Мы из лужи пили, а здесь чистая вода

Восемь лет назад Олег Кожин был главой балаковской мормонской организации. А сейчас он работает завхозом в православном храме, заканчивает Православную духовную семинарию и ведет просветительскую деятельность среди сектантов, пытаясь объяснить, в какую паутину лжи они угодили. Его история — яркая иллюстрация того, что, если человек хочет найти Истину, он обязательно ее найдет. Даже если для этого придется пройти огонь, воду и медные трубы.

«Нашлись другие учителя»

— Олег, на протяжении семи лет Вы были лидером балаковского отделения Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. А что Вас в нее привело? Вы выросли в этой среде?

— Нет, я родился и вырос в обычной семье. Крестили меня, когда мне было четыре года, в православной церкви. Это было в 1974 году, тогда в Балакове действовал всего один храм — в честь Казанской иконы Божией Матери, настоятелем в нем служил иерей Анатолий Шумов. Пока моя прабабушка была в силах, она ходила в храм и меня с собой брала. Для меня каждый поход в церковь был как праздник. Мы жили в частном доме, в садик я не ходил, друзей было мало, и посещение богослужений — это было всегда что-то знаменательное, запоминающееся. Я очень любил ходить в церковь! Но время шло, город стал перестраиваться, наш дом снесли, прабабушке дали квартиру, она к тому времени сильно сдала, стала плохо видеть, в храм перестала ходить, дома молилась.

А я пошел в школу, потом — октябрята, пионеры. Началась другая жизнь, и церковь я посещать перестал. Просто-напросто не с кем было туда ходить. Хотя то, что прабабушка в меня в раннем детстве заложила, я помнил всю жизнь. Она это как-то по-простому говорила, но эти слова в душу запали: «Олег, на небесах есть Боженька. Он живет давно, знает все про каждого, любит нас. Вот будешь маму с папой слушаться, будешь честным человеком, Он тебя будет любить, все в жизни будет хорошо. Не будешь слушаться родителей, будешь хулиганить, придут черти страшные, возьмут тебя за космы, унесут в ад и будут на сковородке жарить». У меня от этих перспектив была настоящая паника, я эту сковородку с чертями так хорошо себе представлял, что до пятнадцати лет был очень послушным ребенком. Потом началась перестройка, стали возвращать храмы, реставрировать старые церкви, в том числе и храм Святой Троицы. И у меня опять стал появляться интерес к церковной жизни. А в 1991 году моя тетя Валя выписала из Санкт-Петербурга Библию. Тогда это казалось чудом — взять и получить Библию по почте. 25 рублей, как сейчас помню, она стоила. Это были такие огромные деньги по тем временам! И я попросил тетю дать мне эту книгу посмотреть. Когда я начал ее читать, она меня буквально заворожила. Я не мог оторваться. Конечно, стали возникать вопросы. Пошел в православный храм, один, другой раз и… вообще понимания не встретил. Тогда в православных храмах было все совсем по-другому. Стоят несколько бабушек, молчаливые, строгие. Сейчас я понимаю, что у нас бабушки порой не миссионеры, а антимиссионеры настоящие. Я пришел в храм с Библией под мышкой и понял, что я там никому не нужен. В общем, у меня ни с вопросами, ни с ответами не сложилось. Зато нашлись другие учителя.

Это было время, когда в российские города хлынули сектанты всех родов и видов. У человека, интересующегося религией, появился большой выбор. Мы — несколько друзей — вместе собирались, читали Новый Завет, обсуждали, кто как и что понимает. Мы ни в каких организациях не состояли. А вокруг предложений масса: и пятидесятники, и адвентисты, и баптисты. Впоследствии все мои друзья — кто стал адвентистом седьмого дня, кто вошел в организацию «Слово жизни» — это секта харизматического направления у пятидесятников. А я встретил мормонов. Это был 1999 год.

— Почему Ваш выбор пал именно на них?

— Понимаете, тогда выбирали, исходя не из догматики, не из вероучения. Для нас тогда — кто говорит, что верит в Христа, тот и христианин. Мы вообще не понимали глубины христианства, не знали его основ, а вот где интереснее, где к тебе лучше относятся, там ты и остаешься. То есть выбор определяли люди и обстановка, которую эти люди создавали. Учение мы узнавали позже. Мне тогда просто было интересно общаться с представителями этого народа.

— То есть с американцами?

— Да, они только что приехали в наш город. Стал с ними встречаться, читать «Книгу мормона», разговаривать. Неоспоримое преимущество всех сект — они очень доброжелательно относятся к людям. Вот звонят тебе: «Вы придете на собрание?». Ты говоришь: «Нет, мне нужно ремонт сделать». И слышишь: «А мы придем к вам, поможем». И так всегда, какая бы проблема у тебя ни возникла. Понимаете, они всегда рядом, всегда готовы помочь. И большинство людей «клюнули» именно на это отношение, потому что такого они больше нигде не видели. В 1990-е — человек человеку волк, каждый выживает, как может, а тут тебе говорят: «Мы вам поможем!». Православная Церковь тогда только поднималась с колен. Разрушенные храмы, литературы нет. А здесь вам, пожалуйста, Библия стопами стоит. Берите, что хотите, читайте! И мы брали! Читали с упоением, обсуждали, спорили. Все это было так интересно! Позже я стал президентом прихода, начал ездить по разным странам. Побывал в Швеции, в Финляндии. У нас была крупная организация. На собрания приходили по 100–200 человек, мы арендовали большие залы. Крещения были массовыми, целые семьи принимали эту веру.

— А Ваши родные? Как они относились?

— Жена поддерживала, помогала. Может, ей и не нравилось это в глубине души, но она вела себя как настоящая супруга — была мне верной спутницей. Дочка тоже была членом организации.

Братья, забудьте обо мне, и я о вас забуду

— Вы говорите, что Вам нравилось у мормонов. Что же могло случиться, что Вы приняли решение от них уйти?

— Это решение вызревало в течение нескольких лет. Сначала приходили мысли, что в нашей организации что-то не так. Но я сомнения отгонял. Это, наверное, гордыня, боязнь того, что мои близкие, те, с которыми из-за мормонов связи были потеряны, потом будут показывать пальцем и говорить: «А о чем же ты раньше думал? Как ты мог в это верить? Мы тебе говорили!..». И вот это нежелание оказаться обманутым в их глазах заставляло себя пересиливать и сомнения отбрасывать. Я общался с миссионерами, руководителями и видел нестыковки: в Библии говорится одно, а у нас — по-другому. Но ответ у руководителей всегда один и тот же: «Библия переписывалась много раз, там сплошные ошибки, там уже все переврано, а вот в “Книге мормона” все правильно». И в любой секте вам скажут то же самое: адвентисты, что Елена Вайт правильно говорит; свидетели Иеговы скажут про своего лидера и посоветуют читать «Сторожевую башню». То есть ищите ответы в нашей правильной литературе. Или еще такой вариант ответа: «Вам еще Бог не открыл. Есть сомнения? Вам сатана это навязывает. Вы молитесь, поститесь. Придет время, вам Бог откроет обязательно, что это действительно истина».

— Олег, расскажите, как устроена мормонская организация? Как в ней распределены обязанности? Есть ли у членов какие-то обязательства перед организацией?

— У мормонов каждый член церкви, который в нее вступает, принимает крещение, — не просто прихожанин. Он получает должность, работу, доступ к бесплатной литературе. «Бесплатной» — в кавычках, потому что каждый член прихода обязан платить десятину. Закон десятины — это закон всех сект, десять процентов своего заработка ты обязан отдать организации. Даже я, будучи пастором, платил десятину. У мормонов пасторы не получают зарплату. Ты точно так же, как все, работаешь в миру, но при этом еще ходишь по домам, помогаешь другим членам прихода, ведешь собрания, готовишь выступления, проповеди, уроки, и это без отрыва от производства. И, как все, платишь десятину. И вот это обилие обязанностей, оно, как липкая паутина, окутывает тебя так, что у тебя нет практически возможности осмотреться и задуматься. Вам не запрещают узнавать о других религиях, организациях, не запрещают читать «чужую» литературу. Но у вас физически нет времени, чтобы что-то читать и узнавать, потому что вы постоянно должны что-то делать. И ты действительно как муха в паутине — попался и барахтаешься в этом, барахтаешься, увязая все больше.

— Но все-таки Вам вырваться удалось? Как?

— В этой организации жесткая дисциплина, непокорство начальству карается очень строго. Вот представьте: один из наших прихожан, молодой человек, стал сожительствовать с девушкой. Зная, что у мормонов это не приветствуется, он из организации ушел. Потом они с этой девушкой по каким-то причинам расстались. Он снова встретился с мормонами, они его приняли, привели на собрание. И вдруг мне звонят из миссии (наш регион входит в Российскую Самарскую миссию) и говорят мне, что этого молодого человека нужно срочно рукоположить в высшее священство, ввести в круг братства священства. А у мормонов так устроено, что первоначально, прежде чем принять крещение, а тем более принять священство, человек должен пройти собеседование с руководителем местного отделения, то есть со мной. Я был изумлен, говорю им: «Я не понимаю, он же неделю назад еще жил в блуде, он еще и покаяния-то не принес». А я очень серьезно ко всем уставным моментам относился, для меня это действительно было свято. Я своим руководителям говорю: «Как же так, блудник будет священствовать? Я не стану давать ему рекомендацию». Миссионеры донесли мою позицию до президента миссии, тот настаивает. А я уперся.

И тогда мне тонко намекнули: ищи себе преемника, кому передать приход. И вскоре я начал замечать, что отношение ко мне изменилось. Сначала перевели на более низкую должность, потом лишили небольшого заработка — я был смотрителем дома, это вроде завхоза в храме.

Но зато у меня появилось больше свободного времени, я стал ходить в разные другие организации. Стал сравнивать, как устроено все у других. И в конце концов я совсем ушел от мормонов. Через год после того, как я перестал посещать их собрания, я пришел к руководству, написал заявление, отказался от членства в их церкви, попросил исключить всех членов моей семьи из всех списков. Дело в том, что, пока человек не напишет официально заявление, он будет находиться в списках и числиться мормоном. Именно этой практикой объясняется многочисленность этой секты, которой любят козырять их лидеры. Я объяснил даже, почему принял такое решение: что я не верю, что Джозеф Смит — пророк, что мормонская церковь — истина. И напоследок сказал: «Давайте, братья, так: вы забудьте обо мне, и я вас тоже забываю».

«У меня глаза открылись»

— Как складывалась Ваша жизнь после разрыва с мормонами?

— Поначалу у меня была какая-то горделивая такая мысль, что вот они еще ко мне придут, будут меня уговаривать. Но никто не пришел, они и правда обо мне забыли. Первое время было действительно очень тяжело. Рушился мой мир. Десять лет жизни отдано, семь лет я был руководителем, а теперь я — никто. У мормонов есть такой закон — «Слово мудрости» называется: алкоголь, табакокурение, даже чай — это все под строгим запретом. И тут я сорвался. Первое время находил успокоение в алкоголе. Но, слава Богу, у меня остались хорошие друзья. Созвонился с товарищем, рассказал ему: «Так и так, я ушел. Не знаю, что дальше делать». Он тут же откликнулся: «Брат, я к тебе приду, поговорим». Он пришел ко мне, рассказал, как его жизнь складывалась, пока мы не общались. Оказалось, он был адвентистом седьмого дня два с половиной года. Познакомился с девушкой, стали встречаться, поженились. Она активная адвентистка, в лидерах. Ему понравилось там, он принял крещение. Но через какое-то время он с адвентистами порвал. И стал ходить в православную церковь. Я слушал его и ушам своим не верил! Для меня, честно сказать, Православная Церковь была из всех существующих конфессий самая, прошу прощения за это выражение, «отстойная». Бабушки, иконы, целования рук, мужики, ряженные в золото, — для нас это было чистое фарисейство, примитив. Это для меня было последнее место, куда бы я пошел, — Православная Церковь.

Мы смотрели задом наперед: то, что самое плохое, считалось самым лучшим, а что самое лучшее, то самым плохим. Мы считали, что Православие — хуже всего, католики — чуть лучше, протестанты уже молодцы. А мормоны — это истина.

А мой товарищ принес мне книгу святого праведного Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе». Я ее прочитал, и во мне все перевернулось. Я и не подозревал, что в учении Православной Церкви такая глубина. Это же целая культура! И вот, когда я уже прочитал эту книгу, навестить меня пришла одна из мормонок. У меня глаза горят, я говорю: «Света, ты возьми, почитай. Какая книга! У меня просто глаза открылись!». А она смотрит на меня, как на прокаженного: «Олег, да ты что, да ты до чего докатился! Как мне жаль, что ты заблудился». Я говорю: «Светлана, да я путь только нашел! Мы там из лужи пили. А здесь чистая вода!». Она ушла от меня, сокрушаясь о моем падении, и больше мормоны меня не беспокоили. А я пошел к своему товарищу и попросил дать мне почитать что-нибудь еще из православной литературы. Книг у него было много, я выбрал «Душеполезные поучения» аввы Дорофея. Монашеская жизнь мне так понравилась, что я даже начал в монастырь готовиться.

«Забудьте, что с Вами было»

— А как произошло присоединение к Православной Церкви?

— Это было… удивительно. Я — профессиональный строитель, и меня отправили в долгосрочную командировку в Вольск, мы там возводили очистные сооружения. На съемной квартире в хозяйской библиотеке оказался православный молитвослов. И я стал его читать. Это были мои первые шаги: учиться молиться по православному молитвослову. Стал ходить в храм. Сначала из-за любопытства, посмотреть, что происходит на богослужении, а однажды решил исповедаться. Пришел в храм во имя Святой Троицы. Как сейчас помню, утренняя служба закончилась, священник совершал крещение младенца. Я к нему подошел: «Батюшка, мне бы исповедаться». А он, к моему удивлению, не отмахнулся от меня, а попросил подождать, пока закончит совершать таинство. Когда освободился, позвал меня, накрыл епитрахилью, и я начал рассказывать свою историю. Он снял с меня епитрахиль, говорит: «Знаете что, давайте это не будет исповедью. Давайте сядем, поговорим. Вы из другого города, и у Вас такая серьезная история. Вам нужно ехать к своему благочинному, когда вы будете в Балакове, к отцу Амвросию (Волкову). Он вам объяснит, что Вам делать нужно в дальнейшем». Он тут же созвонился с отцом Амвросием, предупредил, что я к нему приду. Я этому священнику — отцу Георгию Проценко — очень благодарен, он принял во мне живое участие. И, когда я вернулся в Балаково, я пошел к отцу Амвросию. Занял очередь на исповедь, исповедался. Выразил желание быть членом Православной Церкви. Он мне сказал, что в Православии второй раз не крестят, даже если я был в другой организации. Совершил надо мной обряд присоединения к Православной Церкви. Я именем Христа отрекся от всего мормонского учения, от всех моих нехороших слов в адрес Православной Церкви. Батюшка прочитал разрешительную молитву и благословил причащаться: «Идите, причащайтесь. С этого момента Вы православный человек. А то, что с вами было, забудьте». Я был счастлив, только спросил: «Отец Амвросий, я ведь потерял столько времени, как мне это компенсировать и быстрее приобщиться к Православию, стать активным прихожанином? Что можно сделать?». Он посоветовал посещать воскресную школу для взрослых.

Я причастился. А в следующее воскресенье пошел в воскресную школу. Там познакомился с преподавателями, со священниками, с ребятами из православного молодежного клуба. Через год я уже работал завхозом в храме Рождества Христова, поступил в семинарию, мы с женой обвенчались.

— Вы поступили в семинарию, будучи уже взрослым состоявшимся человеком. Как Вы приняли это решение?

— Определенную роль в этом сыграл один из моих друзей — преподаватель воскресной школы Алексей Мельников, в этом году он защитился, закончил семинарию. Вот с его подачи я в семинарию и поступил. Я уже какое-то время работал в храме, куда, собственно, тоже попал благодаря его рекомендации, а тут мы с Алексеем встречаемся, и он мне говорит: «Олег, ты в семинарии не надумал учиться?». Я отнекиваюсь: «Алексей, у меня уже возраст — сорок лет, какая учеба?». А он настаивает: «Давай, иди к настоятелю, проси рекомендации. Вместе будем ездить». И уговорил.

— У Вас было собеседование с Владыкой Лонгином?

— Да, было. Я сразу сказал, что для священнического служения не гожусь, моя жена — второбрачная. У сектантов это нормальное явление, а в Православии это каноническое препятствие. А Владыка говорит: «Есть другое служение: миссия, катехизация, преподавание в воскресной школе. Иди, учись. Я тебя благословляю». Так я поступил в семинарию.

— А как случилось, что Вы стали участником телевизионной программы на канале «Спас»?

— Опять-таки благодаря Алексею Мельникову. Он, будучи еще семинаристом, запустил свой блог и ведет миссионерскую работу среди сектантов. Цель — помогать людям выходить из сект. И в семинарию мы с ним поступили именно с целью глубже изучить Священное Писание, догматику, историю Православной Церкви, чтобы мы могли более авторитетно, аргументированно вести беседы с сектантами. Когда я официально рвал с мормонами, мне нужна была моральная поддержка, и я попросил Алексея сходить со мной. После того как я написал заявление и вышел из мормонского собрания, Алексей на фоне вывески: «Церковь Иисуса Христа Святых последних дней» взял у меня интервью и разместил его в своем блоге. Этот ролик увидел отец Георгий Максимов, который на канале «Спас» вел программу «Мой путь к Богу». Он заинтересовался моей историей и пригласил меня на съемку программы. Я пытался отказаться, ссылался на то, что хотел бы вообще о мормонах забыть, но Владыка благословил ехать. Два года назад вышла программа. Я надеялся, что ее мало кто увидит, уж точно в Балакове не увидит никто, поскольку канала «Спас» тогда в нашем городе не было. Но за это время многое изменилось, канал «Спас» добрался и до Балакова, а программу, в которой я снялся, показали в повторе. И горожане меня начали узнавать. Захожу как-то в газовую компанию, а мне сотрудники: «Ой, мы Вас по телевизору видели». И тут я уже понял, что от мормонов мне не избавиться никогда. И взял тему дипломной работы тоже о мормонах. Думаю: значит, на то воля Божия, может, мой опыт, мои знания этой организации кому-нибудь помогут.

— Не было ли реакции со стороны мормонов на Ваше телевизионное выступление?

— Нет. Но до меня доходили слухи, что для них я Иуда Искариотский, то есть мое имя — Олег Балаковский — стало для них нарицательным. Ко мне приходили несколько членов этой организации, и некоторые из них ее покинули. Недавно в православном храме увидел еще одного бывшего собрата. Несколько раз встречались, перекидывались несколькими фразами. А потом он подходит ко мне со словами: «А как уйти от мормонов?». Я говорю: «Нужно написать заявление». Он: «А как мне прийти сюда?». Я ему рассказал. А он: «А кому десятину платить?». Я говорю: «Здесь нет такого — десятину платить. Вот кружка для пожертвований, сколько можешь, столько и положи». Вскоре он ушел от мормонов. На данный момент, по моим сведениям, не больше 10–15 человек активно посещают мормонские собрания. Миссионеров не видно на улицах. Я вспоминаю тех людей, с которыми мы вместе там начинали, мне их жаль. На самом деле, там действительно люди хорошие, они искренне верят в Бога, но попали в паутину. Поэтому я рад любой возможности рассказать о том, что собой представляют секты, в какой духовной опасности находятся люди, которые принимают на веру их учения.

— Поделитесь, что это за опасность?

— Я сейчас с содроганием вспоминаю, как раньше мыслил, во что верил. В секте в человеке лелеют гордыню. По учению мормонов, ими руководит живой пророк. Когда я уходил из этой секты, президентом всей мормонской церкви, то есть пророком, был Томас Монсон. Этот человек якобы получал откровение на всю мормонскую церковь. Тот, кто является руководителем в регионе, получает откровения по региону. Вот я был руководителем в Балакове, по словам мормонов, я — Олег, пророк Балакова. Вы представляете, что в человеке происходит, когда он мыслит такими категориями? Это же на самом деле какое-то умопомрачение! Я уединялся, брал посты и молился, чтобы получать откровения для своего прихода. А как ты откровения получаешь? Пришла в этот момент в голову какая-то мысль, и ты думаешь: это сказал Бог. И этими мыслями руководствуешься. И так на всех уровнях. То есть свои человеческие мысли, которые производит гордыня, они выдают за пророческие откровения. И ко мне люди приходили с такими вопросами: «Брат Олег, а помолитесь о нас, мы хотим создать семью. Спросите у Бога: правильная ли семья у нас будет?». И вот я получаю откровение и говорю им: «Да вы женитесь, конечно, женитесь!». Поженились, через два месяца разошлись. Вот такие правильные откровения.

— Как же Вы могли в это верить? Это же за гранью здравого смысла?

— Мне часто этот вопрос задают. А я сам не понимаю, как так получилось. Сначала чистое любопытство, потом тронуло участие, внимание к тебе, а после коготок увяз, всей птичке пропасть. Поэтому так важно для людей знать основы вероучений, чтобы уметь различать истину и ложь.

Беседовала Ольга Протасова

Журнал «Православие и современность» № 42 (58)

https://eparhia-saratov.ru/Articles/my-iz-luzhi-pili-a-zdes-chistaya-voda