Миланский эдикт и симфония властей

Миланский эдикт является уникальным историческим документом, который ознаменовал собой великий переворот в истории человечества           и положил в Римской империи начало взаимодействию Церкви и государства, известному как «симфония властей». Речь идет об эдикте 313 года, изданном императором Константином Великим в Милане и юридически закрепившем торжество Христианства над язычеством.

В чем главное значение Миланского эдикта и почему он считается одним из замечательнейших памятников религиозно-законодательной деятельности императора Константина? Исследуя текст Миланского эдикта, выдающийся русский историк Церкви Алексей Петрович Лебедев дает исчерпывающий ответ на этот вопрос. «Главный объект Миланского эдикта - Христианство, христианская религия…Константином в Милане дана толерантность всем религиям в Римской империи, за исключением Христианства. Христианство изучаемым актом не помещено в ряд с прочими многими и бесчисленными религиями в государстве, а поставлено выше всех их, объявлено стоящим во главе всех религий, провозглашено единственной религией, значение которой, признаваемое теперь государем, должны рано или поздно признать и все подданные»[1].

Вот в чем смысл знаменитого Миланского эдикта, который дал Христианству первенствующее положение в ряду прочих религий, с заметным попранием прав и привилегий этих последних.

Другая существенная черта, характеризующая Миланский эдикт, заключается в следующем. До Константина Рим знал и уважал только религии национальные, освященные древностью, составляющие необходимую принадлежность известных народов, входивших в состав Римской империи. Язычники твердо помнили правило, что каждый народ имеет своих богов   и обязан воздавать им почтение. Но Миланский эдикт разом и смело отбрасывает все традиции древности. Точка зрения на религию радикально меняется. Константин далеко выходит за те пределы, в которых заключена была мысль человека древнего мира. Он ясно провозгласил, что Христианство не есть принадлежность какого-либо определенного народа, а есть универсальная религия, религия всего человечества!

Если прежде считалось, что известная религия принадлежит известному народу - и потому она священна, неприкосновенна, - то теперь Константин провозглашает новый принцип: священна и неприкосновенна и та религия, которая не принадлежит ни одному народу, а принадлежит всем народам, всем людям - Христианство!

Еще до Константина, во времена императора Галерия, дав Христианству права толерантной религии, римское законодательство        не могло точно подвести Христианство под обычные юридические определения. Христианство не было религией «народной», национальной,    оно принадлежало всем. Выходила большая путаница в понятиях. Но Константин нашел надлежащий термин для обозначения нового понятия, обогатив этим термином римский юридический язык. В Миланском эдикте эта религия, не принадлежащая ни одному народу, а принадлежащая всем народам, получила наименование corpuschristianorum, общество христианское,- это все члены христианской религии, к какой бы они народности не принадлежали - это Церковь Христова,не привязанная     ни к одной национальности, где «несть еллинъ, ни iудей…» (Колос. 3, 11),но высящаяся над ними, - это духовный союз всех последователей Христа!

После принятия Миланского эдикта в течение одного столетия  в Римской империи был впервые сформулирован и осуществлен такой порядок взаимодействия церковной и государственной властей  в Византийской Империи, где принципы церковно-государственных отношений нашли свое выражение в канонах[2]и государственных законах Империи, отразились в святоотеческих писаниях. Идеалом таких церковно-государственных отношений признается«симфония властей» - государственной и церковной, духовной и светской.

«Симфония» в дословном переводе с греческого означает «согласие». Значение этого термина применительно к взаимоотношениям Церкви и государства наиболее полно раскрыто в VIновелле святого Императора Юстиниана Великого: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое (священство, церковная власть) заботится о божественных делах, а второе (царство, государственная власть) руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни…И если священство будет во всем благоустроено  и угодно Богу, а государственная власть будет по правде управлять вверенным ей государством, то будет полное согласие между ними во всем, что служит на пользу и благо человеческого рода».

Не разделениеЦеркви и государства, не поглощение одного другим,      а совместное служение Церкви и государства на поприще общественного блага и развития, понимаемое по слову Священного Писания, как Божие тягло.

Папа Григорий Великий в обращении к императору Маврикию писал: «На то дана Богом благочестию царей власть над всеми людьми, чтобы стремящиеся к добру имели помощь, чтобы шире отверзался путь на небеса, чтобы земное царство служило небесному»[3]. Августин Блаженный также утверждал, что главная задача Церкви - подготовить человека к жизни в раю ещё при этой жизни, а главная задача государства - сделать всё, чтобы человек в своей временной земной жизни не жил, как в аду[4].

История человечества знает немало примеров, свидетельствующих,    что от согласия власти мирской (светской) и власти духовной проистекает общее благо, а от враждебных отношений между ними великий вред причиняется всем - и государству, и Церкви, и народу. Ведь даже самое «светское» государство, как сила земная, не может долго существовать без духовной нравственной силы, быть «нейтральной» в нравственных вопросах, так как обратится тогда в общество людей, которые, не имея нравственной опоры, живут простою физическою силою, подобно животным. Не допустить этого и призваны Церковь и государство. И в этом задачи светской и церковной властей совпадают и в наше время.

Но есть еще одна причина, по которой Церковь всегда и неизменно оказывала и оказывает влияние на государство, на государственную политику. Церковь - это не только народ Божий, но и граждане, соотечественники власть предержащих, это неотделимые от гражданского общества люди, исповедующие Христа. И что особенно важно на современном этапе - это также и избиратели тех самых властей.

Сегодня Европа и весь западный мир переживают не только глобальный экономический кризис, но и кризис духовный. Еще со времен Великой Французской революции светское государство, вытеснив христианские ценности на периферию социальной жизни, пыталось утверждаться за счёт ценностей гражданских, политических и правовых, опираясь при этом на рациональные начала, мировоззренческий плюрализм    и принцип терпимости, которые стали в итоге определяющими для европейского сознания.

Однако в настоящее время крайнее разнообразие мировоззренческих систем привело к утверждению такого нравственного плюрализма, который исключает признанное всеми общее понимание греха, порока или справедливости. В результате все больше размываются границы между добром и злом, мораль и нравственность «приватизируются», порок продолжает выдаваться за добродетель, позор - за честь. Как следствие этого, - упадок и серьезная мутация религиозного сознания, когда изменяется сама идея Бога, который для многих европейцев сегодня представляет собой не Святую Троицу, а некую космическую силу[5]. И что самое главное - в условиях стремительно надвигающейся глобализации предпринимаются попытки создания последней мировой синтетической религии, призванной заменить собой Христианство.

Ведь для того, чтобы обеспечить психологическую готовность принять глобализацию с её идеей всеобщего рынка как единственно возможного, безальтернативного пути развития, необходимо объединить все народы          и на духовном уровне. И здесь речь идет не просто об идейном, а именно религиозном обосновании «нового мирового порядка», которое должно заставить человечество смириться с его разрушительными для национальных государств и традиционных форм общежития последствиями и наиболее жесткими проявлениями, среди которых ущемление и ограничение индивидуальных и национальных свобод - далеко не самые страшные[6].

Поэтому сегодня, в период демонтажа национальных государственных и социальных институтов, а также всевозрастающей дезинтеграции общества, когда привычный образ жизни и устоявшиеся социальные связи стали рушиться, а вместе с ними происходит ломка и самого духовного строя личности, государство, как никогда, нуждается в помощи Церкви.

По мнению многих западных политических и религиозных деятелей, учёных и экспертов все это настоятельно требует переоценки и изменения отношения государства к Церкви и возвращения Христианства «не только как защитной мобилизации, но как ценностнообразующей мировоззренческой системы»[7]. Ведь, в конечном счёте, истинное единство всего человечества может быть только во Христе Спасителе, Который сказал: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, - да уверуетмир, что Ты послал Меня» (Ин. 17, 21). А все остальное, как говорится, - от лукавого!