сначала включил в свои решения норму относительно выборности епископата. Но когда началось дальнейшее обсуждение вопроса выборности и приходского духовенства, а также изучение появляющейся практики, уже на Соборных заседаниях 1918 года было решено от выборности как клира, так и епископата отказаться. По сути Собор сначала принял одно, а потом тот же Собор принял другое, полностью противоположное решение. И такое вполне могло случиться и с другими соборными решениями.

И теперь обещанное предположение. Если мы посмотрим на историю работы соборных отделов и комиссий, на ход сессий Священного Собора, то можем обратить внимание на то, что не случись развития политической ситуации в нашей стране, как она развивалась в 1918 году, Собор бы заседал еще несколько лет.

Опыт Священного Собора 1917-1918 годов нам свидетельствует о том, что кроме собственно созывов Соборов, прежде всего необходимо создание постоянно действующих органов, занимающихся своего рода «законотворческой» деятельностью.

И вот в нашей Церкви наконец появились постоянно действующие соборные комиссии. Выходит, что у нас появился постоянно действующий Священный Собор. В межсоборный период будет работать совещательный «комиссионный» орган – Межсоборное присутствие, результаты деятельности которого, разработанные в его комиссиях и прошедшие через Президиум Межсоборного присутствия, будут передаваться на обсуждение и принятие соответствующих решений наших официальных Соборов – Священного Синода, Архиерейского Собора и наконец самого Поместного Собора.

Теперь можно сказать, что «соборное делание» нашей Церкви будет осуществляться двумя стадиями – «комиссионной», т.е. в комиссиях Межсоборного присутствия, и «пленарной», т.е. в пленарных заседаниях Президиума Межсобора, сессиях Священного Синода и заседаниях Архиерейского и Поместного Соборов.

Русская Православная Церковь по своему каноническому устройству стоит несколько особняком в ряду других Поместных Православных Церквей. Это прежде всего связано с размерами нашей Церкви. И в этой ситуации мы должны принимать решения и создавать соборные органы, по своему отличающиеся от их аналогов, например в Церквях греческого Востока.

Сегодня мы можем признать, что первая реформа Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, предложенная им на уже памятном Поместном Соборе 2009 года, достигла своего результата. На протяжении более десятка лет звучали претензии в адрес Церкви о том, что система Поместных Соборов не работает. Претензии звучали прежде всего от самих же членов нашей Церкви.

Но что предлагалось критиками? Ничего. Звучало только предложение об увеличении частоты созыва таких Соборов. Привело бы это к какому-нибудь результату? Нет. Максимум, чего можно было бы добиться, – увеличения расходов общецерковного бюджета. Ведь, как и было сказано выше, сам формат проведения современных Соборов не подразумевает работы по подготовке соборных решений «с ноля» и длительной дискуссии по обсуждаемым вопросам. И вот сейчас можно сказать, что Святейший Патриарх, а также владыки и отцы, собранные Его Святейшеством в органах общецерковного управления, похоже, смогли переломить сложившуюся ситуацию.

То, что готовилось почти целый год, казалось настолько нереальным, настолько безнадежно фантастическим, что даже среди людей, имевших отношении к созданию Межсоборного Присутствия, иногда звучали сомнения, что подобное возможно сегодня. Но 29 января это произошло. 29 января стал историей период создания полноценной Соборной системы Русской Православной Церкви, и мы вступили в эпоху настоящего Соборного делания.

Знаменательно, что это произошло за несколько дней до годовщины интронизации Святейшего Патриарха. И в дни годовщины Поместного Собора 2009 года, где слова о создании постоянно действующего Межсоборного Присутствия, стали по сути первым обещанием Патриарха Кирилла своей Церкви.

1 февраля 2010 года, в Москве в Храме Христа Спасителя начались торжества, посвященные годовщине интронизации нашего Предстоятеля. А 2 февраля, состоится Архиерейское совещание – собрание епископата Русской Православной Церкви, на котором Святейший Патриарх Кирилл обратится к своим братьям-епископам с речью. И можно уже сейчас предположить, что это будет не простой доклад о том, что случилось в нашей Церкви за прошедший год, а речь подобная ежегодному обращению Президента России к Федеральному Собранию – речь в которой не только подводятся итоги года, но и ставятся стратегические цели и задачи. Вероятно, что такая ежегодная традиция укрепится в нашей многострадальной Церкви. И это будет продолжением реформы соборной системы управления Московского Патриархата.

Достигнет ли эта реформа своей цели – возрастания и возрождения величия нашей Церкви, зависит уже только от нас. Да, новый соборный организм нашей Церкви только родился, но теперь он будет расти и укрепляться силами. И без нашего общего участия, без участия всей Церкви этому новорожденному организму будет ох как непросто. И долг каждого из нас – поддержать свершившееся 29 января в Москве, в кафедральном соборе нашей Церкви – Храме Христа Спасителя.

Как поддержать? Прежде всего, молитвой. Будем надеяться, что церковные власти примут решение о совершении особых молебствий в храмах нашей Церкви об успехе работы новых соборных органов, как это было сделано в начале Священного Собора 1917-1918 годов, а также памятного всем нам Поместного Собора 2009 года, с заседаний которого и начался новый этап нашей церковной жизни.

http://www.pravmir.ru/nachalo-epoxi-sobornogo-delaniya/