Мыльные пузыри Киевского Патриархата. Сергей Матвийчук

Ситуация, в которой оказалась Мировое Православие, более чем странная — Собор, который готовился более пятидесяти лет, под угрозой срыва. В канонах Православной Церкви, которыми руководствуются все православные христиане, четко прописано, что Церковью управляет Господь Иисус Христос посредством Соборов.

И поначалу, особенно в первые века христианства, этот закон исполнялся довольно четко — за пять столетий (с III по VIII вв.) было созвано семь Вселенских Соборов. В них принимали участие представители практически всех Поместных Церквей, а решения, которые они принимали, оказывают влияние и на современную Церковь. Позже, в силу разных причин, Соборов именно такого вселенского масштаба не было. Это не означает, что они не нужны. Наоборот, они нужны и насущны. Просто исторически сложилось так, что провести хотя бы один Собор никакой возможности не было.

И вот, в 50-х годах прошлого столетия, возникла сначала идея, которая переросла в твердое желание и уверенность в том, что время для проведения такого Собора, в котором бы приняли участие все Поместные Православные Церкви, настало. Были созданы многочисленные комиссии по его подготовке, написаны документы, оговорены процедурные и другие вопросы. Все это заняло ни много ни мало больше полувека.

Наконец проведение Собора было назначено с 16-го по 27 июня на острове Крит. На предварительном совещании в Шамбези все необходимые документы были подписаны, и казалось, что неотвратимость этого Собора — уже свершившийся факт. Но не тут-то было...

Сначала, еще в феврале, против некоторых проектов грядущего Собора высказался Патриарх Грузинский Илия. Потом к его претензиям присоединились антиохийцы. Позже — некоторые болгарские епископы, а вслед за ними — и весь Синод Болгарской Церкви вообще отказался принимать участие во Всеправославном (как его теперь называют) Соборе.

Понятно, что без них ни о каком вселенском характере для Мирового Православия критского собрания епископов и Патриархов речи быть не может. Болгары предложили перенести Собор для того, чтобы, по их словам, доработать некоторые моменты, среди которых, между прочим, не последнее место занимают процедурные вопросы — кто и где должен сидеть. Собор оказался на грани срыва.

Момент был упущен

Какое все это имеет отношение к Украине? Самое прямое. Не секрет, что самой серьезной религиозной проблемой в нашей стране есть разделение (раскол) Православия. Сегодня на территории Украины, кроме УПЦ, существует несколько организаций, именующих себя «Православными Церквями», из которых наиболее крупные — УПЦ КП и УАПЦ.

Самой многочисленной является каноническая Украинская Православная Церковь, возглавляемая выходцем из Буковины Митрополитом Онуфрием (Березовским). На втором месте — «Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата», руководителем которой является Филарет. Третья — «Украинская Автокефальная Православная Церковь», возглавляемая «митрополитом» Макарием (Малетичем).

Все эти организации находятся в жесткой конфронтации друг к другу, а УПЦ КП и УАПЦ — еще и в оппозиции к Мировому Православию, поскольку они не признаны ни одной из существующих ныне Поместных Церквей.

Однако это, к сожалению, не является преградой для политических игр, в которые все чаще и чаще вовлекается Патриарх Константинопольский Варфоломей. Нет, он не считает УПЦ КП канонической Церковью, не служит с ее представителями Литургии и вообще даже не пытается делать каких-то высказываний по этому вопросу.

Единственное, в чем он уверен, и о чем уже неоднократно заявляли его представители, что наша страна — это каноническая территория Константинопольского Патриархата, а раз так, то он имеет право вмешиваться в дела Православия на Украине.

Правда, ни Варфоломей, ни те, кто делает такие заявления, не объяснили, где они были почти 600 лет, и почему никто из них за все это время никаких претензий к Московскому Патриархату, которому Киевскую Митрополию передали на вполне законных основаниях, не предъявлял.

Первые претензии начали звучать после 2004-го, именно тогда, когда Виктор Ющенко избрал путь евроинтеграции. Поэтому можно смело сказать, что зазвучали они не столько в силу канонических или богословских причин, сколько в силу причин строго политических.

Ситуация накалилась в 2008 г., когда во время своего визита на Украину Патриарх Варфоломей был готов публично высказать свои претензии, а также провозгласить канонический статус для УПЦ КП в составе Константинопольской Патриархии. Но тогда замысел не удался из-за амбиций Филарета, который хотел полной независимости, и вся, так долго планируемая акция, развалилась.

Понятно, что сейчас, когда момент упущен, Патриарх Варфоломей не может просто собственным желанием или росчерком пера сделать то, что ему не удалось сделать в 2008-м. Это, во-первых, вызвало бы негодование в среде Поместных Православных Церквей, а во-вторых, могло бы стать причиной нового церковного раскола и привело бы к прекращению евхаристического общения многих Церквей с Константинопольским Патриархатом. Поэтому единственным легитимным способом сделать это является планируемый Всеправославный Собор. Как — это уже другой вопрос.

Можно с уверенностью сказать, что это прекрасно понимают и в самом «Киевском Патриархате». Так, недавно синод УПЦ КП принял «Заявление о некоторых вопросах относительно канонического положения Киевского Патриархата и путей преодоления церковного разделения». В этом документе высказано твердое убеждение, что только Константинопольский Патриархат может решить все украинские проблемы.

Текст этого документа настолько интересен, что я предлагаю остановиться на нем поподробнее.

Нет церкви, кроме собственной

Уже с первых строк мы читаем о том, что «единственным основанием для преодоления раскола на Украине есть церковные каноны». Согласитесь, что слышать такое заявление из уст тех, кто каноны нарушил, учинив раскол, более чем странно.

С другой стороны, эти же каноны, к которым апеллируют составители документа, четко и недвусмысленно предписывают всем тем, кто отпал от Церкви, вернуться в нее через покаяние. Это, кстати, с точки зрения Церкви единственный путь для «преодоления церковного разделения».

Во втором абзаце мы опять встречаем странное утверждение о том, что каноническим условием для существования единой Поместной Церкви на Украине «есть наличие отдельного украинского народа, который имеет отдельное суверенное государство». Для подтверждения этой, ничего общего с канонами Церкви не имеющей сентенции, приводится 34-е каноническое апостольское правило о том, что «каждый народ должен знать своего епископа».

Каким образом это правило, написанное в Римской империи, которая включала в свой состав множество народов, можно отнести к современной Украине, я, честно говоря, не понимаю. Ведь если так, то, следуя логике составителей «заявления», в Римской (а позже и в Византийской) империи должен был быть только один Патриарх (а не пять), ведь никакие народы, которые входили в ее состав, суверенного государства не имели. Да и народов было больше пяти точно, и не каждый из них имел Патриарха и свою Церковь.

2-й пункт документа отсылает нас к готовящемуся Всеправославному Собору, который должен выработать процедуру провозглашения автокефалии. Как нам кажется, именно этот пункт и есть для представителей УПЦ КП тем вожделенным плодом, съесть который они надеются после Собора. Но, как уже говорилось выше, не все так просто. И одно дело возлагать надежды, а совсем другое — столкнуться с реальностью.

Скорее всего, реальность будет такова, что право провозглашать автокефалию отберут у Церквей-Матерей и наделят им исключительно соборы. Возможно, именно этот вопрос и является ультимативным в процессе переговоров о возможности или невозможности проведения предстоящего Собора.

В том же втором пункте мы встречаем мысль, что те вопросы, которые не «урегулированы законами, решаются на основании прецедентов и обычаев». И далее из этого утверждения делается удивительный вывод о том, что УПЦ КП, самостоятельно провозгласив свою автокефалию, поступила полностью канонически.

Это, во-первых, наталкивает на неизбежную мысль о том, что раз не существует никаких правил, значит, каждый желающий может создавать свою автокефальную Церковь и быть твердо уверенным в ее каноничности. С другой стороны, совершенно теряет смысл апелляция авторов документа в пункте 3 к Матери-Церкви (каковой они считают Константинопольский Патриархат) и к святым канонам, в нарушение которых состоялась «аннексия» Киевской Митрополии в пользу Московского Патриархата. Раз никаких законов нет, то в чем тогда проблема?

Кроме того, в данном случае мы встречаемся с прямым искажением исторических фактов, потому что в 1685—1686 гг., о которых идет речь в документе, Константинопольский Патриархат так сильно «заботился» о своей Киевской Митрополии, что, фактически, вынудил православных Украины попроситься под омофор Московского Патриарха — другого способа выжить у них, фактически, не было. И еще раз повторимся — 350 лет никаких вопросов по этому поводу не возникало.

Далее в пункте 4 авторы почему-то умалчивают о том, что Филарет в 1992 г. на Архиерейском Соборе в Москве пообещал сложить с себя полномочия митрополита Киевского и всея Украины.

Умалчивают они и о том, что так называемый «Объединительный Собор», который состоялся в резиденции тогда еще митрополита Филарета при участии нескольких архиереев, народных депутатов и сотрудников митрополии, никакого канонического статуса не имел. Тогда формально главой новосозданной УПЦ КП был гражданин США Мстислав (Скрипник), после смерти которого большая часть епископов УАПЦ разорвали союз с УПЦ КП.

Поэтому опять возникает вопрос — о каких канонах идет речь в тексте «Заявления» УПЦ КП, если именно их предстоятель эти самые каноны многократно нарушал? И было бы интересно послушать авторов этого документа — что именно они понимают под словом «каноничность.»

Ведь совсем недавно они утверждали, что такого термина Церковь не знает вообще. С другой стороны, постоянные подчеркивания того, что только УПЦ КП есть канонической Церковью, должны говорить нам о том, что в качестве таковой она признана Мировым Православием, чего в действительности мы не видим.

С точки зрения экклезиологии (науки о Церкви), каноничность — это легитимность, признание посредством евхаристического общения (совместное служение Литургии). Именно этого как раз и нет. А с точки зрения церковного права, каноничность — это соблюдение канонов. И в случае с УПЦ КП этого тоже нет.

Еще раз спрошу — о какой каноничности идет речь в документе? Напрашивается только один вывод — постоянные упоминания УПЦ КП о собственной каноничности рассчитаны, скорее всего, на то, чтобы убедить в ней Константинополь, причем убедить без аргументов, а путем многократного повторения.

Пункт 5-й вообще состоит из целого набора непонятных сентенций, многие из которых не имеют ничего общего с правдой. Взять хотя бы утверждение, что УПЦ не является Церковью, потому что не имеет «канонически установленного статуса автокефалии». Во-первых, как мы помним, немного выше авторы этого странного заявления уверяли нас, что никаких канонических правил о порядке получения автокефалии не существует, а все решается на основании «прецедентов».

Тогда о какой «канонической автокефалии» УПЦ идет речь, если самих канонов, регулирующих этот вопрос, нет? Во-вторых, авторы не говорят о том, что на самом деле все, что касается УПЦ, в реальности сильно отличается от того, что они пишут в своем заявлении.

Например, УПЦ давным-давно обладает статусом автономии, которую она получила еще в 1990 г., и является полностью самостоятельной в своем управлении. Признаки независимости Церкви — это проведение Соборов, избрание Предстоятеля, архиереев и т. д. И опять возникает вопрос: почему в случае, когда речь о Киевской Митрополии XVI—XVII ст., все это можно считать признаками церковной независимости, а вот когда речь идет о XX и XXI ст. — нет? Откуда такая непоследовательность?

Дальше — больше. Например, сначала утверждается, что УПЦ «не является Церковью», а чуть дальше говорится, что она — все-таки Церковь, так как «объединяет в себе структуры РПЦ, которые действуют на территории Украины». Исходя из этой логики, можно сказать, что Украинская Греко-Католическая Церковь Церковью не является, потому что всего лишь «объединяет в себе структуры Римской Церкви».

Это касается и «украинскости» — отказывать в этом УПЦ на том основании, что она находится в евхаристическом общении с Московским Патриархом, то же самое, что отказать в «украинском» характере УГКЦ только на том основании, что ее структуры полностью зависимы от Рима (чего не скажешь об УПЦ и РПЦ).

Кроме того, подобными заявлениями представители «Киевского Патриархата» умышленно ставят себя вне рамок того диалога об объединении, о готовности к которому они твердят постоянно. Ведь если УПЦ — это не Церковь, то о каком объединительном процессе может идти речь?

То же можно сказать и об отношении УПЦ КП к УАПЦ. Тупик, в который зашли эти две организации в попытке объединиться, становится понятным именно в этом плане — для УПЦ КП на Украине нет других церквей, кроме собственной. Тогда и обвинения в том, что кто-то со стороны срывает объединительные процессы (а такие претензии звучали), не имеют под собой никаких оснований, и винить в том, что в нашей стране существует церковный раскол, «Киевский Патриархат» может только себя.

2000.ua