Красота истории, высота святости. Марина Бирюкова

Заслуги адмирала Федора Федоровича Ушакова (1745-1817) перед Россией беспримерны; однако ведь не каждого, пусть даже великого полководца или флотоводца Церковь признает святым. О земном пути Федора Ушакова, о его духовном восхождении рассказывает книга лауреата Патриаршей премии (2014 год) Валерия Ганичева «Адмирал Ушаков, флотоводец и святой».

Сразу скажу, что книга очень интересна. Она захватывает, и от нее трудно оторваться. Мы переживаем события давно минувших дней как свои, то есть – как имеющие самое непосредственное отношение к нам. А как иначе – это ведь не чья-то чужая, а наша с вами история! Быть в подлинном смысле слова русским – значит, помнить родство, чувствовать свое историческое и духовное происхождение. Отсутствие интереса к отечественной истории – симптом страшной болезни современного человека: его обезличивания и превращения в потребителя. Труд таких авторов, как Валерий Ганичев – верующих, православных, видящих всякое историческое событие как духовное – бесценная помощь тем, кто хочет быть по-настоящему русским.

Книга начинается как бы с конца, с грустных глав «1817 год» - это последний год жизни великого флотоводца - и «Удаление от моря»; автор поясняет, что «Ушаков был удален от моря в начале XIX века, в преддверии грозного наполеоновского нашествия». Именно тогда граф Александр Воронцовписал Александру I, что России «по многим причинам… нельзя быть в числе первенствующих морских держав, да в том ни надобности, ни пользы не предвидится». «Будто бы и не было, - пишет Валерий Ганичев, - славных побед на морях, не бороздили Балтику и Черноморье, Белое и Охотское моря отечественные корабли, не трепетал в Средиземноморье и Атлантике Андреевский флаг».

Итак, во флоте «ни надобности, ни пользы», и знаменитый адмирал - на суше, далеко от морских берегов, в глухой, лесной мордовской земле; жизнь его клонится к закату. О чем же он думает, что чувствует? Надо сказать, Валерий Ганичев – автор деликатный: он понимает, что, сколько бы ни узнали мы о том или ином человеке, его внутренний мир останется для нас закрытым, потому не рисует картин душевных переживаний героя. И лишь глава о последних месяцах его жизни – исключение: «До недавнего времени он еще знал, что одержал великие победы, что сумел вырваться из плена старых теорий и открыл новые законы морского боя, что создал не одну непобедимую эскадру, воспитал немало славных командиров и экипажей боевых кораблей. Сейчас же все это казалось ему миражом, прозрачной стрекозой, трепетавшей над плечом: небольшое движение – и нет ничего, все исчезло в мареве зноя»

Нет, ни в каком мареве ушаковские морские победы, конечно, не исчезли – они в русской истории навсегда. Просто настает в жизни человека такая пора – он понимает, насколько преходяще все земное. Слово «преходяще» в данном случае не означает «лишено значения». Земной путь человека должен привести его в Царство Небесное; и когда Царство близко, человек чувствует, как отдаляется от него все то, что уже за спиной.

Однако обратимся к началу. Книга Ганичева погружает нас в бурную, сложную и славную эпоху российской истории – царствование Екатерины II, а затем – Павла I. И, конечно, мы видим не одного только Федора Федоровича в том или ином его возрасте, но – ту среду, тот народ и то государство, которые породили его и воспитали. Герои, гении, святые – не падают с неба, нет, они возрастают на отечественной почве, питаясь ее живыми соками; они наследуют отцам и дедам.

Перед нами приоткрывается окошко в детство героя. Мы видим его родителей: Федора Игнатьевича, незнатного дворянина, старого петровского преображенца и кроткую боголюбивую Прасковью Никитичну. Мы наблюдаем жизнь в Санкт-Петербургском морском кадетском корпусе, куда был определен подросток Федя Ушаков, и где преподавали первые ученые того времени. Мы знакомимся с людьми, для которых долг перед Отечеством – не красивые слова, а неколебимая основа, на которой строится жизнь. Эти люди энергичны, талантливы, смелы, но главное – они не развращены нравственно, они хранят душевную чистоту, целостность, цельность. Вот в этом-то и заключается сила личности, ее способность одерживать победы. Федор Ушаков был одним из многих, и в то же время отличался от всех.

«Я душою и всем своим состоянием предан службе, - писал он, отбиваясь от очередного доноса завистников, - и не только о собственном моем каком-либо интересе, но и о себе не думаю, кроме как об одной пользе государевой». И, чем внимательнее рассматриваем мы вместе с Валерием Ганичевым жизненный путь этого русского моряка, тем яснее видим, что слова из письма – совершенная правда.

У Федора Федоровича Ушакова был удивительный родственник – родной дядя по отцу, в миру – Иван Игнатьевич Ушаков, в монашестве – Феодор, святой преподобный старец Феодор Санаксарский, настоятель Санаксарской пустыни (впоследствии монастыря). В свое время он самовольно оставил службу, предпочтя карьере гвардейского офицера постриг и аскетический подвиг. Императрица Елисавета Петровна поняла своего гвардейца и простила ему его бегство. Но родной брат Ивана Игнатьевича (отец будущего адмирала)долго не мог принять его выбора: как же так, ведь именно военная служба – долг дворянина перед царем и Богом! Отслужи свое, тогда и ступай в монастырь, если тебе так надобно…

На самом деле здесь, на примере двух святых Феодоров Ушаковых, мощи которых лежат теперь в Санаксарах рядышком, мы видим, насколько многолика русская святость. Самоотречение моряка Федора Ушакова вполне сопоставимо и схоже с монашеским постригом его дяди; по сути, это два равновеликих подвига. И оба они, дядя и племянник – победители. Федор Ушаков-младший побеждал там, где победа представлялась совершенно невозможной, где в нее не верил никто… Никто со стороны; а вот подчиненные Ушакова, его офицеры и матросы верили ему как дети отцу. У Федора Федоровича не было собственной семьи – это тоже в какой-то мере роднит его с дядей-монахом - его семьей стало морское братство; подчиненные, воспитанники, ученики были дороги ему как дети.

А жители европейских городов, в которые входили с победами российские войска, удивлялись человечности русских, их мирному духу и дисциплине. Ни насилий, ни грабежей, ни оскорблений. Русские в чужих землях не вели себя как хозяева, нет, суворовские солдаты и ушаковские матросы были воспитаны – не просто вымуштрованы, а именно воспитаны - иначе. Хотя идеализировать порядки в тогдашней армии и на флоте нам, современным людям, не приходится, и автор книги не пытается надеть на нас розовые очки: все же у каждой эпохи свои взгляды, свои мерки.

В ходе Средиземноморской кампании Ушаков не раз встречался с легендарным английским адмиралом Горацио Нельсоном – англичане были хотя и ненадежными, но все же союзниками России в борьбе с французской Директорией. Автор книги показывает разницу психологий двух этих великих флотоводцев. «Вы ненавидите французов, адмирал?» - напористо спрашивает Нельсон, а в ответ слышит: «У меня нет нужды их ненавидеть, они обыкновенные неприятели». Неизвестно, попадалась ли как-нибудь на глаза английскому адмиралу русская икона – Георгий Победоносец, поражающий змия; а если попадалась, обращал ли он внимание на то, что лик святого змиеборца на ней всегда светел и тих, на нем нет ни гнева, ни злобы, ни наслаждения страданием побежденного врага. Русские победоносцы той эпохи – Суворов на суше, Ушаков на морях – тоже были чужды ненависти. И в этом была их сила. Они и те, кто был с ними рядом, сделали русскую историю красивой, придав каждому событию непреходящее духовое значение.

«Не прошу я наград, знатных имений… удостой, Всемилостивеший государь, тем, что от высочайшей щедроты вашей определено будет на кратковременную жизнь мою к моему пропитанию». Так написал Ушаков в своем прошении об отставке на высочайшее имя государя Александра Павловича. Ему оставалось еще тринадцать лет земной жизни. Всю свою жизнь, с детства Федор Ушаков был благочестивым православным христианином; к этому же неуклонно призывал и приучал подчиненных. Но именно в эти последние годы жизни, после отставки просияла его святость. Федор Федорович раздал практически все свое имение и поселился в Темникове близ монастыря, освященного именем его святого дяди; молился и жил в монастыре неделями, много благотворил обители, и не только обители. Немало страждущих находило у него помощь и утешение, и одной из первых забот его стали русские солдаты, раненые, искалеченные в боях с войсками Наполеона.

В 1995 году доктор исторических наук, профессор Валерий Ганичев обратился к Патриарху всея Руси Алексию II с прошением о канонизации великого русского флотоводца. По изучении вопроса, в августе 2001 года святой благоверный воин Феодор был прославлен как местночимый святой Саранской и Мордовской епархии. А в октябре 2004 года Архиерейский собор причислил праведного воина вместе с его родственником – преподобным старцем - к общецерковным святым и включил в месяцеслов. День памяти святого праведного воина Феодора – 5 августа. В 2006 году в Саранске был освящен кафедральный собор во имя святого Феодора Ушакова.

https://eparhia-saratov.ru/Articles/krasota-istorii-vysota-svyatosti