Мысли, записанные духовными чадами. Архиепископ Серафим (Соболев)

«Господь близко, если позовешь Его, Он сразу откликнется».

Эти слова принадлежат архиепископу Серафиму (Соболеву) — замечательному иерарху Русской Православной Церкви, для которого живое богообщение было высшим смыслом и центром всей жизни. Архипастырь прославился не только силой своих молитв, но и трудами в защиту Православия. Его жизненный путь, пролегавший через десятилетия трагического ХХ века, подвижничество, богословские воззрения, примеры предстательства пред Господом составляют содержание книги, недавно вышедшей в издательстве Сретенского монастыря.

«Пламень огненный. Жизнь и наследие архиепископа Серафима (Соболева)» — так называется новое издание, автором-составителем которого стал доктор исторических наук А. А. Кострюков.

Предлагаем вниманию наших читателей мысли святителя об исправлении жизни христианина, записанные его духовными чадами.

***

Мысли архиепископа Серафима, записанные духовными чадами[1]

Покаяние есть исправление жизни. Больше слушай, чем говори и рассказывай.

Оккультизм и спиритизм не есть шарлатанство, но есть реальное общение с бесами и ведет к погибели.

Три главные греха, в которых лежит теперь все человечество: 1) блуд, 2) гордость, 3) жестокость. Эти грехи влекут человечество к погибели. Господь не выносит блуда.

Больше всех святых люблю юродивых Христа ради. Я их считаю выше мучеников. Те страдали дни, недели, а эти всю свою жизнь — в холоде, в голоде, в насмешках.

Послушание не груша, его сразу не съешь. Лет тридцать нужно работать над собой, чтобы отсечь совершенно свою волю.

Высший дар Божий, — дар слез. Я ставлю его выше чудотворений и прозорливости. Кто обладает этим даром, тот никогда не падает: он и так уже на земле лежит, по смирению.

Будь подальше от людей.

Главное — не осуждать. Корень всех плотских грехов — осуждение.

Мистика сектантская — это тайное общение с бесами, а мистика наша, православная, — это тайное общение с Богом.

Самое главное — кротость и смирение. Без них телесные подвиги — ничто. За телесные подвиги без любви и смирения Господь наказывает блудной похотью, чтобы смирить человека. Я знал одного монаха, который так запостился, что один нос остался, а злющий был такой, что к нему подойти нельзя было.

Я спросил: «Владыко святый, а если человек имеет смирение и любовь, но объедается, победит ли он страсти?» Владыка отвечал: «Он будет свиньей и больше ничего. Да, при истинной любви и смирении нельзя и объедаться. Любовь сопряжена со страданиями, заботами о людях. Разве мать объедается, когда у нее больное дитя? Она только о нем и заботится, а о еде и не думает. Вот святой Тихон Задонский, когда он ел, то часто оставлял пищу и начинал плакать: “Вот я ем, а есть заключенные, которые не имеют, чего есть”. Его утешали, но не могли утешить.

Любовь надо иметь не только к людям, но и к Богу. А ведь Богу не угодно, чтобы мы объедались. Потому, кто любит Его и хочет Ему угождать, тот не станет объедаться. Из любви и смирения само собой является и пост.

По существу, любовь и есть смирение, а смирение — любовь.

Во всех добродетелях самое важное — смирение».

Безмолвие — это благодатная, сердечная молитва. Вот Иоанн Кронштадтский был все время с людьми, непрестанно разговаривал, а находился непрерывно в безмолвии.

Видимо-невидимо было на Руси угодников Божиих, святых. В древней Церкви столько не было.

Духовную дочь преподобного Серафима Саровского, юродивую Пелагию Ивановну я ставлю наравне со святым Симеоном Христа ради юродивым. Нельзя без слез читать ее житие.

Мы живем не так, как нам хочется, а как хочет того Бог. Воля же Божия выражается и проявляется в стечении обстоятельств жизни, а обстоятельства жизни — это злые отношения людей, клеветы и т. п.

Перед Богом-то легко смиряться, а перед людьми — трудно. Надо переносить оскорбления от людей.

Дело не в старце, а в самом себе. Мне рассказывал старец Оптиной пустыни Агапит[2] такой случай: «Однажды думал я, вот хорошо иметь такого старца, как отец Амвросий. Он и на суде Христовом за меня ответ даст и я обязательно попаду в Царствие Небесное! Прихожу к отцу Амвросию, а он смотрит на меня грозно и говорит: “Каждый за себя даст ответ на Страшном суде”».

Рассказывал мне прозорливый дивный старец Гефсиманского скита отец Исидор такой случай. Пришли три монаха, — между ними сам о. Исидор, — из Троице-Сергиевой лавры кандидаты на иеродиакона к Московскому митрополиту Филарету, чтобы он выбрал из них наиболее достойного. Посадил их Филарет и спрашивает одного: “Чем мы спасаемся?” — “Вашими молитвами, Ваше Высокопреосвященство!” — отвечал монах. “Дурак ты и больше ничего”, — ответил Филарет. Затем обратился с тем же вопросом ко второму кандидату. — “Смирением”, — отвечал монах. “Это правильнее! Вот я тебя пошлю на кухню, посмотрим, как ты там будешь смиряться”. Наконец митрополит Филарет обратился к отцу Исидору с тем же вопросом: “Чем мы спасаемся?” Исидор отвечал: “Честною Кровью Господа нашего Иисуса Христа”. — “Правильно”, — сказал святитель и выбрал отца Исидора в иеродиакона».

«Ответственны ли сумасшедшие за свои греховные поступки?» Владыка: «Если они совершенно бессознательно их делают, то не ответственны, а если в сознании, то ответственны, но не в такой степени, как здоровые».

Клевета — это то же самое, что смерть, а ведь смерти не нужно искать. Клевета — это смерть, хуже смерти!

Мое молитвенное правило увеличивается от обстоятельств жизни, во время скорбей, клевет, болезней.

Я заметил, что Господь всегда слышит и исполняет молитву во время великих скорбей.

Можно и хорошо читать наших русских классиков.

Не надо осуждать! Если и ошибся кто, нужно выискивать уважительные причины этой ошибки, но не осуждать ближнего. Такова должна быть наша тактика!

Злу надо противопоставлять любовь. Любовью обусловливается истинно верующий человек. Апостол Иаков: Вера без дел мертва есть (см.: Иак 2, 17), без дел любви. Любовь к врагам — это величайшая добродетель. Сам Спаситель сказал: Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф 5, 7). На Страшном суде Христовом именно она, любовь, спасет нас, она определит судьбу нашу на целую вечность. Любовь — источник счастья, в ней — источник блаженства. Будем все силы наши употреблять к перерождению нашему, к стяжанию истинной христианской любви. Будем просить об этом нашего Спасителя, Божию Матерь, Николая Чудотворца и преподобного Серафима — носителей великой истинно-христианской любви. Не будем желать врагам нашим ничего злого, чтобы быть нам истинными последователями Христа, дабы быть нам помилованными на Страшном суде Христовом, чтобы иметь нам истинную радость Божию.

Очень трудная вещь — монашество. Монах борется со стихиями, с природой, с самим собой. Но все же — нет ничего лучше монашества.

Помни слова Спасителя: «Кто погубит душу свою, тот приобретет ее, а кто приобретет душу, тот погубит ее». Душа — это жизнь. Так и мы должны погубить жизнь свою для мира, для плотских страстей. Жизнь настоящая как миг пролетит, а после смерти — жизнь вечная! Пострадаем здесь немного, зато там будем вечно радоваться. И умирать будет легко и отрадно: бесы расступятся.

О записной книжечке для грехов владыка сказал: «Это твой паспорт на том свете. Только эта книжечка будет нужна тебе там. Она потеряется, сожжется, но твой Ангел Хранитель все перепишет, что записано в твоей книжечке».

Когда хвалят тебя, то говори внутренне: «Господи, прости меня».

Исаия говорит словами Христа, а Христос, пришедши на землю, говорил часто словами пророка Исаии. И несмотря на это после смерти Исаия попал в ад и был там до сошествия Спасителя в преисподнюю. Но муки он не испытывал. И блаженства не испытывал, так как не было в аду света Божиего. А может быть Господь и показывал на время свет праведным, находящимся в аду, — по Своему промышлению. Но все же праведники, хотя и не испытывали мук, томились в ожидании Христа.

Любовь есть увенчание подвижника, совершенная, благодатная любовь, которая дается от Бога в награду за подвиги. О ней апостол говорит:Излияся любовь в сердца наша Духом Святым. Есть еще первоначальная любовь, естественная, не благодатная. Правда, она не лишена благодати, но благодать только руководит ею. Эта естественная любовь побуждает человека к подвигам и очищает сердце от страстей. О благодатной любви святой Исаак Сирин сказал, что «она есть рай со всеми райскими блаженствами».

При тщеславных помыслах нужно говорить: Не нам […], не нам, но имени Твоему, [Господи], даждь славу! Если же это не поможет и тщеславные мысли будут сильно нападать, то нужно говорить самому себе: «Ах ты, окаяшка, — вон ты с кем себя сравнил — с праведниками!»

Иноческий подвиг есть подвиг мученический. Да, есть радости, только сначала придется пострадать.

Нельзя расстраиваться.

Владыка велел мне помнить следующее: «Леонид, старец Оптиной пустыни в присутствии старца Макария часто всячески ругал о. Амвросия, а тот только стоял, кланялся и говорил: “Простите меня, простите!” А тот еще пуще ругает. О. Амвросий выйдет, а о. Леонид скажет о. Макарию: “Великий старец будет!”»

Спросил меня владыка Серафим: «Почему самооправдание так гибельно?» Я отвечал: «Потому что самооправдание указывает на отсутствие смирения». Владыка сказал: «Так-то оно так, да ведь смирение может быть неистинным, но только внешним. Надо говорить точнее: при самооправдании не может быть истинного покаяния, а без покаяния нет спасения».

Того русского человека, который в настоящее время живет без страданий, нельзя назвать русским (1933).

Страшно гневается Господь на Россию! Никогда еще не было в мире такого гнева Божия, как теперь над Россией (1933).

Если тебя ругают даже несправедливо, ты должен просить прощения, иначе ты будешь не монахом, а мирянином.

Целомудрие есть смиренномудрие.

Истинное украшение монаха всегда быть готовым говорить: «Прости».

Держись своего монашеского правила, и Бог будет держать тебя.

Все дело в тебе самом, в сердце твоем, если смиришься, Господь даст тебе благодать целомудрия.

Не соизволять блудным помыслам — это значит быть распятым на кресте, а беседовать с ними — это значит сойти со креста.

Когда мы умрем, то поймем, насколько близки были к нам Спаситель и Божия Матерь, как снисходили к нам в наших немощах, как исполняли наши молитвы.

Никогда не спорь. Как только заметишь, что с тобою не согласны, сейчас же прекращай разговор.

Не осуждай и не злись. Тогда хорошо и спокойно будет на душе. Тогда благодать Божия будет с тобою и поможет тебе отгонять все стрелы врага и сопротивника.

Старайся не допускать злобу до сердца. Как только почувствуешь злобу, сейчас же читай прощальную беседу Спасителя с учениками. Знай, что от злобы бывает уныние и блуд.

Россия воскреснет к жизни ненадолго. За то, что веру святую православную Россия сохранила в тяжких муках большевистского владычества, за то, что каялась в катакомбах в грехах всего народа, за пролитую кровь святых мучеников за веру и страстотерпцев — Россию помилует Господь и даст славную долю быть царством, враждебным антихристу. Не каждому народу так необыкновенно страдать, как страдает Россия. Значит, любит Господь Россию больше других народов. Кто тяжко страдает, тому ближе Бог.

Теперь насущный вопрос: когда же придет он, человек погибели, антихрист? — Когда придет гибель России, а с нею и всего мира. О признаках конца заповедал нам доискиваться Сам Господь и потому не является предосудительным нам оценивать нашу современность с точки зрения эсхатологической.

Ссорятся все! Потому что недостаточно смирения.

Раздражительность всегда в основе имеет гордость, недостаток смирения. «Нервность» такого рода также от гордости.

Я очень люблю умных людей. Умных людей, как и святых, очень мало.

Целомудрие есть источник мудрости.

Блуд — это смрад и тление, а целомудрие — это нетление и благоухание.

Целомудрие — это дар Божий и все зависит от смирения. Как только вознесешься сердцем, так и нападает блуд, то есть отступит благодать Божия.

Есть много монахов худых и изможденных от поста, но злых и жестоких. Причина их злобы та, что на них сильно нападает плотская страсть за их гордость. Пост ни к чему не служит для них.

Тяжкое настроение оттого, что ты настаивал на своем и спорил, а это от гордости. Оставь гордиться. Гордость есть лобзание с диаволом.

Кто меньше осуждает, тот больше любит, а кто меньше любви имеет, тот, естественно, больше осуждает.

Смирение, как отречение от тщеславия, есть истинное отречение от мира.

Мы живем в апокалипсическое время, когда солнце померкнет и не даст света своего. Конец мира связан с гибелью России. Но мы должны еще молиться о спасении России, так как не все там сатанисты, а есть наши страдающие братья (1933).

Кто не имеет смирения, тому монахом не бывать.

Не осуждай никого, только себя осуждай.

Великое счастье служить. Я когда лежал в больнице плакал, что не могу служить.

Тщеславие несовместимо с истинной любовью. Тщеславный любит только самого себя.

Никогда никому послушание не повредило.

Владыка сказал, что «Господь попускает ошибаться во время богослужения, чтобы я не тщеславился».

Я сказал владыке: «Я сравниваю себя с другими и часто нахожу себя лучше других». Владыка: «А ты знаешь, как себя вести в этом случае?» — «Святые отцы говорят, что не надо себя сравнивать с другими» — «А я тебе приказываю сравнивать себя с другими, но таким образом: вот он согрешил сегодня, а завтра покается, а я согрешу в двадцать раз хуже и не знаю, смогу ли покаяться. Вот, я не могу осуждать митрополита Сергия (Страгородского), так как, если бы я был на его месте, я бы, может быть, гораздо хуже поступил».

Митрополит Сергий (Страгородский) Московский может быть больше страдает и мучается, чем митрополит Петр (Полянский).

Ясновидение не Божий дар, а наваждение бесовское.

Читай жития святых и Евангелие; молитва не так скоро вызовет слезы, как это чтение.

Я спросил: «Если человек покончит с собою в момент сумасшествия, можно ли за такого молиться?» Владыка ответил: «За такого можно».

Неосуждением приобретай смирение.

Я спросил: «Что значит монашеский обет нищеты?» Владыка ответил: «Это значит беспристрастие монаха к вещам».

Я спросил: «Владыко святый, после смерти каждый ли человек обязательно проходит мытарства?» Владыка: «Да разве Серафим Саровский проходил мытарства? Он после смерти моментально оказался в раю. “И прейдет от смерти в живот”! Святые не испытывают мытарств и в одну секунду оказываются на небе».

Я жаловался владыке, что у меня все время горло болит и заболел еще живот. Владыка сказал на это: «Что ж, ты еще не успел монахом стать, а уж болеть начал. Это хороший признак. Видно тебя Бог любит, что болезни посылает. Монаху обязательно нужно болеть».

Вольность обращения и дерзость хуже всего. Владыка говорил мне, что я должен принимать и исполнять епитимии с радостью. Я ответил на это: «Ведь епитимия — это наказание!» — «Ну да, наказание, но лучше я накажу, чем Бог накажет».

Говорил мне владыка на исповеди о внимании за блудными помыслами и вообще за греховными помыслами, что нужно всегда носить с собой книжечку и как только появится недобрый помысел, немедленно записать его, «как клопа раздавить».

Подвижник подобен соловью. Соловей тогда хорошо поет, когда нет кругом людей. Так и подвижник тогда совершает свои подвиги, когда удален от людей.

Плотская страсть самая главная страсть. Она как термометр указывает, есть ли другие страсти и борют ли человека. Если есть блуд, то обязательно есть и гордость, и другие страсти. И наоборот.

Бог больше всего любит монахов.

Нюхая сирень, владыка сказал: «Какое благоухание создал Господь; но это земное благоухание ничего общего не имеет с тем великим благоуханием, которое будет в Царствии Небесном».

Чревоугодие есть главная причина блудной страсти.

Владыка исповедовался у старца Кассиана, афонца. Когда ушел о. Кассиан, владыка сказал мне: «Скажу тебе, что у него чудные, добрые, святые глаза!» Вообще говорил владыка о нем, как об истинном праведнике, мудром, здравом и святом.

Читай каждый день Святое Евангелие. Ради этого святого дела — беседы со Христом — благодать озарит тебя.

Во время беседы с о. Кассианом, я спросил его: «Как вы находите нашего владыку?» Старец отвечал: «Что же я могу сказать о вашем владыке? Он святой жизни. Он весь — любовь. Я таких архиереев еще никогда не видал». Говорил мне о. Кассиан, чтобы я никогда не оставлял владыку.

Имей в виду — все, что делается по послушанию, ни к чему худому не приведет.

Я спросил владыку: «Владыко святый, все люди до пришествия Христа пошли в ад, как же Енох и Илия были взяты на небо?» — «Видишь ли, в Писании есть места непостижимые нашим умом. Вот, протоиерей Сергий Булгаков старается объяснить, где было тело Христа по вознесении, но это непостижимо. Енох и Илия вообще не умирали, но и в рай, конечно, не попали, а были взяты на небо живыми с земли, куда же были взяты, каким образом и где находятся — это мы не знаем. Все ветхозаветные праведники после смерти пошли в ад, но это не значит, что они испытывали адские муки, они только были лишены райского блаженства».

Спросил я владыку Серафима: «Ведь большая часть людей на земле не христиане, а язычники. Но и среди них есть люди добрые, благородные, любящие. Неужели они тоже все попадут после смерти в огонь геенский?» Владыка: «Нет! За свои страдания и добрые дела люди-язычники не попадут в самые ужасные адские муки, для них есть на Страшном суде “северная сторонушка”. Они не узнают Царствия Божия, но и страшных адских мук не вкусят».

Я очень люблю святого Макария Великого за его великое смирение.

Когда я в первый раз попал в Кронштадт, мне показался этот город каким-то облагоуханным, особенным, так как жил там великий угодник Божий.

Читай молитву Иисусову, ударяя при слове «Господи» или «Иисусе», как гвоздем в сердце. Тогда постепенно защемит сердце благодатью и имя Иисусово изгонит нечистые помыслы из сердца.

Царство Божие постигается с трудом, скорбями.

Владыка сделал мне серьезное замечание за то, что я позволил себе разговаривать с о. Андреем [Ливеном] во время евхаристического канона: «Когда я воздел руки пред Святыми Дарами, ты позволил себе обратиться к о. Андрею. В это время “да молчит всяка плоть человеча”, а ты разговариваешь! На что это похоже? Если еще раз это повторится, я наложу на тебя епитимию на полгода».

Спросил меня владыка Серафим: «Скажи мне, какая добродетель выше всех?» Я ответил: «Совершаемая в тайне», — «Да, так, да не совсем. Скажи же мне, какая добродетель выше всех других?» Тут владыка начал так говорить: «Смирение есть фундамент для добродетелей. Без него не может быть совершена ни одна добродетель. Любовь покрывает все добродетели. Она есть плод их. Любовь мало назвать добродетелью. Любовь есть Бог. Она есть совокупность добродетелей. Какая же добродетель выше всех?» — Я не знал, что ответить, и владыка продолжал: «Преподобный Антоний Великий сказал, что дар рассуждения выше всех добродетелей. Имеющий рассуждение никогда не падает. Рассуждение приобретается смирением и послушанием, истинным отсечением своей воли».

Сказал мне владыка Серафим: «Божия Матерь — первая монахиня Нового Завета. Поэтому очень любит Она монахов и помогает им. Пред каждым делом читай “Богородицу” и призывай на помощь Божию Матерь и все будет хорошо. Это я сам на опыте заметил!»

Еще сказал владыка: «Человек, предназначенный для монашества, находится под особым Божиим покровительством. Господь охраняет его. Со мной был случай, когда я упал с пятисаженной высоты в детстве и остался невредим».

Спросил я владыку Серафима: «Владыко святый, любовь выше ли послушания?» Владыка отвечал: «В истинном послушании и есть любовь».

Сказал я владыке Серафиму: «Владыко святый, я хотел спросить вас о молитве. Я очень плохо и рассеянно молюсь. Стану дома на молитву и тотчас же посторонние мысли в голову полезут. Дайте мне, пожалуйста, основные правила для настоящей молитвы». Владыка ответил: «Ты поступай так, как советовал старец Амвросий Оптинский. Однажды пришла к нему одна женщина и стала жаловаться, что как только станет молиться, тотчас разные посторонние мысли в голову и полезут: о хозяйстве, о щах и т. п. Старец ответил ей: “Ты поступай так, как мужик ярмарку проезжал. Кругом него народ, горшки, огурцы, ситец, разные побрякушки, арбузы, — а он стоит себе на возу и знай себе погоняет лошадь: ‘Но! Но! Но!’ Так и проехал через всю ярмарку. Так и ты: не обращай внимания на помыслы, а все твори молитву”. Вот еще другой случай, тоже рассказанный Амвросием Оптинским: у одного монаха был ручной скворец. А монах был хорошей жизни и все время молитву Иисусову творил, и скворец научился этой молитве. Однажды вылетел скворец из клетки и стал писать круги в воздухе. Вдруг откуда ни возьмись — ястреб! Он пулей бросился на скворца. Но скворец с перепугу начал кричать Иисусову молитву. Тотчас ястреб упал на землю, а скворец благополучно возвратился к монаху.

Так и мы, хотя и механически творим молитву, но это лучше, чем совсем не молиться. Вот я тоже не имею истинной духовной молитвы и молюсь механически. Если на тысячу молитв, не говорю на сто, но на тысячу молитв, одну скажу от сердца, с воздыханием истинным — и то хорошо! И эта одна сердечная молитва скрасит все остальные механические молитвы». Я сказал: «Иногда бывает, владыко святый, что я стану на молитву и потом начинаю заниматься посторонними делами — убирать комнату, чистить зубы и т. п.» Владыка отвечал: «Вот это уже грех, даже кощунство. Если помыслы нас одолевают, так это по немощи нашей, за это Бог простит; а если мы сами отходим от молитвы — это уже большой грех!»

Иногда владыку приглашали в русскую гимназию и детский сад на экзамены. В этих случаях главным владыкиным делом было всеми силами стараться повышать отметки экзаменуемым детям. Владыка то восхищался ответами и хвалил, часто не по заслугам, экзаменуемых, то просто торговался с учителями и упрашивал комиссии, экзаменаторов поставить балл получше. Владыка мне сам рассказывал, что во время экзаменов он непрестанно и усердно молился за отвечающего ученика.

Во всех догматических вопросах и в особенности спорных богословских мнениях мы должны строго держаться святоотеческого учения. Только святые отцы могут дать нам безошибочное и самое истинное миросозерцание в области нашей веры. Они являются для нас спасительным критерием Православия.

Скорбей у меня всегда довольно. Видно, что Господь хочет, чтобы я спасся и не попал в ад. Поэтому здесь меня наказывает (11.08.1940).

Будь проста, как дитя, доверчива, как голубь и мудра, как змия. Не настаивай на своем, смиряйся и помни слова Божии: «На кого воззрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего слов Моих».

Господь прощает только те грехи, в коих каются.

Ходить мне тяжело. Вероятно, в почках что-то серьезное. Еще хуже стало от лекарств. Думал сейчас, что умру и не буду в России, ибо отец Аарон предсказал мне отправиться только в хорошую сторонушку, но не предсказал, что я вернусь. Да будет святая воля Божия (08.10.1941).

Если кто сознательно идет на грех, то все разрешенные грехи возвращаются на его голову.

Святой Златоуст и епископ Феофан Затворник велят воспитание давать деткам церковное. Сущность этого воспитания сводится к следующему:

1. Читай и рассказывай им жития святых.

2. Заставляй читать молитвы.

3. Почаще причащай.

4. Почаще на богослужение води их. Пусть целуют и дома, и в церкви святые иконы.

5. Гордость и злобу в них пресекай строгостью. А потом приласкай.

6. Пусть на твоем примере учатся смирению, вере, любви и вообще благочестию.

Попробуй не писать злобных писем, а выждать время — оно есть целитель гнева.

Я сам испытал, что от слез делается легче на сердце. Я всю жизнь живу в печалях и скорбях. Страдал в юности от болезни отца, от нищеты и скорбей мамочки, и с юности и до сего дня в скорбях от тяжкой болезни брата и его тяжелого характера — всегда кого-нибудь ругает. А я строго не могу с ним поступать, ибо это противно моему характеру.

Ты то молись, то читай жития святых и слово Божие, то читай русских классиков — Пушкина, Гоголя, Лескова, Крылова басни и проч. Отец Амвросий Оптинский любил слушать басни Крылова. Кушай хорошо и гуляй, ибо тебе предстоят монастырские иноческие подвиги. Если желаешь, чтобы Господь смилостивился над тобой, всегда кайся и будь милостива к скорбным, утешай их. Блажени милостивии, яко тии помиловании будут (Мф 5, 7).

[1] Архив А. Бойкикевой.

[2] Агапит (Беловидов, 1842–1922), схиархимандрит. Составил жизнеописания Паисия Величковского и оптинских старцев Макария и Амвросия.

http://www.pravoslavie.ru/put/81108.htm